Источник статьи: Salik.biz Духи Алтая На Алтае еще в начале 20 века сохранялись древние представления о «духах-хозяевах», согласно которому у каждого объекта или явления окружающей природы, будь то гора или река, дерево или камень, птица или зверь, гром или дождь и т.д., имелся свой хозяин, который в воображении шаманистов был самостоятельным, но не человеческим существом, как бы слившимся с данным объектом или явлением. ( Salik.biz ) Этот хозяин не только обладал разумом, как у человека, но и выделялся своим обликом (воображаемым), нередко антропоморфным (у горы или реки, озера) или зооморфным (у птиц, зверей и др.) Религиозная этика алтайских шаманистов требовала почтительного отношения к различным божествам и духам, в зависимости от которых находилась как судьба отдельного человека, так и всего рода в целом. Существовал целый набор правил, связанных с пребыванием человека в природе: в горной тайге, в долинах и на высокогорных пастбищах, на горных тропах и перевалах, на священных горах или недалеко от них. Эти правила и нормы поведения человека в таких местах сводились к серии различных запретов, оберегающих от людей покой духов — хозяев местной природы и растительного и животного мира. Во время пребывания в горной тайге на промысле зверя запрещалось истреблять животных — считалось наказуемым хозяином тайги, если охотник убивал сразу, например нескольких маралов, шуметь, кричать и ругаться. Некоторые алтайцы говорили о недопустимости вырывать траву с корнем, мотивируя запрет таким образом: трава — волосы земли, и хозяин местности гневался за боль, причиняемую земле, он наказывал провинившихся так же, как и за рубку молодых деревьев без крайней необходимости. В случае нарушения этих правил, алтайцы для почитания и умилостливования божеств и духов проводили различные камлания с жертвоприношениями и молениями. Любое несчастье: болезнь, пожар, засуха, неудача на охоте, смерть рассматривалось как наказание духов и божеств за нарушение человеком какого-либо правила поведения. А для исправления возникшей дисгармонии взаимоотношений духов и человека требовалась искупительная жертва, способная «покрыть» нарушения и умилостивить духов. Духи, по убеждению алтайцев, ниспосылая бедствия, — болезнь, например, — ожидают от человека выкупа, даров, и он охотно дает им их. Общее благополучие для всех: обилие зверей, трав и кедрового ореха, приплод скоту и здоровье людей испрашивалось у духов на торжественных молениях. Периодические камлания подобного типа считались обязательными и регулярно проводились в ряде районов обитания алтайцев, нарушение же данного правила наказывалось божествами и духами всевозможными бедствиями и несчастьями. Духи гор Алтайцы выделяли духов гор в совершенно самостоятельную категорию; духи эти не имеют никакого отношения ни к Ульгеню, ни к Эрлику. Духи гор живут не в небесном пространстве, не в нижнем мире, а в той сфере, в которой живет сам человек. Духи эти строго индивидуализируются и приурочиваются к той или иной горе, поэтому географические названия гор являются не простыми названиями, а собственными именами духов. А сами горы не только живые существа, но и божества, которым алтайцы молились, как существам, способным проявлять свой гнев, посылать милость и отвечать на молитвы человека. Каждая гора имела своего особого духа — хозяина. Если человек взошел на гору, он не должен громко кричать, ругаться с кем-нибудь или шуметь. Обычно на перевале люди набрасывали кучу камней «обоо», проезжая через перевал охотник или путник оставлял камень или пулю, поклонясь местному духу — хозяину. На избранное дерево, соседствующее с «обоо», вешали ленты. Под такими деревьями и на «обоо» бросали монеты, совершали кропление аракой (молочной водкой) или чаем. Один охотник промышлять отправился. В тайгу придя, шалаш сделал. Ходил и промышлял, а ночевать к шалашу возвращался. Разложив огонь, котел повесил, постель себе приготовил, лег и уснул. Ночью он проснулся. Проснувшись, видит: рыжая девица — хозяйка горы с сережкой в но-су стоит. Как только ее увидел, охотник громко захохотал. Хозяйка горы — рыжая девица сказала: «Ты что увидел, что смеешься?» Охотник ответил: «Увидел сережку у тебя в носу и рассмеялся» Хозяйка горы — рыжая девица разумом охотника овладела. Рыжая девица охотника в свое жилище увела, в гору они вошли. Три ночи переночевали, она сказала: «Наружу не выходи» Охотник подумал: «Почему это я не должен наружу выйти?» Рыжая девица горных зверей — маралов, коз, оленей, к двери приведя, доила. Охотник, дверь приоткрыв, взглянул. Смотря, как хозяйка горы горных зверей доит, он стоял и размышлял: «Если я молоко этих маралов и коз выпью, то уже не смогу домой возвратиться!» Он вдруг сразу дверь распахнул и наружу вышел. Звери прочь разбежались. Хозяйка горы — рыжая девица сказала: «Я вместе с тобой жить хотела. Если бы ты со мной жил, ты бы большим богачом стал. Зачем дверь открыл?! Если хочешь домой вернуться, этой дорогой иди. Больше я тебе зверя не дам!» Так охотник домой назад вернулся. Охотничья легенда кумандинцев Каждый человек вел свое происхождение от родовой горы, дух-хозяин которой являлся покровителем и хранителем жизни на территории рода. У алтайцев-шаманистов существовали особые нормы поведения по отношению к хозяину родовой горы. Зависимость людей от священной (родовой) горы была особенно сильной и безусловной. Хозяин ее не допускал никаких отступлений или нарушений, связанных с пребыванием здесь людей, не только по отношению к себе, но и к зверям и растительности этих мест: он держал в страхе самих шаманов, для многих из которых был покровителем (давал им бубны и т.д.). Он наблюдал за поведением женщин, живших поблизости. Женщины не допускались на священную гору: замужняя женщина была чужеродной в сеоке (роде) мужа, и ее прикосновение к такой родовой святыне, как священная родовая гора, не могло остаться безнакзанным. Хозяином же всех горных вершин и всего Алтая считался дух — Алтай-ээзи. Его почитали повсеместно и в каждой местности указывали ту или иную гору, на которой он обитает, как правило, самую высокую. Говорили также, что живет он на ледниках, в пещерах. Дух Алтая всемогущ и милостив к людям. Но, как и все иные духи, он может наказать челове-ка: наслать зимою бурю и ненастье, уничтожить скот, лишить охотников удачи на про-мысле, если люди забудут о жертве, что должны ежегодно приносить хозяину Алтая. Для него закалывали белого барана с рыжей головой, угощали молоком и чегенем. Двойственность по отношению к людям — характерная черта всех алтайских духов, но несчастье человека не их «специальность». Зло настигает человека только в ответ на его непочтение, пренебрежение и жадность… Духи воды Текущих вод хозяин! На берестяных лодках войско твое, Хозяин синего моря! Бурное синее море, Серая лошадь — жертва тебе! Не остывшей аракой угощаем! Не опускай нас в воду, Не бросай нас в море, Как Катунь, смеешься ты! Река Бия — сосцы твои!.. Дух воды считался творцом и хозяином всех водных пространств Алтая. Как и прочие могущественные духи, дух воды не считался однозначно добрым или злым. Все зависело от человека… Наряду с духом всех алтайских вод почитали и хозяев каждого водоема. Запрещалось загрязнять «текущую воду», т.е. реки, ручьи, источники всякими нечистотами, бытовым мусором, так как этого не терпит «хозяин воды» и рано или поздно наказывает нарушителей различными неприятностями и болезнями. Особым почитанием пользовались вытекающие из земли источники — аржан суу, считавшиеся лечебными. На кустарниках или ветвях деревьев, росших рядом, привязывали ленты, в аржан бросали монеты. Пребывание на аржане требовало соблюдения запретов: около него нельзя копать землю, ломать кустарники, ветки деревьев, рубить деревья, кричать и ругаться: Хозяина воды описывали то, как огромного зверя, что своими рогами и зубами взламывает весною лед на реках и кричит как бык, то, как молодую девушку…Альтернативный взгляд. Духи алтая
Духи Алтая — духи гор, воды, культ огня, Алтайские шаманы — Альтернативный взгляд Salik.biz
Источник статьи: Salik.biz
Помимо хозяев в воде могли обитать всевозможные духи и существа. Алтайские шаманы призывали для борьбы со злыми духами водяных чудовищ — Абру и Ютпу, живущих где-то в реках Алтая и напоминающих своим внешним видом змей с четырьмя ногами.
По представлениям алтайцев, злые духи не могли двигаться по реке против течения. У них был только один путь: вниз, туда, где река впадает в мифический океан, таящийся где-то глубоко под землей или на ее краю…
Культ огня
Одним из древнейших культов является культ огня. Огонь почитался как божество От-Эне (мать-огонь), олицетворяющее огонь домашнего очага. У хорошего хозяина аила мать-огонь представала в облике полной и доброй старушки, у плохого — худой и злой. Кроме того, облик ее изменялся в соответствии со временем суток и даже месяцем.
