―Пациент, вы деньги принесли? Простите, а зачем вам столько галоперидола?―Я его натурально съем, и меня повезут в дурдом.―Но зачем?―Не плющит меня в солдаты идти. ―Эх, дружок, молод ты. Не ты выбираешь присягу, а присяга выбирает тебя. Прапорщик, запишите эти простые, но в то же время великие слова. ―Жизнь без армии - это все равно, что любовь в резинке. Движение есть, прогресса - нет. ―В человеке все должно быть прекрасно: погоны, кокарда, исподнее... Иначе это не человек, а млекопитающее. ― Природа не храм, и уж тем более не мастерская. Природа - тир, и огонь в нем надо вести на поражение. ― У нас убеждения.―Какие-такие убеждения?―Мы веруем в господа нашего Говинду, а он нам в людей стрелять не велит.―Все. Вы нам подходите. И Говинда ваша ничего, жидковата, но ничего. И стричь вас, опять же, не надо. И люди вы, видно, выносливые. Четыре часа Харе Кришну орать - это не каждый сдюжит. Пойдете в хим.войска. ―Не искушай, орел, без нужды. ―Мы хотим с Чебурашкой, который ищет друзей, служить в артиллерии.―Нет препятствий патриотам! ―Нет. Военный - это не профессия. Это половая ориентация. ―Будь мужчиной, сынок. Как твой пропавший без вести отец. ―Что, солдат? Ссымся?―Так точно. Ссусь.―Ну это, солдат, не беда. Такая сегодня экологическая обстановка. Все ссутся. Я ссусь. И даже главком пысается, бывает. Но по ситуации. Что ж нам из-за этого, последний долг Родине не отдавать? Твой позорный недуг мы в подвиг определим, пошлем в десантники. Там ты еще и сраться начнешь. ―Чао, буратины. Можете даже писать мне письма до востребования. Меня зовут Себастьян Перейра - торговец черным деревом. Шутка. ―Мужики, а где тут берут в морские котики? В стройбат у меня нет никакого настроения, с детства не выношу бесплатного физического труда. ―Шмалите, друзья. Скока хотите. У Чебурашки, который ищет друзей, парники. ―Нет, Марина, к Баринову на день рождения не ходи. И к Толяну не ходи. А к тете Вере ходи. ―За Родину! За Победу! Хлебай, внучки, ханку. ―Ну, чё?―Угрожал. ―Взятку предлагал. Но не дал. ―Какой хитрый человек.―Чё спрашивал-то?―Я не понял. ―А-а-а. Плохие у вас дела, товарищ призывник.―А у кого они сейчас хорошие?―У вас дела не просто плохие, а еще хуже.―Чем раньше?―Гораздо.―Кошмар.―Кошмар. ―Ага. Понятно. Продолжайте вести наблюдение, мы с вами свяжемся. Свободны! ―Если бы вы знали моих друзей. Я им денег немало был должен. Хотя они сами нарывались. В руки купюры совали. В лицо кидались. ―Нам так и не удалось выяснить, как тормоза зовут.―Напишите в приписном "Федя", у него морда толстая, ему пойдет. ―Тебя как, Федя, зовут? ―Товарищи призывники, надо понимать всю глубину наших глубин. ―Военный, а нам оружие дадут?―Триста тридцать пять. ―Знаю я там по дороге одно место с офигенными циркулями. ―Что будем кушать, мальчики?―Я много. ―Мадемуазель, Вы прекрасны.―Как Эдита Пьеха?―Определенно. ―А можно я вас мягко потрогаю за талию?―Но талия гораздо выше.―А разве это может стать препятствием для наших чувств?―Это не может, но вот тот мужчина в галстуке за третьим столиком может.―Это почему?―Потому что это мой муж, Григорий Савельич Топоров, сереряный призер Чемпионата Европы по метанию молота. А вас как зовут?