НРАВСТВЕННЫЕ ЦЕННОСТИ В системе человеческих ценностей нравственность занимает совершенно особое место. Моральное сознание детерминирует поведение людей и их взаимоотношения - межличностные, групповые, социальные. Нравственный критерий применим в качестве оценочного основания ко всем областям человеческой деятельности. Трудно провести черту, разделяющую поток времени на две неравные части: до и после возникновения нравственности. Еще труднее определить сам момент озарения человечества светом нравственных представлений. Становление - это всегда процесс. Становление моральных представлений, норм, принципов, традиций, ставших первоначально единственным регулятором человеческих отношений, - длительный, сложный и противоречивый процесс. Появление морали трудно переоценить; любая активная форма человеческой деятельности нуждается в нравственных критериях оценки, отсутствие таких критериев или несоответствие им может свести на нет самые грандиозные успехи практической и научной деятельности, политики, экономики, идеологии. Формирование моральных норм, принципов, традиций знаменует собой переход от стихийных форм регулирования поведения и взаимоотношений к упорядоченным, сознательно регулируемым. Нравственные представления человека, формировавшиеся на протяжении веков, нашли отражение в таких категориях, как добро, зло, справедливость, совесть, долг, смысл жизни, счастье, любовь, в моральных нормах и принципах, регулирующих отношения людей. Специальная отрасль философского знания, сконцентрировавшая и обобщившая опыт нравственного осмысления действительности, называется этикой. Она возникает в античности и связана прежде всего с именем Аристотеля, определившего место этики в системе знания (этику, наряду с политикой, Аристотель относил к разряду практических наук). В знаменитой "Никомаховой этике" Аристотель разрабатывает категории блага, добродетели, счастья, анализирует понятия, являющиеся критериями нравственной оценки, рассматривает главные пороки и морально недостойные поступки. Особый интерес представляет аристотелевское истолкование категорий справедливости - "правосудности" и несправедливости - "неправосудности". Все неправосудное является несправедливым. Между противоположностью правосудного и неправосудного существует относи- 445 тельно сбалансированная середина, которую философ называет справедливым равенством перед законом, уже закрепившим за неравными друг по отношению к другу людьми соответствующие их положению в обществе неравные доли правосудности. Поэтому аристотелевское понятие справедливости имеет двойственный характер: с одной стороны, справедливость распределена неравными порциями между людьми в соответствии с их общественным и имущественным положением, а с другой стороны, справедливость есть отношение к закону: неравные доли, получаемые равными людьми, являются основанием возбуждения исков по поводу восстановления справедливости. Справедливость здесь не чисто нравственная категория, а понятие, тесно связанное с правом. Концепция Аристотеля отражает и закрепляет устои существующего рабовладельческого строя, в котором рабы были исключены из правовых и нравственных отношений. Помимо Аристотеля этическая проблематика была представлена в трудах стоиков и эпикурейцев. Этика стоиков обращается к истолкованию основополагающих категорий добра и зла. По мнению стоиков, одно не может существовать без другого. То, что в масштабах космоса оценивается как проявление добра, может восприниматься отдельным индивидом как зло, ибо ущемляет его интересы или лишает его жизненно важных благ. Таким образом, добро есть нечто объективно существующее, постижение которого доступно только высшему (божественному) разуму, тогда как зло - это результат субъективной оценки человека (кажущееся злым и есть зло). С другой стороны, зло не есть что-то безусловно дурное и отрицательное. Назначение зла - укреплять дух и жизнестойкость, так чтобы тот, кто это зло испытывает, его и преодолевал. Значит, зло необходимо как условие совершенствования личности, оно неприятно, но полезно. Цель человека - достижение гармонии с божественной волей. Это возможно, если человек покорен судьбе, проявляет стойкость духа и невосприимчивость к страданиям и не подчиняется страстям (таким, как страх, печаль, удовольствие, вожделение). Рассматривая страсти как источник зла, стоики считали разумным пребывание в постоянном равновесии, соблюдение во всем меры; поступки же рассматривали как результат свободного проявления воли человека, познавшего всеобщий закон (необходимость). Этика Эпикура обращается к тем же проблемам, что и этика стоиков, но трактует их противоположным образом. Достижение человеком блага рассматривается как путь, прохождение которого основано на четком различении факторов, способствующих достижению цели, и факторов, препятствующих этому. Первые - источник наслаждения, вторые - страдания. Человек получает наслаждение, удовлетворяя свои естественные потребности, и испытывает страдание, если встречает этому препятствие. 446 Следует избегать страдания, но не следует избегать страстей, так как они являются естественным проявлением человеческой сущности. Бесстрастие не является добродетелью. По мнению Эпикура, человек должен четко отграничивать в своей жизни то, что находится во власти судьбы и, следовательно, неизменно, от того, что зависит от самого человека (эта область является сферой активного действия). Следующий важный этап в истории формирования этики связан с христианством. Знаменательно, что раннехристианские моральные представления формировались в условиях, когда общество уже находилось в состоянии социальной неоднородности, общественного (классового) и имущественного (сословного) расслоения. Уже укоренилось понятие о неравенстве между свободным гражданином и рабом, уже существовали нормы поведения угнетаемых - послушание, повиновение, безоговорочное подчинение. Своим отрицательным отношением к собственности в любой ее форме ("не собирайте сокровищ по земле") христианская мораль противопоставила себя господствующему в Римской империи типу морального сознания. Главной идеей в нем становится идея духовного равенства - равенства всех перед Богом. Христианская этика с готовностью приняла все для нее приемлемое из более ранних этических систем. Так, известное правило нравственности "Не делай человеку того, чего не желаешь себе", авторство которого приписывается Конфуцию и иудейским мудрецам, вошло в канон христианской этики наравне с заповедями Нагорной проповеди. То, что универсальные истины выдавались за откровение божье, обеспечило христианству популярность и возможность распространения в различных социальных слоях. Раннехристианская этика закладывала основы гуманизма, проповедуя человеколюбие, бескорыстие, милосердие, непротивление злу насилием. Последнее предполагало сопротивление без нанесения вреда другому, противостояние нравственное. Однако это ни в коем случае не означало отказ от своих убеждений. В этом же смысле ставился и вопрос о моральном праве на осуждение: "Не судите, да не судимы будете" надо понимать как "Не осуждайте, не выносите приговора, ибо вы сами не безгрешны", но остановите совершающего зло, пресеките распространение зла. Христианская этика может показаться непоследовательной. Обратимся к Новому Завету. Всякому, внимательно читающему Евангелие, не могут не броситься в глаза заповеди и проповеди добра и любви к врагу, несовместимые с утверждением: "Кто не со мной, тот против меня" (Мф. 12, 30) или со словами: "Не подумайте, что я пришел принести мир на землю. Я пришел принести не мир, но меч. Ибо я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человека - домашние его" (Мф. 10, 34-36). Но это противоречие кажущееся, оно устраняется при более глубоком осмыслении принципа универсальной любви: "Вы 447 слышали, что было сказано: "Возлюби ближнего твоего и возненавидь врага твоего". А я говорю вам: любите врагов ваших и молитесь за гонящих вас... ибо если возлюбите любящих, какая вам награда?" (Мф. 5, 43-46). Средневековая этика возвращается к переосмыслению содержания основных этических категорий, и прежде всего добра и зла. У Августина зло трактуется как отсутствие или недостаточность добра. В то же время все, сотворенное Богом, причастно к идее абсолютного добра. В процессе воплощения этой идеи в материальном количество добра убывает, и вещь в результате всегда менее совершенна, чем ее идея. Проявление зла связано с деятельностью человека, его волей. Божественное начало свободно от ответственности за зло, существующее на земле. Носителями нравственности, по мнению Августина, являются те, кто избраны Богом, и моральное совершенство человека не является, таким образом, следствием его воспитания, но дано ему свыше. Величайшая добродетель - это любовь к Богу, привязанность же к земным благам почитается грехом. Этика позднего средневековья (Фома Аквинский) связывает категории добра и зла с моральным выбором, проявлением свободы воли, которая в свою очередь соотносится с разумом и проявлением божественной благодати. Цель человека - достижение абсолютного блага, обладание таким благом есть счастье. Наряду с этой высшей целью человек может стремиться и к другим целям. Божественная воля может быть постигнута человеческим разумом. Равноправие веры и разума (взамен их противопоставлению) укрепляет этические позиции позднего средневековья, делает их менее уязвимыми в сравнении с ранними концепциями этого периода. Эпоха Возрождения, как известно, имеет выраженную гуманистическую направленность. Главным предметом исследования становится сам человек, рассматриваемый как единство телесной и духовной субстанций. Человек совершенен, ибо создан Богом. Он обладает качествами, умениями и достоинствами, позволяющими назвать его личностью. Возвышая человека, гуманисты в то же время подчеркивают значение его моральной ответственности, предъявляя к нему высокие духовные требования. Обращаясь к этической традиции античности, мыслители эпохи Ренессанса делают попытку возродить эпикуреизм, считавший высшим благом наслаждение. Так, мыслитель позднего Возрождения Эразм Роттердамский в своих этических построениях исходит из требования не нарушать ни в чем меру, ибо соблюдение меры обеспечивает стабильность человеческой жизни. Этика Возрождения декларировала идею принципиального равенства людей независимо от их положения в обществе и происхождения. Попытка построения безрелигиозной этики была предпринята Б. Спинозой, что явилось поводом для обвинений его в атеизме. Опираясь одновременно на эпикурейцев и стоиков, Спиноза строит собственное 448 представление о совершенном человеке - мудреце, устраивающем свою жизнь, руководствуясь разумом и интуиций, в условиях общества, юридические законы которого обеспечивают соблюдение моральных норм. Таким образом, источниками моральных ценностей, согласно Спинозе, являются, с одной стороны, сам человек, интуитивно постигающий нравственные ориентиры, и, с другой стороны, государство, обеспечивающее юридическое закрепление моральных норм. Традиционные этические категории добра и зла Спиноза анализирует в соотношении с понятиями "удовольствие" и "неудовольствие": так, добро, поскольку оно является благом и приносит пользу, воспринимается положительно (удовольствие), тогда как зло, поскольку оно наносит ущерб и не приносит пользы, оценивается отрицательно (неудовольствие). Интересно также определение Спинозой человеческой свободы. Исходя из представления, что "свободной называется такая вещь, которая существует по одной только необходимости собственной природы и определяется к действию только самой собой", Спиноза, называет свободным человека, который руководствуется собственным разумом и идет своим путем. Автор "Трактата о человеческой природе", Д. Юм видел свою задачу в построении этики как описательной науки, которая истолковывает факты (отношения, поведение) с точки зрения психологической. Моральное сознание, по мнению Юма, иррационально, его содержание формируется за счет чувственных и интуитивных источников; оно нестабильно, ибо моральное отношение и оценка субъективны, зависят подчас от внутреннего душевного состояния субъекта, не отражая действительной значимости отношения или действия. Психическое состояние человека, аффекты, ассоциации, эмоциональный фон влияют на механизм нравственной регуляции больше, нежели рациональное осмысление. "Мы скорее чувствуем нравственность, чем судим о ней... Наши решения относительно того, что правильно и что порочно с нравственной точки зрения, очевидно, являются перцепциями..." [1] Исходя из этой общей посылки, Юм истолковывает и категории добра и зла, говоря, что добродетель различается вследствие того удовольствия, а порок - вследствие того страдания, которое возбуждают в нас любой поступок, любое чувство или характер. Эпоха Просвещения началась с ниспровержения ранее существовавших этических концепций. Просветителей равно не удовлетворяли и христианская этика, и атеизм. Отрицание всех нравственных традиций возвращало к исходным элементам этической теории - категориям. Опять был поставлен "вечный" вопрос об источниках добра и зла. Интерпретация этих категорий переадресовывалась в сферу социальную. Зло ассоциировалось с несправедливостью, социальным неравенством, несовершенством государственного устройства. Цивилизация, принесшая неравенство, расслоение, отчуждение, тоже объявляется злом для человечества. Стремление человека к благополучию 449 (которое понимается как материальное благосостояние) разъединяет людей, индивидуализирует их деятельность, часто заставляет поступать вопреки своим нравственным представлениям. В условиях цивилизованного общества человек утрачивает мораль и свободу. Собственность, которой он обладает и от которой не в состоянии отказаться, делает его зависимым. Истинная свобода состоит не в обладании, а в отказе от собственности, что возможно лишь в обществе, возвращенном в "естественное состояние" (Ж.Ж. Руссо). Мыслители Просвещения запоминаются не только как ниспровергатели и утописты, но и как остроумные авторы блестящих афоризмов, полных мудрости и изящества: "Когда мы уже более не в состоянии вкушать наслаждения, мы начинаем их порочить" (Ламетри), "Со счастьем дело обстоит как с часами: чем проще механизм, тем реже он портится" (Шамфор). В основу этики И. Канта положен категорический императив, внутренний нравственный закон личности. "Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением... - это звездное небо надо мной и моральный закон во мне", - писал Кант. В "Метафизике нравов" он излагает развернутую и аргументированную этическую концепцию. Моральное чувство, понимаемое Кантом как восприимчивость к удовольствию или неудовольствию, соотносится с законом долга; оно присуще каждому, без него человек был бы "нравственно мертвым", ничем не отличающимся от животного. Моральное чувство - врожденное качество. К этой же категории Кант относит и совесть - "практический разум, напоминающий человеку в каждом случае применения закона о его долге оправдать или осудить". Нельзя совершенно отрицать наличие совести у кого-то, можно говорить лишь о том, что человек "имеет склонность не обращать внимания на суждения ее". Категория долга занимает чрезвычайно важное место в этической системе Канта. Долг по отношению у другим - делать добро, долг по отношению к себе - сохранять свою жизнь и прожить ее достойно. "Максима благоволения (практическое человеколюбие) - долг всех людей друг перед другом (все равно, считают их достойными любви или нет) согласно этическому закону совершенства: люби ближнего своего как самого себя" [2]. Человек должен "благотворить, т.