При новолунии она бывала прекрасной девой, при ущербном месяце превращалась в глубокую старуху. Вечером она — красная дева, носящая шелковые одежды, ранним утром — женщина в возрасте, надевающая грубые одежды. Если женщины дома шили платье, то лоскутки материи непременно бросали в горящий очаг для одежды богини огня. Если доводилось увидеть во сне старуху в красном наряде, это означало, что явилась сама хозяйка огня, которую днем надо обязательно покормить.
Мать-огонь давала тепло и свет, постоянно охраняла домашний очаг и семью от злых сил, приносила удачу и богатство хозяину, жила заботами дома.
Считалось совершенно недопустимым осквернять огонь, т.е. бросать в него какой-то мусор или нечистоты, перешагивать через очаг.
Молодожены в день свадьбы выливали в огонь своего будущего аила жир. Первую щепотку от нового кирпичного чая бросали в огонь. Первые капли выкуриваемой араки посвящались огню. При забое домашних животных в огонь перед началом еды бросали кусочки кровяной колбасы или мяса. В сумерки, ночью, при рождении ребенка по истечении сорока дней из аила выносить огонь не разрешалось.
В случае болезни человек обкуривал себя зажженным можжевельником, водя дымящейся веточкой вокруг лица. Огонь также служил посредником между человеком и божествами, передавал жертвы различным духам.
Алтайские шаманы
Трудно сказать, когда появился шаманизм на Алтае, много веков назад.: Но уже в 20 годах двадцатого века, после революции и отделения православной церкви от государства, что повлекло кризис в Алтайской духовной миссии, к шаманизму возвращались многие крещеные алтайцы, повсюду шли камлания с жертвоприношениями домашних животных. Убой скота в жертву духам принял такие размеры, что это стало заботить местные власти Ойротской автономной области. Конец культовой практике шаманов положила развернувшаяся коллективизация. Какое-то время шаманские камлания местами еще проводились в узком кругу верующих без бубна и жертвы. Можно ли сказать, что шаманизма нет сейчас на Алтае? Нет, скорей всего, шаманизм просто сменил форму жизни:
Научное этнографическое исследование шаманизма проводилось еще в царской России, затем в СССР, начиная с 30-х. И сейчас в современной России время от времени выходят новые исследования этой региональной религии — алтайского шаманизма. Для иллюстрации камлания алтайских шаманов бессмысленны компиляции из современных работ, слова очевидца камланий, вот, что нужно.
Для отправления жертвоприношений у алтайцев, как и у других сибирских инородцев, существует особый класс шаманов, которых они называют камами. Камами бывают не только мужчины, но и женщины; по поверью алтайцев, камы рождаются с непреодолимым стремлением камлать, т.е. кудесничать. Звание это не наследственно, и сын кама не всегда бывает камом, а также не всякий кам имеет отцом кама же, но все-таки расположение камской деятельности до известной степени врожденное, и если не в сыне, то во внуке или племяннике отразится.
Позыв к камланию у человека обнаруживается тем, что он не может выносить спокойно зрелища камлания, и даже при отдаленных звуках бубна с ним начинаются конвульсии. Эти конвульсии со временем усиливаются и становятся столь нестерпимыми, что поступление в камы для несчастного мученика становится неотвратимым. Тогда он идет в ученики к одному из старых камов, изучает напевы и гимны, приобретает бубен и посвящается в камское звание.
Если этот призыв к камланию проявится в члене семейства, в котором нет вовсе камов, алтайцы думают, наверное, среди их предков был какой-нибудь кам. Все камы считают себя потомками одного кама, который первый на земле начал камлать. Он был гораздо искуснее и могущественнее нынешних. Имя его было, по одному преданию, Кадылбаш, по другому — Тостогош; еще есть предания, которые дают ему имя Кайракан, Хан-Хурмос.
Это древнейший кам, родоначальник нынешних камов и основатель шаманства, первый человек на земле, который запрыгал под удары бубна, был далеко искуснее нынешних. Те не владеют и сотой долей силы и знания своего родоначальника, который был в состоянии перелетать с бубном в руках через большие реки, низводить молнию с неба и т.п. Нечего уже и говорить о том, как он властвовал над самой смертью: не было ни одного умирающего, которого бы он не возвратил к жизни.
О нем существуют многочисленные легенды. В одной из них рассказывается, что хан, заскучав от обманов обыкновенных шаманов, повелел всех их сжечь. «Если, сказал он, все они сгорят, — жалеть нечего: значит все они были обманщики; если между ними есть истинные шаманы, то они не сгорят». Собрали всех шаманов в одну юрту, обложили сухой травой и хворостом и зажгли; но огонь потух, и на месте костра очутилась мокрая грязь; навалили хвороста и травы вдвое больше, снова зажгли и опять тот же результат.
Наконец в третий раз еще больше навалили дров, на этот раз костер сгорел с юртой и со всеми бывшими в ней шаманами, за исключением одного, который невредимо с бубном в руках вылетел из огня. Алтайские шаманы камлают с бубном в руках. Бубен состоит из обода, на который с одной стороны натянута кожа. Камланье по большей части производится после заката солнца, перед костром: сначала бубен нагревают над огнем, чтобы кожа натянулась, и гул бубна выходил громче. Потом бросают в огонь можжевеловые ягоды и брызгают в воздух молоком.
Между тем шаман надевает на себя особый плащ и особую шапку. Плащ этот называемый алтайцами маньяком, весь увешан, и сзади и спереди жгутами различной толщины и пучками ремней. Жгуты сшиты из разноцветных материй, бывают толщиной от пальца до толщины руки выше кисти, и изображают собой змей, некоторые из них с глазами и разинутой пастью. Кроме того, на спине и боках шамана пришито множество мелких железных погремушек. Шапка шамана обшита раковинами каури и так называемыми змеиными головками и совиными перьями.
Когда бубен готов, одетый в свой плащ шаман берет его в руки, садится у огня и начинает бить в него небольшой рукояткой, сопровождая удары пением призываний и гимнов. Удары эти бывают то редкие, то учащенные, напоминающие топот лошадиных ног. Шаман вскакивает со своего места и начинает бить в бубен, стоя и плясать или, правильнее, вихлять телом и мотать головой, потому что он пляшет, не сдвигая ног с места.
Кроме того, он то сгибает, то выпрямляет туловище, то сильно подергивает головой, то наклоняет ее, то прячет в бубен, то отбрасывает ее в сторону, как будто подставляя лицо боковому течению воздуха. При этих движениях головы совиный плюмаж, украшающий шапку шамана, дико носится в воздухе; в то же время змеи или жгуты, висящие с плаща, то рассыпаются веерообразно вокруг тела шамана, то вновь собираются вместе, образуя в воздухе змеевидные движения. Ассистент шамана, которым у мужчины обыкновенно бывает его жена, а у шаманки — ее муж, усердно продолжает подсыпать в огонь можжевеловых ягод, чтобы дым усиливал одурение пляшущего.
Иногда шаман затихает, он садится, удары становятся редки, снова слышится пение гимна. Бубен тихо колышется в руке шамана. Если шаман или шаманка обладают сильным голосом, — далеко в ночной тиши разносится песня, похожая на мольбу угнетенной или подавленной своим бессилием души. Эта артистическая часть шаманского действия вдруг иногда прерывается криками кукушки, рычанием медведя, шипением змеи или разговором неестественным голосом и на непонятном языке.
Это означает, что шаман очутился в обществе духов. Потом вдруг опять следует взрыв бешенного камлания, — удары беспрерывно сыплются в бубен, шаман потрясает телом, голова кружится в воздухе. Наконец он быстро, как волчок, вертится на одной ноге, а жгуты вытягиваются в воздухе почти горизонтально. Если юрта, в которой происходит это представление, мала, то от движения воздуха, производимого одеждой шамана и навешенными на нее змеевидными жгутами, потухает огонь костра, угли и искры разлетаются по разным углам.
Иногда шаман, в конце такого припадка неистовства, бросается на людей, скрючив пальцы в виде лапы хищного зверя, оскалив зубы и издавая глухое ворчание, или падает на землю и начинает грызть лежащие у костра и накалившиеся камни. Утомленный, он останавливается; ему подают трубку, покурив и успокоившись, он делается доступным и начинает рассказывать, что он видел и что предвидит в будущем для каждого.
Г. Н. Потанин
Источник статьи: Salik.biz
salik.biz
Духи горного Алтая
Старик Борис, или Боб, был знаменит на всю округу. Он жил в одиноко стоящей хижине на Каракольских озёрах, на высоте почти двух тысяч метров. Единственным способом добраться к Бобу была восьмикилометровая узкая тропа, поднимающаяся почти отвесно к перевалу Багаташ. И всё же люди нескончаемым потоком шли и шли к старику.
