Грэм Макнилл Дух мщения Это легендарное время. Галактика в огне. Грандиозные замыслы Императора о будущем человечества рухнули. Его возлюбленный сын Хорус отвернулся от отцовского света и обратился к Хаосу. Армии могучих и грозных космических десантников Императора схлестнулись в безжалостной братоубийственной войне. Некогда эти непобедимые воины как братья сражались плечом к плечу во имя покорения Галактики и приведения человечества к свету Императора. Ныне их раздирает вражда. Одни остались верны Императору, другие же присоединились к Воителю. Величайшие из космических десантников, командиры многотысячных легионов — примархи. Величественные сверхчеловеческие существа, они — венец генной инженерии Императора. И теперь, когда воины сошлись в бою, никому не известно, кто станет победителем. Миры полыхают. На Исстване V предательским ударом Хорус практически уничтожил три верных Императору легиона. Так начался конфликт, ввергнувший человечество в пламя гражданской войны. На смену чести и благородству пришли измена и коварство. В тенях поджидают убийцы. Собираются армии. Каждому предстоит принять чью-либо сторону или же сгинуть навек. Хорус создает армаду, и цель его — сама Терра. Император ожидает возвращения блудного сына. Но его настоящий враг — Хаос, изначальная сила, которая жаждет подчинить человечество своим изменчивым прихотям. Крикам невинных и мольбам праведных вторит жестокий смех Темных богов. Если Император проиграет войну, человечеству уготованы страдания и вечное проклятие. Эпоха разума и прогресса миновала. Наступила Эпоха Тьмы. Действующие лица Хорус Луперкаль (Воитель) — магистр войны, примарх XVI легиона Мортарион (Повелитель Смерти) — примарх XIV легиона Фулгрим (Фениксиец) — примарх III легиона Леман Русс (Волчий Король) — примарх VI легиона Рогал Дорн (Преторианец Императора) — примарх VII легиона Эзекиль Абаддон — Первый капитан Фальк Кибре (Головорез) — капитан, отделение терминаторов-юстаэринцев Калус Экаддон — капитан, отделение Катуланских Налетчиков Хорус Аксиманд (Маленький Хорус) — капитан, 5-я рота Йед Дурсо — линейный капитан, 5-я рота Сергар Таргост — капитан, 7-я рота, магистр ложи Лев Гошен — капитан, 25-я рота Граэлъ Ноктюа (Заколдованный) — сержант, 25-я рота Малогарст (Кривой) — советник примарха Гер Геррадон — луперк Каифа Морарг — 24-е прорывное отделение, 2-я рота Игнаций Грулъгор — Пожиратель Жизней Кастор Алькад — легат Дидак Ферон — центурион, 4-й дивизион Проксимон Тархон — центурион, 9-й дивизион Аркадон Кирон — технодесантник Bum Саликар — капитан, 16-я рота Аликс Вастерн — апотекарий Дразен Акора — назначенный лейтенант, ранее входил в Библиариум Агана Серкан — надзиратель Этана Калонис — принцепс, «Идеал Терры» Картал Ашур — калатор мартиалис Ута-Дагон — принцепс, «Красная Месть» Уту-Лерна — принцепс, «Кровавая Подать» Ур-Намму — разжигатель войны Опиник — инвокацио Беллона Модвен — верховный магос. Ордо Редуктор Киприан Девайн — рыцарь-сенешаль, «Адский клинок» Кебелла Девайн — супруга-поклонница дракайна Рэвен Девайн — первый рыцарь Альбард Девайн — перворожденный отпрыск Ликс Девайн — супруга-поклонница сибарита Балморн Донар — лорд-рыцарь Робард Донар — отпрыск Малкадор Сигиллит — Имперский регент, Первый лорд Терры Бритон Семпер — лорд-адмирал Молехского боевого флота Тиана Курион — лорд-генерал гранд-армии Молеха Эдораки Хакон — маршал Северной Океании Абди Хеда — командор Кушитских Восточников Оскур ван Валькенберг — полковник Западных пределов Корвен Мальбек — хан Южной степи Ноама Кальвер — медицинский корпус Аливия Сурека — пилот гавани Ларса Джеф Парсонс — докер Миска Вивьен Гарвель Локен — Странствующий Рыцарь Йактон Круз (Вполуха) — Странствующий Рыцарь Севериан — Странствующий Рыцарь Тилос Рубио — Странствующий Рыцарь Мейсер Варрен — Странствующий Рыцарь Брор Тюрфингр — Странствующий Рыцарь Рама Караян — Странствующий Рыцарь Арес Войтек — Странствующий Рыцарь Алтан Ногай — Странствующий Рыцарь Каллион Завен — Странствующий Рыцарь Тубал Каин — Странствующий Рыцарь Бану Рассуа — пилот «Тарнхельма» Красный Ангел И потому торжественное солнце На небесах сияет, как на троне, И буйный бег планет разумным оком Умеет направлять, как повелитель, Распределяя мудро и бесстрастно Добро и зло. Ведь если вдруг планеты Задумают вращаться самовольно, Какой возникнет в небесах раздор! Какие потрясенья их постигнут! Как вздыбятся моря, и содрогнутся Материки! И вихри друг на друга Набросятся, круша и ужасая, Ломая и раскидывая злобно Все то, что безмятежно процветало В разумном единенье естества [Шекспир У. Троил и Крессида, акт 1, сцена 3, перевод Т. Гнедич.]