Исследуйте Писания, ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную; а они свидетельствуют о Мне. (Ин 5:39) В чине таинства Крещения священник после изведения крещаемого из воды читает молитву и просит Бога, Который благоволил водою и Духом заново родить просвещённого, простив ему все грехи, даровать ему печать дара Святаго Духа. “И по молитве помазует крестившегося святым миром творя креста образ”. Сначала на челе (на лбу), потом на других частях тела, при этом говоря “Печать дара Духа Святаго. Аминь”. Церковь осмысляет печать (гр. sfrag…j, лат. signaturа) как собственный знак Бога (Святого Духа). Рассмотрим, какие основания для такого осмысления есть в Священном Писании. В Апокалипсисе тайновидец повествует: И видел я <…> Ангела, восходящего от востока солнца и имеющего печать Бога живаго (œconta sfrag‹da Qeoà zîntoj, лат. habentem signum Dei vivi) (Откр 7:2), и далее возглас четырём Ангелам повелевает не делать вреда ни земле, ни морю, ни деревьям до тех пор, пока не будут положены печати на челах рабов Бога нашего (Откр 7:3). Здесь печать (sfrag…j), — знак собственности, принадлежности Богу; в латинском signaturа имеет ещё и оттенок личной подписи. Она ставится на праведниках, которые пришли от великой скорби и убелили одежды свои Кровию Агнца (Откр 7:14). Эта “печать Бога живого” узнаваема ангелами и изображается определённым знаком. Его собственным знаком. Но каким? В книге пророка Иезекииля читаем: И сказал <…> Господь: пройди посреди города, посреди Иерусалима, и на челах людей скорбящих, воздыхающих о всех мерзостях, совершающихся среди него, сделай знак (Иез 9:4). Какой знак в Септуагинте не прочитывается (kaˆ dÕj tÕ sme‹on ™pˆ t¦ mštwpa tîn ¢ndrîn), как, собственно, и в Пешитто rošmā и в русской Библии, между тем в Вульгате и еврейском тексте обозначено et signa thau super frontes virorum gementium, wehitiwita taw ‘al-miṣiḥot ha’anašim ‘и [начертай] “тав” на лбах мужей…’. Это заметил ещё Блаженный Иероним, занимаясь переводом Библии с еврейской редакции, в связи с чем и писал в своих комментариях на книгу пророка Иезекииля (Иез 9:4): “Вместо знака, как перевели Семьдесят толковников, Акила и Симмах, Феодотион здесь поставил само еврейское слово thau, служащее у евреев последнею из двадцати двух букв”. Здесь имеется в виду taw “тав”, последняя буква еврейского алфавита. Этот вопрос мало изучен, но в контексте Ветхого Завета тав обозначает личную подпись, которой скрепляют документ. Это ясно видно из книги Иова (Иов 31:35), где в еврейской Библии сказано hen-tawi, ‘вот мой тав’ — то есть ‘вот моя подпись’, что в Вульгате переведено как desiderium meum, в Иерусалимской Библии как ‘я сказал моё последнее слово’, а в Пешитто ‘пусть напишет в книге’ [nekhtov be-sefrā]. Арабский перевод как вариант, сделанный с масоретского текста в Х веке иудаистским философом из Египта Саадией бен Иосифом Гаоном (892–942), перекликается с еврейским: ‘вот это моя печать (подпись)’ [hoowaaza ymdaa i] (хувàза éмдà-й), в данном контексте в значении ‘я подписываюсь под всем сказаным’. Другой фразеологизм на арабском — [hâzâ huwa tawqî’î] (хаза хуа тауки-и) ‘вот моя подпись (согласие)’ конструктивно образуется от названия арабского аналога еврейской тав, от буквы — “Ṭā” и её производной — “Tā”. Таким образом, “печать, знак или подпись” Бога, ставящаяся на чело праведников, изображается в виде последней буквы еврейского алфавита “тав”. Тайновидец зрит 144 тысячи человек, у которых имя Отца Его (Агнца) написано на челах (Откр 14:1). В Вульгате 144 тысячи “имеют имя Агнца” “и имя Отца Его написано на челах их” (et ecce Agnus <…> habentes nomen eius et nomen Patris eius scriptum in frontibus suis). Из контекста следует, что “печать Бога живого”, Его “подпись” эквивалентна Его имени, — общая традиция подписываться своим именем. Но согласно культуре Ветхого Завета имя Божие непроизносимо и непознаваемо. Поэтому “тав” — только видимый символ непостижимого Божественного имени, образ Его присутствия. Но какого присутствия? Следуя за пророком Иезекиилем, мы видим, что, описывая присутствие Божие, пророк употребляет понятие славы Божией. И слава Бога Израилева шла от востока… (dÒxa Qeoà Israhl) (gloria Dei Israhel) (Иез 43:2,5; 44:4). Греческим “докса” и латинским “глория” здесь переведено еврейское слово (kebôd) [yhwh] ‘слава’ Яхве. Это Его слава, согласно псалмопевцу, будет явлена праведникам. Многие говорят: “Кто покажет нам благо?” Яви нам свет лица Твоего, Господи! (Пс 4:7). Праведникам, носящим на челах имя Его: И узрят лице Его, и имя Его будет на челах их (Откр 22:4). Итак, для первых христиан знак “тав” обозначал славу Божию и изображал имя Яхве. По этой же причине во времена Климента Александрийского даже аналог еврейской “тав”, греческая буква Τ (taà) обозначала “вид и символ знака Господа” [евр. Адонаи]. Посмотрим тексты Библии, написанные ранее книги Иова, не найдём ли мы там следов спасительного знака Божия. Сравним условия, при которых происходит в Священном Писании постановка печатей. С одной стороны — скорбящие и воздыхающие (см. Иез 9:4), которые пришли от великой скорби (Откр 7:14), и с другой — ангелы, которые не поражают людей, имеющих печать Бога, тех, которые убелили одежды свои Кровию Агнца (Откр 7:14), которая освобождает от смерти. И повествование Иоанна Богослова, и параллель с повествованием пророка Иезекииля раскрывают своё содержание в контексте Ветхого Завета только в свете приготовления пасхального агнца, кровь которого на перекладине и косяках дверей спасла евреев в Египте от смерти и дала им свободу от рабства. И будет у вас кровь знамением на домах <…> и увижу кровь и пройду мимо вас, и не будет между вами язвы губительной (Исх 12:13). “Знамение” здесь в греческом и латинском те же seme…J и signum, в еврейском ‘owth {oth}, что имеет много оттенков и может быть переведено как ‘знамение’ или ‘предзнаменование’. Неужели Бог не знал домов, где проживают евреи? Этот знак нужен был больше для них, они должны были принять его как знак Самого Бога, как знак спасения. Ведь в этом повелении Божьем прочитывается усвоение Им этого знака как собственного. По тексту всякий имеющий этот установленный Богом знак спасается от смерти. Бог даже два раза подробно упоминает места, где следует его ставить. На верхней перекладине двери (сверху от входящего — вертикаль) и по обеим сторонам её косяков (по сторонам от входящего — горизонталь) (Исх 12:7,23). Отсюда следует, что Бог Сам избрал этот знак и целью постановки его на косяках дверей, равно как и знака “тав” на лбах избранных Божиих, является спасение от смерти и дальнейшее освобождение от рабства. И у Иезекииля, и в Исходе говорится о Божьем знаке спасения. Из контекста Библии и библейской традиции мы видим, что у пророка это “собственный знак (печать-подпись) Бога” — таф. Это же значение он неизменно несёт и в других книгах Библии (Иезекииль, Иов, Апокалипсис). Позднее раввинистическая традиция полагала, что этот спасающий Божий знак “тав” ставился на челе, как начальная буква слов “тора” ‘закон’ или “тихъе” ‘пусть останется живым’. В книге Исход спасение даётся тоже условленным и усвоенным Богом знаком, сохраняющим жизнь. Ангел смерти проходил мимо, видя знак со значением ‘пусть останется живым’. Эти условия обладания жизнью и дарования её, которые мы встречаем в книге Исход, позволяют говорить о возможной тождественности данного знака с другими книгами, в которых он обозначает “подпись Бога” (имя Божие) и изображается последней буквой еврейского алфавита “таф”. И будет у вас кровь знамением (предзнаменованием) на домах <…> и увижу кровь, и пройду мимо… Согласно данным палеографии, последняя буква еврейского алфавита “тав” в период с IX в. (в Ниневии) и с VII века повсеместно в древнееврейском языке (как и в некоторых других древних семитских языках) вплоть до пришествия Христа изображалась двумя способами: либо как крест “+”, либо как “андреевский” крест . Более того, как и во многих древних языках, где каждая буква происходит от какого-то иероглифа-слова, например, “алеф” (א) — от бык, “бэт” (ב) — от дом, название буквы “тав” происходит от слова крест. За четыре столетия до Рождества Христова в еврейском алфавите происходят видоизменения в образе написания букв. Так, у буквы “тав” параллельно с древним написанием “+” возник второй вариант — ת. Однако появившийся задолго до изменения шрифта “знак пророка Иезекииля” (род. около 622 года) прочно вошёл в культуру евреев Ветхого Завета в форме своего древнего начертания и имел большую семантическую нагрузку как знак Мессии. Такое начертание “тав” сохранялось ещё во времена Блаженного Иеронима Стридонского, который по этому поводу замечает: “Буква тав последняя из древних еврейских букв, которыми доселе пользуются самаритяне, имеет подобие креста, который изображается на челах христиан и часто напечатлевается в надписаниях, делаемых рукою”. В этой связи закономерен вопрос, как же этот знак могли поставить в Египте на косяках дверей евреи-рабы, многие из которых не были даже грамотными? На него отвечает объяснение на пророчества Иезекииля (9:4) из “Толковой Библии” Лопухина, где сказано, что “знак” по-еврейски “тав”, но может означать и последнюю букву еврейского алфавита. Эта буква в древних алфавитах (еврейском, самаританском, финикийском, эфиопском, греческом и римском) имела форму креста, а крест был всегда самым удобным и принятым знаком (заметнее, чем черта или точка; самый несложный после той и другой), и здесь имеет значение знака, а не буквы. Подлежащие избавлению были отмечены крестами на челах, — совпадение с христианским значением искупления едва ли намеренное, хотя здесь прозревается прообразовательное значение. Добавим, что этим самым несложным знаком, который рука “сама” выводит, с древних времён и доныне подписываются неграмотные по всей земле. Во времена римского владычества в Израиле “таф” (крест) использовался зилотами как знак национально-освободительной борьбы. К моменту пришествия Христа он воспринимался и как символ мессианских ожиданий. Согласно Дамасской рукописи, “знак Иезекииля” носили на лбах ессеи, считавшие себя “бедным стадом”, демонстрируя этим своё эсхатологическое мироощущение и объясняя так: “Те, которые внемлят Ему, это Бедное стадо. Эти будут спасены во время Пришествия, но другие будут преданы мечу, когда придёт Помазанник (Мессия) Аарона и Израиля <…> как Он сказал через Иезекииля: Наложат знак на чело тех, которые воздыхают и стонут. Всех других ожидает меч — мститель Завета”. И для зилотов (как знак победы над оккупантами), и для ессеев (как знак спасения) “тав” (крест) обозначал избранничество и верность закону Яхве, призывающего Израиль к свободе и возрождению через Мессию. Один из лучших экзегетов Ветхого Завета преподобный Ефрем Сирин, будучи носителем одного из семитских языков, ясно комментирует указанные слова пророчества Иезекииля: “поставь знак на лица людей”. Зная, что печать в Писании — “тав” и это знак ожидаемого Мессии, он говорит: “Недостаточно было обрезание; Бог отменил оное, вместо же его воздвиг знамение креста”. Для Ефрема печать, о которой говорил Иезекииль, есть крест. Позднее это же повторит и преподобный Иоанн Дамаскин: “Он, то есть крест, дан нам в качестве знамения на челе, как Израилю — обрезание. Чрез него мы, верные, различаемся от неверных и узнаёмся. Он — щит и оружие, и памятник победы над диаволом. Он печать, для того чтобы не коснулся нас Истребляющий, как говорит Писание (Исх 12:12,29)”. Некоторые протестантские текстологи полагают, что слова Христа “возьми крест свой и следуй за Мною” — поздняя вставка, так как Христос ещё не был распят. Но во времена Спасителя эти слова были понятны: другого слова крест кроме “тав” не было (совр. tzlav “цлав”), и “знак Иезекииля” — (тав ‘крест’) обозначал следование за Мессией, — к чему и призывал Христос. Тогда Иисус сказал ученикам Своим: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною (Мф 16:24). Здесь слово крест говорит об ожидаемом мессианском пришествии Сына Человеческого. Слова возьми крест свой напрямую связаны с тем, что Христос непосредственно употребляет известное всем словосочетание “знак Мессии” (слав. знаменiе Сына Человеческогo), что передано в единственной первоначальной еврейской редакции Евангелия (от Матфея). По-видимому, при переложениях на греческий и латинский переводчики, понимая, что речь идёт уже о кресте Иисуса Христа, стали употреблять слово “знак” — shme‹on в значении, которое в христианском мире устойчиво относится к кресту прославленному (“крестное знамение”). Но и во времена Христа слушатель понимал, что речь идёт о том же “знаке Иезекииля”, то есть о кресте. Тогда явится знамение (shme‹on, signum) Сына Человеческого на небе; и тогда восплачутся все племена земные и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою (Мф 24:30). Что слушатель, современник Христа понимал как “тогда явится на небе знак Мессии; и тогда восплачут все народы земли…”. Иудеям и эллинам было трудно принять и учение Церкви, и её проповедь о распятом Мессии; переосмыслив её на свой лад, они породили ряд ересей от докетизма (где человечество Христа воспринималось кажущимся) до гностицизма — своего рода системы криптограмм для посвящённых. “Тав” в реформированном иудаизме и гностическом христианстве осмысляют по-разному. а). Осмысление “знака Иезекииля” в реформированном иудаизмеПечать дара Духа Святаго. Печать духа святого
Печать дара Духа Святаго
Печать как личная подпись
Как изображается печать
Что обозначает печать (тав)
Цель постановки печати и её значение
Как изображается буква “тав”
Употребление печати “тав” как знакмессианского ожидания во времена пришествия Христа
Осмысление “знака Иезекииля” после пришествия Христа
Однако написание буквы тав (+) и её значение “крест” связывались с новым учением — христианством, поэтому реформированный иудаизм стал употреблять другой вариант написания буквы (ת), которое появилось примерно за четыре столетия до Рождества Христова, с попыткой при этом сохранить за ним значение “знака Иезекииля”. То же случилось и с предохранительным знаком на косяках дверей “мезуза”. В неё стали помещать кредо иудаизма “Шма Исраэль” ‘Слушай, Израиль’, при этом прикрепляли текст так, чтобы на внешней стороне можно было читать одно из “имён” Божиих: Шаддай — Всемогущий.
Между тем для первых иудео-христиан крест-тав продолжал оставаться печатью, знамением Бога, охраняющего жилище, и применялся в продолжение иудейской пасхальной традиции, взятой ещё в Египте, “мезуза” — установление на косяках дверей креста (в страстные) предпасхальные дни. Его наносили копотью либо от свечей, горевших при 12-ти страстных Евангелиях (как доныне на Руси), либо от лампад (как доныне в Константинопольском Патриархате), либо вырезая крест из ткани и потом прикрепляя его к косякам и стенам дома (как доныне в Коптской Церкви). Древняя практика Западной Церкви — освящать на Пасху свои жилища. Конечно, когда Церковь совсем отделилась от иудейства, христиане из язычников не помнили об истоках традиции ветхозаветной церкви, но сохраняли её, ставя на косяках дверей уже христианский образ “животворящего креста Господня”.
б). Осмысление “знака Мессии” в гностической традиции
Попытка осмысления Алеф и Тав как криптографических прочтений для посвящённых ясно выявлен в апокрифических евангелиях. Здесь можно увидеть прямые заимствования из реформированного иудаизма. Так, в “Евангелии Младенчества” повествуется о том, как младенец Иисус был приведён на учение. Учитель написал буквы и велел Иисусу произнести “алеф”. «И когда Он сделал это, тот велел Ему сказать “бет”, на что Иисус ответил: “Скажи мне прежде, какое значение имеет буква алеф, и тогда я скажу бет”». Далее Иисус Сам “начал ему объяснять значение букв алеф и бет. И какие буквы, начертания которых прямые, какие имеют очертания косые, какие двойные, какие сопровождаются точками, а у каких их нет, и почему такая буква предшествует другой. И Он сказал много вещей, о которых учитель никогда не слышал и не читал ни в какой книге”. В этом отрывке содержится попытка показать, что истинный смысл писания понятен только посвящённым. Буквы становятся криптограммами, ключ к которым известен только “своим”. Ещё более ясно это видно в сирской редакции “Евангелия Псевдофомы”, где Иисус в возрасте пяти лет объясняет Своему учителю Закхею последовательность букв: «Другой писарь говорит Иосифу: “Доверь мне Иисуса и я Его научу”. И писарь начал учить Его и говорит: “Альфа”. И Иисус говорит: “Альфа”. Писарь говорит: “Бета”. Иисус ему говорит: “Скажите мне сначала, что такое Альфа, и Я вам скажу, что такое Бета”». «Закхей пересказал ребёнку все буквы от Альфы до Омеги. Но Иисус, подняв глаза на своего учителя, сказал ему: “Ты, который не знаешь значения Альфы, как ты хочешь преподать другим значение Беты? Лицемер, выучи сначала Альфу, и если ты это знаешь, мы тебе поверим, когда ты нам будешь говорить о Бете”. И Он начал спрашивать учителя по поводу первой буквы. И тот не знал, что ответить. И перед большим количеством слушающих ребёнок сказал Закхею: “Выучи, господин, положение первой буквы и заметь её прямые линии и её перпендикулярные черты, которые их сближают и объединяют, одновременно соединяясь в их вершине. Знак буквы А состоит из трёх знаков равной значимости; равного качества и равного размера”». Этот намёк на Троицу наверняка принадлежит иудео-христианской традиции, позднее деформированной, отождествить одну из двух букв греческого алфавита с сакральным обозначением имени Божия. А их сочетание алеф и тав — греческие альфа и омега, эллинизированная калька иудейской традиции со значением имени (Яхве) и Его Мессии.
Ветхозаветное понимание эры Мессии и результат Его дела
В прямой связи с ветхозаветным культом Яхве стоит Мессия — Помазанник (Машиах). В Библии этим термином названы первосвященники (Лев 4:3,5,16), пророки и цари. В книге пророка Исаии мессией Бога назван даже царь Кир.
В Библии имя Яхве непознаваемо, а имя Мессии (человека) неизвестно, но будет явлено. Эра Мессии провозвещается Духом Господа Бога (Яхве) (Ис 61:1) и как эра исключительных даров Духа. Излию от Духа Моего на всякую плоть, и будут пророчествовать сыны ваши и дочери ваши; старцам вашим будут сниться сны, и юноши ваши будут видеть видения (Иоил 2:28). Дары Духа даруются Мессии как праведнику: И почиет на нем Дух Господень, дух премудрости и разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия; и страхом Господним исполнится (Ис 11:2–3).
Образ самого Мессии мыслится как вечный. Видел я в ночных видениях, вот, с облаками небесными шел как бы Сын человеческий, дошел до Ветхого днями и подведен был к Нему. И Ему дана власть, слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили Ему; владычество Его — владычество вечное, которое не прейдет, и царство Его не разрушится (Дан 7:13–14).
Как человек Мессия испытает страдания (Ис 53:2–11), понесёт на Себе грех многих и за преступников сделается ходатаем (ср. Ис 53:12). Мессия принесёт победу. Потому что победа от Господа (см. Притч 21:31; 1 Пар 29:11).
Итак, из контекста пророчеств следует, что результатами дела Мессии будут: явление Его человеческого имени; наступление в мире окончательной победы Господней; раздаяние праведникам трофеев этой победы, — даров Духа Господа Бога (Яхве).
Осмысления знака Иезекииля и знака крестав первые годы иудео-христианской евангельской традиции
Латинский язык знает более десяти наименований-разновидностей креста (crux): (crux ansata, crux capitata, crux commissa, crux decussata, crux dissimulata, crux florida, crux gammata, crux gemmata, crux immissa, crux patibula, crux quadrata). Евангельская фраза ™p£nw tÁj kefalÁj — super caput eius — над головою Его (Мф 27:37) свидетельствует о том, что Христос был распят на кресте либо capitata, либо immissa. На этом кресте вертикальное древо поднималось над горизонтальным. На уровне таза могла делаться небольшая подставка, на которую осуждённый мог опереться, чтобы облегчить боль в руках и освободить диафрагму для дыхания. После длительной агонии он умирал от удушья.
Всё это было глубоко чуждо иудейскому закону о казни, по которому повинного смерти побивали камнями (Исх 21:28–29; Лев 20:27). На основании этого Даниэлу считает, что в понимании между “знаком Иезекииля — тав” и крестом для распятия “крест — staurÒj — crux” среди иудео-христиан первых нескольких лет существовало полное различие. Для них “крест-распятие” это прежде всего орудие пыток, казни, позорной смерти, применяемое римскими узурпаторами. В свою очередь знак Иезекииля “тав — крест”, — знак победы над смертью, знак славы Яхве. Осмысление этой славы и победы на кресте, озвученное апостолом Павлом в Послании к Коринфянам мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие, для самих же призванных, Иудеев и Еллинов, Христа, Божию силу и Божию премудрость (1 Кор 1:23–24), позволило начать отождествлять знак креста-распятия как знак славы Яхве и победы Его Мессии над смертью.
