Ваш браузер не поддерживается. Дух пустыни

ЗЛОЙ ДУХ ПУСТЫНИ | Южная Русь

 

ЗЛОЙ ДУХ ПУСТЫНИ…

С детства я любил бродить по стране. И вот однажды в Туркмении один старик поведал мне древнее предание о злом духе пустынь и песков - Харуте:

Давно это произошло - человека еще не было, но Аллах ходил по Земле, обустраивая ее... Он возводил горы, создавал степи и леса, прорывал реки и моря... И вот однажды он оглянулся, чтобы окинуть взором результаты своего труда и увидел, что земли, которые он уже обустроил, кто-то засыпает песками и превращает в пустыни... Приглядевшись, он увидел, что это злой дух песков Харут.. Аллах вступил с ним в бой и победил Харута, после чего подвесил его на опорах Земли, но подумал о том, что создания Иблиса - злые духи - бессмертны и он не сможет Харута уничтожить... Харут же угадал мысли Аллаха и спросил: "Когда же ты отпустишь меня, о Аллах?"   Когда на Земле появятся люди и ты сумеешь соблазнить какую-нибудь женщину, ответил Аллах и пошел продолжать обустройство Земли....

Проходили сотни и тысячи лет, Земля заселялась людьми и вот у Харута появилась надежда: однажды в некоем ханстве родилась девушка необыкновенной красоты, но мысли ее были уродливы... Ей хотелось

полонить весь мир... Харут явился к ней во сне прекрасным юношей и соблазнил ее мыслями о владычестве во всем мире....В тот же миг с него упали оковы и он стал свободен и в тот же час обустроеннные Аллахом земли вновь стали засыпать пески... Однако Аллах, несмотря на то, что был далеко, услышал зов людей, живших на этих землях и вернулся для новой схватки с Харутом... Долго шла борьба Аллаха с Харутом, которому на этот раз помогала соблазненная вселенской властью девушка! В конце- концов Аллах опять победил и снова приковал Харута к опорам Земли, а прекрасную фурию превратил в черепаху и обрек на вечные скитания по пустыне, а в пищу ей назначил прах... С тех пор и ползает черепаха в пыли, и жалуется на свою горькую долю, а Харут снова ждет своего часа...

Но, кажется, вновь дождался…

В одном "ханстве", прежде входившем в Союз славянских наРОДОВ, появилось странное создание: в мужском облике, но с такими мозгами, что не хочется обижать ни кур, ни блондинок - с мыслями еще более уродливыми, чем у древней фурии: за 10% своей доли от добычи сланцевого газа на Украине это существо продало американскому олигарху (Харуту) для превращения в пустыню, лучшую, восточную, часть своей Родины ( вместе с населяющими ее людьми)!!! - Отечество, за которое 1,5 тыс. лет отдавали жизни предки всех славянских народов, защищая его от чужеземного владычества: персов и турок, шведов и пруссаков, поляков и французов...

Когда-то в необратимую пустыню превратил Среднюю Азию Чингиз-хан, воины которого простыми кирками и топорами разрушили дренажную систему арыков, после чего из всего Среднеазиатского региона насовсем ушла вода и погибли сады, поля и леса, и   огромное цветущее государство

навсегда превратилось в пустыню…

Ныне же катастрофа грозит всей Планете, ибо те 596 ядовитых для всего живого, соединений, при помощи которых будут взрывать подземные пласты Земли под предлогом независимости от России, погубят и подземные, и наземные источники воды, включая Черное море, а с ним - и все сопредельные моря: Азовское, Средиземное, Персидский залив… А дальше эти яды попадут в Атлантику и в Индийский океан… По сути, будет отравлена вся вода Планеты!!! В результате погибнут все мировые запасы рыбы, которая является одним из главных продуктов питания человечества!!! Но в первую очередь будут отравлены пресные источники воды европейского континента, представляющие собой единую подземно-наземную водную систему - между Белым и Черным морями... При этом вся территория Украины, и прежде всего Восточная, превратится в аналог мертвой американской пустыни Невада... Ни травы для скота, ни самого скота, ни полей, ни лугов, ни степей, ни леса… Нечему станет  прикрывать Землю от выжигания солнечной радиацией и обеспечивать атмосферу Планеты кислородом для дыхания всех ее обитателей...

Это еще в том случае, если после разрушения дренажной системы нашего континента искусственными землетрясениями вода рек, озер и морей не провалится на глубину в 5км - на которой будет производится фрекинг, а в дополнение к этому, не провалится минимум на метр, платформа Левобережной Украины, естественный разлом который проходит по Донцу....Понятно, что у злых духов нет Родины…Они хотят просто властвовать, а какой ценой и над кем – им все равно…

И это еще не все... Не дай бог, какие-то из этих 596 ядов дадут термическую реакцию - то ли от высокой температуры в почве и атмосфере, то ли в результате реакции с черноморским метаном, огромные залежи которого находятся на глубине всего 200 метров под поверхностью Черного моря...И этот гигантский взрыв метана не только сметет с лица Земли

половину континента - от Причерноморья со всех сторон Черного моря не останется даже воспоминаний - ни от Крымского, ни от турецкого, ни от грузинского... Взрывная волна сметет и Босфор с Дарданеллами, Италию,

Израиль, и Северную часть Африки, и Ближневосточные регионы… А пламя от этого взрыва уничтожит не только Украину, но и всю европейскую часть континента…

Такова цена украинских амбиций о независимости...

"Мои евреи сделали цветущий край из пустыни, а вы свой земной рай превращаете в пустыню" -прокомментировал данную акцию дипломат из Израиля…

Но почему сейчас не слышен зов людей? Неужели им все равно, во что превратится их земля?

                                                       Борис и Татьяна Фроенченко

 

maxpark.com

дух пустыни — фанфик по фэндому «Naruto»