. Приписывается драматургу Шекспиру (ок. М2), процитировано в «Пророчестве Амона из Тысячи Сынов» (Глава III, стих 13) «Хорус обратился к темной и дикой ярости, скрытой в самой беспощадной, противоречивой и несчастливой силе Имматериума. Он призвал ужасного идола, всепожирающего Молеха, став для того жрецом и воплощением. Все его силы, прежде рассеянные и разрозненные, теперь сконцентрировались и с ужасной энергией направились на достижение ужасной цели». «Эпоха революции. Запрещенные монографии магистра хора Немо Жи Менга» «Линия, которая отделяет добро от зла, проходит не между видами, не между званиями или соперничающими верами. Она пролегает в сердце каждого смертного. Эта линия непостоянна, она меняется и сдвигается со временем. Даже в душах, опутанных злом, остается маленький плацдарм добра». «Надиктованное Киилер» (Том II, глава XXXIV, стих 7) ЧАСТЬ ПЕРВАЯ ОТЦЫ Где гробницы мертвых богов? Льет ли скорбящий вино на их могильные курганы? Некогда всеми богами правил известный как Зевс, и всякий, кто сомневался в его могуществе и величии, был безбожник и враг. Но кто в Империуме поклоняется Зевсу? А как насчет Уицилопочтли? Ему в жертву приносили сорок тысяч дев, сочащиеся кровью сердца которых сжигали в громадных храмах-пирамидах. Когда он хмурился, солнце застывало. Когда он гневался, землетрясения уничтожали целые города. Когда он хотел пить, его жажду утоляли океанами крови. Однако сегодня Уицилопочтли совершенно забыт. А что с его братом, Тескатлипокой? Древние верили, будто Тескатлипока силен так же, как и Уицилопочтли. Ежегодно он пожирал сердца тридцати тысяч девственниц. А теперь? Стережет кто-то его гробницу? Знает ли, где она? Плачет ли кто-нибудь над его идолом, освежая траурные венки? Что с Балором Одноглазым, или с Кифереей? Или с Диспашером, который, как установил кайсарь романиев, был верховным божеством Кельтосов? Или со спящим радужным змеем Каюрой? Или с Таранисом, которого смутно помнили лишь мертвый орден Рыцарей да первые историки Единения? Или с алчущим плоти Королем Нзамби? Или со змееподобными почитателями Крома Круайха, которых изгнал из их островного логова жрец из Равенгласа? Где их кости? Где древо скорби, на которое вешают памятные гирлянды? В какой забытой обители небытия ждут они часа воскрешения? Они не одиноки в вечности, ведь гробницы богов полны. Там Урусикс, Езус, Бальдр, Сильвана, Митра, Финикия, Дева, Кратус, Укселлим, Борво, Граннос и Могонс. Все те, кто в свое время были грозными богами, кому поклонялись миллиарды. Им приписывали власть связывать воедино стихии и сотрясать основы мироздания. И они требовали сполна. Цивилизации поколениями трудились, возводя им громадные святилища — высокие строения из камня и стали, которым придавали форму при помощи технологий, ныне сгинувших в неизвестности Старой Ночи. Толкованием их божественных желаний занимались тысячи святых, безумных жрецов, измазанных в навозе шаманов и отравленных опиумом оракулов. Каждый сомневающийся был обречен на мучительную смерть. Огромные армии выходили в поле, чтобы защитить богов от неверных и донести их волю до безбожников в далеких краях. Во имя них сжигались континенты, вершились расправы с невинными и опустошались миры. И что же? В конце концов, все они иссохли и умерли, свергнутые и забытые. Сегодня лишь немногие безумцы оказывают им почести. Все они были высшими из божеств, о многих со страхом и благоговейным трепетом упоминается в древних писаниях Белого бога. Они занимали место Верховной власти, однако время безжалостно прошлось по каждому из них и теперь смеется над пеплом их костей. knizhnik.org — Проявил беспечность рядом с клинком с Медузы. Фулгрим протянул одну из верхних рук и взял Аксиманда за подбородок, повернув его голову из стороны в сторону. Прикосновение отталкивало и опьяняло. — Лицо целиком срезало одним ударом, — сказал Фулгрим с завистливым восхищением. — Каково это было? — Болезненно. — Люций бы одобрил, — заметил Фулгрим. — Но