Шли и мы: взбирались в гору по узкой скользкой тропке, пролегающей через хвойные заросли, горные стремнины и ежевичные поляны. В середине пути тропу пересекал ледяной ручей, и молодая девушка-проводник попросила нас остановиться и прислушаться. Почувствовать воздух, его вкус, температуру, силу ветра. Скоро нам предстояло попасть в царство других стихий, по ту сторону ручья. Журчащий поток ледяной воды, словно портал, перенёс нас на другой берег, где встретили холод, влажность, непередаваемо прозрачный воздух и низкие тяжёлые жемчужные облака.
Эта дорога — единственная, ведущая в озёрный край, покоящийся в чаше между двумя хребтами, вдали от людских поселений. В конце пути нас ждала еловая роща, ежевичный ковёр, усыпанный кедровыми шишками, а за опушкой — зеркальная поверхность первого озера. Мы вышли из тенистой прохлады леса, вступая в святая святых Алтая — долину Каракольских озёр.
Семь озёр, соединённые подземными протоками, цепочкой пронизывают горное ущелье и ступенями поднимаются к заснеженному перевалу Багаташ. Здесь слепящее солнце скрывается за набухшими влагой тучами резко и без предупреждения, заставая врасплох даже опытных проводников. В этом наполненном силой и энергией месте, на берегу самого крупного озера и жил шаман Боб, лечивший людей от всех болезней.
Путники, искавшие исцеления, покидали дом старика с улыбкой на лице. С какой бы болью ни приходил человек, разговор с Бобом приносил ему облегчение, ведь тот умел указать на истинно важные вещи и вселить надежду, заставляя забыть о болезни. «Мне кажется, шаманы — просто очень хорошие психологи», - усмехается Иван, проводник с турбазы на Каракольских озёрах. Много лет назад его мать, работавшая тогда на конных маршрутах, чуть не лишилась жизни под копытами взбесившейся лошади. Животное разбило ей голову и переломало кости, в результате чего женщина надолго впала в кому. Когда врачи уже потеряли надежду и хотели отключать аппараты жизнеобеспечения, друзья выкрали женщину из больницы и отвезли к шаману Бобу в горы. И произошло чудо.
Встав на ноги, мать Ивана выстроила неподалёку от хижины шамана туристическую базу, чтобы путешественники тоже могли приобщиться к тайнам алтайских гор. Когда приезжих стало слишком много, Боб собрал свои вещи и уехал доживать жизнь на Телецкое озеро, где и умер через два года, успев стать чемпионом края по гонкам на снегоходе. Он был русским, но алтайцы почитали его, как одного из последних настоящих шаманов.
Шаманизм — это не просто вера. Это осознанное взаимодействие с миром духов. Шаманы — не просто маги, но наставники, исповедники, лекари, врачеватели души и тела. Алтайский шаманизм родился из мифических представлений местных жителей о единстве человека и мира природы и о том, что связывать эти два элемента должны посредники, наделённые особым даром.
Иван ещё помнит мудрого старика, который знал, как разговаривать с людьми и с духами. «У меня до сих пор хранятся лечебные сборы, которые он сам готовил из трав, растущих здесь, в окрестных горах. Он знал, какое растение избавляет от боли в горле, а какое — от мигрени», - вспоминает Иван.
Наутро мы отправляемся наверх к перевалу, к таинственным Замкам Горных Духов. С вершины открывается вид на ожерелье зеркальных, прозрачных, как слеза, озёр и на заросшую лесом долину, укрытую обветренными серыми хребтами. За нашими спинами перевал уходит вдаль, к широкому плоскогорью, поросшему сухим жёлтым лишайником, открытому всем ветрам. Вдалеке высятся каменные развалины, напоминающие крепостные стены древних замков — о них и пойдёт речь.
Иван рассказывает нам историю о советских путешественниках, которые однажды оказались здесь в дождливую ночь. Темнота застала их на перевале, и чтобы укрыться от бушующего ветра и ливня, туристы забрались в каменные пещеры, вырезанные в скале, словно царские покои. Говорят, ещё Чингисхан, проходя через алтайские горы, распорядился выстроить для себя эти каменные хоромы, которые затем населили духи гор. Туристы развели костёр и, отогревшись, легли спать. Наутро ни один из них не проснулся.
Много лет учёные пытались выяснить, что за феномен привёл к смерти людей и, не найдя разумного объяснения, решили взорвать «замки» от греха подальше. Иван утверждает, что суровые духи, наказавшие путников за бесцеремонное вторжение, ещё витают над развалинами своих владений. Я спрашиваю, видел ли кто-нибудь этих духов. Иван качает головой и говорит, что есть люди, обладающие особым даром — видеть «воплощение духа». Например, однорукий старик Курбаши, самый старый инструктор конных походов на Алтае. Сейчас он живёт в Барнауле и вырезает удивительные картины по дереву. Однажды в лесу Курбаши увидел воплощение духа, вернулся домой и своей единственной рукой вырезал на дереве явившийся ему образ.
Через несколько лет в Барнаул приехал молодой филармонист из Санкт-Петербурга. Увидев изображение, сделанное Курбаши, молодой человек пришёл в ужас: вне всяких сомнений, однажды он видел то же самое.
Иван долго не хотел отвечать, что же именно увидели эти два таких разных человека, но наконец, сказал: «Это был старый алтаец. Старик-алтаец шёл через лес и пристально смотрел на них».
Понравился наш сайт? Присоединяйтесь или подпишитесь (на почту будут приходить уведомления о новых темах) на наш канал в МирТесен!
myotpusk.mirtesen.ru
Духи Алтая — духи гор, воды, культ огня, Алтайские шаманы — Эзотерическая информация
На Алтае еще в начале 20 века сохранялись древние представления о «духах-хозяевах», согласно которому у каждого объекта или явления окружающей природы, будь то гора или река, дерево или камень, птица или зверь, гром или дождь и т.д., имелся свой хозяин, который в воображении шаманистов был самостоятельным, но не человеческим существом, как бы слившимся с данным объектом или явлением.
Этот хозяин не только обладал разумом, как у человека, но и выделялся своим обликом (воображаемым), нередко антропоморфным (у горы или реки, озера) или зооморфным (у птиц, зверей и др.) Религиозная этика алтайских шаманистов требовала почтительного отношения к различным божествам и духам, в зависимости от которых находилась как судьба отдельного человека, так и всего рода в целом.
Существовал целый набор правил, связанных с пребыванием человека в природе: в горной тайге, в долинах и на высокогорных пастбищах, на горных тропах и перевалах, на священных горах или недалеко от них. Эти правила и нормы поведения человека в таких местах сводились к серии различных запретов, оберегающих от людей покой духов — хозяев местной природы и растительного и животного мира.
Во время пребывания в горной тайге на промысле зверя запрещалось истреблять животных — считалось наказуемым хозяином тайги, если охотник убивал сразу, например нескольких маралов, шуметь, кричать и ругаться. Некоторые алтайцы говорили о недопустимости вырывать траву с корнем, мотивируя запрет таким образом: трава — волосы земли, и хозяин местности гневался за боль, причиняемую земле, он наказывал провинившихся так же, как и за рубку молодых деревьев без крайней необходимости.
В случае нарушения этих правил, алтайцы для почитания и умилостливования божеств и духов проводили различные камлания с жертвоприношениями и молениями. Любое несчастье: болезнь, пожар, засуха, неудача на охоте, смерть рассматривалось как наказание духов и божеств за нарушение человеком какого-либо правила поведения. А для исправления возникшей дисгармонии взаимоотношений духов и человека требовалась искупительная жертва, способная «покрыть» нарушения и умилостивить духов. Духи, по убеждению алтайцев, ниспосылая бедствия, — болезнь, например, — ожидают от человека выкупа, даров, и он охотно дает им их.
Общее благополучие для всех: обилие зверей, трав и кедрового ореха, приплод скоту и здоровье людей испрашивалось у духов на торжественных молениях. Периодические камлания подобного типа считались обязательными и регулярно проводились в ряде районов обитания алтайцев, нарушение же данного правила наказывалось божествами и духами всевозможными бедствиями и несчастьями.
Духи гор
Алтайцы выделяли духов гор в совершенно самостоятельную категорию; духи эти не имеют никакого отношения ни к Ульгеню, ни к Эрлику. Духи гор живут не в небесном пространстве, не в нижнем мире, а в той сфере, в которой живет сам человек. Духи эти строго индивидуализируются и приурочиваются к той или иной горе, поэтому географические названия гор являются не простыми названиями, а собственными именами духов. А сами горы не только живые существа, но и божества, которым алтайцы молились, как существам, способным проявлять свой гнев, посылать милость и отвечать на молитвы человека.
Каждая гора имела своего особого духа — хозяина. Если человек взошел на гору, он не должен громко кричать, ругаться с кем-нибудь или шуметь. Обычно на перевале люди набрасывали кучу камней «обоо», проезжая через перевал охотник или путник оставлял камень или пулю, поклонясь местному духу — хозяину. На избранное дерево, соседствующее с «обоо», вешали ленты. Под такими деревьями и на «обоо» бросали монеты, совершали кропление аракой (молочной водкой) или чаем.