«Боже… Сколько времени прошло… После того, как этот Дейдара победил моего джинчуурики и принес его в эту чертову организацию… Сколько же времени прошло? Кажется, без этой оболочки время летит совсем быстро. Я больше не заперт в этой клетке, внутри его тела, я свободен. Я наконец могу делать то, для чего предназначен.» С этими словами, демон песков – Шукаку, рассыпался на миллионы песчаных крупиц над своей деревней. Ненависть и отчаяние повлекли его устроить песчаную бурю, самую страшную и разрушительную, которая когда-либо случалась в Сунагакуре. Он знал, что там, возможно, его маленький Гаара, так отчаянно скрывающий свою ненависть после встречи с этим мальчишкой, на экзамене Чунина. Темные тучи надвигались на деревню. Люди, занимавшиеся своими делами, в ужасе подняли головы. Невероятные столбы пыли и песка, сопровождаемые громом, неслись на них с бешеной скоростью. Бросив все, люди похватали детей и начали забегать в свои дома. Даже старожилы были напуганы этой бурей, они постоянно твердили: «The desert have mercy». Крики тех, кто был совсем близко к урагану, визги, плач матерей, вой и скулеж собак… Казекаге подошел к окну. «Это ты, Шукаку» пронеслось у него в голове. Казекаге предполагал, что он вернется. Вернется, чтобы отомстить: ему, деревне, которая пыталась контролировать его. Теперь Гаара должен был принять решение. Шукаку снова собрался в форму зверя, набрал в себя воздух, и, насытив его чакрой, выдохнул прямо в дворец Казекаге. Когда пыль пронеслась, он увидел Гаару, парящего на своем песке над резиденцией. Вот они встретились. Так, как хотел Шукаку, сколько раз он мечтал, о битве со своим джинчуурики один на один. Но сейчас, после того, как Гаара стал таким сильным, после того, как его отношение к своему биджу изменилось, он не знал, какого результата ждет от этой битвы. Когда он видел, как люди оплакивали Гаару, несмотря на то, что он - демон, зло, Шукаку подумал, что и сам может измениться. Они могут сотрудничать, как этот восьмихвостый со своим джинчуурики. И как не странно, эта взаимопомощь нравится Хачиби, вдвоем – они намного сильнее. «Я помню, когда он был маленьким. Сколько в нем было надежды, даже тогда, когда его все презирали. Это одиночество, эти слезы… А потом… Эта ненависть и жажда крови. Это я сделал его таким. Возможно, чертов Курама в чем-то и прав. Я – слабее. Из-за своего желания доказать свою силу, я вел себя, как сумасшедший, отравляя жизнь своему носителю, убивая его, изнутри, постепенно превращая его в монстра. Только слабость делает такое с существом, будь он человеком, или биджу, слабость диктует нам свои правила: подавить, чтобы стать сильнее. Этот парень… Он добился признания, благодаря своему желанию, благодаря своим усилиям, и люди поверили в него. Я тоже хочу, чтобы в меня поверили, чтобы Курама признал, что сила зависит не от количества хвостов на заднице!» Шукаку со скоростью собрался в огромный столб, и взрывом исчез. До Гаары донесся лишь легкий ветер. «Наверное, он ждет другого случая» подумал Казекаге. Он был озадачен, но сейчас было не время для размышлений. Он немедленно созвал собрание, на котором распределил военную силу вокруг деревни. - Отряд «G» должен находиться у того самого места, откуда последовала буря. – со своим обыкновенным спокойствием скомандовал Казекаге. - Но, отряд «G» - самый слабый. Отряд из четырех чуунинов, разве этого хватит для защиты? Шуукаку наверняка снова нападет оттуда, так как это прямо перед резиденцией Казекаге, ему же нужен ты! – вмешалась Темари. - Именно. – Гаара опустил глаза. – Он снова нападет с того места. Поэтому, я посылаю туда самый маленький и слабый отряд, который не будет слишком самонадеянным, чтобы вступать в битву. В сражении с Шукаку могу участвовать только я: я знаю его слабые стороны, знаю, как на него воздействовать. – Он посмотрел в окно. – В данном случае, нам нужен отряд, который просто сможет оповестить нас об атаке. Темари обиженно опустила голову. «Лучше бы я молчала» усмехнулась она про себя. «Как всегда, его план безупречен. Но проблема в том, что он снова хочет принести себя в жертву». Она с тревогой посмотрела на брата. Он не был напуган, но она смогла усмотреть в его глазах долю переживания. Но она осознавала, что ей не понять. Он всю жизнь жил с демоном внутри, был объектом страха. Но, как старшая сестра, она не хотела, чтобы он принимал весь удар на себя, даже если он является Казекаге, для нее, в первую очередь он младший брат. - Казекаге-сама, - Темари осмотрелась. В зале советов уже не было никого, кроме нее, Канкуро, и Казекаге. – Гаара… - продолжила она, расслабленно. – Ты не должен сражаться один. В конце концов, Шукаку угрожает всем, мы можем позвать на помощь другие деревни… - Как я уже и говорил, - перебил ее Гаара, - я- единственный, кто может с ним справиться. Присутствие посторонних лишь разозлит его и заставит пробудить жажду крови с новой силой. - Гаара, послушай хоть раз старших! – встрял Канкуро – Что делать деревне, если она останется без Казекаге, да к тому же, с разъяренным демоном песков! - Как старшие брат, сестра… Вы должны поверить в меня. – Гаара оперся подбородком о ладонь и взглянул родственникам прямо в глаза. Взгляд был теплый и родной. Канкуро опустил голову, и, выдохнув, вышел из зала. Темари последовала за ним. Гаара устало перевел взгляд в окно. После извлечения Шукаку он мог спать, и по вечерам его сильно клонило в сон. Отряды были расставлены, а Темари и Канкуро будут стоять у входа в резиденцию всю ночь. Он осознавал эгоистичность своего поступка, но все-таки уснул, сидя прямо за столом. Лунный свет проникал через слегка приоткрытое окно и освещал лицо юного Казекаге. Лицо Гаары начало морщиться, когда по его коже заскользил песок. Нежные песчаные нить окутывали его ладони, гуляли по его шее, колыхали красные волосы. Гаара открыл глаза. Он слышал шум песка, видел его витание в воздухе. Как только парень приподнялся, песок начал собираться в силуэт, напротив Казекаге. Через некоторое время , Гаара увидел стоящую перед ним маму – Каруру. - Думаю, в таком виде, нам будет легче общаться. – зазвенел веселый голос фигуры. - Шукаку… это ты? – удивился Гаара. - Ну а кто же еще! – мама улыбалась. – Вижу, ты очень любишь спать – усмехнулся Шукаку. – Деревня в отчаянном положении, а ты дрыхнешь. Раньше ты не позволял себе такого. - Это потому что… Потому что раньше ты… - Гаара не мог найти нужных слов. Он опустил голову, ему было стыдно за себя. И неприятен был не именно этот поступок: сон во время напряженного положения страны, а то, что он выглядел сейчас, как провинившийся ребенок. Толи это ощущение создавалось из-за того, что Шукаку выглядит, как его мать, толи из-за того, что Гаара должен быть сдержанным перед демоном песков, чтобы не разбудить в нем ярость. - Ты знаешь, зачем я здесь? – спросил Шукаку. Гаара кивнул. – Скажи мне. - Шукаку увидел непонимающий взгляд Казекаге. – Ты сказал, что знаешь, зачем я пришел. Так скажи мне, зачем? - Э… - Казекаге помедлил. – Ну, скорее всего, чтобы отомсти… -Ха-ха-ха-ха-ха – Гаару перебил звонкий хохот. – Ты думаешь, что если бы я хотел отомстить, я бы стал пробираться сюда, принимать облик твоей матери? Вместо этого я бы просто убил тебя – главную боевую мощь деревни и прикончил бы всех жителей по одному. – Гаара выпучил глаза. Так что это значит? Если Шукаку пришел сюда не для того, чтобы убить его, тогда что ему нужно? Словно прочитав его мысли, Шукаку сказал: - Я сам не знаю, но все это время я испытывал сильное желание снова вернуться сюда. – Шукаку подошел к Гааре и сел на диван, рядом с ним. – Неописуемое стремление снова быть единым целым. – Он приблизился к Гааре и положил ему руку на щеку. – Возможно, как твоя мать, всегда чувствовать контроль над тобой, оказывать помощь, поддержку, понимание. Следить за твоими успехами и достижениями. Вот, наверное, почему я здесь. – Гаара был в шоке. И это Шукаку, которого он держал в себе всю жизнь? Тот демон песков, который испытывал ненависть ко всем людям? В это просто невозможно поверить. – А ты, Гаара?... «Что? Я не ослышался? Он назвал меня по имени? Неужто это тот самый Однохвостый биджу, которого я знаю?» - Я буду рад, если ты вернешься. Я хочу, чтобы мы были сообща. Шукаку облегченно кивнул и откинулся на спинку дивана. Он был счастлив, что Гаара тоже хочет снова стать его джинчуурики. Странно… С каких это пор он мечтает о том, чтобы его кто-то контролировал? Но если это навязчивое чувство есть, то от него никак не отделаешься, это Шукаку знал. Шукаку и Гаара были перед старейшинами. Они согласились воссоединить биджу и джинчуурики снова, тем более, этого требовал баланс – демон песков не мог находиться сам по себе. А тут еще и не нужно было выбирать джинчуурики и применять силу. - Я первый раз такое наблюдаю. – сказал Джосеке –член совета Сунагакуре. – Чтобы биджу хотел быть запечатанным… Этот случай войдет в историю! Гаара стоял в своем кабинете и смотрел в окно. Теперь стране уже не угрожает дух песков. Он теперь глубоко внутри тела Казекаге – в покое. Старушки были очень рады. Они уже давно не наблюдают песчаных бурь. Кажется, пустыня действительно стала милосердной, людей больше не пугают истерики погоды. Старейшины не стали говорить жителям деревни, что то торнадо было прихотью Шукаку, людям не нужно сообщать всей правды. Вскоре, пословица «The desert have mercy» стала забываться, и совсем уже вышла из употребления. Только по вечерам в пустыне завывал легкий песочный ветер. Гаара все еще мог спать, потому что Шукаку не старался ослаблять печать во время сна Казекаге и контролировать его. Возможно, это можно было назвать той взаимопомощью и пониманием, которая была у восьмихвостого Хачиби и Киллера Би. Теперь Гаара по-настоящему чувствовал поддержку и материнское тепло, свою значимость. Ведь разве бы вернулся Шукаку в деревню лишь для того, чтобы снова быть запечатанным? Гаара понимал, что мамино обещание: защищать его, всегда будет живо и действенно. И что любовь и понимание может заполнить дыры в сердцах, может исцелить и человека и монстра, главное – позволить открыться, быть собой. Шукаку чувствовал, что может быть откровенным с Гаарой, именно это толкнуло его вернуться. Теперь они могут защищать друг друга. Темари и Канкуро были шокированы. И еще, им было стыдно, стыдно за то, что они не поверили в Казекаге, а видели в нем лишь того маленького Гаару. Когда Наруто узнал о том, что Гаара и Шукаку стали так близки, его охватила радость за своего друга, но, в то же время, он стал работать еще больше, чтобы добиться признания Курамы. Несомненно, этот случай стал примером для многих, в этом поступке Шукаку люди видели преданность, стремление к защите. Шиноби, бросавшиеся в бой, вспоминали историю Шукаку и Казекаге, когда собирались отчаиваться, и стремительно двигались к защите своей деревни с новыми силами.

ficbook.net

Дух пустыни. На мотоциклах «Урал» вокруг света. Синельник Сергей

Разбив очередной бивак в десяти метрах от Нила, сидим на берегу, любуемся на его вечные стремительные воды в ночном виде. Выбранное место вполне соответствовало нашим требованиям. Рядом не было никаких признаков пребывания и жизнедеятельности человека. Над палаткой шелестели пальмовые листья, потрагиваемые лёгким ветерком. Мысли, разгорячённые дневной жарой, постепенно приобретают другое течение, более умиротворённое и тихое.

Ночью мне не спалось, за тентом палатки что-то происходило. Копошились какие-то животные. Возможно, грызуны подбирали хлебные крошки, оставленные нами после лёгкого ужина. Но звуки становились всё громче — как будто приближались копытные. «Антилопы!» — пронеслось в голове, и мне очень захотелось увидеть ночных гостей. Я резко выглянул из палатки, но, на удивление никого не оказалось. Выхожу наружу, брожу по зарослям, но нет никакого близкого присутствия животных. Странные повадки? Кто бы это мог быть? У берегов реки, где есть хоть какая-то растительность, ищут спасения от дневного зноя и раскалённого песка, впитывают влагу жизнедающего русла многочисленные птицы и звери.

Вскоре забрезжил рассвет. Жгучее солнце готовилось вновь иссушить всё на своем пути. День начинался в своём обычном ритме: увязав крепко палатку и рюкзаки к багажнику, наскоро попив чай, мы готовились продолжить преодолевать Сахару. Новый день зачинался, и мы не знали, что он несёт с собой, какие непредсказуемые события.

Прерванный короткий сон сказывался на настроении уставшей команды. Излишняя раздражительность, тяжесть в голове не способствовали ясному восприятию действительности. Каждый вольно или невольно пытался подковырнуть чем-то другого, тем самым снижая нашу сплочённость, столь необходимую в тяжёлых условиях непростого мотопробега.

Пытаясь восстановить в голове картину всех последовавших позже злоключений, я хочу пролить свет на мотивы, причины, предшествующие им.

В очередной деревушке мы нашли столь ценный здесь бензин, что заполнили все имеющиеся у нас канистры. Ведь что ждёт нас дальше — не узнаешь! Излишние запасы никогда не помешают в этих глухих районах.

Тут же имелась дорожная харчевня. Под навесом стоял котёл с единственным блюдом в этих забытых краях — фуль, толчёная, варёная фасоль.

Хозяин поднёс нам коврики, побрызгал водичкой для свежести и подал знак присаживаться. Тут же рядом два араба с несколько испуганным видом скручивали самокрутки, начинённые коноплёй. У них — своя реальность.

Подкрепившись, мы оплатили хозяину сколько полагается. Обошлось без мелкого мошенничества. Такое частенько бывает, замечается там, где идёт торговля или какие-либо денежные операции.

Выехав из деревни, окружённой валом, через странного вида каменную арку, на бескрайние просторы, мы взяли ориентир на виднеющуюся вдали полоску растительности вдоль Нила.

Сегодня вёл мотоцикл я, у Володи был выходной, и он ехал с Сергеем на «соло». Не знаю, что на меня нашло, возможно, улучшение качества колеи, но я вырвался вперёд. Объезжая ухабы и большие камни, я ехал, как заводной, даже не оглядывался на отставших Сергея и Володю. Проехав в таком темпе минут десять, я остановил мотоцикл возле каких-то домиков-мазанок, рядом с колодцем. Оператор Владимир, воспользовавшись случаем, выпрыгнул из коляски, умылся холодной водой. А отставшие наши парни почему-то не показывались.

— Что-то плохо работает сегодня первая команда! — проговорил довольный оператор, вглядываясь в даль. Тут же появились местные обитатели и начали задавать всё те же однотипные вопросы. Получив исчерпывающие ответы, сказали, что на этом месте Нил делает большую петлю, и что для сокращения километража есть некий неплохой путь в 40 километров, срезающий изгиб реки. Перекрёсток, который мы только что миновали, и является нужной развилкой.