Традиция Западной Церкви, передающая распятие как образ страдания и казни, не соответствует его пониманию в ранней иудео-христианской традиции. Для неё распятие — это прежде всего символ славы и победы, так оно и осталось в Православной Церкви, где Христос “парит” на кресте; а не образ мучения, где Он конвульсивно висит и агонизирующе страдает, как Его привык изображать Запад.
В первой иудео-христианской колонии происходит бурное формирование новых христианских терминов, некоторые из которых не будут повсеместно приняты Церковью. Так, к примеру, первые последователи Христа сами себя называли “святыми”, но вскоре в Антиохии сформировалось понятие “христиане” (Χριστιανοί). То же можно с уверенностью сказать и в отношении формирования термина “крест”.
Позднее, в эпоху развитой богословской терминологии, Церковь в лице преподобного Ефрема Сирина напрямую свяжет крест (ставрос) и крещение (погружение): “Два крещения оказались у Господа, Очистителя всех, одно крещение воды и другое крещение креста, дабы крещением страдания научились крещению воды”.
Христиане из иудеев видели в кресте — тав, — знак духовного возрождения, чем, собственно, и было крещение. Однако отождествить эти два образа “capitata crux — immissa crux” и “тав” было весьма сложно, поэтому в древней иудео-христианской традиции слово “крест” ещё нередко заменяется словами “имя, след, знак, печать или лицо”. Эти термины становятся неотъемлемой частью крещальной традиции. “Яви, Владыко, Лице́ Твое на иже ко святому Просвещению готовящихся”. В этом смысле слова из молитвы Господней “да святится Имя Твое” понимаются ещё и как желание распространения Церкви как славы Божией.
Взаимопроникновение значений терминов ставрос и тавв иудео-христианской крещальной традиции
Как уже говорилось, для первых иудео-христиан знак “тав” был символом, обозначающим славу Божию, и изображал имя Яхве. Но как этот знак стал соотноситься с крестом? В этом вопросе наибольший интерес представляет книга “Пастырь” мужа апостольского Ерма, которой по общепризнанному мнению вышел из иудейской среды или был близок к ней. Написанная во время папы Пия I (прим. 140–150 гг.), она обладала громадным авторитетом. По стилю и языку она перекликается с Апокалипсисом апостола Иоанна. Хронологически между ними всего несколько десятилетий. По мнению Даниэлу, эта книга является одним из основных источников в вопросе богословия имени Божьего.
В книге третьей — Similitudines “Притчи, Подобия” в продолжение ветхозаветной традиции мессианских носителей на челе “знака Иезекииля” или “знака имени Божьего” в практике крещения повторяется устойчивое словосочетание, касающееся носителей “имени Сына Божия”. Например, “Слушай, говорит: имя Сына Божия велико и неизмеримо, и оно держит весь мир”. “Итак, кто не примет Его имени, тот не войдёт в царствие Божие”. “Так, говорит он, никто не войдёт в царство Божие, если не примет имени Сына Его”. Для христиан из иудеев это мессианское явление в мир имени Божьего, предвозвещённого ещё Исаией (Ис 43:7) и Иеремией (Иер 14:9). И это имя Божие обозначается устойчивым словосочетанием “печати Сына Божия”. Это одно из самых ранних свидетельств о постановке знака креста на лоб крещаемого при крещении наряду с погружением в воду. “Посему эти <…> получили печать Сына Божия и вошли в царство Божие. Ибо человек до принятия имени Сына Божия мёртв; но как скоро примет эту печать, он отлагает мёртвость и воспринимает жизнь. Печать же эта есть вода”. Речь идёт о мессианском знаке и о крещальном символе одновременно. Это христианский крест. Здесь его значение полисемично. В контексте повествования человек ветхозаветной традиции воспринимает его ещё через “тав”, хотя для христиан из язычников это уже “crux” (staurÒj).
Христиане как носители имени Божия
Другой памятник, написанный около 150 года христианином из язычников и отражающий практику александрийской христианской общины (Египет), традиционно называемый “Второе послание святителя Климента Римского к Коринфянам”, богословски осмысляет учение о крещении как о печати, которую должно носить и хранить всю жизнь: “Сохраните плоть в чистоте и печать без повреждения, чтобы получить жизнь вечную”. Вопреки частому цитированию Евангелия в этом Послании, в месте, связанном с печатью, автор приводит слова из ветхозаветного пророчества Исаии. “О тех, которые не сохранили печати, — говорит он, — сказано: червь их не умрет, и огонь их не угаснет; и будут они мерзостью всякой плоти” (Ис 66:24).
Здесь печать кроме образа креста в крещении ещё и равнозначна библейскому представлению об имени Божием. Христиане, и в особенности Церковь, мыслятся как носители этого имени. В молитвах об оглашенных в Литургии Преждеосвященных Даров, древность которых не оспаривается, священник молится: “Призри на рабы Твоя оглашенныя <…> и сопричитая их словесному Твоему стаду, на немже Имя Твое Святое нарицается” .
Традиция постановки на лбу крещаемого знака Божия в Церкви распространилась повсеместно. Уже говорилось о словах Блаженного Иеронима о знаке тав, который “имеет подобие креста, который изображается на челах христиан”. Во всяком случае Блаженный Августин в “Исповеди”, упоминая, как его мать, святая Моника, ознаменовала его, новорождённого, “крестным знамением”, сообщает об этом без комментариев, тем самым свидетельствуя, что данная практика была в его эпоху уже всем понятна.
В латинском житии святителя Порфирия Газского (†420) целая глава посвящена истории трёх отроков, оказавшихся в колодце и спасшихся оттуда чудесным образом после того как у них на телах (у одного в центре лба, у другого на правом запястье) появились знаки креста, выполненные как татуировки. “Они на них оставались долгое время для того, чтобы все видели и восхищались. Многие из язычников, когда видели это, обращались к вере”. (В русской редакции святитель Димитрий Ростовский не перевёл этот сюжет, только упомянул его в конце жития святого Порфирия.) У коптских христиан ещё поныне делаются татуировки креста на тех же местах, что и у упомянутых в данном житии детей, что является знаком их принадлежности к христианской вере.
Полисемичность образа креста
Итак, крест для первых христиан вмещает в себя понятия “печать Бога живого” (Откр 7:2) тав — “знак Иезекииля” (Иез 9:4), то есть “личный знак Бога” и знак Мессии, имя Бога Отца и Его Агнца (Откр 14:1), славу Яхве (Иез 43:2), (Мессию) Христа, Божию силу и Божию премудрость (1 Кор 1:23–24), Который имеет имя написанное и которого никто не [знает], кроме Его Самого (см. Откр 19:12). Имя Ему Слово Божие (Ð lÒgoj toà Qeoà, Verbum Dei) (Откр 19:13).
И человеческое явление имени Мессии (Иисуса Христа), Который смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной. Посему и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени (какое имя выше всякого другого? — только имя Божие), дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца (Флп 2:8–11).
То есть Слава имени Бога Отца дарована Иисусу Христу (Мессии) через крест. Здесь крест — не только форма, но и образ. Не случайно в самом крещении при освящении воды священник говорит: “Да сокрушатся под знамением образа креста Твоего вся сопротивныя силы”. Не под знаком креста Твоего, а под знаком образа креста Твоего, так как крест — образ славы Божией и образ имени Яхве, явленный в Сыне Его, образ Бога. Это особенно видно в молитвах Кресту Господню, где идёт прямое обращение: “Радуйся Живоносный Кресте…” или “Радуйся Пречестный и Животворящий Кресте Господень”, где через образ креста христиане обращаются к Богу.
Обращение ко кресту как существу одушевлённому объясняется тем, что он — печать Яхве и Его Мессии. Эта традиция весьма древняя. Автор Апологии в защиту христианства, направленной около 170 года императору Марку Аврелию, святитель Мелитон Сардийский, известный своими изысканиями в области подлинности книг Ветхого Завета, в проповеди “О Страстях Господних”, возможно одним из первых среди сохранившихся до нас авторов, прямо говорит о “живом кресте”: “иногда не верят живому кресту и Слову распятому на нём <…> но Он воскрес из мёртвых, потому что Он Бог. И потому, что Он был Богом и есть Бог <…> этот человек, Который был послан Отцом в мир, ибо Он Бог и Человек на земле и Бог на небесах”.
Об этом же несколько веков спустя и у преподобного Иоанна Дамаскина: “должно поклоняться знамению Христа. Ибо всякий раз как где будет знамение, там будет и Сам Он. Веществу же, из которого состоит образ креста, хотя бы это было золото или драгоценные камни, после разрушения образа, если бы то случилось, не должно поклоняться. И так всему тому, что посвящено Богу, мы поклоняемся, относя почтение к Самому Ему”.
О тождественности Христа и Его знака здесь говорит и сам текст данного пассажа. В большинстве сохранившихся греческих манускриптов здесь стоит Cristoà, тогда как в большинстве латинских crucis (то есть stauroà).
Необходимость даров Духа Божия для последователей Мессии
В крещальной традиции апостольского века крещение принимают для прощения грехов, чтобы потом иметь доступ к дарам Святого Духа. Петр же сказал им: покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов; и получите дар Святого Духа (Деян 2:38). Так же мыслит и Ерм. В контексте “Пастыря” принявшие “печать Сына Божия” должны принять и “дары Духа”. “А кто, господин, эти девы?”. “Это, — говорит, — святые духи; человек не может войти в царство Божие, если они не облекут его в свою одежду. Ибо никакой пользы не будет тебе, если примешь имя Сына Божия, и вместе не примешь от них одежды <…> Принявшие эти дары Духа <…> укрепились и были в числе рабов Божиих”. Здесь прямое свидетельство о древней практике таинства Миропомазания (или подтверждения даров — конфирмации).
Новозаветное прочтение знака Яхве и Его Мессии
Итак, печать Бога согласно книгам Ветхого Завета должна выглядеть как знак Иезекииля “тав”, сообщать человеческое имя Мессии и говорить о победе Яхве.
В откровении Иоанна Богослова знак Яхве тождественен знаку Мессии. Они употребляются в парном сочетании как образ спасения, единства и промыслительности над миром Самого Бога. Я есмь Альфа (Алеф) и Омега (Тав), начало и конец… (Откр 21:6), что передано также как Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, Первый и Последний (Откр 22:13).
В новозаветное время знак Иезекииля тав передаётся своим первым и подлинным видом, — крестом, обозначая человеческое имя Мессии (Христа) — Иисус и, наконец, обещанную с пришествием Мессии победу Яхве (nesah ‘победа’), христианами она обозначается в греческой традиции ΝΙΚΑ.
Новозаветное развитие образа Яхве (Бога Отца) и Его Мессии (Иисуса Христа) получило новый импульс после Константина Великого, особенно после обретения и прославления Креста Господня (326 год). Этот образ креста между Альфой и Омегой, так часто встречающийся в искусстве Древней Церкви, лучше всего может быть охарактеризован как “личная печать Бога”, а образ Иисуса Христа с надписью “Сущий” Ñ ên (ego sum qui sum) в крещальном нимбе, — как неопровержимое свидетельство Его воплощения.