―Зовите меня просто: Элвис Пресли. Поэт-песенник. ―Армии солдаты нужны. В армии без солдата абсурд и коррупция. ―С присущей всем армейцам смекалкой майор налил два стакана водки. Один он заставил выпить прапора, а другой стакан офицер употребил сам. Прапор выпил и опал, как озимый. ―Елки-палки, военный, тебя в спешке делали, вся твоя жизнь - реклама безопасного секса. ―Глубоко невоспитанный тип.―Что там невоспитанный? Дикий прапор! ―Будешь ты, Федя, "Бомбой".―Почему "Бомбой"?―Потому что вспыльчивый. Ты, Владик, будешь "Штык". Потому что стройный. А я буду "Пуля". Потому что в цель. ―Товарищи призывники! Наш священный долг - защищать Родину, и соблюдать правила личной гигиены. Иначе все у нас пойдет через жопу. ―Поэтому для более эффективного следования в часть, мы должны сесть в автобус, и проследовать в часть. ―Пьяница-мать - горе в семье. ―А вы помните, что вчера товарища генерала за погон укусили?―Не согласен. Что погулять мог - да. Цыгане, тем более. Мы должны иметь некоторый гражданский отдых. Но чтобы генерала, да еще за такое место - нет! Отставить! У нас субординация и выслуга лет! За мной! ―Это не овощная база, товарищ призывник, это то место, где вы интересно и чрезвычайно увлекательно проведете ближайшие два года.―Не сомневаюсь. ―Это вам не это.―Понятно. ―Армия - не просто доброе слово, а очень быстрое дело. Так мы выигрывали все войны. Пока противник рисует карту наступления, мы меняем ландшафты, причем вручную. Когда приходит время атаки, противник теряется на незнакомой местности, и приходит в полную небоеготовность. В этом смысл, в этом наша стратегия. ―Отсюда, ребятки, наша Родина диктует свою непреклонную волю остальному мировому сообществу.―Может, бахнем?―Обязательно бахнем. И не раз. Весь мир в труху. Но потом. ―Как там на гражданке? Бабы есть?―Практически нет. Сами удивляемся. ―А кофе?―Кофе только офицерам.От кофе нервы. Приказ генерала. ―Тунгусы. По-русски ни хрена не понимают.―А я и не знал, что у нас тунгусы служат. Они повымерли же.―Они, наверно, по обмену. К нам в институт по обмену тоже не пойми кого присылали. С лишаями, как правило. ―Не понимает. Год служит, и не понимает.―Слышь, ты, тварь дикая, ты плюнь мне в рожу-то, я тебя прошу, как родного. ―Тетя, а "Наука и жизнь" есть?―Наука есть, а жизни нет. У меня мужик прошлой зимой застудился на рыбалке. Теперь так, не супруг, а сувенир. Только усы стоят. Если бы не вы, солдатики, хоть плачь. Пойдем, щекастик, ко мне, в пособное помещение, я тебе барбарысок насыплю.―Нет. Вы уж лучше дайте "Технику молодежи". ―Гера, ты здесь?―Я здесь, я там, я всегда. ―Кто же так с каптером разговаривает? Смотри, как надо. Чужое! Халява. Взять-взять!―Что будем пить, девочки? ―Тут Улугбек сделал трагический промах...―Деньги - есть.―...вытащил деньги наружу, отчего потерял сознание и передние зубы. ―И помните: для хороших людей армия - родная мать, а для плохих - теща. ―Ты, дух, правильный военный. Мы с тобой в портянках от Версаче домой уедем. ―Товарищ дембель, когда нам кушать дадут?― Никогда, товарищ дух. Это армия. ―Не грусти. Есть еще волшебная русская традиция - оставлять на могилах усопших разного рода свежие продукты и напитки. ―Мне всегда задают три вопроса: почему я в армии, сколько мне лет, и отчего у меня волосы на груди окрасились. Начну с последнего. Волосы у меня на груди окрасились, потому что я пролил на них ракетный окислитель. Лет мне двадцать девять, скоро юбилей. А в армии я, потому что меня жена с тещей хотели в сумасшедший дом отдать. За убеждения. ―Видишь суслика?