Я посмотрел на карту, действительно — река сильно изгибается, а русло выравнивается там, где расположился городок Керма. Мы быстро поспешили назад, до перекрёстка, но по пути Сергея и Володю опять не встретили. Добравшись до развилки, видим группу кочевников на верблюдах, они замахали нам руками, указывая, наверное, более короткий путь в сторону пустыни. Мы спросили о наших исчезнувших ребятах на мотоцикле. Они помахали головами и показали всё то же направление. Весь этот язык жестов мы истолковали как призыв догонять парней, оказавшихся, теперь уже, впереди нас. И недолго думая, мы поблагодарили наездников и поехали по наезженной дороге, постоянно вглядываясь в горизонт, преследуя одну только цель — увидеть второй мотоцикл.

По обочинам этой, так называемой, дороги попадались дощечки с арабскими буквами — как будто дорожные знаки, вселяющие уверенность в правильно выбранном пути. Я прибавил скорость. Но сколько ни вглядывался, и сколько бы Володя не напрягал зрение, но «УРАЛа» мы не замечали, не видели и облаков пыли, которые поднимает мотоцикл.

Так мы проехали ещё 20 км, и у меня появилось сомнение в том, что здесь проезжали Сергей и Володя.

Во-первых, не видно было следов от шин «УРАЛа-соло», а я лишь только автомобильные следы. Во-вторых, Сергей не мчался бы так скоро вперёд, не выяснив, где мы. Почему-то я не подумал об этом раньше. Что же мы тогда так мчимся, сломя голову, как в каком-то дурном сне? Можно было постоять на развилке и не спешить действовать. И наверняка, мы неправильно поняли, что хотели донести до нашего сознания погонщики верблюдов. Одна противоречивая мысль наслаивалась на другую в моём уже затуманенном рассудке. «А может быть они поехали какой-либо другой дорогой, ведь их здесь очень много?!?» И мы стали ждать.

Мы потерялись, и по моей вине! Если наши друзья не впереди, то маловероятно, что будут ехать за нами вслед. А может быть, они поехали вдоль Нила не сокращая пути? Но все запасы бензина, воды и даже запчастей у нас в коляске, а у них нет ни одной канистры! «Как же они одни теперь?!?»

Голова начинала кипеть от всех этих неспокойных переживаний и мыслей. Так мы простояли 20 минут, давая отдохнуть мотору. Солнце было в зените и нужно было что-то делать. Возвращаться назад уже не стоило, слишком тяжело даются километры по этим камням и песку. Да и у Сергея не в правилах было стоять на одном месте бездеятельно. Логичнее нам было пересечь этот участок, этот изгиб Нила, сократив путь. Мы все двигались на Хартум, а ближайший крупный город — Донгола, был теперь на нашем пути, до него примерно 100 км. И там, в Донголе, мы планировали переправиться на другой берег Нила, на пароме. Сергей и Володя, наверное, продолжают тоже путь в Донголу, даже если они и выбрали другое направление, то сообразят ждать нас там, если конечно, приедут туда первыми. Они не дети, и, наверное, найдут бензин и воду в каком-либо селении. К тому же, у них есть прибор GPS.

Успокоив себя такими соображениями, мы решили не мешкать и выбираться к реке. Машины, несмотря на их следы, здесь редкое явление и пристроиться за каким-либо авто, как за путеводителем, к сожалению, не представлялось возможным.

Поехали. Колеи, по своему обыкновению, начали расходиться во все стороны, и мы не знали — какой отдать предпочтение, считали, что лучше — по самой накатанной.

Продолжаем продвигаться. Местные водители легко чувствуют и выбирают нужную им дорогу, они родились в этих краях: пустыня для суданцев — дом родной, а вот для нас нужная дорога в пустыне — непонятный, спорный вопрос. Мы ехали по какому-то внутреннему наитию, пытаясь прислушаться к нему, а точнее — выработать его внутри, как бы, превратившись, на время, в суданцев.

Тут впервые мы стали жертвой обманчивого миража, приняв иллюзорное видение за разлив Нила. Я и Владимир были уверены, что приближаемся к реке. Да, к тому же по спидометру истекли те самые 40 км среза, о чём нам говорили те встреченные на развилке пустынножители.

Но вода на горизонте не приближалась, а вскоре исчезла, растворилась, оставив нас опять в реальности — в голой пустыне, на песчаной колее, ведущей неизвестно куда. Мотор кипел от жары и нагрузки и требовал остановки. Было тяжело дышать, воздух горел огнём. Только бы не подвёл наш «УРАЛ» в такой ситуации. Если случится поломка двигателя или колеса, понадобится поработать, начнёшь сильно потеть, а восполнить потерю влаги, увы, уже было невозможно.

Иногда из песка появлялась полузаметная колея, но через каких-нибудь 300 метров она обрывалась, мигнув, словно призрак, пытающийся запутать и завести ещё дальше. Я принял было другое разумное решение — вернуться назад, туда, откуда началась эта безумная гонка. Но, проехав всего 20 км, замечаю, что следы мотоцикла уже заметены передвигающимся песком. Что за замкнутый круг? Долго ли можно обойтись без воды при таком солнцепёке в пустыне?

Я много читал об этом, но сейчас голова соображала туго. Мы постоянно закапывались в песке, но всё же медленно продвигались вперёд. Я орудовал сапёрной лопаткой с удвоенной энергией, откапывая севший в песок, по самую раму, тяжёлый «УРАЛ». Подкладываю под колёса пакеты и всякие твёрдые предметы, имеющиеся у нас в коляске, пытаясь сдвинуть его с места, при этом задыхаемся от песчаной пыли, забивающей нос и горло.

Пришлось включить привод на третье колесо, на коляске, и на первой скорости, вдвоём, прилагая неимоверные усилия, мы сдвигаем аппарат с места.

Мотоцикл ехал, а я бежал рядом, управляя рулём, чтобы не нагружать ведущее колесо. Не помню, сколько длилась эта напряжённая игра, и сколько бы она длилась ещё, если бы впереди помутнённому взору не предстал оазис — группа деревьев. Ветер раскачивал ветви, дающие столь желанную тень. Спустя несколько минут раскалённый мотоцикл стоял уже под пальмами.

Я инстинктивно чувствовал в этом месте влагу, наверняка здесь должен быть колодец. Натыкаюсь на груду камней — остатки от когда-то действующего колодца, такое очень часто случается в пустынях. Очень хотелось пить, к счастью у нас в запасе было несколько литров горячей воды. Но это, если учесть наше положение, всего лишь малость, с которой нужно обращаться крайне осторожно. Ведь можно одним махом выпить всё содержимое бутылок и всё равно, уже через час, захочется пить.

Неприятности вихрем летели на нашу маленькую команду, вначале раскидав нас в разные стороны, теперь этот вихрь занёс нас в неизвестную, открытую пустыню. Ситуация, в которой оказались Владимир и я, усугублялась ещё и беспокойством за брата и Володю.

Охлаждения двигателя можно ждать хоть до вечера, и всё равно он будет горячим. Немного передохнув и приведя свои мысли в порядок, стараюсь соблюдать спокойствие, пытаюсь по солнцу определить нужное направление, чтобы выехать к Нилу, а не забраться в глубь Сахары. Жаль, что у меня нет компаса.

Снова завожу мотор, чувствуется его напряжение. Начинаю замечать утяжеление хода, тем более, что началась полоса рыхлого песка. И это суданцы называют хорошей дорогой!? Какие же у них считаются плохими? Сразу же включаю привод на коляску и перехожу на первую скорость и так мы едем не останавливаясь. Стоит только затормозить и тогда тронуться с места уже не получится, потому что заднее колесо начнёт пробуксовывать и закапываться.

Очень хотелось пить, пот катит струями по спине. Владимир сидел в коляске и молчал как сыч. Нам нужно было во что бы то ни стало найти выход к Нилу. Встретить здесь проходящую машину нереально, её можно не дождаться никогда, ведь каждый водитель здесь едет своей тропой. Оглядываюсь и взору представляется однообразная, томящая душу картина: пески, пески, пески в знойном мареве.

Вскоре рыхлые пески кончились, мы остановились перевести дух на достаточно твёрдой полосе. Вокруг — ни звука! Я стал вслушиваться в тишину и понял, что безмолвие в пустыне пугающе. В этой тишине вскоре появляется зловещий звон, давящий на психику. Откуда он — разве не из песков исходит? Или от солнца? Нет — это начинает отказывать голова. Мы начали переговариваться, чтобы заглушить голоса пустыни. Я снова задумался, что же привело нас сюда, перебирал в памяти каждое слово брошенное друг другу ранним утром. Начиная день со склок и разногласий, можно ли было надеяться на лучший исход? Нет, конечно! А сейчас приходит постепенно вразумление. Господь и учит человека через вот такие жизненные обстоятельства! И сейчас Он даёт понять, что мы — люди, слишком слабы и ничтожны в своей дерзости и своеволии, тем более смешно проявлять её, когда ты находишься за тысячи километров от дома, в чужой стране, да ещё в дикой безводной пустыне.

Говорят, кто не был в море, тот не молился. Пустыня — тот же океан. Великая и красивая, вероломная, неумолимая и бескомпромиссная стихия, требующая от нас самообладания и мужества. Что мы — люди, заслуживаем, то и получаем: испытания, несчастья, болезни, но часто это бывает нашим спасением, способом врачевания наших закостеневших душ, постоянно отступающих от Бога. Многих самоуверенных гордецов смиряла стихия, оттачивая лучшие душевные качества, освобождая от худших. Мы всего лишь песчинки для океана и капли жизни в пустыне, во власти которой испепелить нас и уничтожить. Но всё в наших руках. Не повороты и прихоти судьбы ведут и направляют нас, звёзды лишь указывают нам путь, но не лишают нас свободы в выборе пути. Что там говорят разные астрологи, гадалки, шарлатаны, экстрасенсы? Разыгрывают людей, манипулируют их некрепкими душами. Люди легко верят кому и чему угодно, не имея твёрдой внутренней опоры, не веря не только в самих себя, но и в Создателя — требующего от нас борьбы и усилий. Где крепкая вера? Наша жизнь состоит из борьбы. Борьбы не только за жизнь, но и внутренней борьбы со своим слабеньким «я».

Каждый сам себе наметил, как он будет уничтожать в себе плевелы, самоутверждаться, выковывая свой характер и находя свой чистый путь. Неужели нам заранее уготован и размечен какой то определённый путь, с которого мы не можем свернуть? И изменить собственной силой воли и усилиями ничего не можем? Так значит, мы — марионетки? Значит, можно забыть про наше истинное назначение и главную цель существования в этом мире? Неужели заранее предрешено, куда пойдет человек — вниз или вверх, в ад или в рай? Если так, то человек — это существо слепое и обманутое. Может ли кто определить широту и глубину мироздания?