Один охотник промышлять отправился. В тайгу придя, шалаш сделал. Ходил и промышлял, а ночевать к шалашу возвращался. Разложив огонь, котел повесил, постель себе приготовил, лег и уснул.
Ночью он проснулся. Проснувшись, видит: рыжая девица — хозяйка горы с сережкой в но-су стоит. Как только ее увидел, охотник громко захохотал.Хозяйка горы — рыжая девица сказала: «Ты что увидел, что смеешься?»Охотник ответил: «Увидел сережку у тебя в носу и рассмеялся»Хозяйка горы — рыжая девица разумом охотника овладела. Рыжая девица охотника в свое жилище увела, в гору они вошли.Три ночи переночевали, она сказала: «Наружу не выходи»Охотник подумал: «Почему это я не должен наружу выйти?»Рыжая девица горных зверей — маралов, коз, оленей, к двери приведя, доила. Охотник, дверь приоткрыв, взглянул. Смотря, как хозяйка горы горных зверей доит, он стоял и размышлял: «Если я молоко этих маралов и коз выпью, то уже не смогу домой возвратиться!» Он вдруг сразу дверь распахнул и наружу вышел. Звери прочь разбежались.Хозяйка горы — рыжая девица сказала: «Я вместе с тобой жить хотела. Если бы ты со мной жил, ты бы большим богачом стал. Зачем дверь открыл?! Если хочешь домой вернуться, этой дорогой иди. Больше я тебе зверя не дам!»Так охотник домой назад вернулся.
Охотничья легенда кумандинцев
Каждый человек вел свое происхождение от родовой горы, дух-хозяин которой являлся покровителем и хранителем жизни на территории рода. У алтайцев-шаманистов существовали особые нормы поведения по отношению к хозяину родовой горы. Зависимость людей от священной (родовой) горы была особенно сильной и безусловной.
Хозяин ее не допускал никаких отступлений или нарушений, связанных с пребыванием здесь людей, не только по отношению к себе, но и к зверям и растительности этих мест:он держал в страхе самих шаманов, для многих из которых был покровителем (давал им бубны и т.д.). Он наблюдал за поведением женщин, живших поблизости. Женщины не допускались на священную гору:замужняя женщина была чужеродной в сеоке (роде) мужа, и ее прикосновение к такой родовой святыне, как священная родовая гора, не могло остаться безнакзанным.
Хозяином же всех горных вершин и всего Алтая считался дух — Алтай-ээзи. Его почитали повсеместно и в каждой местности указывали ту или иную гору, на которой он обитает, как правило, самую высокую. Говорили также, что живет он на ледниках, в пещерах. Дух Алтая всемогущ и милостив к людям. Но, как и все иные духи, он может наказать челове-ка: наслать зимою бурю и ненастье, уничтожить скот, лишить охотников удачи на про-мысле, если люди забудут о жертве, что должны ежегодно приносить хозяину Алтая.
Для него закалывали белого барана с рыжей головой, угощали молоком и чегенем. Двойственность по отношению к людям — характерная черта всех алтайских духов, но несчастье человека не их «специальность». Зло настигает человека только в ответ на его непочтение, пренебрежение и жадность…
Духи воды
Текущих вод хозяин!На берестяных лодках войско твое,Хозяин синего моря!Бурное синее море,Серая лошадь — жертва тебе!Не остывшей аракой угощаем!Не опускай нас в воду,Не бросай нас в море,Как Катунь, смеешься ты!Река Бия — сосцы твои!..
Дух воды считался творцом и хозяином всех водных пространств Алтая. Как и прочие могущественные духи, дух воды не считался однозначно добрым или злым. Все зависело от человека…
Наряду с духом всех алтайских вод почитали и хозяев каждого водоема. Запрещалось загрязнять «текущую воду», т.е. реки, ручьи, источники всякими нечистотами, бытовым мусором, так как этого не терпит «хозяин воды» и рано или поздно наказывает нарушителей различными неприятностями и болезнями.
Особым почитанием пользовались вытекающие из земли источники — аржан суу, считавшиеся лечебными. На кустарниках или ветвях деревьев, росших рядом, привязывали ленты, в аржан бросали монеты. Пребывание на аржане требовало соблюдения запретов: около него нельзя копать землю, ломать кустарники, ветки деревьев, рубить деревья, кричать и ругаться: Хозяина воды описывали то, как огромного зверя, что своими рогами и зубами взламывает весною лед на реках и кричит как бык, то, как молодую девушку…
Давным-давно было. Нынешнего прежде, прежнего после. Один юноша увидел весною, в то время когда вскрывается река, как на льдине, девица, сидя, рыжие волосы расчесывала. После тот юноша: «Что будет, то будет!» говоря, ружье взял, прицелился и выстрелил, сваливая девицу со льда. Та девица со льда упала. Под воду свалясь, с досады закричала: «Когда-нибудь придет время — я такого, как ты, грубого юношу под воду утяну хотя бы и в мелкую речонку!»
После, когда услышал сказанное хозяйкой воды, тот юноша очень испугался… Спустя не-которое время тот юноша позабыл злобу хозяйки воды, на лошади переправлялся через реку и хозяйка воды его затянула:
Помимо хозяев в воде могли обитать всевозможные духи и существа. Алтайские шаманы призывали для борьбы со злыми духами водяных чудовищ — Абру и Ютпу, живущих где-то в реках Алтая и напоминающих своим внешним видом змей с четырьмя ногами.
По представлениям алтайцев, злые духи не могли двигаться по реке против течения. У них был только один путь: вниз, туда, где река впадает в мифический океан, таящийся где-то глубоко под землей или на ее краю…
Культ огня
Одним из древнейших культов является культ огня. Огонь почитался как божество От-Эне (мать-огонь), олицетворяющее огонь домашнего очага. У хорошего хозяина аила мать-огонь представала в облике полной и доброй старушки, у плохого — худой и злой. Кроме того, облик ее изменялся в соответствии со временем суток и даже месяцем.
При новолунии она бывала прекрасной девой, при ущербном месяце превращалась в глубокую старуху. Вечером она — красная дева, носящая шелковые одежды, ранним утром — женщина в возрасте, надевающая грубые одежды. Если женщины дома шили платье, то лоскутки материи непременно бросали в горящий очаг для одежды богини огня. Если доводилось увидеть во сне старуху в красном наряде, это означало, что явилась сама хозяйка огня, которую днем надо обязательно покормить.
Мать-огонь давала тепло и свет, постоянно охраняла домашний очаг и семью от злых сил, приносила удачу и богатство хозяину, жила заботами дома.
Считалось совершенно недопустимым осквернять огонь, т.е. бросать в него какой-то мусор или нечистоты, перешагивать через очаг.
Молодожены в день свадьбы выливали в огонь своего будущего аила жир. Первую щепотку от нового кирпичного чая бросали в огонь. Первые капли выкуриваемой араки посвящались огню. При забое домашних животных в огонь перед началом еды бросали кусочки кровяной колбасы или мяса. В сумерки, ночью, при рождении ребенка по истечении сорока дней из аила выносить огонь не разрешалось.
В случае болезни человек обкуривал себя зажженным можжевельником, водя дымящейся веточкой вокруг лица. Огонь также служил посредником между человеком и божествами, передавал жертвы различным духам.
Алтайские шаманы
Трудно сказать, когда появился шаманизм на Алтае, много веков назад.:Но уже в 20 годах двадцатого века, после революции и отделения православной церкви от государства, что повлекло кризис в Алтайской духовной миссии, к шаманизму возвращались многие крещеные алтайцы, повсюду шли камлания с жертвоприношениями домашних животных. Убой скота в жертву духам принял такие размеры, что это стало заботить местные власти Ойротской автономной области. Конец культовой практике шаманов положила развернувшаяся коллективизация. Какое-то время шаманские камлания местами еще проводились в узком кругу верующих без бубна и жертвы. Можно ли сказать, что шаманизма нет сейчас на Алтае? Нет, скорей всего, шаманизм просто сменил форму жизни:
Научное этнографическое исследование шаманизма проводилось еще в царской России, затем в СССР, начиная с 30-х. И сейчас в современной России время от времени выходят новые исследования этой региональной религии — алтайского шаманизма. Для иллюстрации камлания алтайских шаманов бессмысленны компиляции из современных работ, слова очевидца камланий, вот, что нужно.
Для отправления жертвоприношений у алтайцев, как и у других сибирских инородцев, существует особый класс шаманов, которых они называют камами. Камами бывают не только мужчины, но и женщины; по поверью алтайцев, камы рождаются с непреодолимым стремлением камлать, т.е. кудесничать. Звание это не наследственно, и сын кама не всегда бывает камом, а также не всякий кам имеет отцом кама же, но все-таки расположение камской деятельности до известной степени врожденное, и если не в сыне, то во внуке или племяннике отразится.