е. по мере возможности помогать людям и содействовать их счастью, не надеясь получить за это какое-либо вознаграждение" [3]. Его долг "перед самим собой состоит.... в запрещении лишать себя преимущества морального существа, состоящего в том, чтобы поступать согласно принципам... Пороки, противостоящие этому долгу: ложь, скупость, ложное смирение (раболепие)" [4]. Долг перед самим собой предполагает такие обязанности, как самосохранение, развитие своих естественных сил (духовных, душевных и телесных), "увеличение своего морального совершенства". Началом всякой человеческой мудрости Кант называет моральное са- 450 мопознание, которое формирует "беспристрастность в суждениях о самом себе при сравнении с законом и искренность в признании себе своего морального достоинства или недостойности" [5]. Младший современник Канта, Г.-В.-Ф. Гегель, назвавший нравственность разумом воли, утверждал, что "человек не станет господином природы, пока он не стал господином самого себя". Гегель рассматривает мораль в соотношении с правом: "То, что можно требовать от человека на основании права, представляет собой некоторую обязанность. Долгом же нечто является постольку, поскольку оно должно быть исполнено из моральных соображений... Правовые обязанности характеризуются внешней необходимостью, моральные же основываются на субъективной воле" [6]. Человек нравственный стремится сопоставить свои внутренние побуждения с общепринятыми внешними установлениями. Соблюдение этой меры соответствия гарантирует индивиду самосохранение. Моральный долг, по Гегелю, предполагает обязанности: "Право оставляет умонастроению полную свободу. Моральность же преимущественно касается умонастроения и требует, чтобы поступок совершался из уважения к долгу. Следовательно, и соответствующий праву образ действий морален, если побудительной причиной последнего является уважение к праву" [7]. Этические представления Гегеля созвучны кантовским, в особенности его рассуждения о долге "всеобщего человеколюбия" и обязанностях. Они проникнуты духом гуманизма, характерном для немецкой классической философии в целом. Для этики А. Шопенгауэра характерны черты нигилизма и пессимизма. Центральное понятие его системы - "мировая воля" - понимается как единый принцип, являющийся причиной возникновения всех вещей и процессов, в том числе и зла. В человеке мировая воля реализуется в виде низменных инстинктов и аффектов. Подавляя в себе волю к жизни, человек ограничивает эту силу, творящую зло. Нравственный, с точки зрения Шопенгауэра, человек должен понимать, что общепринятое суждение о том, что мы живем для счастья, ошибочно, а естественным атрибутом жизни является страдание, которое надо принимать как должное, не пытаясь уйти от него ("чем больше человек страдает, тем скорее достигает он истинной цели в жизни"). Человек должен предельно ограничить свои претензии и желания: чем меньше их будет, тем легче достичь удовлетворения ("каждое ограничение способствует счастью"). В отношении к другим должно проявлять альтруизм, вплоть до самоотречения, сострадать любому, кто в этом нуждается. Таким образом личность избавляется от собственного эгоизма. Вывод, к которому подходит Шопенгауэр, исключительно пессимистичен: "...цель нашего бытия вовсе не счастье. Напротив, если ближе беспристрастно присмотреться к жизни, то она покажется нам как бы нарочно приноровленной к тому, чтобы мы не могли себя 451 чувствовать в ней счастливыми... по своему характеру жизнь представляет собою нечто такое, к чему мы не должны чувствовать склонности, к чему у нас должна быть отбита охота и от чего мы должны отрешиться..." [8]. Философ прожил семьдесят два года - одиноко, безрадостно, находясь под постоянным влиянием страха, недоверия, крайней мнительности, в состоянии вражды с целым миром, и прежде всего со своим великим современником - Гегелем. Другой "великий ниспровергатель" - Ф. Ницше. Многое в его сочинениях вызывает удивление и недоумение. "Злая мудрость" - точнее не назовешь его афоризмы и изречения, в которых среди прочего раскрывается и этическая позиция автора. "Мораль нынче, - пишет Ницше, - увертка для лишних и случайных людей, для нищего духом и силою отребья, которому не следовало бы жить, - мораль, поскольку милосердие; ибо она говорит каждому: "ты все-таки представляешь собою нечто весьма важное", что, разумеется, есть ложь... Должно быть, некий дьявол изобрел мораль, чтобы замучить людей гордостью, а другой дьявол лишит их однажды ее, чтобы замучить самопрезрением" [9]. Совершенный человек, по Ницше, не нуждается в несовершенной морали - он выше всех нравственных установлений. "Создать из себя цельную личность и во всем, что делаешь, иметь в виду ее высшее благо - это дает больше, чем сострадательные побуждения и действия ради других" [10]. Человек, идущий к своей цели осознанно и целеустремленно, рассматривает других людей как средство достижения цели или как препятствие на своем пути. Жизнь как реализация свободы воли и самоубийство как сильное "утешительное средство", крайний эгоцентризм и альтруизм ("все, что делается из любви, совершается всегда по ту сторону добра и зла") - совершенно несовместимые, противоречивые и парадоксальные положения сводятся воедино в философии Ницше, одного из самых труднопостижимых мыслителей, завершающего XIX в. studfiles.netЦенности и оценка. Переоценка ценностей. Назначение зла укреплять дух и жизнестойкость так считали
Глава 3
§ 1. Развитие этических представлений
Ценности и оценка. Переоценка ценностей.
Процесс ориентации на ценность неразрывно связан с оценкой, которая есть средство осознания ценности. Оценка складывается из акта сравнения, собственной оценки и рекомендаций к отбору того, что признается ценностью. Тот, кто оценивает, формулирует суждение о полезности или вредности, необходимости или ненужности того, что оценивается. Оценка связана с практикой в широком смысле этого слова (как общественно-исторической практикой человека). Оценка означает решение по выбору, а выбор ведет к действию. Оценка, таким образом, организует практическую деятельность.
Оценки одного и того же явления у разных индивидов, социальных групп и наций, государств бывают различными. Вспомним, к примеру, оценку атомных взрывов в Индии и Пакистане весной 1998 года: лидеры этих стран не скрывали своего восторга
по поводу произведенных взрывов, в то время как подавляющее большинство стран, все мировое сообщество были возмущены взрывами и оценка с их стороны была крайне негативной.
Переоценка тех или иных исторических событий, например, происходивших в нашей стране "дискуссий" в биологии в 30-е годы, связана тоже с тем, что оценка (в 60-е - 70-е годы) производится изменившимся субъектом или другим субъектом; немалую роль в переоценке играет то, что в отличие от официальных оценок того времени позднее раскрыты многие факты, и они вынесены на суд широкой общественности. Не следует смотреть на переоценку как на некую вольную переориентацию, как на произвол. Конечно, в переоценке событий, как и в некоторых ценностях, может иметь место и конъюнктура, субъективный компонент. Однако переоценка основывается на действии в целом объективных факторов. Если говорить о развитии научного познания, то изменение оценок тех или иных концепций, особенно если их авторитет навязывался силой власть имущих, является вполне закономерным и обоснованным.
Во второй половине XX столетия происходит глубокая переоценка ценностей. На смену традиционному обществу приходит компьютерная цивилизация, индустриальное общество сменяется постиндустриальным, модернизм - постмодернизмом. Основы цивилизации потрясает экологический кризис. Все это ведет к переоценке наших представлений о критериях прогресса, о средствах решения национальных и межгосударственных конфликтов и т.п.
Нравственные ценности
В системе человеческих ценностей нравственность занимает совершенно особое место. Моральное сознание детерминирует поведение людей и их взаимоотношения - межличностные, групповые, социальные. Нравственный критерий применим в качестве оценочного основания ко всем областям человеческой деятельности.
Трудно провести черту, разделяющую поток времени на две неравные части: до и после возникновения нравственности. Еще труднее определить сам момент озарения человечества светом нравственных представлений. Становление - это всегда процесс. Становление моральных представлений, норм, принципов, традиций, ставших первоначально единственным регулятором человеческих отношений, - длительный, сложный и противоречивый процесс.
Появление морали трудно переоценить; любая активная форма человеческой деятельности нуждается в нравственных критериях оценки, отсутствие таких критериев или несоответствие им может свести на нет самые грандиозные успехи практической и научной деятельности, политики, экономики, идеологии.
Формирование моральных норм, принципов, традиций знаменует собой переход от стихийных форм регулирования поведения и взаимоотношений к упорядоченным, сознательно регулируемым. Нравственные представления человека, формировавшиеся на протяжении веков, нашли отражение в таких категориях, как добро, зло, справедливость, совесть, долг, смысл жизни, счастье, любовь, в моральных нормах и принципах, регулирующих отношения людей.
Специальная отрасль философского знания, сконцентрировавшая и обобщившая опыт нравственного осмысления действительности, называется этикой. Она возникает в античности и связана прежде всего с именем Аристотеля, определившего место этики в системе знания (этику, наряду с политикой, Аристотель относил к разряду практических наук). В знаменитой "Никомаховой этике" Аристотель разрабатывает категории блага, добродетели, счастья, анализирует понятия, являющиеся критериями нравственной оценки, рассматривает главные пороки и морально недостойные поступки. Особый интерес представляет аристотелевское истолкование категорий справедливости - "правосудности" и несправедливости - "неправосудности". Все неправосудное является несправедливым. Между противоположностью правосудного и неправосудного существует относительно сбалансированная середина, которую философ называет справедливым равенством перед законом, уже закрепившим за неравными друг по отношению к другу людьми соответствующие их положению в обществе неравные доли правосудности. Поэтому аристотелевское понятие справедливости имеет двойственный характер: с одной стороны, справедливость распределена неравными порциями между людьми в соответствии с их общественным и имущественным положением, а с другой стороны, справедливость есть отношение к закону: неравные доли, получаемые равными людьми, являются основанием возбуждения исков по поводу восстановления справедливости. Справедливость здесь не чисто нравственная категория, а понятие, тесно связанное с правом. Концепция Аристотеля отражает и закрепляет устои существующего рабовладельческого строя, в котором рабы были исключены из правовых и нравственных отношений.
Помимо Аристотеля этическая проблематика была представлена в трудах стоиков и эпикурейцев.
Этика стоиков обращается к истолкованию основополагающих категорий добра и зла. По мнению стоиков, одно не может существовать без другого. То, что в масштабах космоса оценивается как проявление добра, может восприниматься отдельным индивидом как зло, ибо ущемляет его интересы или лишает его жизненно важных благ. Таким образом, добро есть нечто объективно существующее, постижение которого доступно только высшему (божественному) разуму, тогда как зло - это результат субъективной оценки человека (кажущееся злым и есть зло).
С другой стороны, зло не есть что-то безусловно дурное и отрицательное. Назначение зла - укреплять дух и жизнестойкость, так чтобы тот, кто это зло испытывает, его и преодолевал. Значит, зло необходимо как условие совершенствования личности, оно неприятно, но полезно.
Цель человека - достижение гармонии с божественной волей. Это возможно, если человек покорен судьбе, проявляет стойкость духа и невосприимчивость к страданиям и не подчиняется страстям (таким, как страх, печаль, удовольствие, вожделение). Рассматривая страсти как источник зла, стоики считали разумным пребывание в постоянном равновесии, соблюдение во всем меры; поступки же рассматривали как результат свободного проявления воли человека, познавшего всеобщий закон (необходимость).
Этика Эпикура обращается к тем же проблемам, что и этика стоиков, но трактует их противоположным образом. Достижение человеком блага рассматривается как путь, прохождение которого основано на четком различении факторов, способствующих достижению цели, и факторов, препятствующих этому. Первые - источник наслаждения, вторые - страдания. Человек получает наслаждение, удовлетворяя свои естественные потребности, и испытывает страдание, если встречает этому препятствие.
Следует избегать страдания, но не следует избегать страстей, так как они являются естественным проявлением человеческой сущности. Бесстрастие не является добродетелью. По мнению Эпикура, человек должен четко отграничивать в своей жизни то, что находится во власти судьбы и, следовательно, неизменно, от того, что зависит от самого человека (эта область является сферой активного действия).
Следующий важный этап в истории формирования этики связан с христианством. Знаменательно, что раннехристианские моральные представления формировались в условиях, когда общество уже находилось в состоянии социальной неоднородности, общественного (классового) и имущественного (сословного) расслоения. Уже укоренилось понятие о неравенстве между свободным гражданином и рабом, уже существовали нормы поведения угнетаемых - послушание, повиновение, безоговорочное подчинение. Своим отрицательным отношением к собственности в любой ее форме ("не собирайте сокровищ по земле") христианская мораль противопоставила себя господствующему в Римской империи типу морального сознания. Главной идеей в нем становится идея духовного равенства - равенства всех перед Богом.
Христианская этика с готовностью приняла все для нее приемлемое из более ранних этических систем. Так, известное правило нравственности "Не делай человеку того, чего не желаешь себе", авторство которого приписывается Конфуцию и иудейским мудрецам, вошло в канон христианской этики наравне с заповедями Нагорной проповеди. То, что универсальные истины выдавались за откровение божье, обеспечило христианству популярность и возможность распространения в различных социальных слоях.
Раннехристианская этика закладывала основы гуманизма, проповедуя человеколюбие, бескорыстие, милосердие, непротивление злу насилием. Последнее предполагало сопротивление без нанесения вреда другому, противостояние нравственное. Однако это ни в коем случае не означало отказ от своих убеждений. В этом же смысле ставился и вопрос о моральном праве на осуждение: "Не судите, да не судимы будете" надо понимать как "Не осуждайте, не выносите приговора, ибо вы сами не безгрешны", но остановите совершающего зло, пресеките распространение зла.
Христианская этика может показаться непоследовательной. Обратимся к Новому Завету. Всякому, внимательно читающему Евангелие, не могут не броситься в глаза заповеди и проповеди добра и любви к врагу, несовместимые с утверждением: "Кто не со мной, тот против меня" (Мф. 12, 30) или со словами: "Не подумайте, что я пришел принести мир на землю. Я пришел принести не мир, но меч. Ибо я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человека - домашние его" (Мф. 10, 34-36). Но это противоречие кажущееся, оно устраняется при более глубоком осмыслении принципа универсальной любви: "Вы слышали, что было сказано: "Возлюби ближнего твоего и возненавидь врага твоего". А я говорю вам: любите врагов ваших и молитесь за гонящих вас... ибо если возлюбите любящих, какая вам награда?" (Мф. 5, 43-46).