Если мы запутались и заблудились на дороге, Господь Бог указывает нам стезю, освещает путь. У любой дороги есть конец, поэтому мы просим благословения у нашего Творца и идём дальше.

Страшно пропасть впустую, не измерив глубины и полноты Божьего помышления о нас. Святые говорят, что смирение — сильное оружие, которое рушит козни врага рода человеческого, сплетающиеся вокруг нас, словно оковы, ведущие в пропасть. В таком случае, смирение — редчайшее качество. Значит, нет путей, кроме тернистых, а вся радость — в преодолении их.

Солнце клонилось к закату, а с ним уносились прочь все шальные и взбалмошные вихри мыслей, как ослаблялись потоки обжигающего света. И прояснялось воспалённое жаром сознание, и надежда, словно лёгким взмахом крыльев, открывала очи нам — прозревающим, в этом пылающем вареве яростного столкновения света и тьмы.

Вырисовывается обновлённая дорога. Кривые пути исправляются и делаются ровнее. Стучащий не стучит в пустоту, а заведомо знает, что отворят. Поверхность песков становилась постепенно твёрже, обеспечивая мотоциклу более лёгкий ход. На фоне заходящего красного солнечного зарева выделялись верхушки пальм, колышущихся на вечернем ветерке, словно причудливые опахала. Упоительная, живая картина, а вовсе не призрачное видение миража, предстала взору — там, за пальмами, свежие стремительные воды Нила. Мы ехали среди густорастущего кустарника. Вдалеке появились огоньки береговых селений. Слава Богу!

Устав от постоянного напряжения и необходимости бдительного контроля в сложной ситуации, я дал сбой! То ли от усталости, а то ли от дрожи в руках, я потерял управление мотоциклом, который перескочив через бугор, ограничивающий наезженную колею, чуть не перевернулся, ударившись о груду камней. Оператор вывалился из коляски, видимо он ушибся, и дал волю своим нервам: «Ну, куда ты гонишь? Ты что — совсем спятил?!» Он сжимал свою сумку с видеокамерой и фотоаппаратом. Я еле сдержался, чтобы не ответить грубостью, молча посмотрел на него, потом ответил: «Да, конечно, я — безумец. Только такие дураки, как мы, ищут что-то вдали от дома!»

Рядом оказалась группа домов, больше всего хотелось пить, и я зашагал к ним. Парень с девушкой, издалека приметив приближающегося к ним измотанного и усталого европейца, безоговорочно поняли, в чём я нуждаюсь больше всего. Они вынесли мне навстречу наполненный водой кувшин. Я с благодарностью принял воду и с жадностью выпил половину, перевёл дух, и ещё раз поблагодарил заботливых жителей Нила. Потом наполнил все имеющиеся у нас пустые ёмкости.

Пустыня многому научила нас, особенно, ценить воду — эликсир жизни. Из сбивчивых ответов местных жителей мы выяснили наше местонахождение. Оказалось, мы недалеко от города Донголы, до которого всего около 40 км. Теперь нужно было вернуть в дорожное русло измученный мотоцикл. Ожидать помощи долго не пришлось — мимо медленно проехал переполненный людьми автобус, наподобие старого советского «пазика». Без лишних разговоров пассажиры, с лёгкостью, с шумным весельем, вытолкали из песка наш мотоцикл.

Я объяснил водителю, что нам необходимо добраться до Донголы, желательно в сопровождении, ведь мы оказались очень склонны теряться в пустыне. Не так ли?

Так как автобус направлялся туда же, то есть, в Донголу, водитель согласился не гнать, держаться в поле зрения. Владимир, чтобы облегчить мотоцикл, а может быть, ему просто надоела моя резкая манера вождения, нашёл свободное место в автобусе, зацепившись на стойке. Я поехал впереди, а автобус следом. Автобус продвигался очень медленно, всё время буксуя в рыхлом песке, даже немного отставал. Никогда не забуду надрывный звук моторов, пробивающихся сквозь пески. Их усталый рёв будет всегда у меня в памяти ассоциироваться с запахами суданских призрачных дорог.

Чтобы не застрять, я ехал не останавливаясь. Остановку сделал только тогда, когда потерял из виду автобус, который скрыли разросшиеся кустарниковые мимозы. Невдалеке я заметил небольшую башню и глиняное сооружение, скрытое забором из того же материала. Возле строений на ковре совершали вечерний намаз несколько арабов. Решив дождаться отставший автобус здесь, я хотел удостовериться — правильном ли еду? Жду, не мешаю молитве людей, пока они закончат. Вскоре один их низ подошёл ко мне и пригласил, так сказать, к столу, то есть к ковру. Мне вынесли чай, сильно разбавленный молоком — это по-судански. Первым делом я спросил:

— Эта дорога на Донголу?

Получаю подтверждение, «да, дорога на Донголу!»

— А сколько километров до Донголы?

— 30 км, один час езды, — уверенно отвечает араб.

Если в Европе все дороги ведут в Рим, то, несомненно, в этом районе все дороги ведут к Донголе. Только там есть паром, переправляющий через Нил, и далее, к дороге на Хартум — столицу страны. Но вообще-то, африканцы склонны отвечать на любой вопрос уклончиво, преуменьшая испрашиваемое расстояние, чтобы не разочаровывать вас. Поэтому мы привыкли переспрашивать, и на основании нескольких ответов иметь более чёткое представление. Если вы спросите, «как далеко до такого-то объекта?», у простодушного крестьянина, оказавшегося случайно у вас на пути, то он, почесав затылок, вместо реальных 50 км, пообещает вам 25 км.

Из личного опыта: предполагаемая дорога длиной в 1 час, составленная на основе ответов африканцев, превратилась в полдня пути. Вот так! Но это, конечно, делается суданцами из лучших побуждений. В их понятиях плохих дорог не существует, если есть дорога, то она — очень хорошая!

За чаепитием завязалась дружеская беседа, в которой я, как мог, рассказал о себе и своих приключениях. Но постепенно у меня всё более забеспокоилась мысль — запоздавшему автобусу пора бы уже давно появиться, а он как в бездну канул!?

Автобуса не было! Может быть, он засел в песках, но скорее всего — наши пути разошлись, по той же прихоти непостоянной разветвляющейся колеи в песках.

Суданские дороги опять выкинули свою злую шутку, разлучив уже всю команду. Пришла темнота — хоть глаз коли! Я задумался и прилёг на мягкий песок, очень хотелось спать. «Вот и Володя Новиков теперь потерялся, едет, наверное, к Донголе, в том автобусе?» В данной ситуации действовать нужно более обдуманно. Не знаю почему, но я наконец-то успокоился, у меня появилась твёрдая уверенность, что все мы скоро встретимся: может, Сергей и Володя Сайгаков были где-то рядом, и мы чувствовали приближение друг друга!? Мои новые знакомые, увидев меня дремлющим на песке, вынесли плетёную кровать, и посоветовали дождаться утра. А утром хотели проводить до Донголы. Но мне не терпелось попасть в этот город немедленно. Мне нужен был бензин, а суданских денег не было. Я кое-как объяснил свою проблему. Вскоре появился белый «лендровер» — машина пустынь и джунглей. Водитель ехал в Донголу. Он наполнил бензином пустой бак моего мотоцикла и посоветовал следовать за ним. Лендровер мчался по наезженной колее, я еле поспевал за ним, во время этой гонки с головы улетела в темноту моя кепка, и как ни странно, но я подумал, что когда-нибудь вернусь сюда, за ней, быть может, спустя много лет. За нашей «гоночной двойкой» поднимались облака пыли.

Через пару часов в темноте показались огни города, судя по всему, состоящего из многоэтажных домов. «Лендровер» свернул куда-то в сторону и скрылся из виду. А я поспешил к скоплению огней.

Немного поплутав среди однообразных улиц, я всё же выехал к переправе, к Нилу. Кругом стояли грузовики, по всей видимости, ожидавшие первого утреннего парома через реку. Здесь только паром, моста связывающего одну часть города с другой, нет. Да, наверняка, никогда не будет.

На другой стороне реки проступали очертания глиняных строений, среди которых возвышались минареты желанной Донголы.

Я огляделся, но русского «Урала» нигде не было, а ведь я надеялся уже увидеть здесь брата с Володей, мне казалось, что они меня обязательно должны обогнать. Заприметив свободное место возле убогой харчевни, решаю здесь сделать остановку. Тут же ко мне подошли местные обыватели, оказавшиеся смотрителями. Заявили, что на этой стоянке можно оставлять только сам транспорт, а самому до наступления светлого времени суток, находиться тут нельзя, во избежание краж. Они указали на закопчённое здание — так называемый, отель, «привал странников». Мне всё это показалось абсурдным и непонятным, потому что стоянка сама по себе напоминала проходной двор, и если бы я покинул мотоцикл, то кража точно стала бы неизбежной. Возле «Урала» и так собралось достаточно ротозеев, несмотря на столь поздний час — далеко за полночь.

Я поинтересовался — кто здесь главный, и когда среди напирающей толпы нашёлся таковой, то уверенно и строго объяснил ему, что я — не вор, а мотогонщик, и должен дождаться здесь своих друзей. Сказал ему, что покидать мотоцикл не привык, и в разных, сомнительных, отелях не нуждаюсь! И добавил главное:

— Мой отель — сама Сахара!

Не дожидаясь, какой последует ответ, я поудобнее расположился в коляске. Видимо, на всех собравшихся мои слова произвели должное впечатление, и они разошлись по тёмным углам.

Вдруг, к моему величайшему удивлению до меня донёсся очень знакомый голос, окликавший меня по имени. Обернувшись, вижу запылённого и измученного фотографа-оператора, с неразлучной сумкой на плече. Мне не терпелось узнать у него — какие ж ветра разлуки раскидали нас в стороны? Так и оказалось, что переполненный автобус, на котором ехал следом Владимир, свернул на другую колею. Когда Владимир понял, в чём дело, он, не долго думая, спрыгнул с автобуса, при этом подвернул себе ногу, но, как мог, поспешил в моём направлении. Шёл, шёл, но всё безрезультатно. Так он остался один в пустыне, среди чуждой ему обстановки. Но, по воле счастливого случая, на его пути попался какой-то старик на ослике. Прямо, библейский случай. Ослик и стал очередным средством передвижения Владимира. Старик, добравшись до мелкого поселения, где я пил чай, посоветовал Владимиру идти до Донголы одному. Впрочем, удручённый положением дел, он не пал духом, а потихоньку поковылял, пока удача снова не улыбнулась ему: на этот раз в Донголу он покатил на автомобиле.

— Вот так цирк! Володя, а ты знаешь, как я рад тебя видеть! Я уж, грешным делом, подумал — как бы мне не пришлось оплакивать всех троих!