тебе не следовало возвращать его на место. Только представь блаженство от боли каждый раз, когда надеваешь шлем. И нет ничего плохого в том, что ты стал бы меньше похож на моего брата. Фениксиец двинулся дальше, и Аксиманд ощутил странную смесь облегчения и сожаления, что примарх более к нему не прикасается. — Так ты говоришь с ними? — спросил Мортарион, изучая механизмы управления криоцилиндром. Техно-адепт возле него повалился на колени, обделавшись и рыдая от ужаса. Магистр войны кивнул. — Все, что знали эти люди, сохранено и перемешано с сотнями летописцев и итераторов, которые прибыли на этот мир после того, как Жиллиман вернул его в Империум. — И что же они говорят? Хорус направился к мягко светящемся цилиндру, в котором навзничь лежало тело пожилого мужчины. Морниваль двинулся следом, и Аксиманд увидел, что оно завернуто в красно-золотое знамя с аквилой, а судя по чертам лица, человек был родом не с Двелла. — Они пытаются ничего не говорить, — ухмыльнулся Хорус. — Им не по вкусу, как изменилась Галактика. Они вопят и беснуются, стараясь не дать мне расслышать то, что я хочу, однако они не в силах кричать постоянно. Фулгрим обвил механизмы цилиндра змеиной нижней частью своего тела, приподнялся и уставился сквозь заиндевевшее стекло. — Я знаю этого человека, — произнес он, и Аксиманд понял, что тоже узнал его, представив законсервированное лицо таким, каким оно было почти два столетия назад, когда его владелец высадился на борт «Духа мщения». — Артис Варфелл, — сказал Хорус. — Его итерации в конце Единения внесли решающий вклад в умиротворение Солнечной системы. А его монографии о преимуществах, что в долгосрочной перспективе даст внедрение агентов-адвокатов в туземные культуры, перед прелюдией к согласию стали обязательными к прочтению. — Что он здесь делает? — спросил Мортарион. — Варфелл входил в экспедиционные силы Тринадцатого, когда они добрались до этого мира, — произнес Хорус. — Робаут очень хвалил его за бескровное воссоединение Двелла с Империумом. Однако вскоре после приведения к согласию сердце старика начало отвергать омолаживающие процедуры, и он предпочел не продолжать их, а быть помещенным в Мавзолитику. Ему понравилась идея стать частью общей памяти целого мира. — Это он тебе рассказал? — В конце концов, — отозвался Хорус. — Мертвые нелегко расстаются со своими тайнами, но я спрашивал без деликатности. — И что же мертвецы этой планеты знают о богах и их роке? — требовательно спросил Фулгрим. — Больше, чем мы с тобой, — сказал Хорус. — Что это значит? Хорус прошелся между рядами криоцилиндров, притрагиваясь к некоторым из них, а у некоторых ненадолго останавливаясь, чтобы взглянуть на их светящихся обитателей. На ходу он заговорил, будто пересказывая нечто несущественное, однако Аксиманд видел, что за натренированной беззаботностью скрывается важная суть. — Я прибыл на Двелл, поскольку недавно узнал, что в моей памяти есть несколько пробелов: пустота там, где должны быть безупречные воспоминания. — Чего ты не мог вспомнить? — поинтересовался Фулгрим. — Я даже не знаю, что это, если не глупый вопрос, — проворчал Мортарион, издав звук, который мог означать смешок. Фулгрим рассерженно зашипел, но Повелитель Смерти не обратил внимания. — Разумеется, десятки лет назад я читал хронику Великого крестового похода, касающуюся Двелла, — продолжил Хорус, — но выбросил ее из головы до того, как произошло какое-либо противоречие. Однако когда я послал Семнадцатый на Калт, Робаут говорил о великой библиотеке, что соорудил его верховный эпистолярий. Он утверждал, что это сокровищница знаний, соперничающая с Мавзолитикой Двелла и ее огромным хранилищем мертвых. — Так ты явился на Двелл узнать, сможешь ли заполнить пустоты в памяти? — спросил Фулгрим. — В некотором роде, — согласился Хорус, возвращаясь туда, откуда начал круг около цилиндров. — Все мужчины и женщины, помещенные сюда за тысячелетия, стали частью общего сознания, мировой памяти, которая содержит все усвоенное каждым из индивидуумов от первой большой диаспоры до настоящего времени. — Впечатляет, — признал Мортарион. — Едва ли, — сказал Фулгрим. — Мы все обладаем эйдетической памятью. Что здесь такого ценного, чего я еще не знаю? — Фулгрим, ты помнишь все свои битвы? — поинтересовался Хорус. — Конечно. Каждый