―Нет.―И я не вижу. А он есть. ―А не прогуляться ли нам, Лариса, осмотреть местные достопримечательности? Излить, так сказать, посильно друг другу горе.―Конечно. Излить посильно... ―Какой вы ненасытный гардемарин.―Надышаться можно только ветром. ―В армии главное - не упустить. ―Бывайте! Ихтиандры хуевы.―Чудом ушли, да? Чудом. ―Такая вот армейская драма. Шекспир и племянники. ―И наступила суббота. В воздухе носился страшный дух праздника. ―НЛО по определению красное.―Красное - это с Марса. А зеленое - с Венеры.―Нет, красное - это не из нашей галактики. ―А я ведь догадывался. Как-то оно не так на посадку заходит. Не по-нашему. ―Дай-ка. Авиационный. Без осадка.―Ракетный. Лучшее - детям.―Американским. ―Солдаты. Вы знаете, что я вам могу сказать. И я знаю, что вы мне можете ответить. Короче - Служите! ―Талалаев раздал всем автоматы, а кому они не достались - саперные лопатки. ―Вот взять меня. Кем я был? А кем я стал? Мягко говоря, всем. www.vothouse.ru"ДМБ" - цитаты. В воздухе витал страшный дух праздника дмб
ДМБ | Цитаты | votHouse.ru
А теперь - цитаты
Цитаты из фильма ДМБ - Материалы - Архив статей
— Не плющит меня идти в солдаты.
Сложный был год: налоги, катастрофы, проституция, бандитизм и недобор в армию. С последним мириться было нельзя, и за дело принялся знающий человек — наш военком. Он собрал всех тунеядцев, дураков и калек в районе, даже глухих определил в погранотряд «Альпийские тетерева». Столько лет прошло, а они ещё где-то чудят!
— Есть такое слово: «надо»!— А я тогда присягу принимать не буду!— Эх, дружок, молод ты… Не ты выбираешь присягу, а присяга выбирает тебя! Прапорщик, запишите эти простые, но, в то же время, великие слова.— Мам, я не хочу идти в солдаты… Я боюсь.— Ну, надо звать дядю Витю из Ерденьева. Он зоотехник, он знает, как в армию не ходить.
— Не подумал! Теперь думай, как с первым поездом в войска укатить — а то засадют в клетку, как жирафу.
В человеке всё должно быть прекрасно: погоны, кокарда, исподнее. Иначе это не человек, а млекопитающее.
Зинаида — к маме, с чемоданами! А вы, молодой человек, наденьте брюки — и ко мне, с зачёткой. Потом в армию — год у вас подходящий.
Есть разные люди: одни Родину от врага защищают, другие жен своих педагогов за сиськи по институтам таскают. И те, и другие могут быть солдатами, только первые уже солдаты, а вторые — ещё нет.
Понимаешь, Чебурашка-У-Которого-Нет-Друзей, я галоперидолу скушал, а меня в армию тянет всё больше и больше. Что же мне делать, Чебурашка-У-Которого-Нет-Друзей?
Природа не храм, и уж тем более не мастерская. Природа — тир, и огонь в нём надо вести на поражение.
— У нас убеждения
— Какие такие убеждения?
— Веруем в господа нашего Говинду, а он нам в людей стрелять не велит.— Всё, вы нам подходите. И Говинда ваша ничего. Жидковато, но ничего. И стричь вас опять же не надо. И люди вы, видно, выносливые: 4 часа «Хари кришну» орать — это не каждый сдюжит… Пойдёте в химвойска.
— Нет препятствий патриотам!
Нет, военный — это не профессия. Это половая ориентация…
Да, жизнь — это колода карт. Мне было душно от мира. Мир ко мне симпатий тоже не испытывал. Надо было сделать выбор. В монастырях не давали курить, в тюрьмах — пить, оставалась армия. Армия — прекрасная страна свободы… и от мира, и от себя.