Развитие этой традиции на протяжении последующих трёх столетий после воскресения Христова следует изучать отдельно.
www.pravmir.ru
Примите печать Духа Святого (День Святого Духа) - Прости нас, грешных - Александр Владимирович Мень - rutlib2.com
Примите печать Духа Святого (День Святого Духа)
Как Пасхи мы ждали этого дня, дня сошествия Духа Божия, когда к нам приходит самое главное, что нам обещано, — к нам приходит сила Господня. Кто такой христианин? Тот, кто любит Спасителя, кто в Нем нуждается, кто Его призывает, кто призывает помощь Божию, благодать Божию, силу Божию.
Мы сегодня идем к Святой Чаше, и я хочу, чтобы каждый из вас в этот день и в этот час молился о главном, о том, чтобы Дух Божий коснулся его сердца. Никакие умствования, никакие разговоры, никакие моральные усилия ничего дадут, если не будет печати Духа Святого, если не будет силы, которая дается нам свыше.
Вы уже достаточно опытны в том, насколько наши усилия бывают тщетными. Вы достаточно хорошо помните, как приходили на исповедь с одними грехами и потом снова приходили с теми же. И это нам дается для того, чтобы мы поняли, чтобы до конца почувствовали, до глубины почувствовали нашу немощь. Человек, который уверен в своих моральных силах, который уверен, что способен сам одолеть свою немощь, свой грех, — этот человек идет как бы по тонкому льду, который может проломиться под ним в любую минуту. Именно потому апостол Петр поколебался, испугался и отрекся, что был слишком уверен в себе и первым заявил, что пойдет и в тюрьму с Господом, и на смерть. Так он говорил — и он же и рухнул.
Самоуверенность, самодовольство к добру не приводят. Поэтому сегодня мы должны быть честными и перед совестью, и перед Богом. Готовясь причащаться в этот праздничный день, мы должны сказать:
Да, Господи, у нас в сердце и в жизни много всякого беспорядка, и мы не будем лукавить перед Тобой, а постараемся принести Тебе сердце сокрушенное, то есть признать свою вину и принять Твое спасение.
Виноваты мы перед людьми, перед друзьями, перед знакомыми и перед обществом, в котором мы живем. В конце концов, всякая вина, всякий грех — это вина перед Богом. Потому что Он дал нам силы, дал нам возможность трудиться, жить, любить и надеяться. И если мы не возвращаем в качестве благодарности своих усилий для того, чтобы помочь окружающему нас миру, значит, мы виноваты перед Ним. Вот и подумаем, в чем же мы виноваты.
Господи, прости нас, грешных, за маловерие, за уныние. Прости нас, Господи, за пренебрежение своим христианским долгом.
Почти у всех у нас есть Библия, но редко кто из нас каждый день открывает Слово Божие. А как мы становимся на молитву? Мысли разбегаются, собраться нам очень трудно. А ведь тот, кто собран на молитве, имеет волю твердую, и Бог помогает такому человеку. Мы нуждаемся в мощной руке Бога, которая бы нас собрала воедино.
Прости нас, Господи, за ропот, за то, что мы вечно бываем всем недовольны, за то, что мы в жизни больше хотим брать, чем отдавать. Ты нам сказал: «Блаженны миротворцы, блаженны милостивые».
Кто такой милостивый человек? Тот, у кого сердце страдает и переживает за другого человека. А что значит блаженный? Это значит счастливый. Кто не хочет счастья? Все хотят: и люди, и звери. Но человек хочет счастья и знает, что оно доступно только тогда, когда оно рождается в любви, то есть в делах любви, когда мы кому-то отдаем — кто не отдает, никогда счастлив не будет. Давайте вспомним о своих родителях, живых и умерших, много ли мы отдавали им. Вспомним о членах своей семьи, детях, мужьях, женах, друзьях, тех, с кем нам приходится трудиться, работать. Мало отдавали, все только для себя, вот поэтому у нас мало счастья. Счастлив тот, кто отдает.
Господи, прости нас за то, что мы невыдержанны, несдержанны, раздражительны, злобны, подозрительны. За то, что мы всегда готовы видеть недостатки других, себя же легко превозносим, оправдываем, извиняем себе все— это нам легко.
Нам приятно ставить себя выше других, приятно обижаться, приятно думать, что мы — непонятые, что мы– какие-то особенные. Но это ведет только к ущербности души. Душа должна быть открытой, свободной. Душа человеческая — это храм Святого Духа. Любой храм мы стараемся украсить, как можем. Наш храм может быть бедненький, соседний — побогаче. Но почему мы его украшаем? Из благоговения, из любви, что сюда невидимо приходит благословение Божие. Богу не нужны наши украшения, позолоты, финтифлюшки, они нужны нам, чтобы через них выразить свое благоговение в доме молитвы, в доме Божием. Господь здесь, поэтому дом Его должен быть украшен.
Но ведь Он приходит и в души наши. Ведь мы поем и молимся: «Прииди и вселися в ны, и очисти ны от всякия скверны», — вы все знаете эти слова. Но если мы хотим, чтобы Он вселился, мы должны хотя бы очистить, вымести пол от всего ничтожного, мелкого, грязного, ненужного. Сколько мы сеем в своей душе пустой болтовней, склоками, сплетнями! Как это унижает и пачкает жизнь, как мы тратим ее; а жизнь ведь коротка. Она проносится быстро, и надо прожить ее достойно, чтобы мы действительно были чадами Божиими и настоящими людьми, а не просто так — протащились по жизни и ничего доброго после себя не оставили.
Господи, прости нас, грешных. Прости, Господи, за наш невоздержанный язык, за празднословие и болтовню, за передачу всякой клеветы, нечистоту мыслей, за то, что мы о людях думаем хуже, чем они есть; за хульные и блудные мысли, за то, что мы не можем сдерживать свои страсти, начиная от простого чревоугодия и кончая чувственностью и гордыней. Все вылезает и вырывается из нас.
Человек тем и отличается от зверя, что стремится управлять своими страстями. Мы всегда должны помнить, что победить мы их не можем, и не нужно, потому что Бог дал человеку силы жизни и надо ими пользоваться, но – управляя ими. Полностью бесстрастный человек — это либо покойник, либо сказка. Любой человек несет в себе какие-то чувства и переживания. Но мы должны контролировать их. На корабле капитан дает команды и все ему подчиняются. Кто у нас дает команды? Разум, воля и дух должны командовать. Если ему не подчиняются наши души и наши чувства, то что же тогда говорить о жизни— она вся идет не туда, куда надо.
Господи, прости нас за то, что мы так мало делаем и так много придаем значения сделанному нами.
Как у нас раздувается и разбухает значение наших поступков. Смирение — это здоровье души. Надо знать себе цену, спокойно и трезво смотреть на себя. Тогда не будет взлетов и глупых падений. Надо твердо идти по жизни, зная, что есть Божии заповеди, есть Завет Христов, есть прямой путь жизни.
Господи, прости нас, грешных, что мы были неблагодарны природе, которую Ты нам дал.
Часто бывает так: вы едете отдыхать — и вам и в голову не приходит, что нельзя вокруг себя топтать и гадить, что природа — это храм Божий. Христианин должен учиться благоговению перед природой. Потому что все: и деревья, и птицы, и звери — наши братья и сестры. И человек должен относиться к ним с любовью и с уважением. Они нас кормят, и если лишить нас, хотя бы на один день, того, что дает нам природа, мы все погибнем. Она дает нам и воздух, и пищу, и одежду. А мы к ней не относимся с благодарностью. Природа — такая же Божия, как и человек. Мы — образ и подобие Божие, но ведь и она создана Творцом, и она есть храм Божий.
Сегодня вы все будете петь «Царю небесный». Он есть Утешитель и Дух Истины. Смотрите, какое слово: Утешитель. Это значит, что Он поднимает нас, когда мы согнулись, когда мы перед жизненными невзгодами поколебались. Он дает нам бодрость, надежду. Поэтому мы просим, чтобы Дух Божий пришел. Дух Истины – означает, что Он вкладывает нам правду в сердце. Всякая ложь, всякая недобросовестность в деле, в труде, всякая недобросовестность по отношению друг к другу — все это уже грех против Него, против Истины.
День Святой Троицы, великий праздник церковного года, — день для нас особенный, потому что мы соседи Лавры преподобного Сергия. Можно сказать, находимся под особым молитвенным покровом преподобного. А ведь вы знаете, что Лавра названа во имя Святой Троицы. Значит, у нас как бы двойной праздник, праздник обители преподобного Сергия. Вы помните, почему преподобный назвал свою обитель в честь Святой Троицы. Образ Святой Троицы есть образ единства, любви, сплочения людей. Поэтому нам открыта тайна Святой Троицы, чтобы мы были едины, особенно те, кто возлюбил Господа. Ибо Он сам молился: «Да будут все едины, как Ты, Отче, во Мне, и Я — в Тебе»1. «Ты во Мне», — вот тайна Троицы. Нам это нужно знать для того, чтобы учиться любви друг к другу. Наука нелегкая, потому что, вообще, все склонны больше любить самих себя. Но с помощью Духа Божия можно преодолеть в себе и эгоизм, и себялюбие, то, что отдаляет человека от Бога, от людей, от истины.
Господи, прости наши прегрешения, приди и вселися в ны, и очисти нас от всякие скверны…
1988 год
©2018
rutlib2.com
Примите печать Духа Святого
День Святого Духа
Как Пасхи мы ждали этого дня, дня сошествия Духа Божия, когда к нам приходит самое главное, что нам обещано, — к нам приходит сила Господня. Кто такой христианин? Тот, кто любит Спасителя, кто в Нем нуждается, кто Его призывает, кто призывает помощь Божию, благодать Божию, силу Божию.
Мы сегодня идем к Святой Чаше, и я хочу, чтобы каждый из вас в этот день и в этот час молился о главном, о том, чтобы Дух Божий коснулся его сердца. Никакие умствования, никакие разговоры, никакие моральные усилия ничего дадут, если не будет печати Духа Святого, если не будет силы, которая дается нам свыше.
Вы уже достаточно опытны в том, насколько наши усилия бывают тщетными. Вы достаточно хорошо помните, как приходили на исповедь с одними грехами и потом снова приходили с теми же. И это нам дается для того, чтобы мы поняли, чтобы до конца почувствовали, до глубины почувствовали нашу немощь. Человек, который уверен в своих моральных силах, который уверен, что способен сам одолеть свою немощь, свой грех, — этот человек идет как бы по тонкому льду, который может проломиться под ним в любую минуту. Именно потому апостол Петр поколебался, испугался и отрекся, что был слишком уверен в себе и первым заявил, что пойдет и в тюрьму с Господом, и на смерть. Так он говорил — и он же и рухнул.