взмах меча, каждый маневр, каждый выстрел. Каждое убийство. — Названия отделений, имена воинов? Места, людей? — Всё, — настаивал Фулгрим. — Ну, тогда расскажи мне про Молех, — сказал Хорус. — Расскажи, что помнишь о том приведении к Согласию. Фулгрим открыл рот, чтобы заговорить, но не последовало ни единого слова. У него сделалось лицо озадаченного новичка, который ищет ответ на риторический вопрос сержанта-инструктора. — Не понимаю, — произнес Фениксиец. — Да, я помню Молех, его леса, высокие замки и рыцарей, но… Он умолк, наведя Аксиманда на мысль о воине, страдающем от тяжелой травмы головы. — Мы оба были там, ты и я, до того, как Третий легион набрал численность для самостоятельных действий. И Лев? Погоди, Джагатай тоже там был? Хорус кивнул. — Так сказано в хрониках, — сказал он. — Мы четверо с Императором отправились на Молех. Разумеется, он подчинился. Какая планета смогла бы противиться силам легионов под предводительством Императора? — Несметная сила, — произнес Мортарион. — Ожидалось мощное сопротивление? — Вовсе нет, — отозвался Хорус. — Правители Молеха ревностно хранили записи и помнили Терру. Его обитатели выдержали Старую Ночь. Когда Император спустился на поверхность, их согласие было неизбежно. — Мы провели там несколько месяцев, так? — спросил Фулгрим. Аксиманд бросил взгляд на Абаддона и увидел на лице Первого капитана такое же выражение, которое чувствовал на своем собственном. Он также помнил Молех, однако, как и примархи, испытывал трудности с воссозданием точных деталей. Аксиманд почти наверняка бывал на поверхности планеты, но ему было сложно сформировать связную картину ее мира. — Согласно хронологам «Духа мщения», мы пробыли там сто одиннадцать стандартных терранских дней, или же сто девять местных. После нашего отбытия там осталось почти сто полков Армии, три когорты Титаникус и гарнизонные отряды из двух легионов. — На планете, которая приняла Согласие? — переспросил Мортарион. — Неслыханная трата ресурсов. Какая нужда была Императору укреплять Молех такими силами? Хорус прищелкнул пальцами. — Именно. — Полагаю, у тебя есть ответ на этот вопрос, — заметил Фулгрим. — Иначе зачем было звать нас сюда? — У меня есть нечто вроде ответа, — произнес Хорус, постукивая по криоцилиндру с Артисом Варфеллом. — Конкретно этот итератор специализировался на ранней истории Императора, войнах Единения, а также разнообразных мифах и легендах, окружавших Его вступление на трон Старой Земли. Воспоминания Двелла чисты, а многих из первых поселенцев привели сюда бушующие волны Старой Ночи. То, о чем они помнят, тянется очень глубоко в прошлое, и Варфелл поглотил всё. — Что ты имеешь в виду? — спросил Фулгрим. — Я имею в виду, что некоторые из старейших двелльцев прибыли с Молеха, и они помнят первое появление Императора на их планете. — Первое? — переспросил Фулгрим. Мортарион крепче стиснул Безмолвие. — Он бывал там раньше? Когда? — Если я правильно толкую грезы мертвых, то наш отец впервые ступил на Молех за много веков, или даже тысячелетий до войн Единения. Он прибыл на звездолете, который так и не вернулся на Землю. На звездолете, из которого, как я полагаю, сейчас состоит сердцевина Цитадели рассвета. — Цитадель рассвета… Помню, — произнес Фулгрим. — Да, там, в конце горной долины было отвратительное сооружение из снятых частей звездолета! Лев построил вокруг него один из своих мрачных замков, верно? — Несомненно, построил, — ответил Хорус. — Императору потребовался звездолет, чтобы добраться до Молеха, однако не потребовался, чтобы вернуться назад. Что бы Он там ни нашел, оно сделало Его богом, или настолько приблизило к этому, что нет никакой разницы. — И ты думаешь, это нечто еще там? — с предвкушением поспешно спросил Фулгрим. — А зачем еще оставлять на планете такую мощную оборону? — произнес Мортарион. — Это единственное объяснение. Хорус кивнул. — Благодаря Артису Варфеллу я очень много узнал о первых годах Молеха, а также о том, что мы четверо там делали. Кое-что из этого я даже вспомнил. — Император стер ваши воспоминания о Молехе? — на мгновение забывшись, спросил Абаддон. — Эзекиль! — зашипел Аксиманд. Возмущение Абаддона пересилило внешние приличия, всплеском гнева он пытался дать выход своей злости. За ним показались звезды, которые залили Тижун мерцающим