Средневековая этика возвращается к переосмыслению содержания основных этических категорий, и прежде всего добра и зла. У Августина зло трактуется как отсутствие или недостаточность добра. В то же время все, сотворенное Богом, причастно к идее абсолютного добра. В процессе воплощения этой идеи в материальном количество добра убывает, и вещь в результате всегда менее совершенна, чем ее идея. Проявление зла связано с деятельностью человека, его волей. Божественное начало свободно от ответственности за зло, существующее на земле. Носителями нравственности, по мнению Августина, являются те, кто избраны Богом, и моральное совершенство человека не является, таким образом, следствием его воспитания, но дано ему свыше. Величайшая добродетель - это любовь к Богу, привязанность же к земным благам почитается грехом.
Этика позднего средневековья (Фома Аквинский) связывает категории добра и зла с моральным выбором, проявлением свободы воли, которая в свою очередь соотносится с разумом и проявлением божественной благодати. Цель человека - достижение абсолютного блага, обладание таким благом есть счастье. Наряду с этой высшей целью человек может стремиться и к другим целям. Божественная воля может быть постигнута человеческим разумом. Равноправие веры и разума (взамен их противопоставлению) укрепляет этические позиции позднего средневековья, делает их менее уязвимыми в сравнении с ранними концепциями этого периода.
Эпоха Возрождения, как известно, имеет выраженную гуманистическую направленность. Главным предметом исследования становится сам человек, рассматриваемый как единство телесной и духовной субстанций. Человек совершенен, ибо создан Богом. Он обладает качествами, умениями и достоинствами, позволяющими назвать его личностью. Возвышая человека, гуманисты в то же время подчеркивают значение его моральной ответственности, предъявляя к нему высокие духовные требования.
Обращаясь к этической традиции античности, мыслители эпохи Ренессанса делают попытку возродить эпикуреизм, считавший высшим благом наслаждение. Так, мыслитель позднего Возрождения Эразм Роттердамский в своих этических построениях исходит из требования не нарушать ни в чем меру, ибо соблюдение меры обеспечивает стабильность человеческой жизни. Этика Возрождения декларировала идею принципиального равенства людей независимо от их положения в обществе и происхождения.
Попытка построения безрелигиозной этики была предпринята Б. Спинозой, что явилось поводом для обвинений его в атеизме. Опираясь одновременно на эпикурейцев и стоиков, Спиноза строит собственное представление о совершенном человеке - мудреце, устраивающем свою жизнь, руководствуясь разумом и интуиций, в условиях общества, юридические законы которого обеспечивают соблюдение моральных норм. Таким образом, источниками моральных ценностей, согласно Спинозе, являются, с одной стороны, сам человек, интуитивно постигающий нравственные ориентиры, и, с другой стороны, государство, обеспечивающее юридическое закрепление моральных норм.
Традиционные этические категории добра и зла Спиноза анализирует в соотношении с понятиями "удовольствие" и "неудовольствие": так, добро, поскольку оно является благом и приносит пользу, воспринимается положительно (удовольствие), тогда как зло, поскольку оно наносит ущерб и не приносит пользы, оценивается отрицательно (неудовольствие). Интересно также определение Спинозой человеческой свободы. Исходя из представления, что "свободной называется такая вещь, которая существует по одной только необходимости собственной природы и определяется к действию только самой собой", Спиноза, называет свободным человека, который руководствуется собственным разумом и идет своим путем.
Автор "Трактата о человеческой природе", Д. Юм видел свою задачу в построении этики как описательной науки, которая истолковывает факты (отношения, поведение) с точки зрения психологической. Моральное сознание, по мнению Юма, иррационально, его содержание формируется за счет чувственных и интуитивных источников; оно нестабильно, ибо моральное отношение и оценка субъективны, зависят подчас от внутреннего душевного состояния субъекта, не отражая действительной значимости отношения или действия.
Психическое состояние человека, аффекты, ассоциации, эмоциональный фон влияют на механизм нравственной регуляции больше, нежели рациональное осмысление. "Мы скорее чувствуем нравственность, чем судим о ней... Наши решения относительно того, что правильно и что порочно с нравственной точки зрения, очевидно, являются перцепциями..." Исходя из этой общей посылки, Юм истолковывает и категории добра и зла, говоря, что добродетель различается вследствие того удовольствия, а порок - вследствие того страдания, которое возбуждают в нас любой поступок, любое чувство или характер.
Эпоха Просвещения началась с ниспровержения ранее существовавших этических концепций. Просветителей равно не удовлетворяли и христианская этика, и атеизм. Отрицание всех нравственных традиций возвращало к исходным элементам этической теории - категориям. Опять был поставлен "вечный" вопрос об источниках добра и зла. Интерпретация этих категорий переадресовывалась в сферу социальную. Зло ассоциировалось с несправедливостью, социальным неравенством, несовершенством государственного устройства. Цивилизация, принесшая неравенство, расслоение, отчуждение, тоже объявляется злом для человечества. Стремление человека к благополучию (которое понимается как материальное благосостояние) разъединяет людей, индивидуализирует их деятельность, часто заставляет поступать вопреки своим нравственным представлениям. В условиях цивилизованного общества человек утрачивает мораль и свободу. Собственность, которой он обладает и от которой не в состоянии отказаться, делает его зависимым. Истинная свобода состоит не в обладании, а в отказе от собственности, что возможно лишь в обществе, возвращенном в "естественное состояние" (Ж.Ж. Руссо).
Мыслители Просвещения запоминаются не только как ниспровергатели и утописты, но и как остроумные авторы блестящих афоризмов, полных мудрости и изящества: "Когда мы уже более не в состоянии вкушать наслаждения, мы начинаем их порочить" (Ламетри), "Со счастьем дело обстоит как с часами: чем проще механизм, тем реже он портится" (Шамфор).
В основу этики И. Канта положен категорический императив, внутренний нравственный закон личности. "Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением... - это звездное небо надо мной и моральный закон во мне", - писал Кант. В "Метафизике нравов" он излагает развернутую и аргументированную этическую концепцию. Моральное чувство, понимаемое Кантом как восприимчивость к удовольствию или неудовольствию, соотносится с законом долга; оно присуще каждому, без него человек был бы "нравственно мертвым", ничем не отличающимся от животного. Моральное чувство - врожденное качество. К этой же категории Кант относит и совесть - "практический разум, напоминающий человеку в каждом случае применения закона о его долге оправдать или осудить". Нельзя совершенно отрицать наличие совести у кого-то, можно говорить лишь о том, что человек "имеет склонность не обращать внимания на суждения ее".
Категория долга занимает чрезвычайно важное место в этической системе Канта. Долг по отношению у другим - делать добро, долг по отношению к себе - сохранять свою жизнь и прожить ее достойно. "Максима благоволения (практическое человеколюбие) - долг всех людей друг перед другом (все равно, считают их достойными любви или нет) согласно этическому закону совершенства: люби ближнего своего как самого себя". Человек должен "благотворить, т.е. по мере возможности помогать людям и содействовать их счастью, не надеясь получить за это какое-либо вознаграждение". Его долг "перед самим собой состоит.... в запрещении лишать себя преимущества морального существа, состоящего в том, чтобы поступать согласно принципам... Пороки, противостоящие этому долгу: ложь, скупость, ложное смирение (раболепие)".
Долг перед самим собой предполагает такие обязанности, как самосохранение, развитие своих естественных сил (духовных, душевных и телесных), "увеличение своего морального совершенства". Началом всякой человеческой мудрости Кант называет моральное самопознание, которое формирует "беспристрастность в суждениях о самом себе при сравнении с законом и искренность в признании себе своего морального достоинства или недостойности".
Младший современник Канта, Г.-В.-Ф. Гегель, назвавший нравственность разумом воли, утверждал, что "человек не станет господином природы, пока он не стал господином самого себя". Гегель рассматривает мораль в соотношении с правом: "То, что можно требовать от человека на основании права, представляет собой некоторую обязанность. Долгом же нечто является постольку, поскольку оно должно быть исполнено из моральных соображений... Правовые обязанности характеризуются внешней необходимостью, моральные же основываются на субъективной воле". Человек нравственный стремится сопоставить свои внутренние побуждения с общепринятыми внешними установлениями. Соблюдение этой меры соответствия гарантирует индивиду самосохранение.
Моральный долг, по Гегелю, предполагает обязанности: "Право оставляет умонастроению полную свободу. Моральность же преимущественно касается умонастроения и требует, чтобы поступок совершался из уважения к долгу. Следовательно, и соответствующий праву образ действий морален, если побудительной причиной последнего является уважение к праву".
Этические представления Гегеля созвучны кантовским, в особенности его рассуждения о долге "всеобщего человеколюбия" и обязанностях. Они проникнуты духом гуманизма, характерном для немецкой классической философии в целом.
Для этики А. Шопенгауэра характерны черты нигилизма и пессимизма. Центральное понятие его системы - "мировая воля" - понимается как единый принцип, являющийся причиной возникновения всех вещей и процессов, в том числе и зла. В человеке мировая воля реализуется в виде низменных инстинктов и аффектов. Подавляя в себе волю к жизни, человек ограничивает эту силу, творящую зло. Нравственный, с точки зрения Шопенгауэра, человек должен понимать, что общепринятое суждение о том, что мы живем для счастья, ошибочно, а естественным атрибутом жизни является страдание, которое надо принимать как должное, не пытаясь уйти от него ("чем больше человек страдает, тем скорее достигает он истинной цели в жизни"). Человек должен предельно ограничить свои претензии и желания: чем меньше их будет, тем легче достичь удовлетворения ("каждое ограничение способствует счастью"). В отношении к другим должно проявлять альтруизм, вплоть до самоотречения, сострадать любому, кто в этом нуждается. Таким образом личность избавляется от собственного эгоизма.
Вывод, к которому подходит Шопенгауэр, исключительно пессимистичен: "...цель нашего бытия вовсе не счастье. Напротив, если ближе беспристрастно присмотреться к жизни, то она покажется нам как бы нарочно приноровленной к тому, чтобы мы не могли себя чувствовать в ней счастливыми... по своему характеру жизнь представляет собою нечто такое, к чему мы не должны чувствовать склонности, к чему у нас должна быть отбита охота и от чего мы должны отрешиться...".
Задания:
1. Составьте ответы на вопросы:
а) какой вклад в разработку теории ценностей внес В. Виндельбанд?
б) что понимали под ценностью эпикурейцы?
в) какую роль в жизни людей играет норма?
г) может ли человек быть счастливым? Ответ обоснуйте.
2. Составьте таблицу:философы онравственных ценностях.
poisk-ru.ru
Глава 3. Нравственные ценности § 1. Развитие этических представлений
В системе человеческих ценностей нравственность занимает совершенно особое место. Моральное сознание детерминирует поведение людей и их взаимоотношения - межличностные, групповые, социальные. Нравственный критерий применим в качестве оценочного основания ко всем областям человеческой деятельности.
Трудно провести черту, разделяющую поток времени на две неравные части: до и после возникновения нравственности. Еще труднее определить сам момент озарения человечества светом нравственных представлений. Становление - это всегда процесс. Становление моральных представлений, норм, принципов, традиций, ставших первоначально единственным регулятором человеческих отношений, - длительный, сложный и противоречивый процесс.
Появление морали трудно переоценить; любая активная форма человеческой деятельности нуждается в нравственных критериях оценки, отсутствие таких критериев или несоответствие им может свести на нет самые грандиозные успехи практической и научной деятельности, политики, экономики, идеологии.
Формирование моральных норм, принципов, традиций знаменует собой переход от стихийных форм регулирования поведения и взаимоотношений к упорядоченным, сознательно регулируемым. Нравственные представления человека, формировавшиеся на протяжении веков, нашли отражение в таких категориях, как добро, зло, справедливость, совесть, долг, смысл жизни, счастье, любовь, в моральных нормах и принципах, регулирующих отношения людей.
Специальная отрасль философского знания, сконцентрировавшая и обобщившая опыт нравственного осмысления действительности, называется этикой. Она возникает в античности и связана прежде всего с именем Аристотеля, определившего место этики в системе знания (этику, наряду с политикой, Аристотель относил к разряду практических наук). В знаменитой "Никомаховой этике" Аристотель разрабатывает категории блага, добродетели, счастья, анализирует понятия, являющиеся критериями нравственной оценки, рассматривает главные пороки и морально недостойные поступки. Особый интерес представляет аристотелевское истолкование категорий справедливости - "правосудности" и несправедливости - "неправосудности". Все неправосудное является несправедливым. Между противоположностью правосудного и неправосудного существует относи-
==445==
тельно сбалансированная середина, которую философ называет справедливым равенством перед законом, уже закрепившим за неравными друг по отношению к другу людьми соответствующие их положению в обществе неравные доли правосудности. Поэтому аристотелевское понятие справедливости имеет двойственный характер: с одной стороны, справедливость распределена неравными порциями между людьми в соответствии с их общественным и имущественным положением, а с другой стороны, справедливость есть отношение к закону: неравные доли, получаемые равными людьми, являются основанием возбуждения исков по поводу восстановления справедливости. Справедливость здесь не чисто нравственная категория, а понятие, тесно связанное с правом. Концепция Аристотеля отражает и закрепляет устои существующего рабовладельческого строя, в котором рабы были исключены из правовых и нравственных отношений.
Помимо Аристотеля этическая проблематика была представлена в трудах стоиков и эпикурейцев.
Этика стоиков обращается к истолкованию основополагающих категорий добра и зла. По мнению стоиков, одно не может существовать без другого. То, что в масштабах космоса оценивается как проявление добра, может восприниматься отдельным индивидом как зло, ибо ущемляет его интересы или лишает его жизненно важных благ. Таким образом, добро есть нечто объективно существующее, постижение которого доступно только высшему (божественному) разуму, тогда как зло - это результат субъективной оценки человека (кажущееся злым и есть зло).
С другой стороны, зло не есть что-то безусловно дурное и отрицательное. Назначение зла - укреплять дух и жизнестойкость, так чтобы тот, кто это зло испытывает, его и преодолевал. Значит, зло необходимо как условие совершенствования личности, оно неприятно, но полезно.
Цель человека - достижение гармонии с божественной волей. Это возможно, если человек покорен судьбе, проявляет стойкость духа и невосприимчивость к страданиям и не подчиняется страстям (таким, как страх, печаль, удовольствие, вожделение). Рассматривая страсти как источник зла, стоики считали разумным пребывание в постоянном равновесии, соблюдение во всем меры; поступки же рассматривали как результат свободного проявления воли человека, познавшего всеобщий закон (необходимость).