Позыв к камланию у человека обнаруживается тем, что он не может выносить спокойно зрелища камлания, и даже при отдаленных звуках бубна с ним начинаются конвульсии. Эти конвульсии со временем усиливаются и становятся столь нестерпимыми, что поступление в камы для несчастного мученика становится неотвратимым. Тогда он идет в ученики к одному из старых камов, изучает напевы и гимны, приобретает бубен и посвящается в камское звание.
Если этот призыв к камланию проявится в члене семейства, в котором нет вовсе камов, алтайцы думают, наверное, среди их предков был какой-нибудь кам. Все камы считают себя потомками одного кама, который первый на земле начал камлать. Он был гораздо искуснее и могущественнее нынешних. Имя его было, по одному преданию, Кадылбаш, по другому — Тостогош; еще есть предания, которые дают ему имя Кайракан, Хан-Хурмос.
Это древнейший кам, родоначальник нынешних камов и основатель шаманства, первый человек на земле, который запрыгал под удары бубна, был далеко искуснее нынешних. Те не владеют и сотой долей силы и знания своего родоначальника, который был в состоянии перелетать с бубном в руках через большие реки, низводить молнию с неба и т.п. Нечего уже и говорить о том, как он властвовал над самой смертью: не было ни одного умирающего, которого бы он не возвратил к жизни.
О нем существуют многочисленные легенды. В одной из них рассказывается, что хан, заскучав от обманов обыкновенных шаманов, повелел всех их сжечь. «Если, сказал он, все они сгорят, — жалеть нечего: значит все они были обманщики; если между ними есть истинные шаманы, то они не сгорят». Собрали всех шаманов в одну юрту, обложили сухой травой и хворостом и зажгли; но огонь потух, и на месте костра очутилась мокрая грязь; навалили хвороста и травы вдвое больше, снова зажгли и опять тот же результат.
Наконец в третий раз еще больше навалили дров, на этот раз костер сгорел с юртой и со всеми бывшими в ней шаманами, за исключением одного, который невредимо с бубном в руках вылетел из огня. Алтайские шаманы камлают с бубном в руках. Бубен состоит из обода, на который с одной стороны натянута кожа. Камланье по большей части производится после заката солнца, перед костром: сначала бубен нагревают над огнем, чтобы кожа натянулась, и гул бубна выходил громче. Потом бросают в огонь можжевеловые ягоды и брызгают в воздух молоком.
Между тем шаман надевает на себя особый плащ и особую шапку. Плащ этот называемый алтайцами маньяком, весь увешан, и сзади и спереди жгутами различной толщины и пучками ремней. Жгуты сшиты из разноцветных материй, бывают толщиной от пальца до толщины руки выше кисти, и изображают собой змей, некоторые из них с глазами и разинутой пастью. Кроме того, на спине и боках шамана пришито множество мелких железных погремушек. Шапка шамана обшита раковинами каури и так называемыми змеиными головками и совиными перьями.
Когда бубен готов, одетый в свой плащ шаман берет его в руки, садится у огня и начинает бить в него небольшой рукояткой, сопровождая удары пением призываний и гимнов. Удары эти бывают то редкие, то учащенные, напоминающие топот лошадиных ног. Шаман вскакивает со своего места и начинает бить в бубен, стоя и плясать или, правильнее, вихлять телом и мотать головой, потому что он пляшет, не сдвигая ног с места.
Кроме того, он то сгибает, то выпрямляет туловище, то сильно подергивает головой, то наклоняет ее, то прячет в бубен, то отбрасывает ее в сторону, как будто подставляя лицо боковому течению воздуха. При этих движениях головы совиный плюмаж, украшающий шапку шамана, дико носится в воздухе; в то же время змеи или жгуты, висящие с плаща, то рассыпаются веерообразно вокруг тела шамана, то вновь собираются вместе, образуя в воздухе змеевидные движения. Ассистент шамана, которым у мужчины обыкновенно бывает его жена, а у шаманки — ее муж, усердно продолжает подсыпать в огонь можжевеловых ягод, чтобы дым усиливал одурение пляшущего.
Иногда шаман затихает, он садится, удары становятся редки, снова слышится пение гимна. Бубен тихо колышется в руке шамана. Если шаман или шаманка обладают сильным голосом, — далеко в ночной тиши разносится песня, похожая на мольбу угнетенной или подавленной своим бессилием души. Эта артистическая часть шаманского действия вдруг иногда прерывается криками кукушки, рычанием медведя, шипением змеи или разговором неестественным голосом и на непонятном языке.
Это означает, что шаман очутился в обществе духов. Потом вдруг опять следует взрыв бешенного камлания, — удары беспрерывно сыплются в бубен, шаман потрясает телом, голова кружится в воздухе. Наконец он быстро, как волчок, вертится на одной ноге, а жгуты вытягиваются в воздухе почти горизонтально. Если юрта, в которой происходит это представление, мала, то от движения воздуха, производимого одеждой шамана и навешенными на нее змеевидными жгутами, потухает огонь костра, угли и искры разлетаются по разным углам.
Иногда шаман, в конце такого припадка неистовства, бросается на людей, скрючив пальцы в виде лапы хищного зверя, оскалив зубы и издавая глухое ворчание, или падает на землю и начинает грызть лежащие у костра и накалившиеся камни. Утомленный, он останавливается; ему подают трубку, покурив и успокоившись, он делается доступным и начинает рассказывать, что он видел и что предвидит в будущем для каждого:
Г.Н. Потанин
Делитесь с друзьями, им тоже будет интересно:
Самое популярное в сети:
Загрузка...
neo-ezoterika.ru
Духи добрые и злые - Алтай Туристский. Туристический портал
Все алтайские племена населяли окружающую природу бесчисленным количеством различных духов, мифических существ, как добрых, так и злых. О некоторых из них мы сейчас расскажем.
Согласно алтайским верованиям, у каждого места, имеющего в этом мире хоть какое-то значение – горного перевала, озера, пещеры, ущелья, - есть свой дух-хозяин, это место охраняющий. Например, поднимаясь на трудный перевал, путник должен был испросить у духу разрешения пройти, а миновав – поблагодарить за удачное прохождение. Некоторые духи имеют свои имена, которые помнят до наших дней. У водопада, например, есть свой дух-хозяин – Ээлю. Вообще, зрелище непрерывно падающей воды, с грохотом, брызгами, радугами, стихийной мощью всегда завораживало людей. Многие водопады на Алтае считаются священными; например, водопад Кулерге –«жертва» – в устье реки Башкаус. У рек, ручьев и озер тоже есть хранитель – дух-хозяин Ээзи.
Духи – хозяева далеко не всегда бывают благожелательны к людям, скорее наоборот – только и караулят, на каком бы опрометчивом поступке поймать человека и сотворить что-нибудь в наказание; хотя иногда по собственной прихоти могут и бескорыстно помочь. Но чаще всего отношения между людьми и духами-хранителями строятся на вполне справедливой основе: пока человек не нарушает правила, уважает хозяев того места, куда забрел, и сам не творит зла – он вполне может рассчитывать, что и его никакое зло не коснется.
У кочевых и охотничьих народов всегда было особое отношение к воде – реке, роднику, озеру. Без воды не может существовать ни зверь, ни домашнее животное, ни человек. Во многих племенах, которые жили среди тайги и гор, был обычай непременно здороваться с речкой, прежде чем напиться из нее. По алтайским преданиям, на одной из горных вершин (не самых высоких, а вроде тех, что окружают Телецкое озеро) стоит величественный Белый Лось, охраняющий родники и истоки рек.
Конечно, все эти предания идут из глубины веков, а времена меняются. Но в любые времена уважительное отношение к окружающему миру лишним не бывает.
А теперь немного о существах зловредных. В пещерах и расселинах скал живут хитрые и коварные духи-алмысы, что-то вроде наших чертенят. Лучшее развлечение и единственный смысл жизни для них – всячески вредить людям, имеющим несчастье жить неподалеку. Чаще всего их проказы бывают злыми, но не смертельными: коня ночью погонять, казан с горячим варевом опрокинуть, с тропы в лесу сбить… Но если увлекутся всерьез, могут и уморить взрослого человека, а ребятишек утащить в свои подземные владения и съесть. А алмыски (то есть существа женского рода) умеют еще и глаза людям отводить: встретил в лесу или в горах прекрасную женщину, и не разберешь сразу, то ли человек это, то ли оборотень – алмыска. Впрочем, как любые женщины, по характеру алмыски бываю очень разные: могут завлечь красивого парня, прожить с ним в любви и согласии годик-другой, да и отпустить, еще и с подарками. Могут и до смерти заморочить: утащить в непроходимую пещеру, в озеро, где человек погибает. А если сбежит молодец от алмыски, то и тут возможны варианты: одна поплачет-поплачет, да и найдет себе еще кого-нибудь, а другая мстить возьмется, да так, что не только мужчину, но и весь род его начисто выведет.