светом. По городу метались лучи патрульных воздушных кораблей. Некоторые из них были близко, некоторые далеко, но ни один не приближался к каркасу купола. knizhnik.org Некогда ярчайшая звезда Империума и первый среди братьев-примархов, Хорус вовлек легионы Космического Десанта в самый кровавый конфликт из всех, что когда-либо видела Галактика. Пока союзники воюют на тысяче фронтов, XVI легион обрушивается на рыцарский мир Молех - гнездо правящего дома Девайнов и важнейший опорный пункт Имперской Армии. Верные Императору силы готовы бросить вызов магистру войны, но что могло заставить Хоруса атаковать столь хорошо защищенную планету? Чем он намерен пожертвовать ради воплощения своего темного предназначения? Содержание: Это легендарное время. Галактика в огне. Грандиозные замыслы Императора о будущем человечества рухнули. Его возлюбленный сын Хорус отвернулся от отцовского света и обратился к Хаосу. Армии могучих и грозных космических десантников Императора схлестнулись в безжалостной братоубийственной войне. Некогда эти непобедимые воины как братья сражались плечом к плечу во имя покорения Галактики и приведения человечества к свету Императора. Ныне их раздирает вражда. Одни остались верны Императору, другие же присоединились к Воителю. Величайшие из космических десантников, командиры многотысячных легионов - примархи. Величественные сверхчеловеческие существа, они - венец генной инженерии Императора. И теперь, когда воины сошлись в бою, никому не известно, кто станет победителем. Миры полыхают. На Исстване V предательским ударом Хорус практически уничтожил три верных Императору легиона. Так начался конфликт, ввергнувший человечество в пламя гражданской войны. На смену чести и благородству пришли измена и коварство. В тенях поджидают убийцы. Собираются армии. Каждому предстоит принять чью-либо сторону или же сгинуть навек. Хорус создает армаду, и цель его - сама Терра. Император ожидает возвращения блудного сына. Но его настоящий враг - Хаос, изначальная сила, которая жаждет подчинить человечество своим изменчивым прихотям. Крикам невинных и мольбам праведных вторит жестокий смех Темных богов. Если Император проиграет войну, человечеству уготованы страдания и вечное проклятие. Эпоха разума и прогресса миновала. Наступила Эпоха Тьмы. Примархи Хорус Луперкалъ (Воитель) - магистр войны, примарх XVI легиона Мортарион (Повелитель Смерти) - примарх XIV легиона Фулгрим (Фениксиец) - примарх III легиона Леман Русс (Волчий Король) - примарх VI легиона Рогал Дорн (Преторианец Императора) - примарх VII легиона XVI легион, Сыны Хоруса Эзекиль Аваддон - Первый капитан Фальк Кибре (Головорез) - капитан, отделение терминаторов-юстаэринцев Калус Экаддон - капитан, отделение Катуланских Налетчиков Хорус Аксиманд (Маленький Хорус) - капитан, 5-я рота Йед Дурсо - линейный капитан, 5-я рота Сергар Таргост - капитан, 7-я рота, магистр ложи Лев Гошен - капитан, 25-я рота Грааль Ноктюа (Заколдованный) - сержант, 25-я рота Малогарст (Кривой) - советник примарха Гер Геррадон - луперк XIV легион, Гвардия Смерти Кайфа Морарг - 24-е прорывное отделение, 2-я рота Игнаций Грульгор - Пожиратель Жизней XIII легион, Ультрамарины, II боевая группировка (25-я рота) Кастор Алькад - легат Дидак Ферон - центурион, 4-й дивизион Проксимон Тархон - центурион, 9-й дивизион Аркадон Кирон - технодесантник IX легион, Кровавые Ангелы Вит Саликар - капитан, 16-я рота Аликс Вастерн - апотекарий Дразен Акора - назначенный лейтенант, ранее входил в Библиариум Агана Серкан - надзиратель Легио Круциус Этана Калонис - принцепс, "Идеал Терры" Картал Ашур - калатор мартиалис Легио Фортидус Ута-Дагон - принцепс, "Красная Месть" Уту-Дерна - принцепс, "Кровавая Подать" Ур-Намму - разжигатель войны Легио Грифоникус Опиник - инвокацио Механикум Беллона Модвен - верховный магос, Ордо Редуктор Дом Девайнов Киприан Девайн - рыцарь-сенешаль, "Адский клинок" Кебелла Девайн - супруга-поклонница дракайна Рэвен Девайн - первый рыцарь Альбард Девайн - перворожденный отпрыск Ликс Девайн - супруга-поклонница сибарита Дом Донаров Балморн Донар - лорд-рыцарь Робард Донар - отпрыск Имперские персонажи Малкадор Сигиллит - Имперский регент, Первый лорд Терры Бритон Семпер - лорд-адмирал Молехского боевого флота Тиана Курион - лорд-генерал гранд-армии