Этика Эпикура обращается к тем же проблемам, что и этика стоиков, но трактует их противоположным образом. Достижение человеком блага рассматривается как путь, прохождение которого основано на четком различении факторов, способствующих достижению цели, и факторов, препятствующих этому. Первые - источник наслаждения, вторые - страдания. Человек получает наслаждение, удовлетворяя свои естественные потребности, и испытывает страдание, если встречает этому препятствие.
==446==
Следует избегать страдания, но не следует избегать страстей, так как они являются естественным проявлением человеческой сущности. Бесстрастие не является добродетелью. По мнению Эпикура, человек должен четко отграничивать в своей жизни то, что находится во власти судьбы и, следовательно, неизменно, от того, что зависит от самого человека (эта область является сферой активного действия).
Следующий важный этап в истории формирования этики связан с христианством. Знаменательно, что раннехристианские моральные представления формировались в условиях, когда общество уже находилось в состоянии социальной неоднородности, общественного (классового) и имущественного (сословного) расслоения. Уже укоренилось понятие о неравенстве между свободным гражданином и рабом, уже существовали нормы поведения угнетаемых - послушание, повиновение, безоговорочное подчинение. Своим отрицательным отношением к собственности в любой ее форме ("не собирайте сокровищ по земле") христианская мораль противопоставила себя господствующему в Римской империи типу морального сознания. Главной идеей в нем становится идея духовного равенства - равенства всех перед Богом.
Христианская этика с готовностью приняла все для нее приемлемое из более ранних этических систем. Так, известное правило нравственности "Не делай человеку того, чего не желаешь себе", авторство которого приписывается Конфуцию и иудейским мудрецам, вошло в канон христианской этики наравне с заповедями Нагорной проповеди. То, что универсальные истины выдавались за откровение божье, обеспечило христианству популярность и возможность распространения в различных социальных слоях.
Раннехристианская этика закладывала основы гуманизма, проповедуя человеколюбие, бескорыстие, милосердие, непротивление злу насилием. Последнее предполагало сопротивление без нанесения вреда другому, противостояние нравственное. Однако это ни в коем случае не означало отказ от своих убеждений. В этом же смысле ставился и вопрос о моральном праве на осуждение: "Не судите, да не судимы будете" надо понимать как "Не осуждайте, не выносите приговора, ибо вы сами не безгрешны", но остановите совершающего зло, пресеките распространение зла.
Христианская этика может показаться непоследовательной. Обратимся к Новому Завету. Всякому, внимательно читающему Евангелие, не могут не броситься в глаза заповеди и проповеди добра и любви к врагу, несовместимые с утверждением: "Кто не со мной, тот против меня" (Мф. 12, 30) или со словами: "Не подумайте, что я пришел принести мир на землю. Я пришел принести не мир, но меч. Ибо я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человека - домашние его" (Мф. 10, 34-36). Но это противоречие кажущееся, оно устраняется при более глубоком осмыслении принципа универсальной любви: "Вы
==447==
слышали, что было сказано: "Возлюби ближнего твоего и возненавидь врага твоего". А я говорю вам: любите врагов ваших и молитесь за гонящих вас... ибо если возлюбите любящих, какая вам награда?" (Мф. 5, 43-46).
Средневековая этика возвращается к переосмыслению содержания основных этических категорий, и прежде всего добра и зла. У Августина зло трактуется как отсутствие или недостаточность добра. В то же время все, сотворенное Богом, причастно к идее абсолютного добра. В процессе воплощения этой идеи в материальном количество добра убывает, и вещь в результате всегда менее совершенна, чем ее идея. Проявление зла связано с деятельностью человека, его волей. Божественное начало свободно от ответственности за зло, существующее на земле. Носителями нравственности, по мнению Августина, являются те, кто избраны Богом, и моральное совершенство человека не является, таким образом, следствием его воспитания, но дано ему свыше. Величайшая добродетель - это любовь к Богу, привязанность же к земным благам почитается грехом.
Этика позднего средневековья (Фома Аквинский) связывает категории добра и зла с моральным выбором, проявлением свободы воли, которая в свою очередь соотносится с разумом и проявлением божественной благодати. Цель человека - достижение абсолютного блага, обладание таким благом есть счастье. Наряду с этой высшей целью человек может стремиться и к другим целям. Божественная воля может быть постигнута человеческим разумом. Равноправие веры и разума (взамен их противопоставлению) укрепляет этические позиции позднего средневековья, делает их менее уязвимыми в сравнении с ранними концепциями этого периода.
Эпоха Возрождения, как известно, имеет выраженную гуманистическую направленность. Главным предметом исследования становится сам человек, рассматриваемый как единство телесной и духовной субстанций. Человек совершенен, ибо создан Богом. Он обладает качествами, умениями и достоинствами, позволяющими назвать его личностью. Возвышая человека, гуманисты в то же время подчеркивают значение его моральной ответственности, предъявляя к нему высокие духовные требования.
Обращаясь к этической традиции античности, мыслители эпохи Ренессанса делают попытку возродить эпикуреизм, считавший высшим благом наслаждение. Так, мыслитель позднего Возрождения Эразм Роттердамский в своих этических построениях исходит из требования не нарушать ни в чем меру, ибо соблюдение меры обеспечивает стабильность человеческой жизни. Этика Возрождения декларировала идею принципиального равенства людей независимо от их положения в обществе и происхождения.
Попытка построения безрелигиозной этики была предпринята Б. Спинозой, что явилось поводом для обвинений его в атеизме. Опираясь одновременно на эпикурейцев и стоиков, Спиноза строит собственное
==448==
представление о совершенном человеке - мудреце, устраивающем свою жизнь, руководствуясь разумом и интуиций, в условиях общества, юридические законы которого обеспечивают соблюдение моральных норм. Таким образом, источниками моральных ценностей, согласно Спинозе, являются, с одной стороны, сам человек, интуитивно постигающий нравственные ориентиры, и, с другой стороны, государство, обеспечивающее юридическое закрепление моральных норм.
Традиционные этические категории добра и зла Спиноза анализирует в соотношении с понятиями "удовольствие" и "неудовольствие": так, добро, поскольку оно является благом и приносит пользу, воспринимается положительно (удовольствие), тогда как зло, поскольку оно наносит ущерб и не приносит пользы, оценивается отрицательно (неудовольствие). Интересно также определение Спинозой человеческой свободы. Исходя из представления, что "свободной называется такая вещь, которая существует по одной только необходимости собственной природы и определяется к действию только самой собой", Спиноза, называет свободным человека, который руководствуется собственным разумом и идет своим путем.
Автор "Трактата о человеческой природе", Д. Юм видел свою задачу в построении этики как описательной науки, которая истолковывает факты (отношения, поведение) с точки зрения психологической. Моральное сознание, по мнению Юма, иррационально, его содержание формируется за счет чувственных и интуитивных источников; оно нестабильно, ибо моральное отношение и оценка субъективны, зависят подчас от внутреннего душевного состояния субъекта, не отражая действительной значимости отношения или действия.
Психическое состояние человека, аффекты, ассоциации, эмоциональный фон влияют на механизм нравственной регуляции больше, нежели рациональное осмысление. "Мы скорее чувствуем нравственность, чем судим о ней... Наши решения относительно того, что правильно и что порочно с нравственной точки зрения, очевидно, являются перцепциями..." [1] Исходя из этой общей посылки, Юм истолковывает и категории добра и зла, говоря, что добродетель различается вследствие того удовольствия, а порок - вследствие того страдания, которое возбуждают в нас любой поступок, любое чувство или характер.
Эпоха Просвещения началась с ниспровержения ранее существовавших этических концепций. Просветителей равно не удовлетворяли и христианская этика, и атеизм. Отрицание всех нравственных традиций возвращало к исходным элементам этической теории - категориям. Опять был поставлен "вечный" вопрос об источниках добра и зла. Интерпретация этих категорий переадресовывалась в сферу социальную. Зло ассоциировалось с несправедливостью, социальным неравенством, несовершенством государственного устройства. Цивилизация, принесшая неравенство, расслоение, отчуждение, тоже объявляется злом для человечества. Стремление человека к благополучию
==449==
(которое понимается как материальное благосостояние) разъединяет людей, индивидуализирует их деятельность, часто заставляет поступать вопреки своим нравственным представлениям. В условиях цивилизованного общества человек утрачивает мораль и свободу. Собственность, которой он обладает и от которой не в состоянии отказаться, делает его зависимым. Истинная свобода состоит не в обладании, а в отказе от собственности, что возможно лишь в обществе, возвращенном в "естественное состояние" (Ж.Ж. Руссо).
Мыслители Просвещения запоминаются не только как ниспровергатели и утописты, но и как остроумные авторы блестящих афоризмов, полных мудрости и изящества: "Когда мы уже более не в состоянии вкушать наслаждения, мы начинаем их порочить" (Ламетри), "Со счастьем дело обстоит как с часами: чем проще механизм, тем реже он портится" (Шамфор).
В основу этики И. Канта положен категорический императив, внутренний нравственный закон личности. "Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением... - это звездное небо надо мной и моральный закон во мне", - писал Кант. В "Метафизике нравов" он излагает развернутую и аргументированную этическую концепцию. Моральное чувство, понимаемое Кантом как восприимчивость к удовольствию или неудовольствию, соотносится с законом долга; оно присуще каждому, без него человек был бы "нравственно мертвым", ничем не отличающимся от животного. Моральное чувство - врожденное качество. К этой же категории Кант относит и совесть - "практический разум, напоминающий человеку в каждом случае применения закона о его долге оправдать или осудить". Нельзя совершенно отрицать наличие совести у кого-то, можно говорить лишь о том, что человек "имеет склонность не обращать внимания на суждения ее".
Категория долга занимает чрезвычайно важное место в этической системе Канта. Долг по отношению у другим - делать добро, долг по отношению к себе - сохранять свою жизнь и прожить ее достойно. "Максима благоволения (практическое человеколюбие) - долг всех людей друг перед другом (все равно, считают их достойными любви или нет) согласно этическому закону совершенства: люби ближнего своего как самого себя" [2]. Человек должен "благотворить, т.е. по мере возможности помогать людям и содействовать их счастью, не надеясь получить за это какое-либо вознаграждение" [3]. Его долг "перед самим собой состоит. в запрещении лишать себя преимущества морального существа, состоящего в том, чтобы поступать согласно принципам... Пороки, противостоящие этому долгу: ложь, скупость, ложное смирение (раболепие)" [4].
Долг перед самим собой предполагает такие обязанности, как самосохранение, развитие своих естественных сил (духовных, душевных и телесных), "увеличение своего морального совершенства". Началом всякой человеческой мудрости Кант называет моральное са-
==450==
мопознание, которое формирует "беспристрастность в суждениях о самом себе при сравнении с законом и искренность в признании себе своего морального достоинства или недостойности" [5].
Младший современник Канта, Г.-В.-Ф. Гегель, назвавший нравственность разумом воли, утверждал, что "человек не станет господином природы, пока он не стал господином самого себя". Гегель рассматривает мораль в соотношении с правом: "То, что можно требовать от человека на основании права, представляет собой некоторую обязанность. Долгом же нечто является постольку, поскольку оно должно быть исполнено из моральных соображений... Правовые обязанности характеризуются внешней необходимостью, моральные же основываются на субъективной воле" [6]. Человек нравственный стремится сопоставить свои внутренние побуждения с общепринятыми внешними установлениями. Соблюдение этой меры соответствия гарантирует индивиду самосохранение.
Моральный долг, по Гегелю, предполагает обязанности: "Право оставляет умонастроению полную свободу. Моральность же преимущественно касается умонастроения и требует, чтобы поступок совершался из уважения к долгу. Следовательно, и соответствующий праву образ действий морален, если побудительной причиной последнего является уважение к праву" [7].
Этические представления Гегеля созвучны кантовским, в особенности его рассуждения о долге "всеобщего человеколюбия" и обязанностях. Они проникнуты духом гуманизма, характерном для немецкой классической философии в целом.
Для этики А. Шопенгауэра характерны черты нигилизма и пессимизма. Центральное понятие его системы - "мировая воля" - понимается как единый принцип, являющийся причиной возникновения всех вещей и процессов, в том числе и зла. В человеке мировая воля реализуется в виде низменных инстинктов и аффектов. Подавляя в себе волю к жизни, человек ограничивает эту силу, творящую зло. Нравственный, с точки зрения Шопенгауэра, человек должен понимать, что общепринятое суждение о том, что мы живем для счастья, ошибочно, а естественным атрибутом жизни является страдание, которое надо принимать как должное, не пытаясь уйти от него ("чем больше человек страдает, тем скорее достигает он истинной цели в жизни"). Человек должен предельно ограничить свои претензии и желания: чем меньше их будет, тем легче достичь удовлетворения ("каждое ограничение способствует счастью"). В отношении к другим должно проявлять альтруизм, вплоть до самоотречения, сострадать любому, кто в этом нуждается. Таким образом личность избавляется от собственного эгоизма.
Вывод, к которому подходит Шопенгауэр, исключительно пессимистичен: "...цель нашего бытия вовсе не счастье. Напротив, если ближе беспристрастно присмотреться к жизни, то она покажется нам как бы нарочно приноровленной к тому, чтобы мы не могли себя
==451==
чувствовать в ней счастливыми... по своему характеру жизнь представляет собою нечто такое, к чему мы не должны чувствовать склонности, к чему у нас должна быть отбита охота и от чего мы должны отрешиться..." [8].
Философ прожил семьдесят два года - одиноко, безрадостно, находясь под постоянным влиянием страха, недоверия, крайней мнительности, в состоянии вражды с целым миром, и прежде всего со своим великим современником - Гегелем.
Другой "великий ниспровергатель" - Ф. Ницше. Многое в его сочинениях вызывает удивление и недоумение. "Злая мудрость" - точнее не назовешь его афоризмы и изречения, в которых среди прочего раскрывается и этическая позиция автора. "Мораль нынче, - пишет Ницше, - увертка для лишних и случайных людей, для нищего духом и силою отребья, которому не следовало бы жить, - мораль, поскольку милосердие; ибо она говорит каждому: "ты все-таки представляешь собою нечто весьма важное", что, разумеется, есть ложь... Должно быть, некий дьявол изобрел мораль, чтобы замучить людей гордостью, а другой дьявол лишит их однажды ее, чтобы замучить самопрезрением" [9].