— Ну, знаешь, не время шутить, — оборвал меня он. А потом добавил глухим голосом:

— У меня плохое предчувствие, что с нашими парнями что-то случилось. А вдруг они перевернулись, а может быть, сломались или занялись поиском нас в том районе, где мы потерялись?!

Подобные мысли приходили и ко мне, но пользы от них маловато. Я хорошо знал своего брата:

— Не тот он человек, чтобы пропасть. Из любой ситуации он найдёт выход. Да и Володя Сайгаков — стойкий мужик. Вот ты ж добрался сюда, даже на осле проехался! Значит, ты сознательно стремился к этому месту нашего пересечения. Так и они.

Владимир уселся на одну из лавок и задремал в обнимку со своей съёмочной сумкой. Я расстелил туристический коврик возле мотоцикла и попытался уснуть.

Ранним утром нас разбудил голос муэдзина, доносившийся с ближайшей мечети. Но не эти звуки сейчас занимали наш слух: мы напряжённо прислушивались к любому приближающемуся транспорту. В каждом звуке мотора я хотел услышать звук родного «Урала». И это чудо свершилось! До слуха донеслось характерное тарахтение, такое желанное сейчас и вселяющее необъяснимую радость. Я вскочил и увидел приближающийся «Урал-Соло», а над ним — улыбающиеся, родные лица.

Спустя мгновение мы с радостью жали друг другу руки и наперебой рассказывали каждый свою историю. Вволю посмеявшись над нашими приключениями, мы поспешили к парому, по ходу попробовали на вкус местные арбузы, продававшиеся здесь же, рядом с переправой. Теперь уже было смешно, конечно, когда всё кончилось благополучно!

Тут же, с нами, переправлялись те самые велосипедисты-голландцы, их велосипеды стояли в кузове автомобиля, потому что ехать по пескам не представлялось возможным никак. Мы поприветствовали их, но пускаться в расспросы и разговоры не стали. Выглядели они уже не так бодро, как в Асуане, на пароходе «Синай». Вид сейчас у них был встревоженный и усталый, Сахара наложила на их лица свой отпечаток, капитально опылила их.

Девушка-голландка носила теперь какой-то местный платок, прикрывающий её волосы и наполовину лицо. Это вам не Голландия, а внутренний Судан, где действуют совсем другие законы, а люди живут, и должны жить по своим, исстари заведённым, правилам, потому и носить нужно те же вещи, которые носят местные жители, тут европейские «кепочки» никому не нужны как полностью бесполезные безделушки. Наше дело — адекватно вместить в себя опыт местных жителей и понять его.

На пароме фотограф Владимир Новиков взялся за фотосъёмки, настроение у него уже значительно улучшилось. Бессменный и непревзойденный механик Володя решил немного попозировать перед фотокамерой, и в своем рвении уселся верхом на осла, который переправлялся вместе с хозяином. Владелец осла — чистокровный араб, преклонного возраста и, вместе с тем, добродушного вида, всё время наблюдал за нами. Видимо, проявив интерес к кино и фотосъёмкам, этот человек изъявил желание и самому запечатлеться на «Урале-соло», рядом с нами. Оператор охотно выразил согласие, и владелец осла под общий дружный смех взгромоздился на сиденье «Урала». Он во время съёмок буквально не сводил глаз с объектива, а после съёмок всё поглядывал на фотоаппарат. По его вопросительному виду мы поняли, что он хотел бы тут же взглянуть на готовый фотоснимок. Оператор принялся что-то объяснять арабу, но тот ничего не понимая, лишь кротко махал головой. Может быть, он когда-то встречался с чудом моментальной фотопечати, но у нас «Поляроида» не было — понял ли пожилой араб, что фотоаппараты бывают разные, не знаю?

Наша мотопроцессия представляла на пароме необычное зрелище и вызывала интерес и участие у неискушённых благом прогресса людей пустыни, родившихся и живших там, где в подавляющем большинстве деревень нет электричества, или газа, нет ничего из современной цивилизации, но люди легко обходятся без всего этого.

Мы обменялись монетами, что вызвало восторг у этого араба. Глядя на этих людей, жизнь которых предельна чиста и проста, видишь в себе те следы-язвы, что оставляет на людях современная псевдо-культура и, так называемый, «прогресс», в котором растворилась понемногу наша русская национальная самобытность.

— Куда вы? — спрашивают нас попутчики.

— На Хартум! — люди понимающе кивают головами.

Так пустыня научила нас быть сплочённее. И теперь, всю дорогу, от Донголы до Хартума, мы двигались уже не теряя друг друга из вида, как это было и дальше — до самого финиша.

librolife.ru

Духи Пустыни (из легенд и преданий): bear_micky

(Сначала была картинка перед глазами, потом пришел сюжет, в сюжете возникло имя, имя попросило рассказать о нем... И снова то, что выглядело ремаркой, стало полновесной историей, самую верхушку которой я и показываю. И еще, как уже бывало, пришли ответы на вопросы, которые я успел задать. Я обожаю такие моменты.)

Дух Пустыни. Один из самых древних демонов. С течением времени суть названия несколько размылась, и зачастую "духами пустыни" стали называть и просто любых демонов, и призраков, обитающих в ней. В общем, это не совсем корректно. Все-таки истинные Духи Пустыни только одни.

Они появились на самой заре этого Мира, когда Старец только приступил к его созданию. Существует несколько гипотез их происхождения. По одной из них, сам Старец их и создал, определив им роль не помощников, но исполнителей своей воли. По другой версии, они возникли сами, появившись из глубин Мироздания, когда Старец формировал внешний облик непосредственно Пустыни, дабы не только он имел право населять ее живыми и живущими существами.

Но оговаривая различные варианты их происхождения, все версии сходятся в том, что Пустыня создавалась в изрядной степени ими. А зачастую из НИХ самих...

Изначально это были гигантские существа, внешний облик которых можно описать просто как "оживший бархан". Именно гору песка они и напоминали. Рассмотреть непосредственно их самих в то время, как повествуют предания, было невозможно – косматая шкура скрывала все их тело. Только по ее движению можно было догадаться, что где-то там, под толщей шерсти, двигаются исполинские конечности. Не было видно ни рта, ни глаз. Когда демон открывал пасть, в массе шерсти просто появлялось огромное, пышущее жаром, отверстие, походившее на пещеру. Намек на глаза, вернее, на то место, где они располагались, можно было заметить только ночью – они светились в темноте. Но свет их с большим трудом пробивался наружу сквозь толстый слой шерсти...

Как бы смешно это не звучало сейчас в нашем мире, но по сути, из Духов Пустыни именно что сыпался песок. Их шерсть превращалась в него. Как рассказывают те, кто касался ее, ощущения были очень своеобразные. С одной стороны, под руками оказывалась именно шерсть, за которую можно было держаться, но в какой-то момент вдруг получалось, что руки сжимают песок, текущий между пальцев. Отследить момент превращения одного в другое было практически невозможно...

Как рассказывают предания, по поверхности мира, когда Старец только-только приступал к его формированию, бродили буквально стада Духов Пустыни. И шерсть их превращалась в песок. И как следует из преданий, вокруг этого песка нарастал новый, ибо таковы были его свойства – создавать подобное. Первый песок, возникший из шерсти Духов Пустыни, и сейчас покоится в самой толще песков, на каменном основании Мира.

Вот так и возникла Пустыня.

...многие из Духов Пустыни с течением времени превратились в песок полностью и попросту исчезли из этого мира. Некоторые из них осознанно покинули это свое состояние, так же полностью превратившись в песок. Остались единицы, да и те уже не достигают своих изначальных размеров, хотя остаются по-прежнему довольно внушительными – редкий Дух Пустыни бывает меньше трех человеческих ростов в высоту. Шерсть их так же стала менее густой, чем в изначальные времена, и теперь бывает возможным разглядеть строение их тел. Следует отметить, что они способны при необходимости в некоторых пределах менять форму своих тел, приспосабливаясь к обстоятельствам. Хотя предпочитают оставаться в своей изначальной форме.

...несомненным является и то, что последние из них продолжают оставаться в самой тесной связи с Пустыней, будучи одними из тех, кто создавал ее. В частности, они лучше, чем все остальные существа, способны повелевать песком. Еще они способны оказывать влияние даже на саму Пустыню, но этой стороны их сущности предпочитают не касаться даже маги. Сведений об этом крайне мало, да и те, что есть, держатся в тайне...

...песок, возникающий из их шкур, невероятно высоко ценится всеми, кто занимается магией. Но добыть его крайне затруднительно, ибо возникнув, он очень быстро "просачивается" сквозь остальной песок, уходя к каменному основанию Мира. В общем, любой, кому повезет натолкнуться на свежий след Духа Пустыни, способен собрать этот песок. Нужно лишь следить, чтобы он не исчез, поскольку удержать его не просто, и он способен "проходить" через многие материалы, не разрушая их. Даже не всякая емкость, изготовленная из кожи демона, способна удержать его. Кожа уги достаточно успешно справляется с этим, но ее требуется несколько слоев, да и то не гарантия, что удастся сохранить весь этот песок. Из препятствий, что он не способен преодолеть, следует отдельно упомянуть живое человеческое тело и некоторые виды камня и специально изготовленной (с соблюдением определенных ритуалов) керамики...

...будучи одними из самых древних существ этого мира, Духи Пустыни ведут, если можно так сказать, уединенный образ жизни, не поддерживая контактов ни с себе подобными, ни с прочими демонами, а уж тем более с людьми.

bear-micky.livejournal.com

Духи Пустыни — ориджинал

Кто сейчас помнит то, что было раньше? Никто. Жизнь стала слишком сложной, чтобы люди могли позволить себе задумываться о прошлом.

Холод.

Темнота.

Пустота.

Разумеется, если у тебя нет парочки Духов.

Сейчас именно они обеспечивают нашу жизнь.

Для того, чтобы согреться, нужны Духи.

Для того, чтобы приготовить себе поесть, нужны Духи.

Для того, чтобы осветить свое жилище вечером, нужны Духи.

Ничто сейчас не обходится без них.

Тот, кто сумел достать несколько штук, может избежать голода, холода и темноты.

И, конечно, может вспомнить то, что было раньше...

Кто же знал, что уже вечером в тот странный день солнце вдруг перестанет давать тепло, огонь перестанет нагревать воду, порох перестает взрываться, бензин – гореть, а электрический ток станет лишь бесполезным движением частиц, не совершающим полезной для человека работы?

В мир пришли Духи Пустыни, и его законы переменились. Даже, казалось бы, твердая физика прогнулась под их силой и уступила свои позиции. Они перехватили почти все энергетические потоки на планете и замкнули их на себя. Теперь большая часть полезной энергии Земли живёт в этих самых Духах, и они начали эту энергию высвобождать.