— Надо ему указательный палец отнять. Без указательного пальца в солдаты не берут, потому как стрелять нечем. Предлагаю циркулярку. Но если на дому, то и кусачками можно.— Как же я без указательного пальца, дядь Вить, жениться-то буду?— Чё ты с женой указательным пальцем делать будешь?— Ну, я точно не знаю, я человек ещё молодой…— Ну это, солдат, не беда! Такая сегодня экологическая обстановка. Все ссутся… Я ссусь… И даже главком пысается, бывает — но по ситуации! Что ж нам, из-за этого последний долг Родине не отдавать? Твой позорный недуг мы в подвиг определим: пошлём в десантники. Там ты ещё и сраться начнёшь.
Чао, Буратины! Можете даже писать мне письма «до востребования». Меня зовут Себастьян Перейра, торговец чёрным деревом! Шутка.
В отличие от всех остальных в армию я пошёл по духовным соображениям.
— Мужики, а где тут берут в «морские котики», а то к стройбату у меня нет никакого настроения. С детства не выношу бесплатного физического труда.— А ты чё, «косить» не будешь?— Смешные вы люди! Зачем же я тогда сюда приехал?! «Косить» дома надо… Хотя, это на любителя… Я вам советую: бутылку разбейте, и стекла нажритесь. Верное дело. А я лично еду в армию нахаляву здоровья и знаний набираться.
— Э-ка тебя тыркнуло! Ну на, выпей, может отпустит.
Дежурный придёт, там разберёмся.
Шмалите, друзья. Сколько хотите. У Чебурашки-Который-Ищет-Друзей, парники.
Нет, Марина, к Баринову на день рождения не ходи. И к Толяну не ходи. А к тёте Вере ходи.
У меня сеструха рожает, от завцеха.— Внучки, пуля — дура, штык — молодец!— Не рви, дед, глотку, угости лучше.— А как же! Только здесь бабка не достанет, не унизит гвардейца.Молчать! У меня ваш маршал под Кёнигсбергом сортиры чистил, когда я тараном эсминец брал за чекушку!Даёшь Беломорканал! За родину! За победу! Хлебай, унучки, ханку!Лютый дед! Таким дедам надо памятники чугунные на вокзалах ставить…
Взятку предлагал… Но не дал.— Какой хитрый человек!— Чё спрашивал-то?— Я не понял…— А-ааа, плохи ваши дела, товарищ призывник.— А у кого они сейчас хорошие?— У вас дела не просто плохие, а ещё хуже.— Чем раньше?— Гораздо.— Кошмар!— Кошмар.— Что будем делать, товарищ контрразведчик?— Будем помогать соответствующим органам выявлять неблагонадёжных элементов в армии.— Я как раз одного такого знаю.— Побожись!— Чтоб мне пусто было! … У дежурного офицера газы.— Поподробнее: какие газы, маркировка, производные?— Газы — сугубо удушливые. Производные: копчёная колбаса, сыр «Волна», лимонад «Колокольчик». Срок годноти истёк! Как из уборной выйдет — полчаса зайти невозможно: глаза режет!
…а сам, соответственно, употребил допинг.
Вами весь пункт провонял!
— Да, о чём разговор?! Пошлите меня куда-нибудь в горячую точку. Снайпером. Я очень усидчивый.
— Что-то такое мы вам и прописали.
После этих слов у меня упало...
Максуд, как я восхищаюсь твоим умом и мужеством! К тебе доллары так и липнут.
…В который моментально включились все оставшиеся у меня на руках средства сирот Алиевых.
— Ты не гони на мой желудок. Я в детстве подшипник переварил.— Он еще и идиот...
— Нам так и не удалось выяснить, как тормоза зовут!— Напишите в приписном: «Федя». У него морда толстая, ему пойдёт.
Тебя как, Федя, зовут?
Товарищи призывники! Надо понимать всю глубину наших глубин.
— Военный, а нам оружие дадут?
— Триста тридцать пять…
Знаю я там по дороге одно место с офигенными циркулями!..