Молеха Эдораки Хакон - маршал Северной Океании Абди Хеда - командор Кушитских Восточников Оскур ван Валькенберг - полковник Западных пределов Корвен Мальбек - хан Южной степи Ноама Кальвер - медицинский корпус Аливия Сурека - пилот гавани Ларса Джеф Парсонс - докер Миска Вивьен Избранные Малкадора Гарвель Локен - Странствующий Рыцарь Йактон Круз (Вполуха) - Странствующий Рыцарь Севериан - Странствующий Рыцарь Тилос Рубио - Странствующий Рыцарь Мейсер Варрен - Странствующий Рыцарь Брор Тюрфингр - Странствующий Рыцарь Рама Караян - Странствующий Рыцарь Арес Войтек - Странствующий Рыцарь Алтан Ногай - Странствующий Рыцарь Каллион Завен - Странствующий Рыцарь Тубал Каин - Странствующий Рыцарь Бану Рассуа - пилот "Тарнхельма" Неимперские персонажи Красный Ангел И потому торжественное солнце На небесах сияет, как на троне, И буйный бег планет разумным оком Умеет направлять, как повелитель, Распределяя мудро и бесстрастно Добро и зло. Ведь если вдруг планеты Задумают вращаться самовольно, Какой возникнет в небесах раздор! Какие потрясенья их постигнут! Как вздыбятся моря, и содрогнутся Материки! И вихри друг на друга Набросятся, круша и ужасая, Ломая и раскидывая злобно Все то, что безмятежно процветало В разумном единенье естества. Приписывается драматургу Шекспиру (ок. М2), процитировано в "Пророчестве Амона из Тысячи Сынов" "Хорус обратился к темной и дикой ярости, скрытой в самой беспощадной, противоречивой и несчастливой силе Имматериума. Он призвал ужасного идола, всепожирающего Молеха, став для того жрецом и воплощением. Все его силы, прежде рассеянные и разрозненные, теперь сконцентрировались и с ужасной энергией направились на достижение ужасной цели". "Эпоха революции. Запрещенные монографии магистра хора Немо Жи Мета" "Линия, которая отделяет добро от зла, проходит не между видами, не между званиями или соперничающими верами. Она пролегает в сердце каждого смертного. Эта линия непостоянна, она меняется и сдвигается со временем. Даже в душах, опутанных злом, остается маленький плацдарм добра". "Надиктованное Киилер" (Том II, глава XXXIV, стих 7) Где гробницы мертвых богов? Льет ли скорбящий вино на их могильные курганы? Некогда всеми богами правил известный как Зевс, и всякий, кто сомневался в его могуществе и величии, был безбожник и враг. Но кто в Империуме поклоняется Зевсу? А как насчет Уицилопочтли? Ему в жертву приносили сорок тысяч дев, сочащиеся кровью сердца которых сжигали в громадных храмах-пирамидах. Когда он хмурился, солнце застывало. Когда он гневался, землетрясения уничтожали целые города. Когда он хотел пить, его жажду утоляли океанами крови. Однако сегодня Уицилопочтли совершенно забыт. А что с его братом, Тескатлипокой? Древние верили, будто Тескатлипока силен так же, как и Уицилопочтли. Ежегодно он пожирал сердца тридцати тысяч девственниц. А теперь? Стережет кто-то его гробницу? Знает ли, где она? Плачет ли кто-нибудь над его идолом, освежая траурные венки? profilib.net — Уже скоро, Мортарион, уже скоро, — сказал Хорус. — Твой легион готов к войне, и мне почти что жаль Льва. Фулгрим ощетинился, не получив слов похвалы, однако Хорус еще не закончил. — Сейчас более чем когда бы то ни было мне нужны вы двое — рядом. И не как союзники или подчиненные, а как равные. Я сохраняю титул магистра войны не из-за того, что он олицетворял, когда был пожалован, а из-за того, что он значит теперь. — И что же это? — поинтересовался Фулгрим. Хорус взглянул в орлиное лицо Фениксийца, обладавшее холодным совершенством алебастра. Аксиманд почувствовал силу протянувшейся между ними связи — борьбы за главенство, в которой мог быть лишь один победитель. Фулгрим отвел взгляд, и Хорус заговорил. — Он значит, что лишь у меня есть силы сделать то, что должно. Лишь я могу собрать своих братьев под одно знамя и переделать Империум. — Ты всегда был гордым, — заметил Фулгрим. И от тона Фениксийца Аксиманда потянуло схватиться за эфес Скорбящего. Однако меч больше не висел у него на боку, клинок был сильно иссечен и нуждался в ремонте. Хорус оставил шпильку без внимания и продолжил: — Если я и горд, то это — гордость за моих братьев. Гордость за то, чего вы добились с нашей прошлой встречи. Вот почему я призвал к себе вас и никого более. Фулгрим ухмыльнулся. — Так чего же тебе нужно от