Совершенный человек, по Ницше, не нуждается в несовершенной морали - он выше всех нравственных установлений. "Создать из себя цельную личность и во всем, что делаешь, иметь в виду ее высшее благо - это дает больше, чем сострадательные побуждения и действия ради других" [10]. Человек, идущий к своей цели осознанно и целеустремленно, рассматривает других людей как средство достижения цели или как препятствие на своем пути.
Жизнь как реализация свободы воли и самоубийство как сильное "утешительное средство", крайний эгоцентризм и альтруизм ("все, что делается из любви, совершается всегда по ту сторону добра и зла") - совершенно несовместимые, противоречивые и парадоксальные положения сводятся воедино в философии Ницше, одного из самых труднопостижимых мыслителей, завершающего XIX в.
studfiles.net
Глава 3
НРАВСТВЕННЫЕ ЦЕННОСТИ
§ 1. Развитие этических представлений
В системе человеческих ценностей нравственность занимает совершенно особое место. Моральное сознание детерминирует поведение людей и их взаимоотношения - межличностные, групповые, социальные. Нравственный критерий применим в качестве оценочного основания ко всем областям человеческой деятельности.
Трудно провести черту, разделяющую поток времени на две неравные части: до и после возникновения нравственности. Еще труднее определить сам момент озарения человечества светом нравственных представлений. Становление - это всегда процесс. Становление моральных представлений, норм, принципов, традиций, ставших первоначально единственным регулятором человеческих отношений, - длительный, сложный и противоречивый процесс.
Появление морали трудно переоценить; любая активная форма человеческой деятельности нуждается в нравственных критериях оценки, отсутствие таких критериев или несоответствие им может свести на нет самые грандиозные успехи практической и научной деятельности, политики, экономики, идеологии.
Формирование моральных норм, принципов, традиций знаменует собой переход от стихийных форм регулирования поведения и взаимоотношений к упорядоченным, сознательно регулируемым. Нравственные представления человека, формировавшиеся на протяжении веков, нашли отражение в таких категориях, как добро, зло, справедливость, совесть, долг, смысл жизни, счастье, любовь, в моральных нормах и принципах, регулирующих отношения людей.
Специальная отрасль философского знания, сконцентрировавшая и обобщившая опыт нравственного осмысления действительности, называется этикой. Она возникает в античности и связана прежде всего с именем Аристотеля, определившего место этики в системе знания (этику, наряду с политикой, Аристотель относил к разряду практических наук). В знаменитой "Никомаховой этике" Аристотель разрабатывает категории блага, добродетели, счастья, анализирует понятия, являющиеся критериями нравственной оценки, рассматривает главные пороки и морально недостойные поступки. Особый интерес представляет аристотелевское истолкование категорий справедливости - "правосудности" и несправедливости - "неправосудности". Все неправосудное является несправедливым. Между противоположностью правосудного и неправосудного существует относи-
445
тельно сбалансированная середина, которую философ называет справедливым равенством перед законом, уже закрепившим за неравными друг по отношению к другу людьми соответствующие их положению в обществе неравные доли правосудности. Поэтому аристотелевское понятие справедливости имеет двойственный характер: с одной стороны, справедливость распределена неравными порциями между людьми в соответствии с их общественным и имущественным положением, а с другой стороны, справедливость есть отношение к закону: неравные доли, получаемые равными людьми, являются основанием возбуждения исков по поводу восстановления справедливости. Справедливость здесь не чисто нравственная категория, а понятие, тесно связанное с правом. Концепция Аристотеля отражает и закрепляет устои существующего рабовладельческого строя, в котором рабы были исключены из правовых и нравственных отношений.
Помимо Аристотеля этическая проблематика была представлена в трудах стоиков и эпикурейцев.
Этика стоиков обращается к истолкованию основополагающих категорий добра и зла. По мнению стоиков, одно не может существовать без другого. То, что в масштабах космоса оценивается как проявление добра, может восприниматься отдельным индивидом как зло, ибо ущемляет его интересы или лишает его жизненно важных благ. Таким образом, добро есть нечто объективно существующее, постижение которого доступно только высшему (божественному) разуму, тогда как зло - это результат субъективной оценки человека (кажущееся злым и есть зло).
С другой стороны, зло не есть что-то безусловно дурное и отрицательное. Назначение зла - укреплять дух и жизнестойкость, так чтобы тот, кто это зло испытывает, его и преодолевал. Значит, зло необходимо как условие совершенствования личности, оно неприятно, но полезно.
Цель человека - достижение гармонии с божественной волей. Это возможно, если человек покорен судьбе, проявляет стойкость духа и невосприимчивость к страданиям и не подчиняется страстям (таким, как страх, печаль, удовольствие, вожделение). Рассматривая страсти как источник зла, стоики считали разумным пребывание в постоянном равновесии, соблюдение во всем меры; поступки же рассматривали как результат свободного проявления воли человека, познавшего всеобщий закон (необходимость).
Этика Эпикура обращается к тем же проблемам, что и этика стоиков, но трактует их противоположным образом. Достижение человеком блага рассматривается как путь, прохождение которого основано на четком различении факторов, способствующих достижению цели, и факторов, препятствующих этому. Первые - источник наслаждения, вторые - страдания. Человек получает наслаждение, удовлетворяя свои естественные потребности, и испытывает страдание, если встречает этому препятствие.
446
Следует избегать страдания, но не следует избегать страстей, так как они являются естественным проявлением человеческой сущности. Бесстрастие не является добродетелью. По мнению Эпикура, человек должен четко отграничивать в своей жизни то, что находится во власти судьбы и, следовательно, неизменно, от того, что зависит от самого человека (эта область является сферой активного действия).
Следующий важный этап в истории формирования этики связан с христианством. Знаменательно, что раннехристианские моральные представления формировались в условиях, когда общество уже находилось в состоянии социальной неоднородности, общественного (классового) и имущественного (сословного) расслоения. Уже укоренилось понятие о неравенстве между свободным гражданином и рабом, уже существовали нормы поведения угнетаемых - послушание, повиновение, безоговорочное подчинение. Своим отрицательным отношением к собственности в любой ее форме ("не собирайте сокровищ по земле") христианская мораль противопоставила себя господствующему в Римской империи типу морального сознания. Главной идеей в нем становится идея духовного равенства - равенства всех перед Богом.
Христианская этика с готовностью приняла все для нее приемлемое из более ранних этических систем. Так, известное правило нравственности "Не делай человеку того, чего не желаешь себе", авторство которого приписывается Конфуцию и иудейским мудрецам, вошло в канон христианской этики наравне с заповедями Нагорной проповеди. То, что универсальные истины выдавались за откровение божье, обеспечило христианству популярность и возможность распространения в различных социальных слоях.
Раннехристианская этика закладывала основы гуманизма, проповедуя человеколюбие, бескорыстие, милосердие, непротивление злу насилием. Последнее предполагало сопротивление без нанесения вреда другому, противостояние нравственное. Однако это ни в коем случае не означало отказ от своих убеждений. В этом же смысле ставился и вопрос о моральном праве на осуждение: "Не судите, да не судимы будете" надо понимать как "Не осуждайте, не выносите приговора, ибо вы сами не безгрешны", но остановите совершающего зло, пресеките распространение зла.
Христианская этика может показаться непоследовательной. Обратимся к Новому Завету. Всякому, внимательно читающему Евангелие, не могут не броситься в глаза заповеди и проповеди добра и любви к врагу, несовместимые с утверждением: "Кто не со мной, тот против меня" (Мф. 12, 30) или со словами: "Не подумайте, что я пришел принести мир на землю. Я пришел принести не мир, но меч. Ибо я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человека - домашние его" (Мф. 10, 34-36). Но это противоречие кажущееся, оно устраняется при более глубоком осмыслении принципа универсальной любви: "Вы
447
слышали, что было сказано: "Возлюби ближнего твоего и возненавидь врага твоего". А я говорю вам: любите врагов ваших и молитесь за гонящих вас... ибо если возлюбите любящих, какая вам награда?" (Мф. 5, 43-46).
Средневековая этика возвращается к переосмыслению содержания основных этических категорий, и прежде всего добра и зла. У Августина зло трактуется как отсутствие или недостаточность добра. В то же время все, сотворенное Богом, причастно к идее абсолютного добра. В процессе воплощения этой идеи в материальном количество добра убывает, и вещь в результате всегда менее совершенна, чем ее идея. Проявление зла связано с деятельностью человека, его волей. Божественное начало свободно от ответственности за зло, существующее на земле. Носителями нравственности, по мнению Августина, являются те, кто избраны Богом, и моральное совершенство человека не является, таким образом, следствием его воспитания, но дано ему свыше. Величайшая добродетель - это любовь к Богу, привязанность же к земным благам почитается грехом.
Этика позднего средневековья (Фома Аквинский) связывает категории добра и зла с моральным выбором, проявлением свободы воли, которая в свою очередь соотносится с разумом и проявлением божественной благодати. Цель человека - достижение абсолютного блага, обладание таким благом есть счастье. Наряду с этой высшей целью человек может стремиться и к другим целям. Божественная воля может быть постигнута человеческим разумом. Равноправие веры и разума (взамен их противопоставлению) укрепляет этические позиции позднего средневековья, делает их менее уязвимыми в сравнении с ранними концепциями этого периода.
Эпоха Возрождения, как известно, имеет выраженную гуманистическую направленность. Главным предметом исследования становится сам человек, рассматриваемый как единство телесной и духовной субстанций. Человек совершенен, ибо создан Богом. Он обладает качествами, умениями и достоинствами, позволяющими назвать его личностью. Возвышая человека, гуманисты в то же время подчеркивают значение его моральной ответственности, предъявляя к нему высокие духовные требования.
Обращаясь к этической традиции античности, мыслители эпохи Ренессанса делают попытку возродить эпикуреизм, считавший высшим благом наслаждение. Так, мыслитель позднего Возрождения Эразм Роттердамский в своих этических построениях исходит из требования не нарушать ни в чем меру, ибо соблюдение меры обеспечивает стабильность человеческой жизни. Этика Возрождения декларировала идею принципиального равенства людей независимо от их положения в обществе и происхождения.
Попытка построения безрелигиозной этики была предпринята Б. Спинозой, что явилось поводом для обвинений его в атеизме. Опираясь одновременно на эпикурейцев и стоиков, Спиноза строит собственное
448
представление о совершенном человеке - мудреце, устраивающем свою жизнь, руководствуясь разумом и интуиций, в условиях общества, юридические законы которого обеспечивают соблюдение моральных норм. Таким образом, источниками моральных ценностей, согласно Спинозе, являются, с одной стороны, сам человек, интуитивно постигающий нравственные ориентиры, и, с другой стороны, государство, обеспечивающее юридическое закрепление моральных норм.
Традиционные этические категории добра и зла Спиноза анализирует в соотношении с понятиями "удовольствие" и "неудовольствие": так, добро, поскольку оно является благом и приносит пользу, воспринимается положительно (удовольствие), тогда как зло, поскольку оно наносит ущерб и не приносит пользы, оценивается отрицательно (неудовольствие). Интересно также определение Спинозой человеческой свободы. Исходя из представления, что "свободной называется такая вещь, которая существует по одной только необходимости собственной природы и определяется к действию только самой собой", Спиноза, называет свободным человека, который руководствуется собственным разумом и идет своим путем.
Автор "Трактата о человеческой природе", Д. Юм видел свою задачу в построении этики как описательной науки, которая истолковывает факты (отношения, поведение) с точки зрения психологической. Моральное сознание, по мнению Юма, иррационально, его содержание формируется за счет чувственных и интуитивных источников; оно нестабильно, ибо моральное отношение и оценка субъективны, зависят подчас от внутреннего душевного состояния субъекта, не отражая действительной значимости отношения или действия.
Психическое состояние человека, аффекты, ассоциации, эмоциональный фон влияют на механизм нравственной регуляции больше, нежели рациональное осмысление. "Мы скорее чувствуем нравственность, чем судим о ней... Наши решения относительно того, что правильно и что порочно с нравственной точки зрения, очевидно, являются перцепциями..." [1] Исходя из этой общей посылки, Юм истолковывает и категории добра и зла, говоря, что добродетель различается вследствие того удовольствия, а порок - вследствие того страдания, которое возбуждают в нас любой поступок, любое чувство или характер.
Эпоха Просвещения началась с ниспровержения ранее существовавших этических концепций. Просветителей равно не удовлетворяли и христианская этика, и атеизм. Отрицание всех нравственных традиций возвращало к исходным элементам этической теории - категориям. Опять был поставлен "вечный" вопрос об источниках добра и зла. Интерпретация этих категорий переадресовывалась в сферу социальную. Зло ассоциировалось с несправедливостью, социальным неравенством, несовершенством государственного устройства. Цивилизация, принесшая неравенство, расслоение, отчуждение, тоже объявляется злом для человечества. Стремление человека к благополучию
449
(которое понимается как материальное благосостояние) разъединяет людей, индивидуализирует их деятельность, часто заставляет поступать вопреки своим нравственным представлениям. В условиях цивилизованного общества человек утрачивает мораль и свободу. Собственность, которой он обладает и от которой не в состоянии отказаться, делает его зависимым. Истинная свобода состоит не в обладании, а в отказе от собственности, что возможно лишь в обществе, возвращенном в "естественное состояние" (Ж.Ж. Руссо).
Мыслители Просвещения запоминаются не только как ниспровергатели и утописты, но и как остроумные авторы блестящих афоризмов, полных мудрости и изящества: "Когда мы уже более не в состоянии вкушать наслаждения, мы начинаем их порочить" (Ламетри), "Со счастьем дело обстоит как с часами: чем проще механизм, тем реже он портится" (Шамфор).
В основу этики И. Канта положен категорический императив, внутренний нравственный закон личности. "Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением... - это звездное небо надо мной и моральный закон во мне", - писал Кант. В "Метафизике нравов" он излагает развернутую и аргументированную этическую концепцию. Моральное чувство, понимаемое Кантом как восприимчивость к удовольствию или неудовольствию, соотносится с законом долга; оно присуще каждому, без него человек был бы "нравственно мертвым", ничем не отличающимся от животного. Моральное чувство - врожденное качество. К этой же категории Кант относит и совесть - "практический разум, напоминающий человеку в каждом случае применения закона о его долге оправдать или осудить". Нельзя совершенно отрицать наличие совести у кого-то, можно говорить лишь о том, что человек "имеет склонность не обращать внимания на суждения ее".