— Что будем кушать, мальчики?— Я — много. Оливье и майонеза побольше. У нас в столовке хороший оливье давали, много. Одн
ажды я даже в обморок упал, так накушался. Меня мастер домой нёс.
Труа́ буттэ́ де водка́, авэ́к плези́р.
Зовите меня просто: Элвис Пресли, поэт-песенник.
Я, конечно, не против, если вы этого гидроцефала спеленаете…Армии солдаты нужны, в армии без солдат абсурд и коррупция.Прапор выпил… и опал, как озимый.
— Мальчики, не желаете продажной любви?— Я тебе сейчас лицо обглодаю.
— Вся твоя жизнь — реклама безопасного секса.
Командиры в кустах не слабятся!
Сарынь на кичку!
Пока я его за левую туфлю тащил, то отчего-то представлял, как в этот момент на другом конце города в моей съёмной квартире дико тоскуют по мне братья Улугбек и Максуд.
К гадалке не ходи!
Ладно, заноси. Но! В коридор героя не отпускать — у меня ковры.
С верхней полки пердел проказник прапор, а мы мечтали о подвиге.
— Будешь ты, Федя, Бомбой…— Почему — Бомбой?— Потому что вспыльчивый… Ты, Владик, будешь Штык — потому что стройный… А я буду Пуля — потому что в цель!
— А про этого «кого-то» в газете «Гудок» писали. Что он наркотиками торгует через ларьки «Союзпечати».— Красиво жить не запретишь…
Наш священный долг — защищать Родину и соблюдать правила личной гигиены! Иначе всё у нас пойдёт через жопу… Поэтому, для более эффективного следования в часть, мы должны сесть в автобус и проследовать в часть.Это не овощная база, товарищ призывник. Это то место, где вы интересно и чрезвычайно увлекательно проведете ближайшие два года.
Я сказал проще: «Полное говно!»
Без свадьбы только мухи женятся.
— Это вам не это!— Понятно!
— Тому, кто это придумал, надо в голову гвоздь забить!— Я его презираю…
— Пришивайте подворотничок к воротничку.— А мы не умеем.— Никто не умеет… Дело не в умении, не в желании, и вообще ни в чём. Дело в самом пришивании подворотничка.Армия — не просто доброе слово, а очень быстрое дело. Так мы выигрывали все войны. Пока противник рисует карты наступления, мы меняем ландшафты, причём вручную. Когда приходит время атаки, противник теряется на незнакомой местности и приходит в полную небоеготовность. В этом смысл, в этом наша стратегия.
— А я себе палец пришил!
— Отсюда, ребятки, наша Родина диктует свою непреклонную волю остальному мировому сообществу.— Может, бахнем?— Обязательно бахнем! И не раз — весь мир в труху!… Но потом.
— Как там, на гражданке? Бабы есть?— Практически нет, сами удивляемся.
— Скажите, военный, а где у вас здесь буфет?
— Вопросов нет. Дайте меню.— Я сам меню. Булка с маком, баба с ромом, эклер, сигареты «Прима», вода «Колокольчик».— А кофе?— Кофе только офицерам. От кофе нервы. Приказ генерала.
По старой доброй армейской традиции дембель осмотрел нас со всех сторон.-Так, чтоб вы шарили: кто отхреначил полгода - тот молодой, он шестерит черпаку - это который прослужил год. Черпак ходит по дедом - дед разменял полтора, он уважает дембеля. Ясно? - Переведи на наш..- Перевожу: Жизнь ваша - полная параша: в армии вы духи бесплотные: духов чмырят все!- А в чем это выражается?- Видите этих прекрасных парней во главе со старшим сержантом Лавровым? Будете им портянки с детским мылом стирать: дембеля микробов боятся.
Порву, как тузик грелку.
Прикольно… Могло быть и хуже.
И уже задремавший старший сержант выпал из поезда…
— Что, духи поганые?! Будем служить, как положено, или будем глазки строить?— Будем!