Есть еще на Алтае алыпы-великаны. В сказках и легендах им редко дают имена собственные, так и говорят Алып. Злые они, эти великаны, страшные, но глупые. Если голова на плечах есть, то обмануть алыпа достаточно просто – как любого недалекого человека. Ну а богатыри, как правило, и вовсе справлялись с ними без особого труда: часок-другой повоюют, и голова с плеч.
В общем, различными сказочными существами полна вся земля алтайская. Но встречаться, конечно, лучше исключительно с добрыми!
Источник: право на публикацию материала предоставлено тур фирмой Ак-тур
www.vtourisme.com
| Духи АлтаяНа Алтае еще в начале 20 века сохранялись древние представления о « духах-хозяевах», согласно которому у каждого объекта или явления окружающей природы, будь то гора или река, дерево или камень, птица или зверь, гром или дождь и т.д., имелся свой хозяин, который в воображении шаманистов был самостоятельным, но не человеческим существом, как бы слившимся с данным объектом или явлением. Этот хозяин не только обладал разумом, как у человека, но и выделялся своим обликом ( воображаемым), нередко антропоморфным ( у горы или реки, озера) или зооморфным ( у птиц, зверей и др.) Религиозная этика алтайских шаманистов требовала почтительного отношения к различным божествам и духам, в зависимости от которых находилась как судьба отдельного человека, так и всего рода в целом. Существовал целый набор правил, связанных с пребыванием человека в природе: в горной тайге, в долинах и на высокогорных пастбищах, на горных тропах и перевалах, на священных горах или недалеко от них. Эти правила и нормы поведения человека в таких местах сводились к серии различных запретов, оберегающих от людей покой духов — хозяев местной природы и растительного и животного мира. Во время пребывания в горной тайге на промысле зверя запрещалось истреблять животных — считалось наказуемым хозяином тайги, если охотник убивал сразу, например нескольких маралов, шуметь, кричать и ругаться. Некоторые алтайцы говорили о недопустимости вырывать траву с корнем, мотивируя запрет таким образом: трава — волосы земли, и хозяин местности гневался за боль, причиняемую земле, он наказывал провинившихся так же, как и за рубку молодых деревьев без крайней необходимости. В случае нарушения этих правил, алтайцы для почитания и умилостливования божеств и духов проводили различные камлания с жертвоприношениями и молениями. Любое несчастье: болезнь, пожар, засуха, неудача на охоте, смерть рассматривалось как наказание духов и божеств за нарушение человеком какого-либо правила поведения. А для исправления возникшей дисгармонии взаимоотношений духов и человека требовалась искупительная жертва, способная « покрыть» нарушения и умилостивить духов. Духи, по убеждению алтайцев, ниспосылая бедствия, — болезнь, например, — ожидают от человека выкупа, даров, и он охотно дает им их. Общее благополучие для всех: обилие зверей, трав и кедрового ореха, приплод скоту и здоровье людей испрашивалось у духов на торжественных молениях. Периодические камлания подобного типа считались обязательными и регулярно проводились в ряде районов обитания алтайцев, нарушение же данного правила наказывалось божествами и духами всевозможными бедствиями и несчастьями.
Духи гор Алтайцы выделяли духов гор в совершенно самостоятельную категорию; духи эти не имеют никакого отношения ни к Ульгеню, ни к Эрлику. Духи гор живут не в небесном пространстве, не в нижнем мире, а в той сфере, в которой живет сам человек. Духи эти строго индивидуализируются и приурочиваются к той или иной горе, поэтому географи-ческие названия гор являются не простыми названиями, а собственными именами духов. А сами горы не только живые существа, но и божества, которым алтайцы молились, как существам, способным проявлять свой гнев, посылать милость и отвечать на молитвы человека. Каждая гора имела своего особого духа — хозяина. Если человек взошел на гору, он не должен громко кричать, ругаться с кем-нибудь или шуметь. Обычно на перевале люди набрасывали кучу камней « обоо», проезжая через перевал охотник или путник оставлял ка-мень или пулю, поклонясь местному духу — хозяину. На избранное дерево, соседствующее с « обоо», вешали ленты. Под такими деревьями и на « обоо» бросали монеты, совершали кропление аракой ( молочной водкой) или чаем. Один охотник промышлять отправился. В тайгу придя, шалаш сделал. Ходил и промыш-лял, а ночевать к шалашу возвращался. Разложив огонь, котел повесил, постель себе приготовил, лег и уснул. Ночью он проснулся. Проснувшись, видит: рыжая девица — хозяйка горы с сережкой в но-су стоит. Как только ее увидел, охотник громко захохотал. Хозяйка горы — рыжая девица сказала: « Ты что увидел, что смеешься?» Охотник ответил: « Увидел сережку у тебя в носу и рассмеялся» Хозяйка горы — рыжая девица разумом охотника овладела. Рыжая девица охотника в свое жилище увела, в гору они вошли. Три ночи переночевали, она сказала: « Наружу не выходи» Охотник подумал: « Почему это я не должен наружу выйти?» Рыжая девица горных зверей — маралов, коз, оленей, к двери приведя, доила. Охотник, дверь приоткрыв, взглянул. Смотря, как хозяйка горы горных зверей доит, он стоял и размышлял: « Если я молоко этих маралов и коз выпью, то уже не смогу домой возвра-титься!» Он вдруг сразу дверь распахнул и наружу вышел. Звери прочь разбежались. Хозяйка горы — рыжая девица сказала: « Я вместе с тобой жить хотела. Если бы ты со мной жил, ты бы большим богачом стал. Зачем дверь открыл?! Если хочешь домой вер-нуться, этой дорогой иди. Больше я тебе зверя не дам!» Так охотник домой назад вернулся. охотничья легенда кумандинцевКаждый человек вел свое происхождение от родовой горы, дух-хозяин которой являлся покровителем и хранителем жизни на территории рода. У алтайцев-шаманистов сущест-вовали особые нормы поведения по отношению к хозяину родовой горы. Зависимость лю-дей от священной ( родовой) горы была особенно сильной и безусловной. Хозяин ее не допускал никаких отступлений или нарушений, связанных с пребыванием здесь людей, не только по отношению к себе, но и к зверям и растительности этих мест:он держал в страхе самих шаманов, для многих из которых был покровителем ( давал им бубны и т.д.). Он наблюдал за поведением женщин, живших поблизости. Женщины не допускались на священную гору:замужняя женщина была чужеродной в сеоке ( роде) мужа, и ее прикос-новение к такой родовой святыне, как священная родовая гора, не могло остаться безнакзанным. Хозяином же всех горных вершин и всего Алтая считался дух — Алтай-ээзи. Его почитали повсеместно и в каждой местности указывали ту или иную гору, на которой он обитает, как правило, самую высокую. Говорили также, что живет он на ледниках, в пещерах. Дух Алтая всемогущ и милостив к людям. Но, как и все иные духи, он может наказать челове-ка: наслать зимою бурю и ненастье, уничтожить скот, лишить охотников удачи на про-мысле, если люди забудут о жертве, что должны ежегодно приносить хозяину Алтая. Для него закалывали белого барана с рыжей головой, угощали молоком и чегенем. Двойствен-ность по отношению к людям — характерная черта всех алтайских духов, но несчастье че-ловека не их « специальность». Зло настигает человека только в ответ на его непочтение, пренебрежение и жадность… Духи воды Текущих вод хозяин! На берестяных лодках войско твое, Хозяин синего моря! Бурное синее море, Серая лошадь — жертва тебе! Не остывшей аракой угощаем! Не опускай нас в воду, Не бросай нас в море, Как Катунь, смеешься ты! Река Бия — сосцы твои!.. Дух воды считался творцом и хозяином всех водных пространств Алтая. Как и прочие могущественные духи, дух воды не считался однозначно добрым или злым. Все зависело от человека… Наряду с духом всех алтайских вод почитали и хозяев каждого водоема. Запрещалось загрязнять « текущую воду», т.е. реки, ручьи, источники всякими нечистотами, бытовым мусором, так как этого не терпит « хозяин воды» и рано или поздно наказывает нарушителей различными неприятностями и болезнями. Особым почитанием пользовались вытекающие из земли источники — аржан суу, считавшиеся лечебными. На кустарниках или ветвях деревьев, росших рядом, привязывали ленты, в аржан бросали монеты. Пребывание на аржане требовало соблюдения запретов: около него нельзя копать землю, ломать кустарники, ветки деревьев, рубить деревья, кричать и ругаться: Хозяина воды описывали то, как огромного зверя, что своими рогами и зубами взламывает весною лед на реках и кричит как бык, то, как молодую девушку… Давным-давно было. Нынешнего прежде, прежнего после. Один юноша увидел весною, в то время когда вскрывается река, как на льдине, девица, сидя, рыжие волосы расчесывала. После тот юноша: «Что будет, то будет!» говоря, ружье взял, прицелился и выстрелил, сваливая девицу со льда. Та девица со льда упала. Под воду свалясь, с досады закричала: «Когда-нибудь придет время — я такого, как ты, грубого юношу под воду утяну хотя бы и в мелкую речонку!»После, когда услышал сказанное хозяйкой воды, тот юноша очень испугался… Спустя не-которое время тот юноша позабыл злобу хозяйки воды, на лошади переправлялся через реку и хозяйка воды его затянула: Помимо хозяев в воде могли обитать всевозможные духи и существа. Алтайские шаманы призывали для борьбы со злыми духами водяных чудовищ — Абру и Ютпу, живущих где-то в реках Алтая и напоминающих своим внешним видом змей с четырьмя ногами. По представлениям алтайцев, злые духи не могли двигаться по реке против течения. У них был только один путь: вниз, туда, где река впадает в мифический океан, таящийся где-то глубоко под землей или на ее краю…
Культ огня Одним из древнейших культов является культ огня. Огонь почитался как божество От-Эне ( мать-огонь), олицетворяющее огонь домашнего очага. У хорошего хозяина аила мать-огонь представала в облике полной и доброй старушки, у плохого — худой и злой. Кроме того, облик ее изменялся в соответствии со временем суток и даже месяцем. При новолунии она бывала прекрасной девой, при ущербном месяце превращалась в глубокую старуху. Вечером она — красная дева, носящая шелковые одежды, ранним утром — женщина в возрасте, надевающая грубые одежды. Если женщины дома шили платье, то лоскутки материи непременно бросали в горящий очаг для одежды богини огня. Если доводилось увидеть во сне старуху в красном наряде, это означало, что явилась сама хозяйка огня, которую днем надо обязательно покормить. Мать-огонь давала тепло и свет, постоянно охраняла домашний очаг и семью от злых сил, приносила удачу и богатство хозяину, жила заботами дома. Считалось совершенно недопустимым осквернять огонь, т.е. бросать в него какой-то мусор или нечистоты, перешагивать через очаг. Молодожены в день свадьбы выливали в огонь своего будущего аила жир. Первую щепотку от нового кирпичного чая бросали в огонь. Первые капли выкуриваемой араки посвящались огню. При забое домашних животных в огонь перед началом еды бросали кусочки кровяной колбасы или мяса. В сумерки, ночью, при рождении ребенка по истечении сорока дней из аила выносить огонь не разрешалось. В случае болезни человек обкуривал себя зажженным можжевельником, водя дымящейся веточкой вокруг лица. Огонь также служил посредником между человеком и божествами, передавал жертвы различным духам.