Истребление органической породы было, кажется, единственной их целью. Все, что оказалось за пределами больших городов, было уничтожено очень быстро. Люди не могли оказать Духам никакого сопротивления, да и не знали, какой вред можно причинить ожившему сгустку энергии. Там, вдали от высоких зданий и автодорог, поднялись пылевые бури, вызванные истреблением Духами всего живого. Земля начала превращаться в пустыню.

А вот в городах нашли способ противодействовать им. Неизвестно, откуда взялось это знание, и неизвестно, откуда взялись материалы и формы, но ученым удалось создать контейнеры, которые каким-то образом затягивали в себя Духов и перерабатывали их энергию для последующего использования. При помощи этих контейнеров, прозванных в народе «банками», удалось очистить города от Духов, пока они ещё не смогли причинить особого ущерба. Энергии, заключенной в пойманных Духах, хватало на несколько недель. А позже, когда «банки» опустели, выяснилось, что эта энергия теперь необходима и для питания: пища, не обработанная ей, с легкостью приводила к интоксикации организма. Это выяснилось, когда сотни и тысячи людей разом отравились сырым мясом и овощами. И когда вопрос об энергии встал настолько остро, что люди готовы были убивать друг друга за кусок жареного мяса, горстки смельчаков с запасом пустых «банок» отправились навстречу смерти в песчаные дюны, выросшие за столь незначительное время вокруг городов. Они не знали, что ждет их там, но были уверены, что это лучше, чем бесполезное прозябание в неизвестности и ожидании голодной.

И они вернулись. Вернулись не все, но всё же они были дома. Они победили страх, справились с собой и вернулись с полными «банками».

В тот же день все переменилось. Энергия Духов работала везде. Она заменяла собой электричество, на ней работали автомобили, газовые плиты... Она была универсальна. И, естественно, её нужно было постоянно добывать.

На основе военных подразделений были созданы группы, которые каждый день делали вылазки в пустыню на охоту за Духами. Это было очень опасным, но необходимым занятием. Правда, не только правительственные структуры заинтересовались новым энергетическим ресурсом. Заметно укрепившаяся и чуть ли не легализовавшая свои позиции мафия тоже начала Охоту на Духов. Власть остается властью всегда, и мафиозная верхушка не преминула этим воспользоваться. На «загородные прогулки» стали выезжать группы мародеров и бандитов, грабивших опустевшие дома, а иногда и нападавших на ослабевшие правительственные отряды охотников. Окраины же городов патрулировались, дабы случайно забредшие на территорию Духи не смогли причинить вреда людям.

Постепенно банки стали не только источником энергии, но и валютой. На них можно было купить и продать все, что угодно. Если у тебя были банки, у тебя было все. В черте городов появлялись животноводческие фермы, под «баночным» освещением и растения росли даже лучше, чем под солнечным. В каждой жилой квартире появлялся свой маленький огород. И банок хватало почти на всех – правительство выдавало ими зарплаты, но были и теневые дельцы, продающие их из-под полы. А если оба варианта вас не устраивают – что ж, банку в руки и вперед, в пустыню, добывать себе право на свет и горячую пищу. Снова открывались бары, рестораны, казино... Жизнь «налаживалась»...

Не потому Марти сейчас лежал лицом в пыльной канаве, зорко следя за проходящими мимо офицерами, что его жизнь шла в гору. Скорее, как раз наоборот. До пришествия Духов он работал программистом в крупной компании. После того, как власти смогли наладить работу энергосети, он оставался там недолго. Поскольку рынок рабочих мест сильно уменьшился, в городе образовалась чертова туча безработных, жаждущих получить любую работу за любое возможное вознаграждение. И, по всей видимости, один из этих безработных был старым другом директора компании, и в трудные времена тот пришёл ему на помощь. А как еще взять на работу одного человека, если рынок мест так ограничен, кроме как уволив другого человека? Жребий пал как раз на Марти, и он оказался на улице. Последняя банка в его маленькой квартире неподалеку от центра города уже подходила к концу. В поисках работы, еды и энергии прошло несколько дней. И только когда Дух в банке окончательно был переработан, оказавшийся перед лицом смерти от холода и голода Марти решился выйти наружу.

С недавних пор власти ограничили доступ к внешней зоне, пытаясь монополизировать Охоту на Духов. Теперь одиночки почти не пытались просочиться через заслон полиции, боясь ареста. Разве что те, кому действительно было нечего терять.

Марти дрожал от холода и голода. Дома стоял обогреватель, но включить его не было возможности. Дома была еда, но энергии, чтобы ее обработать, ему так и не хватило.

Офицеров было всего двое. Они стояли, облокотившись на джип с мигалками на крыше. Один из них прикурил от банки, огонек из которой согревал полицейских.

«Нет, они не заметят. Они слишком увлечены разговором. Они ёжатся от холода зимней ночи. У меня есть шанс, когда этот, с сигаретой, отвернется... Ну же... Сейчас!».

Голова полицейского только начала поворачиваться, а Марти, сжимая в руках пустую банку и машинально поправляя очки, понесся вперед, в объятья пустыни. Каждый шаг гулко отдавался в висках и желудке, но парень смог преодолеть эти метры и скрылся в кустах по ту сторону дороги.

А за кустами начиналась Пустыня. Никаких звезд. Одинокая луна в небе, да и та какая-то тусклая. Столь же одинокая автодорога уводила взгляд в бесконечное море песка. Но Марти выбрал другой путь. Он направился прямо в пустыню, на ходу бормоча под нос слова с детства знакомой песни.

Бег помог ему согреться, на что он и рассчитывал. Пусть он и программист, а не профессиональный борец с Духами, он не будет начинать свою собственную Охоту, дрожа от холода. Он соберется, подготовится и сделает все надежно, иначе ему не выжить.

Шел Марти долго. Он целенаправленно шел по большой дуге вокруг города, чтобы не отходить слишком далеко. Но неподалеку от высоток было пусто. Всё уже обработано правительственными отрядами. Он уже почти потерял последние надежды, когда ему наконец повезло. Причем не просто повезло, а несказанно повезло.

Дух-одиночка!

Отбившийся от остальных. Жаждущий жизни. И идущий прямо в ловушку. Прямо к Марти, который, еще не успев толком опомниться от радости, уже дергает заветную ручку на банке.

Ослепительно яркие лучи на мгновение вспарывают время и пространство, попадая точно в цель. Дух скрежещет, пилит, скрипит, но ничего не может поделать – проклятый луч всасывает его в банку, которая дрожит, нагревается и вибрирует всё сильнее, словно готова разорваться на части прямо в руках у Марти...

Наваждение длилось едва ли секунду. Дух плотно закован в гладкую и неприступную банку.

Ликованию Марти не было конца. Он чуть ли не запрыгал от радости, бегом бросившись в город. Чтобы согреться по-настоящему, он приоткрыл банку, выпуская из нее небольшой огонек. Его сразу же охватила теплая волна, успокаивающая и приятная. Мысли его забегали вокруг самой актуальной темы на данный момент: как вернуться обратно в город, не попадаясь на глаза полицейским...

Сильный удар по правому колену сбил Марти с ног, и тут же со всех сторон раздался гнусный хохот. Он покатился по земле вверх тормашками, так и не выпустив из рук драгоценную банку. Очки слетели с его носа, и он шарил свободной рукой по земле, пытаясь их нащупать.

- Кто это тут у нас разбазаривает драгоценную энергию? Очередной бомж? – послышался нахальный голос.

- Да нет, не особо похож, Лим. Смотри, даже очки напяливает, - усмехнулся кто-то другой.

Марти наконец нашёл окуляры и сумел надеть их. Теперь он видел, что его взяли в полукольцо около десятка человек. Некоторые из них были вооружены, и все несли на поясе несколько полных банок. Рядом лежала пара мешков и сумок.

Бандиты и мародеры, собственной персоной. Вот и верь теперь властям, которые каждый день твердят по радио, что все в порядке, и за Духами ходят только правительственные отряды.

- Ты, паренек, видимо, чего-то не понимаешь в этой жизни, - снова заговорил тот, кого называли Лимом. – За банками должны ходить те, кто умеет это делать. Кто обучен это делать. Ты понял меня, мелочь? Давай её сюда, и я, так и быть, не пущу тебе пулю в лоб.

Живот скрутило мучительной болью. Марти осознал, что эта банка у него последняя. А даже если бы и нет, то вернуться в город, раздобыть пустую, снова наполнить ее... Силы оставляли его. Он крепче сжал своё «сокровище» и попытался сконцентрировать взгляд на лице Лима.

- Да убей его уже, и покончим с этим, - фыркнула одна из фигур тонким женским голосом.

- Нет, - отозвался Лим. – Я хочу...

Он не успел договорить. Видимо, сегодня была ночь неожиданностей и потрясений. Из-за спины Марти зазвучали выстрелы. Кто-то, чертыхаясь, резко дернулся, кто-то с криком грохнулся оземь. Бандиты во главе с Лимом тотчас начали ответную стрельбу, и единственное, что мог сделать Марти – как можно быстрее упасть на землю. Правда, это его не вполне спасло – что-то резко обожгло плечо и тюкнуло в песок. Мародеры, видимо, решили, что лучше убраться от греха подальше, потому что выстрелы с их стороны начали затихать и удаляться. Зато с обратной стороны зазвучали новые голоса.

- Все целы? – заорал какой-то мужчина.

- Меня зацепило, - ответил ему молодой, но твердый голос. – Ранен в бок. По всей видимости, только чиркнуло – крови почти нет, и не очень больно. Повезло.

- Док, пляши. Ты давно хотел это увидеть. Тут Лим с простреленной башкой, - прозвучал довольный женский возглас.

- Да хрен с ним, Атри, лучше о живых позаботься.

- Что? Мать твою, серьезно? Мы пристрелили Лима Валентайна? Охренеть!

Марти поднялся с земли, переложив банку в здоровую руку, и оглянулся.

Перед ним стояли пять человек. За спиной уже занимался рассвет, осветивший их лица. Ближайший к нему юноша с «конским хвостом» на голове перевязывал рубашкой бок. Чуть подальше стоял уже немолодой мужчина с короткими тёмными волосами, разреженными полосками седины. За его спиной стояли ещё один мужчина, побритый наголо, и две девушки: длинноволосая брюнетка и, в противовес ей, коротко стриженая блондинка в темных очках.

- Цел, парень? – спросил седеющий мужчина, который заговорил первым.