Дух рано или поздно становится дембелем, а перед дембелем лежат все мечты! Потому что любят его очень — и здесь, и там. В пожарные берут, и в милицию. Там курорты от профсоюза, бесплатный проезд на автобусе. Девки с дойками так и плачут по дембелю… Потому что дембеля больше в армию не берут.
— Джигит, иди сюда!— Чего?— Ты маму любишь?— Маму люблю. И тетю Таню люблю. И Олю Крымову люблю, она у нас на заводе в ОТК работает.— А деньги любишь?— Деньги? Очень люблю.
— Тётя, а «Наука и жизнь» есть?— Наука есть, а жизни нет. У меня мужик прошлой зимой застудился на рыбалке. Теперь так — не супруг, а сувенир. Только усы стоят. Если бы не вы, солдатики, хоть плачь. Пойдем, щекастик, в подсобное помещение, я тебе барбарысок насыплю.— Нет, вы уж лучше дайте «Технику — молодёжи».
— Гера, ты здесь?— Я здесь, я там, я всегда…— Ктож так с коптёром разговаривает? Смотри как надо: чужое, халява, взять, взять!— Что будем пить, девочки?
Для хороших людей армия — родная мать, а для плохих — тёща.
Тут Улугбек совершил непростительную ошибку: он показал деньги, от чего сразу лишился сознания и передних зубов.
- Слышь у тя долгов на гражданке много?- Где-то на пароход...- И че типа они все сюда приедут?-К гадалке не ходи-Ты, дух, правильный военный...-Мы с тобой в портянках от Версаче домой уедем...
Тут в лазарет заходила медсестра. Я её потрогал и лишился покоя. Такая сладенькая: ушки красненькие, носик в угрях, жопа толстая и шершавая, как ананас… Валькирия!
— А кормят здесь как?— Сухари и вода.— Вот те на! Товарищ демебль, а когда нам кушать дадут?— Никогда, товарищ дух — это армия…
Есть ещё волшебная русская традиция оставлять на могилах усопших разного рода свежие продукты и напитки.
— Мне всегда задают три вопроса: почему я армии, сколько мне лет и отчего у меня волосы на груди окрасились. Начну с последнего: волосы у меня на груди окрасились, потому что я пролил на них ракетный окислитель. Лет мне двадцать девять, скоро юбилей. А в армии я потому, что меня жена с тёщей хотели в сумасшедший дом отдать — за убеждения. … Видишь суслика?— Нет.— И я не вижу. А он есть!
Какой Вы ненасытный, гардемарин.
Надышаться можно только ветром…
Бывайте, ихтиандры хуевы!
Я — чёрный дембель, твою мать!
Такая вот армейская драма — Шекспир и племянники. Тут хоть вывернись, а всё идет по накатанному сюжету: и жизнь, и слёзы, и любовь. Не ко сну сказано.
В воздухе носился страшный дух праздника.
Мать моя женщина! Кого же батя тиранить будет?
Деньги — брызги!
— Беркут! К тебе можно в бане спиной поворачиваться! Повторим?— Говно вопрос!
— Авиационный, без осадка…— Ракетный. Лучшее — детям!— Американским!
— Как с йети быть?— Йети? Надо чаще мыть.— Да нет, я про снежного человека.— А-аа! А это надо с контр-адмиралом посоветоваться, он Атлантиду видел.
— Талалаев! Ты здесь прекращай всякие испытания… Свинёнок твой мутантом оказался. Глаз мне подбил и кортик отобрал!— Учтём!
Солдаты! Вы знаете, что я вам могу сказать, и я знаю, что вы мне можете ответить.
Что наша жизнь? Игра! А самая азартная игра начинается тогда, когда на кону, как минимум, твоё здоровье, но ещё прикольней — если жизнь. Можно давать в прикуп.Вот взять меня — кем я был? А кем я стал? Мягко говоря, всем! А почему? Да потому что я — русский солдат! А русский солдат никогда не сдаётся. Один хрен ему терять нечего. Это и есть наша главная военная тайна.life-live.my1.ru
Охлобыстин Иван Иванович, стр. 19
Сразу после их отъезда с фермы привезли поросенка и поместили в печально пустой клетке ловушке. В воздухе носился страшный дух праздника.