Категория долга занимает чрезвычайно важное место в этической системе Канта. Долг по отношению у другим - делать добро, долг по отношению к себе - сохранять свою жизнь и прожить ее достойно. "Максима благоволения (практическое человеколюбие) - долг всех людей друг перед другом (все равно, считают их достойными любви или нет) согласно этическому закону совершенства: люби ближнего своего как самого себя" [2]. Человек должен "благотворить, т.е. по мере возможности помогать людям и содействовать их счастью, не надеясь получить за это какое-либо вознаграждение" [3]. Его долг "перед самим собой состоит.... в запрещении лишать себя преимущества морального существа, состоящего в том, чтобы поступать согласно принципам... Пороки, противостоящие этому долгу: ложь, скупость, ложное смирение (раболепие)" [4].
Долг перед самим собой предполагает такие обязанности, как самосохранение, развитие своих естественных сил (духовных, душевных и телесных), "увеличение своего морального совершенства". Началом всякой человеческой мудрости Кант называет моральное са-
450
мопознание, которое формирует "беспристрастность в суждениях о самом себе при сравнении с законом и искренность в признании себе своего морального достоинства или недостойности" [5].
Младший современник Канта, Г.-В.-Ф. Гегель, назвавший нравственность разумом воли, утверждал, что "человек не станет господином природы, пока он не стал господином самого себя". Гегель рассматривает мораль в соотношении с правом: "То, что можно требовать от человека на основании права, представляет собой некоторую обязанность. Долгом же нечто является постольку, поскольку оно должно быть исполнено из моральных соображений... Правовые обязанности характеризуются внешней необходимостью, моральные же основываются на субъективной воле" [6]. Человек нравственный стремится сопоставить свои внутренние побуждения с общепринятыми внешними установлениями. Соблюдение этой меры соответствия гарантирует индивиду самосохранение.
Моральный долг, по Гегелю, предполагает обязанности: "Право оставляет умонастроению полную свободу. Моральность же преимущественно касается умонастроения и требует, чтобы поступок совершался из уважения к долгу. Следовательно, и соответствующий праву образ действий морален, если побудительной причиной последнего является уважение к праву" [7].
Этические представления Гегеля созвучны кантовским, в особенности его рассуждения о долге "всеобщего человеколюбия" и обязанностях. Они проникнуты духом гуманизма, характерном для немецкой классической философии в целом.
Для этики А. Шопенгауэра характерны черты нигилизма и пессимизма. Центральное понятие его системы - "мировая воля" - понимается как единый принцип, являющийся причиной возникновения всех вещей и процессов, в том числе и зла. В человеке мировая воля реализуется в виде низменных инстинктов и аффектов. Подавляя в себе волю к жизни, человек ограничивает эту силу, творящую зло. Нравственный, с точки зрения Шопенгауэра, человек должен понимать, что общепринятое суждение о том, что мы живем для счастья, ошибочно, а естественным атрибутом жизни является страдание, которое надо принимать как должное, не пытаясь уйти от него ("чем больше человек страдает, тем скорее достигает он истинной цели в жизни"). Человек должен предельно ограничить свои претензии и желания: чем меньше их будет, тем легче достичь удовлетворения ("каждое ограничение способствует счастью"). В отношении к другим должно проявлять альтруизм, вплоть до самоотречения, сострадать любому, кто в этом нуждается. Таким образом личность избавляется от собственного эгоизма.
Вывод, к которому подходит Шопенгауэр, исключительно пессимистичен: "...цель нашего бытия вовсе не счастье. Напротив, если ближе беспристрастно присмотреться к жизни, то она покажется нам как бы нарочно приноровленной к тому, чтобы мы не могли себя
451
чувствовать в ней счастливыми... по своему характеру жизнь представляет собою нечто такое, к чему мы не должны чувствовать склонности, к чему у нас должна быть отбита охота и от чего мы должны отрешиться..." [8].
Философ прожил семьдесят два года - одиноко, безрадостно, находясь под постоянным влиянием страха, недоверия, крайней мнительности, в состоянии вражды с целым миром, и прежде всего со своим великим современником - Гегелем.
Другой "великий ниспровергатель" - Ф. Ницше. Многое в его сочинениях вызывает удивление и недоумение. "Злая мудрость" - точнее не назовешь его афоризмы и изречения, в которых среди прочего раскрывается и этическая позиция автора. "Мораль нынче, - пишет Ницше, - увертка для лишних и случайных людей, для нищего духом и силою отребья, которому не следовало бы жить, - мораль, поскольку милосердие; ибо она говорит каждому: "ты все-таки представляешь собою нечто весьма важное", что, разумеется, есть ложь... Должно быть, некий дьявол изобрел мораль, чтобы замучить людей гордостью, а другой дьявол лишит их однажды ее, чтобы замучить самопрезрением" [9].
Совершенный человек, по Ницше, не нуждается в несовершенной морали - он выше всех нравственных установлений. "Создать из себя цельную личность и во всем, что делаешь, иметь в виду ее высшее благо - это дает больше, чем сострадательные побуждения и действия ради других" [10]. Человек, идущий к своей цели осознанно и целеустремленно, рассматривает других людей как средство достижения цели или как препятствие на своем пути.
Жизнь как реализация свободы воли и самоубийство как сильное "утешительное средство", крайний эгоцентризм и альтруизм ("все, что делается из любви, совершается всегда по ту сторону добра и зла") - совершенно несовместимые, противоречивые и парадоксальные положения сводятся воедино в философии Ницше, одного из самых труднопостижимых мыслителей, завершающего XIX в.
studfiles.net
Глава 3
НРАВСТВЕННЫЕ ЦЕННОСТИ
§ 1. Развитие этических представлений
В системе человеческих ценностей нравственность занимает совершенно особое место. Моральное сознание детерминирует поведение людей и их взаимоотношения - межличностные, групповые, социальные. Нравственный критерий применим в качестве оценочного основания ко всем областям человеческой деятельности.
Трудно провести черту, разделяющую поток времени на две неравные части: до и после возникновения нравственности. Еще труднее определить сам момент озарения человечества светом нравственных представлений. Становление - это всегда процесс. Становление моральных представлений, норм, принципов, традиций, ставших первоначально единственным регулятором человеческих отношений, - длительный, сложный и противоречивый процесс.
Появление морали трудно переоценить; любая активная форма человеческой деятельности нуждается в нравственных критериях оценки, отсутствие таких критериев или несоответствие им может свести на нет самые грандиозные успехи практической и научной деятельности, политики, экономики, идеологии.
Формирование моральных норм, принципов, традиций знаменует собой переход от стихийных форм регулирования поведения и взаимоотношений к упорядоченным, сознательно регулируемым. Нравственные представления человека, формировавшиеся на протяжении веков, нашли отражение в таких категориях, как добро, зло, справедливость, совесть, долг, смысл жизни, счастье, любовь, в моральных нормах и принципах, регулирующих отношения людей.
Специальная отрасль философского знания, сконцентрировавшая и обобщившая опыт нравственного осмысления действительности, называется этикой. Она возникает в античности и связана прежде всего с именем Аристотеля, определившего место этики в системе знания (этику, наряду с политикой, Аристотель относил к разряду практических наук). В знаменитой "Никомаховой этике" Аристотель разрабатывает категории блага, добродетели, счастья, анализирует понятия, являющиеся критериями нравственной оценки, рассматривает главные пороки и морально недостойные поступки. Особый интерес представляет аристотелевское истолкование категорий справедливости - "правосудности" и несправедливости - "неправосудности". Все неправосудное является несправедливым. Между противоположностью правосудного и неправосудного существует относи-
445
тельно сбалансированная середина, которую философ называет справедливым равенством перед законом, уже закрепившим за неравными друг по отношению к другу людьми соответствующие их положению в обществе неравные доли правосудности. Поэтому аристотелевское понятие справедливости имеет двойственный характер: с одной стороны, справедливость распределена неравными порциями между людьми в соответствии с их общественным и имущественным положением, а с другой стороны, справедливость есть отношение к закону: неравные доли, получаемые равными людьми, являются основанием возбуждения исков по поводу восстановления справедливости. Справедливость здесь не чисто нравственная категория, а понятие, тесно связанное с правом. Концепция Аристотеля отражает и закрепляет устои существующего рабовладельческого строя, в котором рабы были исключены из правовых и нравственных отношений.
Помимо Аристотеля этическая проблематика была представлена в трудах стоиков и эпикурейцев.
Этика стоиков обращается к истолкованию основополагающих категорий добра и зла. По мнению стоиков, одно не может существовать без другого. То, что в масштабах космоса оценивается как проявление добра, может восприниматься отдельным индивидом как зло, ибо ущемляет его интересы или лишает его жизненно важных благ. Таким образом, добро есть нечто объективно существующее, постижение которого доступно только высшему (божественному) разуму, тогда как зло - это результат субъективной оценки человека (кажущееся злым и есть зло).
С другой стороны, зло не есть что-то безусловно дурное и отрицательное. Назначение зла - укреплять дух и жизнестойкость, так чтобы тот, кто это зло испытывает, его и преодолевал. Значит, зло необходимо как условие совершенствования личности, оно неприятно, но полезно.
Цель человека - достижение гармонии с божественной волей. Это возможно, если человек покорен судьбе, проявляет стойкость духа и невосприимчивость к страданиям и не подчиняется страстям (таким, как страх, печаль, удовольствие, вожделение). Рассматривая страсти как источник зла, стоики считали разумным пребывание в постоянном равновесии, соблюдение во всем меры; поступки же рассматривали как результат свободного проявления воли человека, познавшего всеобщий закон (необходимость).
Этика Эпикура обращается к тем же проблемам, что и этика стоиков, но трактует их противоположным образом. Достижение человеком блага рассматривается как путь, прохождение которого основано на четком различении факторов, способствующих достижению цели, и факторов, препятствующих этому. Первые - источник наслаждения, вторые - страдания. Человек получает наслаждение, удовлетворяя свои естественные потребности, и испытывает страдание, если встречает этому препятствие.
446
Следует избегать страдания, но не следует избегать страстей, так как они являются естественным проявлением человеческой сущности. Бесстрастие не является добродетелью. По мнению Эпикура, человек должен четко отграничивать в своей жизни то, что находится во власти судьбы и, следовательно, неизменно, от того, что зависит от самого человека (эта область является сферой активного действия).
Следующий важный этап в истории формирования этики связан с христианством. Знаменательно, что раннехристианские моральные представления формировались в условиях, когда общество уже находилось в состоянии социальной неоднородности, общественного (классового) и имущественного (сословного) расслоения. Уже укоренилось понятие о неравенстве между свободным гражданином и рабом, уже существовали нормы поведения угнетаемых - послушание, повиновение, безоговорочное подчинение. Своим отрицательным отношением к собственности в любой ее форме ("не собирайте сокровищ по земле") христианская мораль противопоставила себя господствующему в Римской империи типу морального сознания. Главной идеей в нем становится идея духовного равенства - равенства всех перед Богом.
Христианская этика с готовностью приняла все для нее приемлемое из более ранних этических систем. Так, известное правило нравственности "Не делай человеку того, чего не желаешь себе", авторство которого приписывается Конфуцию и иудейским мудрецам, вошло в канон христианской этики наравне с заповедями Нагорной проповеди. То, что универсальные истины выдавались за откровение божье, обеспечило христианству популярность и возможность распространения в различных социальных слоях.
Раннехристианская этика закладывала основы гуманизма, проповедуя человеколюбие, бескорыстие, милосердие, непротивление злу насилием. Последнее предполагало сопротивление без нанесения вреда другому, противостояние нравственное. Однако это ни в коем случае не означало отказ от своих убеждений. В этом же смысле ставился и вопрос о моральном праве на осуждение: "Не судите, да не судимы будете" надо понимать как "Не осуждайте, не выносите приговора, ибо вы сами не безгрешны", но остановите совершающего зло, пресеките распространение зла.
Христианская этика может показаться непоследовательной. Обратимся к Новому Завету. Всякому, внимательно читающему Евангелие, не могут не броситься в глаза заповеди и проповеди добра и любви к врагу, несовместимые с утверждением: "Кто не со мной, тот против меня" (Мф. 12, 30) или со словами: "Не подумайте, что я пришел принести мир на землю. Я пришел принести не мир, но меч. Ибо я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человека - домашние его" (Мф. 10, 34-36). Но это противоречие кажущееся, оно устраняется при более глубоком осмыслении принципа универсальной любви: "Вы
447
слышали, что было сказано: "Возлюби ближнего твоего и возненавидь врага твоего". А я говорю вам: любите врагов ваших и молитесь за гонящих вас... ибо если возлюбите любящих, какая вам награда?" (Мф. 5, 43-46).
Средневековая этика возвращается к переосмыслению содержания основных этических категорий, и прежде всего добра и зла. У Августина зло трактуется как отсутствие или недостаточность добра. В то же время все, сотворенное Богом, причастно к идее абсолютного добра. В процессе воплощения этой идеи в материальном количество добра убывает, и вещь в результате всегда менее совершенна, чем ее идея. Проявление зла связано с деятельностью человека, его волей. Божественное начало свободно от ответственности за зло, существующее на земле. Носителями нравственности, по мнению Августина, являются те, кто избраны Богом, и моральное совершенство человека не является, таким образом, следствием его воспитания, но дано ему свыше. Величайшая добродетель - это любовь к Богу, привязанность же к земным благам почитается грехом.
Этика позднего средневековья (Фома Аквинский) связывает категории добра и зла с моральным выбором, проявлением свободы воли, которая в свою очередь соотносится с разумом и проявлением божественной благодати. Цель человека - достижение абсолютного блага, обладание таким благом есть счастье. Наряду с этой высшей целью человек может стремиться и к другим целям. Божественная воля может быть постигнута человеческим разумом. Равноправие веры и разума (взамен их противопоставлению) укрепляет этические позиции позднего средневековья, делает их менее уязвимыми в сравнении с ранними концепциями этого периода.
Эпоха Возрождения, как известно, имеет выраженную гуманистическую направленность. Главным предметом исследования становится сам человек, рассматриваемый как единство телесной и духовной субстанций. Человек совершенен, ибо создан Богом. Он обладает качествами, умениями и достоинствами, позволяющими назвать его личностью. Возвышая человека, гуманисты в то же время подчеркивают значение его моральной ответственности, предъявляя к нему высокие духовные требования.