- Не совсем, - прохрипел Марти. Желудок свела очередная судорога. Вдобавок в плечо ударила волна боли, густой и вязкой, как мед. Сознание его помутилось – наверное, настолько сильно он ослабел от недоедания. Со вздохом парень осел на колени и потерял сознание…

ficbook.net

Дух пустыни — фанфик по фэндому «Naruto»

- Ты становишься слишком добрым, - раздался в голове голос Шукаку. - Разве тебе не хочется крови, как раньше? - Нет. - коротко ответил я. - я человек, а не демон. - Один ты так считаешь, - Шукаку начинал издеваться. - ну давай, вспомни предательство дяди! Вспомни, как родной отец хотел убить тебя! - Все это в прошлом, - спокойно ответил я. - Я научился контролировать себя, Шукаку. Тебе не спровоцировать меня. - Неужели? - хмыкнул Шукаку. - А ты не боишься убить Мацури, а? Посмотри на неё, - при этих словах к моему горлу подступил ком. Что этот монстр задумал? - Что ты имеешь ввиду? - пытаясь скрыть легкий страх, спросил я. - За тобой охотятся члены твоей же деревни, которую ты, по непонятным мне причинам, решил защищать. Они убьют её, не думая. Лишь бы добраться до тебя. Заставить тебя страдать... - Я не позволю, - сухо ответил я. - Вот видишь, - Шукаку рассмеялся. - Ты убьешь их, а значит дашь мне шанс захватить тебя. - Не думаю. - Разве? Ты ведь будешь проливать кровь... станешь таким же жестоким монстром, каким был раньше и не думая убьешь Мацури. Просто не заметишь её, да? - Заткнись, - процедил я. Шукаку начинал раздражать меня, но ведь он этого и добивался! Мне нельзя поддаваться на провокации, нельзя... - Гаара-сенсей, все хорошо? - раздался сонный голос Мацури. - Да, Мацури, - кивнул я. - Спи дальше, ничего не бойся, - слова вырвались раньше, чем я их обдумал. - Я и не боюсь, Гаара-сенсей, - на удивление серьезно сказала моя ученица. - Вы не дадите меня в обиду, я знаю...а если... если они доберутся до вас, то я буду защищать вас! - выпалила она. - Я не позволю им высвободить Шукаку! - Мацури... - я улыбнулся, но в темноте она не могла увидеть этой улыбки. - Ты очень добра. Я тронут твоей добротой. А теперь спи, не бойся. У нас еще есть время, скоро буря закончится, и мы продолжим путь. - Хорошо, Гаара-сенсей, - согласилась ученица, и снова свернулась, как котенок, на моем плаще. Но я знал, что она не спала. Теперь не спала. Кажется, она нервничает, так же, как и я. Не удивительно, она не часто такое переживает... а я уже должен привыкнуть, что за мной все охотятся. Но у меня все же есть семья, друзья... и она. Мацури. Поэтому я буду бороться. Внезапно я ощутил чье-то присутствие. Кто-то шел по песчаному куполу, занесенному песками. "Друг или враг?" - билась единственная мысль в моей голове. "Друг...или враг? Враг..." - внезапно рассудил я. И во время. Я едва успел схватить Мацури и отпрыгнуть в сторону, как на том месте, где она лежала, в песок вонзилась кость. Я знал эту технику. Знал, кто её использует, но я думал, что обладатель этой техники мертв! Рассеяв купол, я выскочил из него, и встал на песок, держа на руках Мацури. Я не мог ошибиться. Просто не мог... - Ну привет, Гаара Песчаный, - раздался тихий, спокойный голос беловолосого паренька. - Я думал, ты мертв, Кимимаро, - как можно спокойнее сказал я. Мацури смотрела на паренька с ужасом в глазах. - Великий Орочимару-сама воскресил меня, чтобы я мог отомстить, - из-под земли вырвались кости, но я успел вскочить вместе с Мацури на песчаную платформу, которую создал в считанные секунды. И когда он успел? - Мацури... прячься. Уходи, беги как можно дальше, - попросил я, создавая вокруг нас щит. - Но, Гаара-сенсей... - Это приказ! - повысил голос я. - Он силен, в свое время меня спасло лишь то, что он умер в последний момент! Поэтому беги, а я справлюсь. - Но я обещала вас защищать! - возразила Мацури, доставая кунай. - Мацури, это не тот случай. Если ты правда хочешь защитить меня, то беги! Мягко обернув ученицу песком, я опустил её подальше от потенциального поля сражений. Нельзя, чтобы её задело. Если она будет страдать... если ей будет больно, тогда я не выдержу, и Шукаку вырвется. - Опять этот ублюдок? - изумился Шукаку. - Я думал, он подох! - Я тоже так думал, - процедил я сквозь зубы, когда Кимимаро все же пробил мой щит. Костяные пули прошли в опасной близости от меня. - У тебя нет шансов, - сказал Кимимару, вытаскивая кость из руки. - Может, ты просто умрешь? - Не соглашусь, - сказал я. Обстановка складывалась в мою пользу - вокруг нас был лишь песок. - Я погребу тебя вновь. - Твои похороны мне не страшны, Гаара. Танец растущего папоротника, - спокойно сказал он, и кости начали вырваться из песка. Я вновь вскочит на песчаную платформу, разрубая кости. Теперь он мог выскочить откуда угодно и незаметно нанести удар. Я не видел Мацури: все вокруг было сплошным лесом костей. Кимимаро выскочил неожиданно, и ударил меня со спины. Я сдержал атаку, как вдруг он ударил меня уже слева, его скорость была огромна. Но даже так. Я похороню его в этом же лесу вновь. - Королевские похороны! - песок начал подниматься, сметая своим давлением костяной лес. Кимимаро пропал, и я смог ненадолго расслабиться. Сейчас весь этот лес вместе с ним сметет ко всем чертям, и я похороню его. Теперь уже навсегда! Лавина песка сметала все на своем пути. Вскоре она погребла под собой лес, и я сдавил песок так, что кости были смяты. Вместе с ними должен быть смят и Кимимаро. - Ловко! - раздался крик издалека. Обернувшись, я увидел Кимимаро. Его тело постепенно восстанавливалось, а за горло он держал... - Мацури! - закричал я. Она держал её за горло левой рукой, а правой прижимал к её горлу пальцы, готовые в любой момент выстрелить костями и пробить её горло и шею насквозь! - Что теперь скажешь, самовлюбленный демон? - поинтересовался Кимимаро. - Учитель, атакуйте его! - закричала Мацури, и пальцы этого ублюдка сильнее сжали её горло. Но он не убивал её. Он чего-то ждал... чего? - Давай, - прошептал Кимимаро, но я услышал его. - Давай, выпусти однохвостого Шукаку! - Я тебе говорил, глупец! - раздался в голове голос Шукаку. - Убей его! Если ты не убьешь его, он убьет нас! - Но у него Мацури! - возразил я. - И что? По-твоему, жизнь этой девчонки так дорога?! - Да, дорога! - возразил я. Я не знал что делать! Выпустить Шукаку значит сдаться, убить Мацури... а если я не выпущу демона, то Мацури все равно будет мертва! "Что же мне делать..." - думал я. впервые в жизни передо мной встала такая безысходность! Если бы... если бы кто-то пришел мне на помощь! Но я один! Порыв ветра колыхал волосы Мацури, тряпье Кимимаро, мой плащ... наступило затишье - только песок шелестел в этой абсолютной тишине. Кимимаро по-прежнему сжимал горло Мацури, а я все так же стоял, и не знал, что мне делать. - Решай быстрее, - произнес Кимимаро. По шее Мацури стекла струйка крови. Он так сильно сжал её горло, что она не могла говорить. - Да уж, поторопись, - раздался в голове голос Шукаку. - Он долго ждать не будет. - Что мне делать... - прошептал я. - Что мне делать? - Раз уж ты такой упертый, - внезапно тон Шукаку стал задумчивым. - Я не хочу умирать... а с захватом твоего тела я могу потерпеть. - Ты можешь что-то сделать?! - спросил я с надеждой. Это была и его последняя надежда! - Дух пустыни, - спокойно сказал Шукаку. - Я слышу его. - Что? - недоумевал я. Неужели, Шукаку решил поиздеваться в такой момент? Внезапно песок начал подниматься все выше. Песчинки зависли в воздухе, и мне показалось, будто передо мной стоит... девушка? - Я дам тебе минуту, - раздался шепот в моей голове. И внезапно пальцы Кимимаро разжались. Его тело начал постепенно покрывать песок, приглядевшись, я заметил, что из его рта, ноздрей и глаз сыпется песок. Мацури упала на песок. - Поспеши! - крикнул Шукаку и я, не теряя времени, схватил Мацури и бросился бежать. - Он следует за тобой, он уже не один! - я с ужасом подумал об участи своих друзей. - Да, да, это те самые шиноби! - Беги, - эхом отзывался тот же шепот в моей голове. - Беги как можно дальше! - Бегу, - кивнул я. После использования песчаных похорон, после перенесенного стресса сил оставалось мало, я начинал задыхаться. песок был всюду, ноги увязали в нем, он залетал в рот, в глаза, а я все бежал, прижав к себе бессознательную Мацури. - Быстрее... - шептал голос, и, словно погоняя меня, ветер дул мне в спину. Я заметил, что песок позади меня повис в воздухе, словно туман, лишая противников обзора. - Дух пустыни отозвался, - раздался голос Шукаку в моей голове, когда я остановился, чтобы перевести дух. - Так почему ты встал на месте?! Я не мог ответить. Голову пекло солнце, дышать становилось все труднее. Соорудив песчаный купол, я из последних сих опустил его под песок и упал на колени. Мацури все еще не пришла в себя. Я могу лишь перевести дух. Бой еще не закончен...

ficbook.net

Черный дух пустыни — ориджинал

- Многие говорят, что наша судьба предрешена. Люди вообще любят молоть языком, бросаться словами и, что самое важное, они просто обожают не думать о последствиях. Насоздавали легенд, словоохотливые создания. Написанное, или как сейчас любят говорить - «предначертанное» - начинает свершаться и, к моему вящему удивлению, меняет ход вещей не только человеческих, но и божественных…

Именно слово, сотворившее мир, в конце-концов обернулось против создателей и сделало их уязвимыми. Конечно, не все сказки и глупые домыслы влияют на судьбу Высших. Но те, что имели честь коснуться множества сердец, оставить в них память вековую, заставить пересказывать из уст в уста – эти да. Дамоклов меч над бессмертными когда-то субстанциями.

Вот одна из множества историй, которую я собираюсь вам рассказать. Историй. Да, - и если бы божественное существо имело бы уста, то они сейчас бы кривились в ироничной усмешке.