Алтайские шаманы Трудно сказать, когда появился шаманизм на Алтае, много веков назад.:Но уже в 20 годах двадцатого века, после революции и отделения православной церкви от государства, что повлекло кризис в Алтайской духовной миссии, к шаманизму возвращались многие крещеные алтайцы, повсюду шли камлания с жертвоприношениями домашних животных. Убой скота в жертву духам принял такие размеры, что это стало заботить местные власти Ойротской автономной области. Конец культовой практике шаманов положила развернувшаяся коллективизация. Какое-то время шаманские камлания местами еще проводились в узком кругу верующих без бубна и жертвы. Можно ли сказать, что шаманизма нет сейчас на Алтае? Нет, скорей всего, шаманизм просто сменил форму жизни: Научное этнографическое исследование шаманизма проводилось еще в царской России, затем в СССР, начиная с 30-х. И сейчас в современной России время от времени выходят новые исследования этой региональной религии — алтайского шаманизма. Для иллюстрации камлания алтайских шаманов бессмысленны компиляции из современных работ, слова очевидца камланий, вот, что нужно. Для отправления жертвоприношений у алтайцев, как и у других сибирских инородцев, существует особый класс шаманов, которых они называют камами. Камами бывают не только мужчины, но и женщины; по поверью алтайцев, камы рождаются с непреодолимым стремлением камлать, т.е. кудесничать. Звание это не наследственно, и сын кама не всегда бывает камом, а также не всякий кам имеет отцом кама же, но все-таки расположение камской деятельности до известной степени врожденное, и если не в сыне, то во внуке или племяннике отразится. Позыв к камланию у человека обнаруживается тем, что он не может выносить спокойно зрелища камлания, и даже при отдаленных звуках бубна с ним начинаются конвульсии. Эти конвульсии со временем усиливаются и становятся столь нестерпимыми, что поступление в камы для несчастного мученика становится неотвратимым. Тогда он идет в ученики к одному из старых камов, изучает напевы и гимны, приобретает бубен и посвящается в камское звание. Если этот призыв к камланию проявится в члене семейства, в котором нет вовсе камов, алтайцы думают, наверное, среди их предков был какой-нибудь кам. Все камы считают себя потомками одного кама, который первый на земле начал камлать. Он был гораздо искуснее и могущественнее нынешних. Имя его было, по одному преданию, Кадылбаш, по другому — Тостогош; еще есть предания, которые дают ему имя Кайракан, Хан-Хурмос. Это древнейший кам, родоначальник нынешних камов и основатель шаманства, первый человек на земле, который запрыгал под удары бубна, был далеко искуснее нынешних. Те не владеют и сотой долей силы и знания своего родоначальника, который был в состоянии перелетать с бубном в руках через большие реки, низводить молнию с неба и т.п. Нечего уже и говорить о том, как он властвовал над самой смертью: не было ни одного умирающего, которого бы он не возвратил к жизни. О нем существуют многочисленные легенды. В одной из них рассказывается, что хан, заскучав от обманов обыкновенных шаманов, повелел всех их сжечь. « Если, сказал он, все они сгорят, — жалеть нечего: значит все они были обманщики; если между ними есть истинные шаманы, то они не сгорят». Собрали всех шаманов в одну юрту, обложили сухой травой и хворостом и зажгли; но огонь потух, и на месте костра очутилась мокрая грязь; навалили хвороста и травы вдвое больше, снова зажгли и опять тот же результат. Наконец в третий раз еще больше навалили дров, на этот раз костер сгорел с юртой и со всеми бывшими в ней шаманами, за исключением одного, который невредимо с бубном в руках вылетел из огня. Алтайские шаманы камлают с бубном в руках. Бубен состоит из обода, на который с одной стороны натянута кожа. Камланье по большей части производится после заката солнца, перед костром: сначала бубен нагревают над огнем, чтобы кожа натянулась, и гул бубна выходил громче. Потом бросают в огонь можжевеловые ягоды и брызгают в воздух молоком. Между тем шаман надевает на себя особый плащ и особую шапку. Плащ этот называемый алтайцами маньяком, весь увешан, и сзади и спереди жгутами различной толщины и пучками ремней. Жгуты сшиты из разноцветных материй, бывают толщиной от пальца до толщины руки выше кисти, и изображают собой змей, некоторые из них с глазами и разинутой пастью. Кроме того, на спине и боках шамана пришито множество мелких железных погремушек. Шапка шамана обшита раковинами каури и так называемыми змеиными головками и совиными перьями. Когда бубен готов, одетый в свой плащ шаман берет его в руки, садится у огня и начинает бить в него небольшой рукояткой, сопровождая удары пением призываний и гимнов. Удары эти бывают то редкие, то учащенные, напоминающие топот лошадиных ног. Шаман вскакивает со своего места и начинает бить в бубен, стоя и плясать или, правильнее, вихлять телом и мотать головой, потому что он пляшет, не сдвигая ног с места. Кроме того, он то сгибает, то выпрямляет туловище, то сильно подергивает головой, то наклоняет ее, то прячет в бубен, то отбрасывает ее в сторону, как будто подставляя лицо боковому течению воздуха. При этих движениях головы совиный плюмаж, украшающий шапку шамана, дико носится в воздухе; в то же время змеи или жгуты, висящие с плаща, то рассыпаются веерообразно вокруг тела шамана, то вновь собираются вместе, образуя в воздухе змеевидные движения. Ассистент шамана, которым у мужчины обыкновенно бывает его жена, а у шаманки — ее муж, усердно продолжает подсыпать в огонь можжевеловых ягод, чтобы дым усиливал одурение пляшущего. Иногда шаман затихает, он садится, удары становятся редки, снова слышится пение гимна. Бубен тихо колышется в руке шамана. Если шаман или шаманка обладают сильным голосом, — далеко в ночной тиши разносится песня, похожая на мольбу угнетенной или подавленной своим бессилием души. Эта артистическая часть шаманского действия вдруг иногда прерывается криками кукушки, рычанием медведя, шипением змеи или разговором неестественным голосом и на непонятном языке. Это означает, что шаман очутился в обществе духов. Потом вдруг опять следует взрыв бешенного камлания, — удары беспрерывно сыплются в бубен, шаман потрясает телом, голова кружится в воздухе. Наконец он быстро, как волчок, вертится на одной ноге, а жгуты вытягиваются в воздухе почти горизонтально. Если юрта, в которой происходит это представление, мала, то от движения воздуха, производимого одеждой шамана и навешенными на нее змеевидными жгутами, потухает огонь костра, угли и искры разлетаются по разным углам. Иногда шаман, в конце такого припадка неистовства, бросается на людей, скрючив пальцы в виде лапы хищного зверя, оскалив зубы и издавая глухое ворчание, или падает на землю и начинает грызть лежащие у костра и накалившиеся камни. Утомленный, он останавливается; ему подают трубку, покурив и успокоившись, он делается доступным и начинает рассказывать, что он видел и что предвидит в будущем для каждого: |
putevoditel-altai.ru
Мифология алтайцев — Википедия
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 13 декабря 2015; проверки требуют 15 правок. Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 13 декабря 2015; проверки требуют 15 правок.Мифология алтайцев — совокупность мифологических воззрений, верований и культов алтайцев.