Обращаясь к этической традиции античности, мыслители эпохи Ренессанса делают попытку возродить эпикуреизм, считавший высшим благом наслаждение. Так, мыслитель позднего Возрождения Эразм Роттердамский в своих этических построениях исходит из требования не нарушать ни в чем меру, ибо соблюдение меры обеспечивает стабильность человеческой жизни. Этика Возрождения декларировала идею принципиального равенства людей независимо от их положения в обществе и происхождения.
Попытка построения безрелигиозной этики была предпринята Б. Спинозой, что явилось поводом для обвинений его в атеизме. Опираясь одновременно на эпикурейцев и стоиков, Спиноза строит собственное
448
представление о совершенном человеке - мудреце, устраивающем свою жизнь, руководствуясь разумом и интуиций, в условиях общества, юридические законы которого обеспечивают соблюдение моральных норм. Таким образом, источниками моральных ценностей, согласно Спинозе, являются, с одной стороны, сам человек, интуитивно постигающий нравственные ориентиры, и, с другой стороны, государство, обеспечивающее юридическое закрепление моральных норм.
Традиционные этические категории добра и зла Спиноза анализирует в соотношении с понятиями "удовольствие" и "неудовольствие": так, добро, поскольку оно является благом и приносит пользу, воспринимается положительно (удовольствие), тогда как зло, поскольку оно наносит ущерб и не приносит пользы, оценивается отрицательно (неудовольствие). Интересно также определение Спинозой человеческой свободы. Исходя из представления, что "свободной называется такая вещь, которая существует по одной только необходимости собственной природы и определяется к действию только самой собой", Спиноза, называет свободным человека, который руководствуется собственным разумом и идет своим путем.
Автор "Трактата о человеческой природе", Д. Юм видел свою задачу в построении этики как описательной науки, которая истолковывает факты (отношения, поведение) с точки зрения психологической. Моральное сознание, по мнению Юма, иррационально, его содержание формируется за счет чувственных и интуитивных источников; оно нестабильно, ибо моральное отношение и оценка субъективны, зависят подчас от внутреннего душевного состояния субъекта, не отражая действительной значимости отношения или действия.
Психическое состояние человека, аффекты, ассоциации, эмоциональный фон влияют на механизм нравственной регуляции больше, нежели рациональное осмысление. "Мы скорее чувствуем нравственность, чем судим о ней... Наши решения относительно того, что правильно и что порочно с нравственной точки зрения, очевидно, являются перцепциями..." [1] Исходя из этой общей посылки, Юм истолковывает и категории добра и зла, говоря, что добродетель различается вследствие того удовольствия, а порок - вследствие того страдания, которое возбуждают в нас любой поступок, любое чувство или характер.
Эпоха Просвещения началась с ниспровержения ранее существовавших этических концепций. Просветителей равно не удовлетворяли и христианская этика, и атеизм. Отрицание всех нравственных традиций возвращало к исходным элементам этической теории - категориям. Опять был поставлен "вечный" вопрос об источниках добра и зла. Интерпретация этих категорий переадресовывалась в сферу социальную. Зло ассоциировалось с несправедливостью, социальным неравенством, несовершенством государственного устройства. Цивилизация, принесшая неравенство, расслоение, отчуждение, тоже объявляется злом для человечества. Стремление человека к благополучию
449
(которое понимается как материальное благосостояние) разъединяет людей, индивидуализирует их деятельность, часто заставляет поступать вопреки своим нравственным представлениям. В условиях цивилизованного общества человек утрачивает мораль и свободу. Собственность, которой он обладает и от которой не в состоянии отказаться, делает его зависимым. Истинная свобода состоит не в обладании, а в отказе от собственности, что возможно лишь в обществе, возвращенном в "естественное состояние" (Ж.Ж. Руссо).
Мыслители Просвещения запоминаются не только как ниспровергатели и утописты, но и как остроумные авторы блестящих афоризмов, полных мудрости и изящества: "Когда мы уже более не в состоянии вкушать наслаждения, мы начинаем их порочить" (Ламетри), "Со счастьем дело обстоит как с часами: чем проще механизм, тем реже он портится" (Шамфор).
В основу этики И. Канта положен категорический императив, внутренний нравственный закон личности. "Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением... - это звездное небо надо мной и моральный закон во мне", - писал Кант. В "Метафизике нравов" он излагает развернутую и аргументированную этическую концепцию. Моральное чувство, понимаемое Кантом как восприимчивость к удовольствию или неудовольствию, соотносится с законом долга; оно присуще каждому, без него человек был бы "нравственно мертвым", ничем не отличающимся от животного. Моральное чувство - врожденное качество. К этой же категории Кант относит и совесть - "практический разум, напоминающий человеку в каждом случае применения закона о его долге оправдать или осудить". Нельзя совершенно отрицать наличие совести у кого-то, можно говорить лишь о том, что человек "имеет склонность не обращать внимания на суждения ее".
Категория долга занимает чрезвычайно важное место в этической системе Канта. Долг по отношению у другим - делать добро, долг по отношению к себе - сохранять свою жизнь и прожить ее достойно. "Максима благоволения (практическое человеколюбие) - долг всех людей друг перед другом (все равно, считают их достойными любви или нет) согласно этическому закону совершенства: люби ближнего своего как самого себя" [2]. Человек должен "благотворить, т.е. по мере возможности помогать людям и содействовать их счастью, не надеясь получить за это какое-либо вознаграждение" [3]. Его долг "перед самим собой состоит.... в запрещении лишать себя преимущества морального существа, состоящего в том, чтобы поступать согласно принципам... Пороки, противостоящие этому долгу: ложь, скупость, ложное смирение (раболепие)" [4].
Долг перед самим собой предполагает такие обязанности, как самосохранение, развитие своих естественных сил (духовных, душевных и телесных), "увеличение своего морального совершенства". Началом всякой человеческой мудрости Кант называет моральное са-
450
мопознание, которое формирует "беспристрастность в суждениях о самом себе при сравнении с законом и искренность в признании себе своего морального достоинства или недостойности" [5].
Младший современник Канта, Г.-В.-Ф. Гегель, назвавший нравственность разумом воли, утверждал, что "человек не станет господином природы, пока он не стал господином самого себя". Гегель рассматривает мораль в соотношении с правом: "То, что можно требовать от человека на основании права, представляет собой некоторую обязанность. Долгом же нечто является постольку, поскольку оно должно быть исполнено из моральных соображений... Правовые обязанности характеризуются внешней необходимостью, моральные же основываются на субъективной воле" [6]. Человек нравственный стремится сопоставить свои внутренние побуждения с общепринятыми внешними установлениями. Соблюдение этой меры соответствия гарантирует индивиду самосохранение.
Моральный долг, по Гегелю, предполагает обязанности: "Право оставляет умонастроению полную свободу. Моральность же преимущественно касается умонастроения и требует, чтобы поступок совершался из уважения к долгу. Следовательно, и соответствующий праву образ действий морален, если побудительной причиной последнего является уважение к праву" [7].
Этические представления Гегеля созвучны кантовским, в особенности его рассуждения о долге "всеобщего человеколюбия" и обязанностях. Они проникнуты духом гуманизма, характерном для немецкой классической философии в целом.
Для этики А. Шопенгауэра характерны черты нигилизма и пессимизма. Центральное понятие его системы - "мировая воля" - понимается как единый принцип, являющийся причиной возникновения всех вещей и процессов, в том числе и зла. В человеке мировая воля реализуется в виде низменных инстинктов и аффектов. Подавляя в себе волю к жизни, человек ограничивает эту силу, творящую зло. Нравственный, с точки зрения Шопенгауэра, человек должен понимать, что общепринятое суждение о том, что мы живем для счастья, ошибочно, а естественным атрибутом жизни является страдание, которое надо принимать как должное, не пытаясь уйти от него ("чем больше человек страдает, тем скорее достигает он истинной цели в жизни"). Человек должен предельно ограничить свои претензии и желания: чем меньше их будет, тем легче достичь удовлетворения ("каждое ограничение способствует счастью"). В отношении к другим должно проявлять альтруизм, вплоть до самоотречения, сострадать любому, кто в этом нуждается. Таким образом личность избавляется от собственного эгоизма.
Вывод, к которому подходит Шопенгауэр, исключительно пессимистичен: "...цель нашего бытия вовсе не счастье. Напротив, если ближе беспристрастно присмотреться к жизни, то она покажется нам как бы нарочно приноровленной к тому, чтобы мы не могли себя
451
чувствовать в ней счастливыми... по своему характеру жизнь представляет собою нечто такое, к чему мы не должны чувствовать склонности, к чему у нас должна быть отбита охота и от чего мы должны отрешиться..." [8].
Философ прожил семьдесят два года - одиноко, безрадостно, находясь под постоянным влиянием страха, недоверия, крайней мнительности, в состоянии вражды с целым миром, и прежде всего со своим великим современником - Гегелем.
Другой "великий ниспровергатель" - Ф. Ницше. Многое в его сочинениях вызывает удивление и недоумение. "Злая мудрость" - точнее не назовешь его афоризмы и изречения, в которых среди прочего раскрывается и этическая позиция автора. "Мораль нынче, - пишет Ницше, - увертка для лишних и случайных людей, для нищего духом и силою отребья, которому не следовало бы жить, - мораль, поскольку милосердие; ибо она говорит каждому: "ты все-таки представляешь собою нечто весьма важное", что, разумеется, есть ложь... Должно быть, некий дьявол изобрел мораль, чтобы замучить людей гордостью, а другой дьявол лишит их однажды ее, чтобы замучить самопрезрением" [9].
Совершенный человек, по Ницше, не нуждается в несовершенной морали - он выше всех нравственных установлений. "Создать из себя цельную личность и во всем, что делаешь, иметь в виду ее высшее благо - это дает больше, чем сострадательные побуждения и действия ради других" [10]. Человек, идущий к своей цели осознанно и целеустремленно, рассматривает других людей как средство достижения цели или как препятствие на своем пути.
Жизнь как реализация свободы воли и самоубийство как сильное "утешительное средство", крайний эгоцентризм и альтруизм ("все, что делается из любви, совершается всегда по ту сторону добра и зла") - совершенно несовместимые, противоречивые и парадоксальные положения сводятся воедино в философии Ницше, одного из самых труднопостижимых мыслителей, завершающего XIX в.
studfiles.net
Глава 3
НРАВСТВЕННЫЕ ЦЕННОСТИ
§ 1. Развитие этических представлений
В системе человеческих ценностей нравственность занимает совершенно особое место. Моральное сознание детерминирует поведение людей и их взаимоотношения - межличностные, групповые, социальные. Нравственный критерий применим в качестве оценочного основания ко всем областям человеческой деятельности.
Трудно провести черту, разделяющую поток времени на две неравные части: до и после возникновения нравственности. Еще труднее определить сам момент озарения человечества светом нравственных представлений. Становление - это всегда процесс. Становление моральных представлений, норм, принципов, традиций, ставших первоначально единственным регулятором человеческих отношений, - длительный, сложный и противоречивый процесс.
Появление морали трудно переоценить; любая активная форма человеческой деятельности нуждается в нравственных критериях оценки, отсутствие таких критериев или несоответствие им может свести на нет самые грандиозные успехи практической и научной деятельности, политики, экономики, идеологии.
Формирование моральных норм, принципов, традиций знаменует собой переход от стихийных форм регулирования поведения и взаимоотношений к упорядоченным, сознательно регулируемым. Нравственные представления человека, формировавшиеся на протяжении веков, нашли отражение в таких категориях, как добро, зло, справедливость, совесть, долг, смысл жизни, счастье, любовь, в моральных нормах и принципах, регулирующих отношения людей.
Специальная отрасль философского знания, сконцентрировавшая и обобщившая опыт нравственного осмысления действительности, называется этикой. Она возникает в античности и связана прежде всего с именем Аристотеля, определившего место этики в системе знания (этику, наряду с политикой, Аристотель относил к разряду практических наук). В знаменитой "Никомаховой этике" Аристотель разрабатывает категории блага, добродетели, счастья, анализирует понятия, являющиеся критериями нравственной оценки, рассматривает главные пороки и морально недостойные поступки. Особый интерес представляет аристотелевское истолкование категорий справедливости - "правосудности" и несправедливости - "неправосудности". Все неправосудное является несправедливым. Между противоположностью правосудного и неправосудного существует относи-
445
тельно сбалансированная середина, которую философ называет справедливым равенством перед законом, уже закрепившим за неравными друг по отношению к другу людьми соответствующие их положению в обществе неравные доли правосудности. Поэтому аристотелевское понятие справедливости имеет двойственный характер: с одной стороны, справедливость распределена неравными порциями между людьми в соответствии с их общественным и имущественным положением, а с другой стороны, справедливость есть отношение к закону: неравные доли, получаемые равными людьми, являются основанием возбуждения исков по поводу восстановления справедливости. Справедливость здесь не чисто нравственная категория, а понятие, тесно связанное с правом. Концепция Аристотеля отражает и закрепляет устои существующего рабовладельческого строя, в котором рабы были исключены из правовых и нравственных отношений.
Помимо Аристотеля этическая проблематика была представлена в трудах стоиков и эпикурейцев.
Этика стоиков обращается к истолкованию основополагающих категорий добра и зла. По мнению стоиков, одно не может существовать без другого. То, что в масштабах космоса оценивается как проявление добра, может восприниматься отдельным индивидом как зло, ибо ущемляет его интересы или лишает его жизненно важных благ. Таким образом, добро есть нечто объективно существующее, постижение которого доступно только высшему (божественному) разуму, тогда как зло - это результат субъективной оценки человека (кажущееся злым и есть зло).
С другой стороны, зло не есть что-то безусловно дурное и отрицательное. Назначение зла - укреплять дух и жизнестойкость, так чтобы тот, кто это зло испытывает, его и преодолевал. Значит, зло необходимо как условие совершенствования личности, оно неприятно, но полезно.
Цель человека - достижение гармонии с божественной волей. Это возможно, если человек покорен судьбе, проявляет стойкость духа и невосприимчивость к страданиям и не подчиняется страстям (таким, как страх, печаль, удовольствие, вожделение). Рассматривая страсти как источник зла, стоики считали разумным пребывание в постоянном равновесии, соблюдение во всем меры; поступки же рассматривали как результат свободного проявления воли человека, познавшего всеобщий закон (необходимость).