меня, магистр войны? — То создание, с которым я говорил после Исствана, покинуло тебя? Ты вновь Фулгрим? — Я очистил свою плоть от присутствия этого создания. — Хорошо, — произнес Хорус. — То, о чем я говорю здесь, касается легионов и не относится к тварям, что обитают вне нашего мира. — Я изгнал тварь варпа, однако научился множеству вещей, пока наши души были переплетены. — Каких вещей? — спросил Мортарион. — Мы договорились с их хозяевами, заключили сделки, — прошипел Фулгрим, указывая серповидным когтем на Хоруса. — Ты заключил кровавые соглашения с богами, а клятвы богам не следует с легкостью нарушать. — Меня насквозь пробирает отвращение, когда ты говоришь о вере клятвам, — сказал Мортарион. Магистр войны поднял руку, удерживая Фулгрима от ядовитого ответа. — Вы оба здесь, поскольку я нуждаюсь в ваших уникальных талантах. Гневу Сынов Хоруса снова нужно дать волю, и я не стану этого делать, не имея возле себя братьев. Хорус медленно двинулся по кругу, оплетая Мортариона и Фулгрима словами, словно сетью. — Эреб поднял великий Гибельный шторм на Калте и расколол Галактику на части. По ту сторону бурь Пятьсот миров пылают в «Теневом крестовом походе» Лоргара и Ангрона, однако теперь от их бессмысленной резни нет проку. Выбор между победой и поражением сделает свое дело. Слова магистра войны были одновременно соблазнительными и успокаивающими, что было очевидно даже Аксиманду, и они оказывали желаемое воздействие. — Мы наконец-то выступаем к Терре? — спросил Мортарион. Хорус рассмеялся. — Еще нет, но скоро. Я позвал вас сюда, чтобы подготовиться к этому дню. Хорус сделал шаг назад и вскинул руки, а из пола быстро, словно коралловые выросты, поднялась древняя аппаратура, способная разворачиваться и раскрываться с механической точностью. С ней поднялась сотня или больше стеклянных цилиндров, в каждом из которых находилось тело, вечно лежащее на пороге между бытием и забвением. Из прежде незаметных входов появилось множество плачущих техноадептов и механикумов в черных облачениях, которые заняли места возле мягко светящихся цилиндров. — По любым оценкам смертных, наш отец — бог, — произнес Хорус. — И хотя Он и позволил Своему царству погрузиться в мятеж, Он все равно слишком могуч, чтобы сражаться с ним. — Даже для тебя? — с ухмылкой спросил Фулгрим. — Даже для меня, — подтвердил магистр войны. — Чтобы убить бога, воин сперва должен сам стать богом. Хорус сделал паузу. — По крайней мере, так мне сказали мертвые. Глава 2 Под куполом километровой высоты располагался Гегемон — чудо гражданской инженерной мысли, которое идеально воплощало замысел, лежавший в основе создания Дворца. Расположенный в округе Кат Мандау Старой Гималазии Гегемон был резиденцией имперского правительства — центром деятельности, где никогда не останавливался и не прерывался даже на миг непрестанный труд. Лорд Дорн, разумеется, хотел укрепить его, обложить золотые стены адамантием и камнем, однако это распоряжение было тихо отменено на высшем уровне. Если бы армии магистра войны углубились во Дворец настолько, это означало бы, что война уже проиграна. Его кости пронизывал миллион комнат и коридоров — от бездушных загородок из голого кирпича для писцов до головокружительных покоев из оуслита, мрамора и золота, заполненных величайшими сокровищами искусства всех времен. Десятки тысяч закутанных в рясы секретарей и клерков спешили по высоким вестибюлям в сопровождении нагруженных документами сервиторов и бегущих рысцой чернорабочих. Послы и знать со всего мира собирались, чтобы подать петицию лордам Терры, а министры руководили делами бесчисленных департаментов. Гегемон давно перестал быть зданием в буквальном смысле этого слова. Он раскинулся за пределы купола, превратившись в громадный самостоятельный город: спутанную массу отвесных провалов архивов, канцелярских башен, куполов просителей, дворцов бюрократии и ступенчатых террас с висячими садами. За века он стал практически непостижимым органом тела Империума, функционирующим, несмотря на чрезвычайную сложность структуры (или, возможно, именно благодаря ей). Это было неторопливо бьющееся сердце владений Императора, где решения, касающиеся миллиардов, распространялись по Галактике функционерами, которые ни одного дня не провели вне вращения кругов Дворца. И округ Кат