В мифологии алтайцев существовало представление как о трех мирах Вселенной (небесный, земной и подземный), так и о множестве её сфер, слоев или ярусов, в которых обитают многочисленные персонажи алтайской мифологии[1].
В небесной сфере обитают светлые и доброжелательные по отношению к человеку божества и духи. Верховными небожителями, демиургами, создателями мира разных религиозно-мифологических традициях считались Юч-Курбустан, Ульгень, Бурхан, Кудай.
В земной сфере обитает человек и многочисленные земные божества и духи-хозяева окружающей природы: духи огня, ветра, воды, гор, лесов, источников, домашние духи.
В подземном мире обитают духи, враждебные человеку. Владыкой подземного мира является Эрлик, брат Кудая (бога).
В мифологии алтайцев главный создатель скота и людей Кэдэ Мэнкэ Адазъ живет на девятом небе, он хозяин всех небожителей улгеней, его оружие — молния и луч света. Ниже его расположено грозное божество небесного огня Ялкен. По данным Г. Н. Потанина алтайско-хакасский Кудай представлял главу верхнего мира. В представлениях алтайцев (а также тувинцев и якутов) Улуу — небесное божество, которое производит гром[2]. А. В. Анохин считает, что в шаманской мифологии алтайцев духи высшего разряда, в том числе и Эрлик, называются тӧс «основа», а более низкие по рангу чистые духи (ару-кöрмöсы), таянганым «моя опора». Каждый чистый дух имеет своего тёся и, вероятно, он к нему «прислоняется» (если тöс — дух горы) или «омывается» (если тот — дух озера)[3].
В шаманстве и мифологии алтайцев присутствует значительный пласт представлений
ru.wikipedia.org
Дух Алтая | Umeda.ru
Азартные Ээзи. В основе традиционного мировоззрения алтайцев лежит понятие Равновесия, которое является базовым условием здоровья человека и благополучия трех взаимосвязанных миров: подземного, земного и надземного. Люди населяют средний, земной, мир, духи-ээзи – все три мира. Суть взаимоотношений людей и духов сводится к соблюдению условий мирного сосуществования: исполнению своих обязанностей и уважению к правам и обязанностям соседей.
Как у человека есть свое жилище-аил, а в аиле – священная северо-западная часть, куда закрыт доступ посторонним, так же и у духов гор и урочищ есть свои жилища-пещеры, куда люди могут войти только по особому приглашению. Есть у ээзи и свои источники «кубул-газынду суу», вода из которых сулит человеку безумие и смерть, в отличие от источников – «аржанов», несущих душевный покой и исцеление. Духи, как и люди, живут семьями. Они могут дружить или воевать между собой, обстреливая противника. Одна из таких «стреляющих» гор – Аптырга – находится в Онгудайском районе. По легенде, Аптырга время от времени шлет стрелы-молнии своему противнику-горе. Местные жители рассказывают, что в 2005 году во время крупных лесных пожаров языки пламени перелетали по воздуху от вершины к вершине.
Как считается, раз в году духи гор со всего Алтая собираются вместе, играют в кости, нарды и другие азартные игры. Ставками в играх служат души-зародьиии домашних и диких животных. Исчезновение промысловых зверей в определенном месте объясняется проигрышем духа-хозяина.
Хозяева-ээзи также могут увести животных в ответ на непочтительное поведение людей или несоблюдение ими традиционного охотничьего этикета, включающего сезонность охоты и запретна отстрел стельных самок и маток с детенышами.
Вера в ээзи настолько укоренена, что определяет реакцию современных алтайцев на многие текущие события. Так, история с крушением вертолета Ми-8 в 2009 году в районе горы Чёрной, где экипаж охотился на горных баранов аргали, однозначно была воспринята населением как кара духов за нарушение охотничьих табу.
Под покровительством ээзи находятся не только все живые существа, населяющие горы, но и древние могильники. Сильное землетрясение в 2003 году, эпицентр которого находился в Кош-Агачском районе, местные жители считают следствием археологических раскопок на расположенном здесь плато Укок. Раскопки нарушили равновесие между миром людей и миром духов, что и вызвало, по мнению алтайцев, подвижки земной коры.
Лучший способ общения с духами – горловое пение «кай». Исполнители – кайчи – любимцы ээзи. Считается, что артели охотников, в которой есть кайчи, будет всегда сопутствовать удача.
Послания предков
Создание наскальных рисунков, петроглифов, – другой, столь же древний, как и горловое пение, способ общения с духами – хозяевами Алтая. Как современные алтайцы просят у ээзи души-зародыши домашнего скота и промысловых животных, так и их предки более 4 тысяч лет назад рисовали охрой на скалах обрывистого берега Бии бегущих лосей, создавая Турачакскую писаницу. Незакрашенные контуры туловищ зверей говорят, что на скале изображены именно духи: по народным поверьям, духи животных имеют прозрачные тела. С теми же ритуальными целями шаманы и художники древних народов покрывали тончайшей выбивкой плиты святилища Калбак-Таш – на сегодняшний день крупнейшего петроглифического памятника Алтая, расположенного между селами Иня и Иодро.
Калбак-Таш включает в себя рисунки разных периодов, от эпохи бронзы (3 – 4 тысячи лет до н. э.) до позднего Средневековья. Они различаются по стилю исполнения, но общим мотивом всех временных пластов является изображение жизненно важных для человека животных (маралов, горных козлов, лошадей, верблюдов).
Самые крупные рисунки Калбак-Таша – это фигуры близнецов-демиургов, которымугрожает зубастое чудовище-химера, сочетающее в своем облике черты разных хищников. Вокруг центральной композиции изображены более маленькие сюжетные сцены, повествующие, по-видимому, о подвигах и свершениях двух героев. Вот мы видим крупные фигуры братьев на колеснице, на следующем рисунке изображено несколько колесниц поменьше с наездниками. Очевидно, перед нами легенда об изобретении двухколесной повозки – этого по сей день удобнейшего средства передвижения в горах.
С появлением систем рунической письменности в древнетюркский период в I тысячелетии н. э. молитвы на скалах начинают не только рисовать, но и писать словами. Такие надписи – это глубоко интимный акт общения с Богом. Именно с Богом, а не только с духами-ээзи, поскольку в этот период на Алтае утверждались мировые религии: несторианское христианство, манихейство, буддизм. Как правило, рунические надписи выбиты в труднодоступных местах и не выделены внешне. В наше время это нередко становится причиной их гибели в результате строительных работ.
В джунгарский период пещеры в горах стали не только убежищем для алтайцев, спасавшихся от налетов китайских наемников, но и хранилищем священных предметов. Один из таких кладов, содержащий буддийские ритуальные предметы и сутры, был обнаружен несколько лет назад сборщиками дико-росов в Онгудайском районе. Это произошло в тот момент, когда алтайская буддийская община вела сбор средств для строительства ступы в честь ламы Боора.
Староверы, укрывшиеся от преследований на Алтае в конце XVIII века, переняли у местных жителей традицию использования пещер для религиозных обрядов и хранения святынь. В 30-е годы в период «борьбы с религиозными пережитками» в пещерах были укрыты библиотеки старообрядческих книг. После войны некоторые из этих кладов были найдены их прежними владельцами или случайными людьми, но далеко не все. И горы остались единственными свидетелями старинных традиций и хранителями памятников человеческой культуры.
Алтайцы продолжают совершать древние обряды почитания родовых гор-батыров и духов-ээзи. Струятся по ветру белые, голубые и желтые ленты-кыйра, сохраняя в каждом узле слова благопожелания, стоят пирамиды-обо, где каждый камень – это надежда на добрую дорогу. Алтайцы верят, что все в окружающей нас природе живое, и стремятся прислушиваться к голосам матери-Земли и вечного синего Неба. И кто знает, может быть, мудрость этого народа послужит залогом будущего всего человечества, когда оно наконец повзрослеет, досыта наигравшись опасными техническими игрушками.
umeda.ru