Самоуверенность, самодовольство к добру не приводят. Поэтому сегодня мы должны быть честными и перед совестью, и перед Богом. Готовясь причащаться в этот праздничный день, мы должны сказать:
Да, Господи, у нас в сердце и в жизни много всякого беспорядка, и мы не будем лукавить перед Тобой, а постараемся принести Тебе сердце сокрушенное, то есть признать свою вину и принять Твое спасение.
Виноваты мы перед людьми, перед друзьями, перед знакомыми и перед обществом, в котором мы живем. В конце концов, всякая вина, всякий грех — это вина перед Богом. Потому что Он дал нам силы, дал нам возможность трудиться, жить, любить и надеяться. И если мы не возвращаем в качестве благодарности своих усилий для того, чтобы помочь окружающему нас миру, значит, мы виноваты перед Ним. Вот и подумаем, в чем же мы виноваты.
Господи, прости нас, грешных, за маловерие, за уныние. Прости нас, Господи, за пренебрежение своим христианским долгом.
Почти у всех у нас есть Библия, но редко кто из нас каждый день открывает Слово Божие. А как мы становимся на молитву? Мысли разбегаются, собраться нам очень трудно. А ведь тот, кто собран на молитве, имеет волю твердую, и Бог помогает такому человеку. Мы нуждаемся в мощной руке Бога, которая бы нас собрала воедино.
Прости нас, Господи, за ропот, за то, что мы вечно бываем всем недовольны, за то, что мы в жизни больше хотим брать, чем отдавать. Ты нам сказал: «Блаженны миротворцы, блаженны милостивые»1.
------------------------------------------------
1 Ср. Мф 5:3-11
Кто такой милостивый человек? Тот, у кого сердце страдает и переживает за другого человека. А что значит блаженный? Это значит счастливый. Кто не хочет счастья? Все хотят: и люди, и звери. Но человек хочет счастья и знает, что оно доступно только тогда, когда оно рождается в любви, то есть в делах любви, когда мы кому-то отдаем — кто не отдает, никогда счастлив не будет. Давайте вспомним о своих родителях, живых и умерших, много ли мы отдавали им. Вспомним о членах своей семьи, детях, мужьях, женах, друзьях, тех, с кем нам приходится трудиться, работать. Мало отдавали, все только для себя, вот поэтому у нас мало счастья. Счастлив тот, кто отдает.
Господи, прости нас за то, что мы невыдержанны, несдержанны, раздражительны, злобны, подозрительны. За то, что мы всегда готовы видеть недостатки других, себя же легко превозносим, оправдываем, извиняем себе все— это нам легко.
Нам приятно ставить себя выше других, приятно обижаться, приятно думать, что мы — непонятые, что мы– какие-то особенные. Но это ведет только к ущербности души. Душа должна быть открытой, свободной. Душа человеческая — это храм Святого Духа. Любой храм мы стараемся украсить, как можем. Наш храм может быть бедненький, соседний — побогаче. Но почему мы его украшаем? Из благоговения, из любви, что сюда невидимо приходит благословение Божие. Богу не нужны наши украшения, позолоты, финтифлюшки, они нужны нам, чтобы через них выразить свое благоговение в доме молитвы, в доме Божием. Господь здесь, поэтому дом Его должен быть украшен.
Но ведь Он приходит и в души наши. Ведь мы поем и молимся: «Прииди и вселися в ны, и очисти ны от всякия скверны», — вы все знаете эти слова. Но если мы хотим, чтобы Он вселился, мы должны хотя бы очистить, вымести пол от всего ничтожного, мелкого, грязного, ненужного. Сколько мы сеем в своей душе пустой болтовней, склоками, сплетнями! Как это унижает и пачкает жизнь, как мы тратим ее; а жизнь ведь коротка. Она проносится быстро, и надо прожить ее достойно, чтобы мы действительно были чадами Божиими и настоящими людьми, а не просто так — протащились по жизни и ничего доброго после себя не оставили.
Господи, прости нас, грешных. Прости, Господи, за наш невоздержанный язык, за празднословие и болтовню, за передачу всякой клеветы, нечистоту мыслей, за то, что мы о людях думаем хуже, чем они есть; за хульные и блудные мысли, за то, что мы не можем сдерживать свои страсти, начиная от простого чревоугодия и кончая чувственностью и гордыней. Все вылезает и вырывается из нас.
Человек тем и отличается от зверя, что стремится управлять своими страстями. Мы всегда должны помнить, что победить мы их не можем, и не нужно, потому что Бог дал человеку силы жизни и надо ими пользоваться, но – управляя ими. Полностью бесстрастный человек — это либо покойник, либо сказка. Любой человек несет в себе какие-то чувства и переживания. Но мы должны контролировать их. На корабле капитан дает команды и все ему подчиняются. Кто у нас дает команды? Разум, воля и дух должны командовать. Если ему не подчиняются наши души и наши чувства, то что же тогда говорить о жизни— она вся идет не туда, куда надо.
Господи, прости нас за то, что мы так мало делаем и так много придаем значения сделанному нами.
Как у нас раздувается и разбухает значение наших поступков. Смирение — это здоровье души. Надо знать себе цену, спокойно и трезво смотреть на себя. Тогда не будет взлетов и глупых падений. Надо твердо идти по жизни, зная, что есть Божии заповеди, есть Завет Христов, есть прямой путь жизни.
Господи, прости нас, грешных, что мы были неблагодарны природе, которую Ты нам дал.
Часто бывает так: вы едете отдыхать — и вам и в голову не приходит, что нельзя вокруг себя топтать и гадить, что природа — это храм Божий. Христианин должен учиться благоговению перед природой. Потому что все: и деревья, и птицы, и звери — наши братья и сестры. И человек должен относиться к ним с любовью и с уважением. Они нас кормят, и если лишить нас, хотя бы на один день, того, что дает нам природа, мы все погибнем. Она дает нам и воздух, и пищу, и одежду. А мы к ней не относимся с благодарностью. Природа — такая же Божия, как и человек. Мы — образ и подобие Божие, но ведь и она создана Творцом, и она есть храм Божий.
Сегодня вы все будете петь «Царю небесный». Он есть Утешитель и Дух Истины. Смотрите, какое слово: Утешитель. Это значит, что Он поднимает нас, когда мы согнулись, когда мы перед жизненными невзгодами поколебались. Он дает нам бодрость, надежду. Поэтому мы просим, чтобы Дух Божий пришел. Дух Истины – означает, что Он вкладывает нам правду в сердце. Всякая ложь, всякая недобросовестность в деле, в труде, всякая недобросовестность по отношению друг к другу — все это уже грех против Него, против Истины.
День Святой Троицы, великий праздник церковного года, — день для нас особенный, потому что мы соседи Лавры преподобного Сергия. Можно сказать, находимся под особым молитвенным покровом преподобного. А ведь вы знаете, что Лавра названа во имя Святой Троицы. Значит, у нас как бы двойной праздник, праздник обители преподобного Сергия. Вы помните, почему преподобный назвал свою обитель в честь Святой Троицы. Образ Святой Троицы есть образ единства, любви, сплочения людей. Поэтому нам открыта тайна Святой Троицы, чтобы мы были едины, особенно те, кто возлюбил Господа. Ибо Он сам молился: «Да будут все едины, как Ты, Отче, во Мне, и Я — в Тебе»1. «Ты во Мне», — вот тайна Троицы. Нам это нужно знать для того, чтобы учиться любви друг к другу. Наука нелегкая, потому что, вообще, все склонны больше любить самих себя. Но с помощью Духа Божия можно преодолеть в себе и эгоизм, и себялюбие, то, что отдаляет человека от Бога, от людей, от истины.
Господи, прости наши прегрешения, приди и вселися в ны, и очисти нас от всякие скверны...
1988 год
stydopedia.ru
Печать дара Духа Святаго
Сегодняшний день Святая Церковь сугубо посвящает Третьей Ипостаси Пресвятой Троицы …
Сегодняшний день Святая Церковь сугубо посвящает Третьей Ипостаси Пресвятой Троицы — Духу Святому. И мы исповедуем благодарение, изумление пред дивными дарами Божиими, которых Он сподобляет нас. Снова размышляем о своем непостижимо высоком призвании в Церкви Христовой, день рождения которой совершается в день схождения Духа Святого на нее в виде огненных, пламенеющих языков, напоминающих нам о том, что мы должны жить жизнью, исполненной истинного вдохновения. Не тусклой, не мертвой жизнью, как живут люди не знающие Бога, а жизнью, исполненной огня небесного, который Господь нам дает. Мы отмечены им от Бога, потому что крещены во имя Пресвятой Троицы и запечатлены печатью Духа Святого.
Наша душа и наше тело, все уды нашего тела запечатлены святостью, чистотою. И это означает, что всю нашу жизнь — и душу, и тело — мы должны всецело посвящать Богу, нашему Творцу, Который дал нам жизнь, спас от смерти и освящает нас Собою. Чтобы мы жили в истине и любви, зная, что каждый человек — потому человек, что он причастен истине и любви; что одно от другого никогда неотделимо. Весь смысл нашей жизни заключается в том, чтобы научиться любви от Бога.
«Смотрите, да не презрите единого от малых сих», — говорит Господь. Кто эти «малые сии»? Прежде всего, дети. Господу не нравится, когда великие в Церкви или мнящие себя быть великими, относятся невнимательно к тому, что происходит с детьми. Как будто их не касается, что детей растлевают, приучают их к такой жизни, где грех является нормальным явлением. Их как бы лишают уже самой способности покаяться и возвратиться ко Господу, и обрести все, что хочет дать им Бог. Но малые сии — это, конечно, все люди, прежде всего, в Церкви. Те, кто искренне приходят ко Господу, но вера их слабая, и о Боге они знают очень мало. Мы не должны смотреть на них свысока, как на людей, которые не просвещены истинным знанием. Откуда же им знать, если они только переступили порог храма Божия? Некоторые еще вообще в Церковь не вошли. Они — «не двора сего», по словам Господа.
«Смотрите, — говорит сегодня в Евангелии Господь, — потому что ангелы их непрестанно видят лицо Отца Моего Небесного». То есть, служба ангельская совершается вокруг этих людей. Ангелы видят лицо Отца Небесного непрестанно, изумляясь Его славе, Его любви, готовые исполнить все, что ни скажет им Господь для блага малых сих. И, если мы хотим увидеть лицо Отца Небесного, лик Христов в будущей жизни, мы должны прежде всего быть исполнены готовности сделать все для малых сих, для их блага.