Но случилось непоправимое – пока мы все отсыпались, вконец обалдевший от голода, Бомба тайком выбрался из вагончика, ( На безмятежно лежащую свинку ложится зловещая тень Бомбы ) быстро развел костер, бесшумно удавил свинку, обжарил ее и сожрал. ( На земле лежит обглоданный начисто скелетик свинки и удаляется тень Бомбы )
– Мать моя женщина! Кого же батя тиранить будет? – озадачился Либерман.
– Я во всем сознаюсь, – предложил грустный, но сытый Бомба.
– Тогда он тебя расстреляет на месте и отошлет назад, бандеролью, с диагнозом – скоропостижная кончина от дизентерии, – сказал генетически сообразительный коптер, – лучше мы тебя вместо свиньи по кустам пустим. Будешь шуршать – типа хряк.
– А стрелять он будет? – уточнил я.
– Как же, – кивнул Гера и успокоил, – но он, бывает, и промахивается, но редко.
– Лучше не придумаешь, – поддержал задумку Штык, собираясь на кладбище.
– Мне это все не нравится, при таких рамсах обычно и свидетелей валят – признался я и предложил, – давайте, может, я на ферму схожу и попытаюсь еще одного порося взять.
– Бесполезно, – пожал плечами коптер, – эти не дадут. У них завхоз – сыроед. Фюрер – кличка. Сам из Харькова.
Талалаев с друзьями прибыл на закате. Друзья оказались генералом авиации и контрадмиралом флота. Авиатор прибыл на красной «Волге», моряк на белой, батя предпочитал синюю.
После непродолжительного чаепития генералы перешли на пиво, ну а потом своей участи и водка не избежала. ( Генералы садятся за стол с самоваром, брезгливо нюхают содержимое и выплескивают на землю. Взамен наливается водка )
По достижении начальством гвардейской кондиции, адъютант Талалаева вытащил из багажника Волги пулемет Дегтярева и вложил бате в руки.
– Выпускай хряка! – скомандовал он.
– Прощай, Бомба! – попрощались мы с сослуживцем.
– Он встал на карачки и натужено ускакал в кусты.
В полукилометре от генералов качнулись кусты и послышалось озабоченное хрюканье. Под одобрительные возгласы товарищей Талалаев обрушил на кусты шквал огня. Хрюканье сменилось визгом и затихло.
– Хана толстому духу! – равнодушно заметил коптер и присел на ступеньки вагончика.
Но ни тут-то было, вскоре хрюканье раздалось вновь. Кусты качнулись в другой стороне поля. Батя тут же послал добрую сотню свинцовых отрубей туда. Однако и это не помогло – через пять минут кусты качнулись в другом месте.
– Матерый! – восхитился генерал, оглушительно пустил ветра, и застрекотал из пулемета от всей души.
В это время Штык совокуплял четвертую и пятую вдовицу. Те млели от интеллигентной манеры Штыка, плюс ко всему его выгодно отличало от местных кавалеров нежелание бить своих партнерш по спине кулаком в момент оргазма. Штыку льстило подобное внимание, хотя его начало смущать, что у иных внешне благопристойных покойников оказывалось по две или того больше вдов. ( Праздничный половой акт )
– Очи черные, очи страстные! – голосил на всю округу Штык, попутно разливая шампанское по бокалам в руках обнаженных женщин.
– Страстные!!!! – подпевали они ему, стучали пятками по надгробной плите и визжали от сладострастия и бесстыдства.
Ветер разносил их голоса по всей округе.
– Подранок! – заметил капитан авиации, – ишь, как визжит, видно, зацепило.
– Уходит кабан, – опустошив очередной магазин пулемета, крякнул Талалаев.
– Надо его кортиком запороть! – схватился за кортик моряк и побежал в поле.
tululu.org