Мандау был лишь одной из многих сотен подобных областей, заключенных внутри окованных железом стен самой могучей крепости Терры. Под затянутой облаками вершиной центрального купола Гегемона располагалась уединенная рифтовая долина, где можно было встретить последние из оставшихся образцов естественной растительности Терры. Купол был столь огромен, что на разной высоте властвовали различные микроклиматы, из-за чего возникали миниатюрные погодные модели, противоречащие всем представлениям о замкнутости. Поблескивающие белые утесы были укутаны вечнозеленой горной растительностью и украшены каскадами ледопадов, от которых питалось хрустальное озеро с зеркальными карпами кои. К отрогу скалы на полпути до утесов лепились руины древней цитадели. Внешняя стена давным-давно обрушилась, а остатки внутренней крепости отделялись группой концентрических кругов из стеклянистого вулканического камня. Долина существовала до создания Дворца, и молва утверждала, будто она имела особое значение для самого Повелителя Человечества. Правду знал лишь один человек, но он никогда бы ее не открыл. Малкадор Сигиллит сидел на берегу колышущегося озера, решая, наступать ли уверенно справа, или же отбросить осторожность и атаковать всеми силами. Он обладал более крупной армией, однако противник был гораздо больше него — гигант, облаченный в боевой доспех цвета освещенного луной льда и укутанный в меховой плащ. Длинные косички красно-коричневых волос с вплетенными драгоценными камнями и пожелтевшими клыками были откинуты с благородно-дикого лица, которое в искусственном освещении купола казалось белым, словно мрамор. — Ты собираешься ходить? — спросил Волчий Король. — Терпение, Леман, — произнес Малкадор. — В хнефатафле много тонкостей, и каждый ход нужно тщательно обдумывать. Особенно, когда атакуешь. — Я в курсе насчет тонкостей игры, — отозвался Леман Русс. Его голос звучал, как гортанное угрожающее рычание хищника. — Это я изобрел этот вариант. — Тогда ты знаешь, что меня не надо торопить. Могучий более, чем может подразумевать это определение, Леман Русс был цунами, что зарождается далеко в море и набирает силу на протяжении тысяч километров по мере приближения к берегу. Его материальное тело воплощало собой мгновение перед ударом. Даже когда Леман Русс явно пребывал в покое, казалось, будто ему стоит огромных усилий удерживаться от буйного взрыва. У него на поясе, на ремне висел охотничий клинок с костяной рукояткой. По его постчеловеческим меркам это был кинжал, для всех же остальных — меч. Рядом с Леманом Руссом Малкадор выглядел хрупким сгорбленным стариком. По мере течения времени это все меньше походило на тщательно культивируемый образ и все больше становилось подлинным отражением усталости в глубине его души. Белые волосы ниспадали с его головы и лежали на плечах, словно снег на громадных склонах Джомолунгмы. Находясь в обществе Сангвиния или Рогала Дорна, он мог бы связать волосы, однако с Руссом внимание к физическим мелочам отходило на второй план перед насущными делами. Малкадор изучал доску — разделенный на неравные сегменты шестиугольник с восьмиугольным возвышением по центру. В каждом сегменте были проделаны прорези, куда помещались фигуры, вырезанные из пожелтевших зубов хроссхвалура: набор воинов, королей, чудовищ и сил стихий. Части доски были сделаны подвижными, они могли надвигаться друг на друга и скрывать или открывать новые сегменты, а встроенные в каждый из боков стержни поворачивались, блокируя или открывая прорези. Все это позволяло умелому игроку одним движением радикально менять характер игры. knizhnik.org«Дух мщения» Грэм Макнилл читать онлайн - страница 7. Дух мщения грэм макнилл
Дух мщения читать онлайн - Грэм Макнилл
THE HORUS HERESY ®
Примархи
XVI легион, Сыны Хоруса
XIV легион, Гвардия Смерти
XIII легион, Ультрамарины,
II боевая группировка (25-я рота)
IX легион, Кровавые Ангелы
Легио Круциус
Легио Фортидус
Легио Грифоникус
Механикум
Дом Девайнов
Дом Донаров
Имперские персонажи
Избранные Малкадора
Неимперские персонажи
Дух мщения читать онлайн - Грэм Макнилл (Страница 7)
Грэм Макнилл - Дух мщения
Грэм МакниллДУХ МЩЕНИЯ
The Horus Heresy
Действующие лица
ЧАСТЬ ПЕРВАЯОТЦЫ
Дух мщения читать онлайн - Грэм Макнилл (Страница 5)
КРЕПКИЕ КОРНИ. МОЛЕХ. ОГОНЬ МЕДУЗЫ
Смотрите также