Господь дает нам образ Своей непостижимой любви ко всем людям без исключения. Он говорит: «Рассудите сами: если будет у кого из вас сто овец, и одна из них заблудится, неужели пастырь не оставит девяносто девять, чтобы искать одну заблудшую? И, найдя ее, он радуется об этой заблудшей овце больше, чем о девяносто девяти незаблудших». Мы знаем, что Господь наш, Пастырь Небесный, прошел по всем горам и долам, изнемогая от усталости, падая под ношею Креста, чтобы найти эту заблудшую овцу. И теперь Он радуется о ней. Святые отцы говорят, что овца заблудшая — это все мы, весь род человеческий. Потому что мы — падшее со-здание, мы заблудились. Представьте, человек заблудился и не знает, куда ему идти. Так весь род человеческий заблудился, сбился с дороги, и ему грозит опасность и смерть. Весь род человеческий находит Господь, оставляя девяносто девять незаблудших овец — Ангелов, которые радуются об этой обретенной овце. И Сам Господь радуется о ней больше, чем о незаблудших.
Одновременно Господь говорит здесь и о каждой человеческой душе. Для Него одна овца имеет такое же значение, как все стадо. Один человек, находящийся в Церкви, для Него столь же дорог, как вся Церковь. Вот любовь Божия, о которой Дух Святой говорит нам сегодня. И тот человек, который не пришел еще в Церковь и которого хотят сегодня погубить, так же дорог Спасителю, как вся Церковь, которая не заблудилась. Она не заблудилась, если понимает, о чем говорит Христос. Потому что наше знание истины, правды и любви должно измеряться единственно Духом Святым, любовью Бога, Его истиною.
И дальше Господь говорит, что истина, действительно, неотделима от любви. «Если согрешит против тебя брат твой, иди и обличи его между тобою и им одним». Любовь эта дорого стоит. И она дорого стоит для Господа, дорогою ценою приобретена для нас. И каждый из нас должен приобрести ее дорогою ценою — верностью истине. Иди и обличи его, не носи это в себе. Самое опасное, когда внутри нас кровоточащая рана, и это созревает во все большую вражду к согрешившему против нас человеку. Может быть, он не знает, не понимает, что сделал. Может быть, ему не достает именно того, чтобы ему кто-то сказал об этом с любовью. Между тобою и им одним — не иди, не кричи на весь свет, что этот человек согрешил. Прежде чем ты будешь иметь право это сделать, наедине с этим человеком выясни все. Может быть, он тут же с радостью увидит свою ошибку, и будет радость и для тебя, и на небесах. И не нужно добавлять к этому еще что-нибудь.
«Но если этот человек будет упорствовать в своем заблуждении, пойди, возьми одного или двух, — говорит Христос, — единомысленных твоих и обличите его вместе». Мы нуждаемся в том, чтобы в делании добра нам помогали другие люди. И мы не должны унывать, опускать руки, говорить: «Безнадежное дело — с этим человеком уже все кончено, потому что он не обращает внимания на наши вразумления». Может быть, эти двое или трое, кого ты позовешь, найдут такие слова, которые тебе никогда на ум не приходили. Может быть, у них любви больше, чем у тебя, и он послушает их. Может быть, он поймет, что он противостоит сразу всем, и покается.
Но есть очень упрямые люди, упорные такие души. Они могут отвергнуть любое вразумление. «Тогда, — говорит Господь, — пойди и скажи всей Церкви. Если Церковь преслушает, да будет тебе как язычник или мытарь». Церковь Божия — хранительница истины, столп и утверждение истины, всех догматов, тайн веры, заповедей Божиих. И горе тому человеку, который бывает отлучен от Церкви, который подвергается анафеме церковной. Невозможно пребывать в Церкви, пользоваться ее преимуществами, дарами небесными Духа Святого и отвергать основание учения церковного, которое положено жизнью и смертью Христовой, благодатью Духа Святого. Господь говорит об этом отвержении, об этом отлучении. И в наши времена надо, может быть, в первую очередь вспомнить — уже тысячу раз мы об этом говорили — о Сотом правиле Шестого Вселенского Собора, которое анафематствует всех изготовителей растленных изображений и их распространителей. По разуму святых отцов, исполненных Духа Святого, — ибо они говорят: «Изволися Духу Святому и нам» — эти люди не имеют права входить в Церковь Божию. Не имеют права отпевать своих родственников, свечки ставить, молебны совершать — они лишены всех даров, которые имеет Церковь, потому что не хотят ее слушать. «Он будет тебе как язычник и мытарь», — говорит Христос.
Но это слово исполнено не только пламенеющей истины, но и пламенеющей любви. Господь не говорит: «Да будет он тебе как сатана, как бес». Он говорит: «Да будет он тебе как язычник и мытарь», то есть как тот, кто не утратил способность возвратиться к Богу с покаянием. Он остается еще человеком. И Церковь молится о нем, чтобы привести его к себе. В истории Церкви были еретики, которых она называет волками лютыми, не щадящими стада. Апостол Павел так говорит о них. Сам Господь говорит об этих волках. В своей разрушительной деятельности по отношению к Церкви они уподобляются самому диаволу. Но и здесь Святая Церковь, извергая их из себя, не оставляет их своей любовью, молясь об их вразумлении. И мы знаем такие примеры, когда самые страшные отступники возвращались покаянием к истине и были приняты в Церковь. И Церковь не напоминает им прежних грехов.
«Скажи Церкви», потому что Церковь хранит то, что дал ей Господь. Скажи той Церкви, которая Святая, Апостольская, которая хранит предание святых отцов. У нас сегодня память отцов семи Вселенских Соборов. В Церкви — полнота Духа Святого, и «скажи Церкви» — все равно что «скажи Самому Господу» — это все едино. Но Церковь может быть и таким сборищем, которое не является Церковью. Оно может отвергать установления апостольские и святоотеческие и именовать себя Церковью. Были лжесоборы, были лжецеркви, каких множество мы наблюдаем сегодня — бесчисленные секты, наводняющие нашу страну. Не о таком собрании говорит Христос. И не о таком, которое неправедно изгоняет человека из Церкви, отлучает от Христа, от Бога. Господь судит другим судом, тем, какой мы видим в притче о слепорожденном, когда его изгоняют из сонмища иудейского, из Церкви, уже превратившейся в лжецерковь. Тогда Господь находит его, и встречает лицом к лицу, и показывает, что где Христос, там Церковь. Всего один человек оказывается в этот момент в Церкви — тот, кто со Христом. А все остальные — не Церковь. И так было иногда в истории Церкви, когда отступали от исповедания веры иерархи и патриархи. Например, в VII веке, когда Церковь сотрясала монофелитская ересь.
Но тем не менее, Церковь — это не один человек, а, по крайней мере — два или три. «Где двое или трое, — говорит Христос, — собраны во имя Мое, там Я посреди них». Он говорит нам о тайне того единства, к которому призваны мы все, весь род человеческий. О тайне самых малых молитвенных собраний, о тайне Вселенских Соборов. В конце концов, все измеряется не количеством собравшихся людей, но соборным разумом Церкви. И, может быть, здесь Господь пророчески предупреждает, что ни один человек не может претендовать на непогрешимость, когда он говорит ex cathedra по вопросам веры и нравственности, определяя, где истина и где ложь, как дерзает это делать римский понтифик. А двое или трое, и больше, возглавляющих Поместные Церкви, получили от Него эту власть. Потому что Божие разумение даруется Церкви присутствием среди них Самого Христа. Где неложная любовь ко Христу, там Христос предваряет собрание всех. Мы приходим в храм, а Он приходит в него раньше нас — ради нас, если мы приходим во имя Его.
Будем дорожить этим даром Божиим, помня, что времена наступают трудные. Во времена гонений не всегда может собраться многолюдный храм, а только двое или трое могут быть собраны где-то во имя Христово. Преподобный Нектарий Оптинский пророчествовал, что будет время, когда в Церкви останется всего один епископ, один священник и один мирянин. Наверное, он не в буквальном смысле говорит эти слова. Но в том смысле, что там, где есть хоть один епископ, один священник и один мирянин, любящие Христа, где двое или трое собраны во имя Христово — там Христос посреди них и там Церковь Божия. Дай Бог нам принадлежать к этому собранию, сколько бы нас ни было, пусть даже двое или трое. То же присутствие Божие среди нас, та же слава, как во всей Церкви, то же утешение, как если бы было две или три тысячи собраны во имя Христово, как это было в день Пятидесятницы, когда святой апостол Петр говорил в Духе Святом и открывал им Христа.
Протоиерей Александр Шаргунов, настоятель храма свт. Николая в Пыжах, член Союза писателей России
ruskline.ru
Печать дара Духа Святого... - aleksy ЖЖ
Дальше будет очень много букв, а вместо обстоятельной разгадки одно лишь тыкание пальцем в неопределенные стороны и мычание не очень понятно о чем. Потому если нет времени, или Вы совсем "не в теме", то лучше подождать, пока текст не примет ясный и недвусмысленный вид. Но я пока, увы, не знаю, как и когда это произойдет. Выкладываю в сыром виде с целью выявить как самые спорные, так и самые бессодержательные места. Если повезет, то когда-нибудь исправлю неоднозначные выражения и, если получится сожму. О том, что форма никакая, даже и не пишите. Это все на уровне конспекта с массой недоговорок и нечетких фраз. Если тяжело, то повторяюсь, даже и не пробуйте читать.
Начнем с того, что у нас не совсем семь таинств. Да, де юре их 7. Но в обычной практике — исключая случаи приема окоянных лютеран и им подобных еретиков — крещение и миропомазание, официально различаемые как «два таинства» не только на деле, но и в сознании, и в значении сливаются в одно. Каждый знает, что если священник не миропомазал, то он, вроде как, и не докрестил. Также и выражение о «восполнении» крещения мирян, это когда крестит, скажем, бабка или дед, значит, что чуток не докрестил. Догматически все мы, конечно, знаем, что такие случаи крещения не ущербные ничуть. Но факт остается как есть: крещение у нас — это «всё сделать», крещение, скажем у католиков, — это просто покрестить. И ничего, что они дважды миром мажут. Это другая история. Нам важно, что схлопывание двух таинств в единое де-факто нам оставляет не 7, но 6. Но наш народ, а вернее «церковное сознание» не проведешь. Оно ловко восполняет «недостачу» до 7-ми. Пострижение в монашество догматически ни разу не таинство, но если взглянуть на отношение к расстригам, да и к самому пострижению на деле всех тех, кто участвует в том, то суждение придется изменить. Оно конечно, тут же скажут и про агиасму, и про освящение церквей, и даже про пасхальное яичко за иконкой, мол, мы православныя и не держимся за 7! Это всё окоянные католики придумали! Всё так, хотя могли бы и не стаскивать у них. Сказано же: не укради! Но как выяснение правильного числа таинств, так и различение их от «просто священнодействий» здесь в качестве задачи не стоит. Достаточно будет теперь заметить, что, предлагаемую катехизисами правильную семерку мы знаем. Это крещение, миропомазание, причащение, покаяние, соборование, венчание, священство. По факту же — крещение (наш вариант), причащение, исповедь, соборование, венчание, рукоположение. Важно! Ниже собственно крещение, так и будет упоминаться как крещение, а наш сегодняшний вариант крещения будет обозначаться как крещение*.