***

Создание мира – работа долгая и пыльная, потому решились взяться всем братством. Кто-то молвил Слово, и так, Слово за Словом – закипела работа. Возводили горы, расчерчивали линии речные, выдували облака, ковали Луну и Солнце – в общем, кирпичик за кирпичиком приводили мир сей к более-менее приличествующему ему виду. Правда коммунизм продержался недолго – и вот боги уже делят свое общее детище, словно пирог. Каждому досталось по объему сделанной работы, как в напоминание о созданной в последнюю очередь Справедливости.

Как и бывает в таких историях – нашелся один бог-лентяй, что палец о палец не стукнул, а теперь больше всех возмущался, что ему ничего не досталось. Звали его Игнис. Пошушукались боги меж собой и решили – отправим братца в местность недоработанную, пустыней называемую. Тем более никому она особо не нужна была, да и боялись туда соваться – обитал там древний дух, что превосходил их по силам и возрасту. Знаете, это такая забавная страшилка для богов. Мол, пока они висели в великом Нечто – темная мгла вертелась вокруг и хотела поглотить. Сказки, да и только. Вот только возбуждать воображение творцов – идея ой как плохая…вот и появился дух, соткался из неясного и надуманного, темного и первородного…сами виноваты. Хочется рыдать от смеха и смеяться от слез.

Что ж, вернемся к нашему бара…богу. Прибыл он на место вынужденной прописки, была не была, надо обустраиваться. Правда лень-то никуда не делась. Подглядел он парочку идей у других богов, натыкал тут и там хилых кустиков, создал парочку животных и слуг-людей…остался доволен. Еще в честь себя установил день на все сутки, ибо единственное, с чем он помог во время создания мира – это ковка Солнца…потому и отрастил себе огненную шевелюру - имидж создать. Сидит, пожинает халявные молитвы и развлекается с песчаными гурия… бурями.

Вот только не сразу сообразили боги, что ,создав людей по образу и подобию своему, они нечаянно наделили их излишним могуществом и способностью бунтовать. Недовольство над Властителем быстро распространилось среди пустынного народа. Что же это делается? Мы тут страдаем, терпим высочайшие температуры, изничтоживающую сухость, практически отсутствие еды и пригодных мест для жилья! Пусть пошевеливается, поднимает свою божественную задницу и создаст нам необходимые блага, если хочет, чтобы мы и дальше на него молились!

На первый раз Игнис прислушался к людскому воззванию и правда пытался что-то сделать. Нил им по-быстренькому организовал, но столько сил потратил, что вновь впал в амебное состояние. "Как же хорошо было висеть в Пустоте и ничего не делать...зачем ты исторгла меня из чрева своего, Вселенная?" - и пока бог задавался этим, без сомнения, важным вопросом, народ пустыни начал поднимать восстания, отрицать божественную природу и делать прочие неугодные Игнису вещи. От подобного дела Огненный осерчал и наслал на нечестивцев, посмевших порицать его превосходство, все десять казней египетских...правда, существует и другая версия, но кто же разберется в правдивости и приоритетности древних легенд?

Несколько лет потратили люди, чтобы разобраться с последствиями истерики своего бога. Впрочем, как только появилось свободное время - требовалось дать отпор. Но что противопоставить божественному правителю? И тогда, в отчаянии своем, они решили обратиться к древнему и опасному Духу Пустыни, смутные упоминания о котором передавались из поколения в поколение. Затея была спонтанной и совершенно безумной, сотворенной от безысходности - ибо никаких точных сведений о том, как его найти, как договориться...в общем, никакой эзотерической литературы на тот момент еще не существовало. Потому отправили несколько смельчаков наугад, на свой страх и риск...прямо в пасть пустыни.

Они истоптали пески, взивающиеся маленькими вихрями вокруг ног...слушали песни ветра...пытались найти хоть какой-то знак, какое-то указание. А он, тем временем, незримо был рядом, как случайная насмешка. Дух тьмы прятался в их тенях, повторял каждое движение, а они не видели его. Но ведь такова наша природа - мы никогда не ищем подле себя, нам надобно странствовать. А им достаточно было заглянуть в свои души и почерпнуть там спокойствие тьмы, найти обратную сторону монеты, обратить Солнце в Луну - и тогда он явился бы перед ними.

Наконец, дух решил перехватить инициативу. Он был переменчив, как сама пустыня, и внезапно решил проявить благосклонность. Личных мотивов дух не имел - как подобный стихие может иметь мотивы? Горделивый бог и сам не знал, насколько первородной субстанции его владений плевать есть он или нет, возомнил себя властителем или отправился восвояси. Просто должно же что-то происходить в местности, где настолько мало декораций, что все внимание сосредоточенно на немногочисленных актерах.

- Что вы просите от меня? - раздался голос в головах странников: пустыня заговорила с ними. Все одиннадцать длинных теней на песке сплелись в одну, напоминающую силуэт шакала.Они обомлели. И бросились на колени.- Лекарство, - пересохшими губами молвил один из них, - лекарство от бога.- Я дам вам его, - ответил дух после недолгого молчания.Они возликовали.- ...через сотню лет, - закончил он, - Но вы должны исполнить мою просьбу."Не видать нам освобождения. Но, быть может, хоть наши дети его застанут?"- Мы согласны, о Великий Дух, скажи, что от нас требуется!- О, ничего особенного. Всего лишь говорить всем о том, что смерть вашего бога таится в черном песке. И позаботиться о том, чтобы через сотню лет эти слова не были забыты.- Мы все исполним, Дух, - пообещали они.Шакал солгал людям. Слова о смерти бога и черном песке были придуманы им...только что.Но нужно было кое-что проверить.Дух Пустыни был великим экспериментатором.

Прошло много лет. Кости тех, кто впервые услышал слова о черном песке, поглотила пустыня и никто не знал, существовали ли они на самом деле или их тоже кто-то придумал. Но это не важно. Важно лишь то, что людские языки на протяжении подброшенного судьбой времени шлифовали легенду, словно волны - камень, и знаете...так и рождается истинное могущество слова. Игнис даже и не подозревал, что его бессмертие теперь имеет исключение из правил...а когда узнал - было уже слишком поздно.

Люди вновь пришли к Духу, и он принял их. Так как они сдержали свое обещание и настала пора ему сдержать свое. Пустыня не лжет. Она не способна лгать. Ложь даже еще не изобрели, когда она появилась на свет и открыла сожженные солнцем глаза...

- Передайте своему Богу, - произнесла огромная черная тень шакала, - Что я бросаю ему вызов.Так началась Великая Битва.Следует упомянуть, что черного песка во всей пустыне не сыскать было, да и не существовало его вовсе. Как Дух будет убивать бога? Народу пустыни оставалось только ждать и верить.

***

Настал назначенный день.Никто его не назначал, просто так говорится.Знаете этот любопытный феномен, когда голуби, словно по команде, одновременно, огромной птичьей стаей поднимаются в небо и летят в одном направлении сплоченно, но не "сговариваясь"? Что-то ведет их - шестое чувство, интуиция? Вот и люди сейчас обратились в подобную единую массу, что, не задаваясь вопросом, куда и зачем они идут, следуя за смутным неизвестным прибыли на поле будущей битвы.Там они вновь услышали глас Пустыни.

- Тени .

Без пояснений. Просто одно-единственное слово. Но они поняли.Что побеждает свет? Тьма. Тогда надо создать побольше тьмы. Они сносили все, что находили - и тени исчерчивали пространство грядущей битвы, создавая истерическое сочетание фигур, напоминающее огромную безумную шахматную доску. А пустыня уже плела из всего этого ткань четырехмерную...она вращалась вокруг своей оси, но, казалось, что она выворачивает себя и всю суть наизнанку...

Теперь само место битвы было на стороне Духа.Игнис явился, сверкая огненным мечом. Он не знал, что и этот факт уже предсказан придуманным людьми пророчеством. Шакал насмешливо оскалил клубящуюся тьмой пасть. Все идет по плану. По продолжавшемуся целое столетие плану. Вот только одно мешало. В легенде глупые человечишки оставили открытый конец. И исход битвы все же лег на плечи двух сражающихся - на волю капризного Случая, а не строгой дамы Судьбы.

Первым удар нанес бог, проявив самонадеянность и нетерпеливость. Шакал лишь перетек в очередную тень, изучая противника и его манеру ведения боя. Когда меч рассекал мглу - она просто расступалась и вновь сходилась за ним. Первая часть сражения была сплошным ускользанием Шакала, его раздумьем. Затем тьма перешла в атаку. Он перепрыгивал из тени в тень, перетекал, как зеркальное отражение, и выпрыгивал из самых неожиданных мест - но везде натыкался на огненный меч Игниса. Бог источал свет вокруг себя и не давал Духу подступиться ближе. Он чувствовал себя могущественным и неуязвимым. Однако это был лишь очередной мираж, подаренный ему Пустыней на прощание.

Шакал делал вид, что у него ничего не выходит: распадался на маленькие тени, окружал, отступал, атаковал со всех сторон, но Бог все попытки пресекал огненным мечом, чувствуя себя все уверенней. Лица людей сникли - они знали, что их ждет страшная кара, если Игнис выйдет из схватки победителем.

Почувствовав, как Бог расслабился, тьма сконцентрировалась и оскалила пасть в подобии усмешки.

- Ты сильнее меня, Игнис. Но даже боги отбрасывают...ТЕНИ.Тут Шакал выпрыгнул из Тени Бога, впиваясь острыми клыками в плоть, разгрызая ее, разрывая, вскрывая вулканную породу и заставляя лаву течь наружу...раздался страшный крик.

А затем все стихло.

Дух Пустыни одержал победу.

***

- Пожалуй, я еще добавлю, что поле их сражения превратилось в стекло после излияния на него огненной крови Бога и является священным местом для народа пустыни. Но не пытайтесь его найти. Пустыня обманет вас и заведет не туда правдивыми как жизнь миражами, а люди не скажут. Они поклялись.

Также, с тех пор в пустыне появилась ночь. Темная, полная мглы и загадочности ночь. Время, когда весь песок вокруг становится черным.

А Боги резко отказались носить Тени. Спросишь их - "Почему?" - бормочут: "Не модно," - и отворачиваются, пряча глаза. Ну, их право.

Что? Хотите знать мое имя? Знаете, тут люди недавно придумали легенду о том, что знание имени дает власть над тем, кто его носит, - и снова это странное чувство, будто сущность усмехнулась, - Поэтому я вам его не скажу.

А то мало ли.

ficbook.net

---

Смотрите также

• 
  Духи аромавис
• 
  Логотип духов
• 
  Возврат духов
• 
  Шумный дух
• 
  Капля духи
• 
  Дух денег
• 
  Armand духи
• 
  Эссе духи
• 
  Собраться духом
• 
  Оранжевые духи
• 
  Духи irresistible