Собственно крещение пошло с того, что иудеи очень любили умываться. Там жарко! Ну, и с того, что Некто «метаною» предложил. Умывание соединили с метаноей и сделали знаком начала новой жизни. Тут конечно возникают вопросы: а неужели вода ничего не значит? И почему так важен тройной «аминь»? Ну и вообще — тайна-то где? Начнем с последнего, что тайна — в «метаное». «Метаноя» как перемена ума от корки мозга до самых печенок, то есть включая и сердце, и душу, и все другие слова, какие можно найти, конечно Тайна. Тут Тайна, третий лишний. Тут двое говорящих лично — вот этот человек и Его личный Бог. Понятно, что для не верящих в особенность Иисуса тут тайны нету. Среди таких оказались и чиновники Имперских властей, которые со временем прижали тайну. Введение принудительного крещения даже до младенцев аукнулось тем, что спустя века, те протестантские течения, которые все же захотели тайну очистить и извлечь на свет Божий придумали уже учения и о многоэтапном крещении, растянутом немножко по жизни, и учения о перекрещивании крещеных в детстве, и учения о том, что младенцев не нужно крестить. Но и имперские чиновники, хотя тайну и зажимали, чтобы не мешалась, до конца ее в своих бумагах не извели. А пробовали объяснить, что благодать она, конечно, есть, да только постепенно прорастает, и другие идеи подбрасывали, понимая, надо как-то тайну в клетке сохранить. Иначе снова повылазят эти верующие и снова станет главным не император, а Христос.
Магия воды, как с кавычками, так и без тоже никогда не отрицалась. Раз «Дух носился над водою», и в воду к Иоанну ходил и сам Христос, то касание Божества через святость воды всегда возбуждало мечтательность верующих, как здоровую, впрочем, так и не вполне. Убивание водой (потопление), как рационально (имитация смерти), так и иррационально (убивание греха) тоже всегда привлекалось. Об очистительных не только физически свойствах воды не надо и говорить. Люди никогда вполне не знали, что есть вода. Слишком она важна для них. Даже и причащали водой. Да и суррогатно причащают теперь (некоторые версии применения агиасмы). Да и в воду прыгают в крещенскую ночь. Тайна воды всегда была. К тому же вода была настолько удобна и архитипична и социально усвоена массой обычаев и даже обыденных дел, что просто «легло на душу». И воду никто не решился отменить. Правда пришлось потом придумать, что некрещеные водой мученики крещены львами, огнем, мечами, и еще кое-чем. Но вода тут не виновата. Нечего было тотальность идеи на воде разводить. Версии кропления и полного погружения тоже интересны. Но они только показывают, что людям нравится вода, и что до сих пор, в том числе и для крещения, многие полагают в воде священный смысл.
От «метанойи» и вещества к трем «аминям». Трех «аминей», как известно, сперва не было. Крестили просто в Христа. Но это, конечно, не значит, что три «аминя» нужно отменить. В «аминях» сила, не только от того, что «Триипостасный Бог», и что «Его именем». Когда миллиарды крещены тремя «аминями», это так просто со счетов не сбросишь. Одни служат такому могучему Сообществу, другие просто желают в нем быть. Плюс эти «амини» как дресс-код, как догматическая метка. Если бы кто-то решился их отменить, то пришлось бы прелопачивать не только все литургические и молитвенные сборники, но и массу «душеполезной литературы», собрания отец, и много чего еще. В сумме идея «метанойи», сакральность жидкости и три «аминя» дают такую мощную закваску, что даже если б церковь соборно отказалась от всего этого пакета и объявила бы его фальшивым, его тут же подхватил и стал бы употреблять кто-то другой. ИМХО можно различать вот этот пакет, который имеет большую религиозную цену и силу, как стоимость бренда, какой-нибудь «Майкрософт» и собственно само крещение, на которое всё это за века истории наросло. Частью и не без достойных внимания причин.
Само крещение, как повелось, имеет два определение. Основное и расширенное. Второе для детей и других случаев, когда про «метанойю» еще трудно говорить. Само крещение, конечно, «перемена ума», организация смыслов каким-то таким образом, при котором в центре оказывается вера Его. Вера, которую Он открывал. Вера, с которою Он ушел. Вот когда «перемена ума» состоялась, брожение мыслей утихло и Его вера, смысл о ней занял на уровне идеи центральное место, среди религиозных идей, а её «физическое» присутствие в печенках духа стало организующим и управляющим, и при этом в той или иной форме случилось «возведение ума и сердца» к Нему, даже и до дела, то можно думать, что уже пройдена первая часть крещения. Любое настоящее внутреннее содержание просится, чтобы выразиться наружу. И не дает покоя, пока его не выгонишь, или не завершишь. И вот тут становится нужным внешний ритуал крещения. В наши дни к нему уже прилагается упомянутый пакет. Само-крещение в серьез и массово нигде не практиковалось. Потому что крещение — всегда вхождение в круг, или в кружок Его людей. Имеем, что крещение, как бы, есть организация смыслов, эмоций и воли, вокруг Его веры, и вследствие этого естественное желание быть среди таких же, как ты людей, заключаемое внешней формой, которая в простых случаях проводится как просто обряд, а в богатой традиции, или не в простых (что тоже) — уже с пакетом дополнительных смыслов, уже как таинство.
Теперь вернемся к тому, с чего начали — различию между крещением и крещением*. Уже понятно, что в крещении* присутствует весь этот «пакет», но еще отличает его наличие таинства, которое де факто в православии уже и не самостоятельное таинство — миропомазания. Крестить, правду сказать, разрешают всем, без сана и чина, чисто по прагматическим причинам. Крещение, если откинуть высокие смыслы, ни прав, ни полномочий по администрированию не дает. С миропомазанием не совсем так. Оно завязано на трех разных, но важных вещах — «причастие Духа», которое, вроде как, есть только в Церкви; епископская власть, которая связана с идеей контроля или минимум — применения того же Духа, мягче — благодати; идея царственного священства, о котором в одних конфессиях до не приличия стыдно, а в других до скукоты необходимо говорить. Учитывая, что каждая из этих трех тем несет на себе массу деликатных веснушек и еще Бог знает чего, то о миропомазании по существу мало говорят даже семинаристам. Или предпочитают и вовсе ничего существенного о нем не говорить, а то и не имеют, что сказать. Убрали бы даже. Но чувствуют — будет что-то не то. И тогда хранят, или даже пробуют о нем загадочно писать".
«Причастие Духа» — то, чем «мажет» Бог, вступающего в церковь. Это собственно то, что красиво называется «дары пятидесятницы», это то, зачем бегали к Его людям прежде (к апостоламы), а сегодня бегают к «духновенным старцам», хотя теперь говорят, что мажет епископ, или что он «руки возложил». «Причастие Духа» — это харизма веры, которая, как говорят, особым образом присутствует в Церкви, которую кличут «приди и вселися в ны». Ну, проще, чтобы если не Христос, так хотя бы Петр или Павел подошел и на тебя руки возложил. Помолился. Сказал, что всё будет ОК. Вера в исключительность Христа всегда означала в присутствие чего-то исключительного в Церкви, и что этим исключительным может вымазать её Бог. Вот «Причастие Духа» — это как раз поиски этого исключительного, вера в него и прошение его.
Разделение первого духовенства на "епископов" (полных священников) и священников-не епископов (не полных священников) задало тон, кому помазывать миром — сначала именем Бога, а позже именем цеха, а кому — подождать. Исследование миропомазание, само того не желая, может по случайности подрывать идею преемства иерархии. Не действительного преемства, а той сказки, которой пользуются, и которую за него выдают. Когда харизматический период Церкви окончился, и всех построили, включая иерархов (и прежде всего их), у большинства из которых еще, как можно думать, была та самая благодать, тогда идею харизмы веры соединили с идеей административного начала. Епископ стал, кроме прочего чиновник, а империя объяснила, какой формат власть будет, а какой не будет признавать. Ну и завысили значимость формальной цепочки рук. Череда формальных хиротоний стала настолько важной, что требовалось её заметно подкрипить, и укрепили через формализацию права говорить именем Бога, и в числе прочего — и "вымазывать" миром, и иначе раздавать благодать.
Наконец, идея «царственного священства» (святые иереи), которую вначале как-раз и должно было обозначать миропомазание, и не только обозначать — каждый, кто Христов, тот и пророк, и священник, и царь — была расфасована на мелкие порции. Отчасти чтобы усмирить массы кликуш, отчасти чтобы не забывали кто тут император, отчасти чтобы не забывали у кого тут благодать. В общем идея царственного священства каждого была потоптана. И потоптана много кем. Хотя и не выкорчевана на всегда. Вот теперь и прорастает она то в уродливых формах, то в еле живых и в дистрофических. Но не увяла вполне. Глубоко вмонтирована в веру. Видимо её полностью не разрушить, если веру совсем не сломать.
aleksy-lj.livejournal.com
печать Духа Святого - это... Что такое печать Духа Святого?
Religion: seal of the gift of the Holy Spirit
Универсальный русско-английский словарь. Академик.ру. 2011.
- печать 8-разрядных изображений
- печать Папы Римского
Смотреть что такое "печать Духа Святого" в других словарях:
Печать Духа Святого — • English: Sealing of the Spirit Дарование Богом Святого Духа верующему в момент спасения как знак принадлежности Богу … Словарь богословских терминов
ПЕЧАТЬ — жен. ручная вещица разного вида, с вырезанным на ней письмом, вензелем, тамгой, знаками, гербом или иным начертаньем, для оттиска на сургуче, на воску, либо чернью и краской, что служит рукоприкладством. Печать гербовая, именная. | Отпечаток,… … Толковый словарь Даля
Печать — (3Цар.21:8 ). Печать у Евреев обыкновенно употреблялась для удостоверения общественных и частных бумаг (Иер.32:10 ). Если нужно было запечатать дверь или ящик, то оные сначала обвязывались вервию, посредине которой полагалась сырая глина или воск … Библия. Ветхий и Новый заветы. Синодальный перевод. Библейская энциклопедия арх. Никифора.
Орден святого Иоанна Иерусалимского — Официальное полное название Суверенный военный гостеприимный орден Святого Иоанна, Иерусалима, Родоса и Мальты, итал. Sovrano militare ordine ospedaliero di San Giovanni, di Gerusalemme, di Rodi e di Malta, фр. Ordre… … Википедия
Лютеранская печать — Роза Лютера Печать Лютера или роза Лютера широко известный символ лютеранства. Это была печать, разработанная для Мартина Лютера по приказу саксонского князя Иоанна Фридриха в 1530 году, когда Лютер пребывал в Кобургской крепости во время… … Википедия
Миропомазание — «Епископ совершает конфирмацию» (Рогир ван дер Вейден, XV век) Миропомазание (Конфирмация) одно из христианских таинств в … Википедия
БОГ — [греч. θεός; лат. deus; слав. родствен древнеинд. господин, раздаятель, наделяет, делит, древнеперсид. господин, название божества; одно из производных общеслав. богатый]. Понятие о Боге неразрывно связано с понятием Откровения. Предметом… … Православная энциклопедия
БОГОРОДИЦА — [Греч. Θεοτόκος], Дева Мария, родившая Иисуса Христа. Житие Сведения о житии Богородицы, содержащиеся в Свящ. Писании Нового Завета, не являются достаточно подробными. Здесь присутствуют лишь несколько эпизодов, связанных с именем и личностью… … Православная энциклопедия
ИОАНН КРОНШТАДТСКИЙ — Прав. Иоанн Кронштадтский. Офорт В. А. Боброва. 1900 г. (ГИМ) Прав. Иоанн Кронштадтский. Офорт В. А. Боброва. 1900 г. (ГИМ) (Сергиев Иоанн Ильич; 19.10.1829, с. Сура Пинежского у. Архангельской губ. 20.12.1908, Кронштадт), св. прав. (пам. 1 июня … Православная энциклопедия
ИОАНН ДУНС СКОТ — [лат. Ioannes (Johannes) Duns Scotus] († 8.11.1308, Кёльн), средневек. философ и богослов, католич. священник, член монашеского ордена францисканцев; в католич. Церкви прославлен в лике блаженных (пам. зап. 8 нояб.). Жизнь. Иоанн Дунс Скот. 1473… … Православная энциклопедия
АНТИХРИСТ — [греч. ὁ ἀντίχριστος тот, кто против или вместо Христа], в Свящ. Писании А. именуется всякий отрицающий то, что Иисус есть Христос, т. е. обетованный Богом Мессия, а также тот, кто отвергает Его Богосыновство: «Кто лжец, если не тот, кто… … Православная энциклопедия
universal_ru_en.academic.ru
Примите печать Духа Святого (День Святого Духа) - Прости нас, грешных - Александр Владимирович Мень - Ogrik2.ru
Примите печать Духа Святого (День Святого Духа)
Как Пасхи мы ждали этого дня, дня сошествия Духа Божия, когда к нам приходит самое главное, что нам обещано, — к нам приходит сила Господня. Кто такой христианин? Тот, кто любит Спасителя, кто в Нем нуждается, кто Его призывает, кто призывает помощь Божию, благодать Божию, силу Божию.
Мы сегодня идем к Святой Чаше, и я хочу, чтобы каждый из вас в этот день и в этот час молился о главном, о том, чтобы Дух Божий коснулся его сердца. Никакие умствования, никакие разговоры, никакие моральные усилия ничего дадут, если не будет печати Духа Святого, если не будет силы, которая дается нам свыше.
Вы уже достаточно опытны в том, насколько наши усилия бывают тщетными. Вы достаточно хорошо помните, как приходили на исповедь с одними грехами и потом снова приходили с теми же. И это нам дается для того, чтобы мы поняли, чтобы до конца почувствовали, до глубины почувствовали нашу немощь. Человек, который уверен в своих моральных силах, который уверен, что способен сам одолеть свою немощь, свой грех, — этот человек идет как бы по тонкому льду, который может проломиться под ним в любую минуту. Именно потому апостол Петр поколебался, испугался и отрекся, что был слишком уверен в себе и первым заявил, что пойдет и в тюрьму с Господом, и на смерть. Так он говорил — и он же и рухнул.
Самоуверенность, самодовольство к добру не приводят. Поэтому сегодня мы должны быть честными и перед совестью, и перед Богом. Готовясь причащаться в этот праздничный день, мы должны сказать:
Да, Господи, у нас в сердце и в жизни много всякого беспорядка, и мы не будем лукавить перед Тобой, а постараемся принести Тебе сердце сокрушенное, то есть признать свою вину и принять Твое спасение.
Виноваты мы перед людьми, перед друзьями, перед знакомыми и перед обществом, в котором мы живем. В конце концов, всякая вина, всякий грех — это вина перед Богом. Потому что Он дал нам силы, дал нам возможность трудиться, жить, любить и надеяться. И если мы не возвращаем в качестве благодарности своих усилий для того, чтобы помочь окружающему нас миру, значит, мы виноваты перед Ним. Вот и подумаем, в чем же мы виноваты.
Господи, прости нас, грешных, за маловерие, за уныние. Прости нас, Господи, за пренебрежение своим христианским долгом.
Почти у всех у нас есть Библия, но редко кто из нас каждый день открывает Слово Божие. А как мы становимся на молитву? Мысли разбегаются, собраться нам очень трудно. А ведь тот, кто собран на молитве, имеет волю твердую, и Бог помогает такому человеку. Мы нуждаемся в мощной руке Бога, которая бы нас собрала воедино.
Прости нас, Господи, за ропот, за то, что мы вечно бываем всем недовольны, за то, что мы в жизни больше хотим брать, чем отдавать. Ты нам сказал: «Блаженны миротворцы, блаженны милостивые».
Кто такой милостивый человек? Тот, у кого сердце страдает и переживает за другого человека. А что значит блаженный? Это значит счастливый. Кто не хочет счастья? Все хотят: и люди, и звери. Но человек хочет счастья и знает, что оно доступно только тогда, когда оно рождается в любви, то есть в делах любви, когда мы кому-то отдаем — кто не отдает, никогда счастлив не будет. Давайте вспомним о своих родителях, живых и умерших, много ли мы отдавали им. Вспомним о членах своей семьи, детях, мужьях, женах, друзьях, тех, с кем нам приходится трудиться, работать. Мало отдавали, все только для себя, вот поэтому у нас мало счастья. Счастлив тот, кто отдает.
Господи, прости нас за то, что мы невыдержанны, несдержанны, раздражительны, злобны, подозрительны. За то, что мы всегда готовы видеть недостатки других, себя же легко превозносим, оправдываем, извиняем себе все— это нам легко.
Нам приятно ставить себя выше других, приятно обижаться, приятно думать, что мы — непонятые, что мы– какие-то особенные. Но это ведет только к ущербности души. Душа должна быть открытой, свободной. Душа человеческая — это храм Святого Духа. Любой храм мы стараемся украсить, как можем. Наш храм может быть бедненький, соседний — побогаче. Но почему мы его украшаем? Из благоговения, из любви, что сюда невидимо приходит благословение Божие. Богу не нужны наши украшения, позолоты, финтифлюшки, они нужны нам, чтобы через них выразить свое благоговение в доме молитвы, в доме Божием. Господь здесь, поэтому дом Его должен быть украшен.
Но ведь Он приходит и в души наши. Ведь мы поем и молимся: «Прииди и вселися в ны, и очисти ны от всякия скверны», — вы все знаете эти слова. Но если мы хотим, чтобы Он вселился, мы должны хотя бы очистить, вымести пол от всего ничтожного, мелкого, грязного, ненужного. Сколько мы сеем в своей душе пустой болтовней, склоками, сплетнями! Как это унижает и пачкает жизнь, как мы тратим ее; а жизнь ведь коротка. Она проносится быстро, и надо прожить ее достойно, чтобы мы действительно были чадами Божиими и настоящими людьми, а не просто так — протащились по жизни и ничего доброго после себя не оставили.
Господи, прости нас, грешных. Прости, Господи, за наш невоздержанный язык, за празднословие и болтовню, за передачу всякой клеветы, нечистоту мыслей, за то, что мы о людях думаем хуже, чем они есть; за хульные и блудные мысли, за то, что мы не можем сдерживать свои страсти, начиная от простого чревоугодия и кончая чувственностью и гордыней. Все вылезает и вырывается из нас.
Человек тем и отличается от зверя, что стремится управлять своими страстями. Мы всегда должны помнить, что победить мы их не можем, и не нужно, потому что Бог дал человеку силы жизни и надо ими пользоваться, но – управляя ими. Полностью бесстрастный человек — это либо покойник, либо сказка. Любой человек несет в себе какие-то чувства и переживания. Но мы должны контролировать их. На корабле капитан дает команды и все ему подчиняются. Кто у нас дает команды? Разум, воля и дух должны командовать. Если ему не подчиняются наши души и наши чувства, то что же тогда говорить о жизни— она вся идет не туда, куда надо.
Господи, прости нас за то, что мы так мало делаем и так много придаем значения сделанному нами.
Как у нас раздувается и разбухает значение наших поступков. Смирение — это здоровье души. Надо знать себе цену, спокойно и трезво смотреть на себя. Тогда не будет взлетов и глупых падений. Надо твердо идти по жизни, зная, что есть Божии заповеди, есть Завет Христов, есть прямой путь жизни.
Господи, прости нас, грешных, что мы были неблагодарны природе, которую Ты нам дал.
Часто бывает так: вы едете отдыхать — и вам и в голову не приходит, что нельзя вокруг себя топтать и гадить, что природа — это храм Божий. Христианин должен учиться благоговению перед природой. Потому что все: и деревья, и птицы, и звери — наши братья и сестры. И человек должен относиться к ним с любовью и с уважением. Они нас кормят, и если лишить нас, хотя бы на один день, того, что дает нам природа, мы все погибнем. Она дает нам и воздух, и пищу, и одежду. А мы к ней не относимся с благодарностью. Природа — такая же Божия, как и человек. Мы — образ и подобие Божие, но ведь и она создана Творцом, и она есть храм Божий.
Сегодня вы все будете петь «Царю небесный». Он есть Утешитель и Дух Истины. Смотрите, какое слово: Утешитель. Это значит, что Он поднимает нас, когда мы согнулись, когда мы перед жизненными невзгодами поколебались. Он дает нам бодрость, надежду. Поэтому мы просим, чтобы Дух Божий пришел. Дух Истины – означает, что Он вкладывает нам правду в сердце. Всякая ложь, всякая недобросовестность в деле, в труде, всякая недобросовестность по отношению друг к другу — все это уже грех против Него, против Истины.
День Святой Троицы, великий праздник церковного года, — день для нас особенный, потому что мы соседи Лавры преподобного Сергия. Можно сказать, находимся под особым молитвенным покровом преподобного. А ведь вы знаете, что Лавра названа во имя Святой Троицы. Значит, у нас как бы двойной праздник, праздник обители преподобного Сергия. Вы помните, почему преподобный назвал свою обитель в честь Святой Троицы. Образ Святой Троицы есть образ единства, любви, сплочения людей. Поэтому нам открыта тайна Святой Троицы, чтобы мы были едины, особенно те, кто возлюбил Господа. Ибо Он сам молился: «Да будут все едины, как Ты, Отче, во Мне, и Я — в Тебе»1. «Ты во Мне», — вот тайна Троицы. Нам это нужно знать для того, чтобы учиться любви друг к другу. Наука нелегкая, потому что, вообще, все склонны больше любить самих себя. Но с помощью Духа Божия можно преодолеть в себе и эгоизм, и себялюбие, то, что отдаляет человека от Бога, от людей, от истины.
Господи, прости наши прегрешения, приди и вселися в ны, и очисти нас от всякие скверны…
1988 год
Показать оглавление Скрыть оглавлениеogrik2.ru