Этика Эпикура обращается к тем же проблемам, что и этика стоиков, но трактует их противоположным образом. Достижение человеком блага рассматривается как путь, прохождение которого основано на четком различении факторов, способствующих достижению цели, и факторов, препятствующих этому. Первые - источник наслаждения, вторые - страдания. Человек получает наслаждение, удовлетворяя свои естественные потребности, и испытывает страдание, если встречает этому препятствие.
446
Следует избегать страдания, но не следует избегать страстей, так как они являются естественным проявлением человеческой сущности. Бесстрастие не является добродетелью. По мнению Эпикура, человек должен четко отграничивать в своей жизни то, что находится во власти судьбы и, следовательно, неизменно, от того, что зависит от самого человека (эта область является сферой активного действия).
Следующий важный этап в истории формирования этики связан с христианством. Знаменательно, что раннехристианские моральные представления формировались в условиях, когда общество уже находилось в состоянии социальной неоднородности, общественного (классового) и имущественного (сословного) расслоения. Уже укоренилось понятие о неравенстве между свободным гражданином и рабом, уже существовали нормы поведения угнетаемых - послушание, повиновение, безоговорочное подчинение. Своим отрицательным отношением к собственности в любой ее форме ("не собирайте сокровищ по земле") христианская мораль противопоставила себя господствующему в Римской империи типу морального сознания. Главной идеей в нем становится идея духовного равенства - равенства всех перед Богом.
Христианская этика с готовностью приняла все для нее приемлемое из более ранних этических систем. Так, известное правило нравственности "Не делай человеку того, чего не желаешь себе", авторство которого приписывается Конфуцию и иудейским мудрецам, вошло в канон христианской этики наравне с заповедями Нагорной проповеди. То, что универсальные истины выдавались за откровение божье, обеспечило христианству популярность и возможность распространения в различных социальных слоях.
Раннехристианская этика закладывала основы гуманизма, проповедуя человеколюбие, бескорыстие, милосердие, непротивление злу насилием. Последнее предполагало сопротивление без нанесения вреда другому, противостояние нравственное. Однако это ни в коем случае не означало отказ от своих убеждений. В этом же смысле ставился и вопрос о моральном праве на осуждение: "Не судите, да не судимы будете" надо понимать как "Не осуждайте, не выносите приговора, ибо вы сами не безгрешны", но остановите совершающего зло, пресеките распространение зла.
Христианская этика может показаться непоследовательной. Обратимся к Новому Завету. Всякому, внимательно читающему Евангелие, не могут не броситься в глаза заповеди и проповеди добра и любви к врагу, несовместимые с утверждением: "Кто не со мной, тот против меня" (Мф. 12, 30) или со словами: "Не подумайте, что я пришел принести мир на землю. Я пришел принести не мир, но меч. Ибо я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человека - домашние его" (Мф. 10, 34-36). Но это противоречие кажущееся, оно устраняется при более глубоком осмыслении принципа универсальной любви: "Вы
447
слышали, что было сказано: "Возлюби ближнего твоего и возненавидь врага твоего". А я говорю вам: любите врагов ваших и молитесь за гонящих вас... ибо если возлюбите любящих, какая вам награда?" (Мф. 5, 43-46).
Средневековая этика возвращается к переосмыслению содержания основных этических категорий, и прежде всего добра и зла. У Августина зло трактуется как отсутствие или недостаточность добра. В то же время все, сотворенное Богом, причастно к идее абсолютного добра. В процессе воплощения этой идеи в материальном количество добра убывает, и вещь в результате всегда менее совершенна, чем ее идея. Проявление зла связано с деятельностью человека, его волей. Божественное начало свободно от ответственности за зло, существующее на земле. Носителями нравственности, по мнению Августина, являются те, кто избраны Богом, и моральное совершенство человека не является, таким образом, следствием его воспитания, но дано ему свыше. Величайшая добродетель - это любовь к Богу, привязанность же к земным благам почитается грехом.
Этика позднего средневековья (Фома Аквинский) связывает категории добра и зла с моральным выбором, проявлением свободы воли, которая в свою очередь соотносится с разумом и проявлением божественной благодати. Цель человека - достижение абсолютного блага, обладание таким благом есть счастье. Наряду с этой высшей целью человек может стремиться и к другим целям. Божественная воля может быть постигнута человеческим разумом. Равноправие веры и разума (взамен их противопоставлению) укрепляет этические позиции позднего средневековья, делает их менее уязвимыми в сравнении с ранними концепциями этого периода.
Эпоха Возрождения, как известно, имеет выраженную гуманистическую направленность. Главным предметом исследования становится сам человек, рассматриваемый как единство телесной и духовной субстанций. Человек совершенен, ибо создан Богом. Он обладает качествами, умениями и достоинствами, позволяющими назвать его личностью. Возвышая человека, гуманисты в то же время подчеркивают значение его моральной ответственности, предъявляя к нему высокие духовные требования.
Обращаясь к этической традиции античности, мыслители эпохи Ренессанса делают попытку возродить эпикуреизм, считавший высшим благом наслаждение. Так, мыслитель позднего Возрождения Эразм Роттердамский в своих этических построениях исходит из требования не нарушать ни в чем меру, ибо соблюдение меры обеспечивает стабильность человеческой жизни. Этика Возрождения декларировала идею принципиального равенства людей независимо от их положения в обществе и происхождения.
Попытка построения безрелигиозной этики была предпринята Б. Спинозой, что явилось поводом для обвинений его в атеизме. Опираясь одновременно на эпикурейцев и стоиков, Спиноза строит собственное
448
представление о совершенном человеке - мудреце, устраивающем свою жизнь, руководствуясь разумом и интуиций, в условиях общества, юридические законы которого обеспечивают соблюдение моральных норм. Таким образом, источниками моральных ценностей, согласно Спинозе, являются, с одной стороны, сам человек, интуитивно постигающий нравственные ориентиры, и, с другой стороны, государство, обеспечивающее юридическое закрепление моральных норм.
Традиционные этические категории добра и зла Спиноза анализирует в соотношении с понятиями "удовольствие" и "неудовольствие": так, добро, поскольку оно является благом и приносит пользу, воспринимается положительно (удовольствие), тогда как зло, поскольку оно наносит ущерб и не приносит пользы, оценивается отрицательно (неудовольствие). Интересно также определение Спинозой человеческой свободы. Исходя из представления, что "свободной называется такая вещь, которая существует по одной только необходимости собственной природы и определяется к действию только самой собой", Спиноза, называет свободным человека, который руководствуется собственным разумом и идет своим путем.
Автор "Трактата о человеческой природе", Д. Юм видел свою задачу в построении этики как описательной науки, которая истолковывает факты (отношения, поведение) с точки зрения психологической. Моральное сознание, по мнению Юма, иррационально, его содержание формируется за счет чувственных и интуитивных источников; оно нестабильно, ибо моральное отношение и оценка субъективны, зависят подчас от внутреннего душевного состояния субъекта, не отражая действительной значимости отношения или действия.
Психическое состояние человека, аффекты, ассоциации, эмоциональный фон влияют на механизм нравственной регуляции больше, нежели рациональное осмысление. "Мы скорее чувствуем нравственность, чем судим о ней... Наши решения относительно того, что правильно и что порочно с нравственной точки зрения, очевидно, являются перцепциями..." [1] Исходя из этой общей посылки, Юм истолковывает и категории добра и зла, говоря, что добродетель различается вследствие того удовольствия, а порок - вследствие того страдания, которое возбуждают в нас любой поступок, любое чувство или характер.
Эпоха Просвещения началась с ниспровержения ранее существовавших этических концепций. Просветителей равно не удовлетворяли и христианская этика, и атеизм. Отрицание всех нравственных традиций возвращало к исходным элементам этической теории - категориям. Опять был поставлен "вечный" вопрос об источниках добра и зла. Интерпретация этих категорий переадресовывалась в сферу социальную. Зло ассоциировалось с несправедливостью, социальным неравенством, несовершенством государственного устройства. Цивилизация, принесшая неравенство, расслоение, отчуждение, тоже объявляется злом для человечества. Стремление человека к благополучию
449
(которое понимается как материальное благосостояние) разъединяет людей, индивидуализирует их деятельность, часто заставляет поступать вопреки своим нравственным представлениям. В условиях цивилизованного общества человек утрачивает мораль и свободу. Собственность, которой он обладает и от которой не в состоянии отказаться, делает его зависимым. Истинная свобода состоит не в обладании, а в отказе от собственности, что возможно лишь в обществе, возвращенном в "естественное состояние" (Ж.Ж. Руссо).
Мыслители Просвещения запоминаются не только как ниспровергатели и утописты, но и как остроумные авторы блестящих афоризмов, полных мудрости и изящества: "Когда мы уже более не в состоянии вкушать наслаждения, мы начинаем их порочить" (Ламетри), "Со счастьем дело обстоит как с часами: чем проще механизм, тем реже он портится" (Шамфор).
В основу этики И. Канта положен категорический императив, внутренний нравственный закон личности. "Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением... - это звездное небо надо мной и моральный закон во мне", - писал Кант. В "Метафизике нравов" он излагает развернутую и аргументированную этическую концепцию. Моральное чувство, понимаемое Кантом как восприимчивость к удовольствию или неудовольствию, соотносится с законом долга; оно присуще каждому, без него человек был бы "нравственно мертвым", ничем не отличающимся от животного. Моральное чувство - врожденное качество. К этой же категории Кант относит и совесть - "практический разум, напоминающий человеку в каждом случае применения закона о его долге оправдать или осудить". Нельзя совершенно отрицать наличие совести у кого-то, можно говорить лишь о том, что человек "имеет склонность не обращать внимания на суждения ее".
Категория долга занимает чрезвычайно важное место в этической системе Канта. Долг по отношению у другим - делать добро, долг по отношению к себе - сохранять свою жизнь и прожить ее достойно. "Максима благоволения (практическое человеколюбие) - долг всех людей друг перед другом (все равно, считают их достойными любви или нет) согласно этическому закону совершенства: люби ближнего своего как самого себя" [2]. Человек должен "благотворить, т.е. по мере возможности помогать людям и содействовать их счастью, не надеясь получить за это какое-либо вознаграждение" [3]. Его долг "перед самим собой состоит.... в запрещении лишать себя преимущества морального существа, состоящего в том, чтобы поступать согласно принципам... Пороки, противостоящие этому долгу: ложь, скупость, ложное смирение (раболепие)" [4].
Долг перед самим собой предполагает такие обязанности, как самосохранение, развитие своих естественных сил (духовных, душевных и телесных), "увеличение своего морального совершенства". Началом всякой человеческой мудрости Кант называет моральное са-
450
мопознание, которое формирует "беспристрастность в суждениях о самом себе при сравнении с законом и искренность в признании себе своего морального достоинства или недостойности" [5].
Младший современник Канта, Г.-В.-Ф. Гегель, назвавший нравственность разумом воли, утверждал, что "человек не станет господином природы, пока он не стал господином самого себя". Гегель рассматривает мораль в соотношении с правом: "То, что можно требовать от человека на основании права, представляет собой некоторую обязанность. Долгом же нечто является постольку, поскольку оно должно быть исполнено из моральных соображений... Правовые обязанности характеризуются внешней необходимостью, моральные же основываются на субъективной воле" [6]. Человек нравственный стремится сопоставить свои внутренние побуждения с общепринятыми внешними установлениями. Соблюдение этой меры соответствия гарантирует индивиду самосохранение.
Моральный долг, по Гегелю, предполагает обязанности: "Право оставляет умонастроению полную свободу. Моральность же преимущественно касается умонастроения и требует, чтобы поступок совершался из уважения к долгу. Следовательно, и соответствующий праву образ действий морален, если побудительной причиной последнего является уважение к праву" [7].
Этические представления Гегеля созвучны кантовским, в особенности его рассуждения о долге "всеобщего человеколюбия" и обязанностях. Они проникнуты духом гуманизма, характерном для немецкой классической философии в целом.
Для этики А. Шопенгауэра характерны черты нигилизма и пессимизма. Центральное понятие его системы - "мировая воля" - понимается как единый принцип, являющийся причиной возникновения всех вещей и процессов, в том числе и зла. В человеке мировая воля реализуется в виде низменных инстинктов и аффектов. Подавляя в себе волю к жизни, человек ограничивает эту силу, творящую зло. Нравственный, с точки зрения Шопенгауэра, человек должен понимать, что общепринятое суждение о том, что мы живем для счастья, ошибочно, а естественным атрибутом жизни является страдание, которое надо принимать как должное, не пытаясь уйти от него ("чем больше человек страдает, тем скорее достигает он истинной цели в жизни"). Человек должен предельно ограничить свои претензии и желания: чем меньше их будет, тем легче достичь удовлетворения ("каждое ограничение способствует счастью"). В отношении к другим должно проявлять альтруизм, вплоть до самоотречения, сострадать любому, кто в этом нуждается. Таким образом личность избавляется от собственного эгоизма.
Вывод, к которому подходит Шопенгауэр, исключительно пессимистичен: "...цель нашего бытия вовсе не счастье. Напротив, если ближе беспристрастно присмотреться к жизни, то она покажется нам как бы нарочно приноровленной к тому, чтобы мы не могли себя
451
чувствовать в ней счастливыми... по своему характеру жизнь представляет собою нечто такое, к чему мы не должны чувствовать склонности, к чему у нас должна быть отбита охота и от чего мы должны отрешиться..." [8].
Философ прожил семьдесят два года - одиноко, безрадостно, находясь под постоянным влиянием страха, недоверия, крайней мнительности, в состоянии вражды с целым миром, и прежде всего со своим великим современником - Гегелем.
Другой "великий ниспровергатель" - Ф. Ницше. Многое в его сочинениях вызывает удивление и недоумение. "Злая мудрость" - точнее не назовешь его афоризмы и изречения, в которых среди прочего раскрывается и этическая позиция автора. "Мораль нынче, - пишет Ницше, - увертка для лишних и случайных людей, для нищего духом и силою отребья, которому не следовало бы жить, - мораль, поскольку милосердие; ибо она говорит каждому: "ты все-таки представляешь собою нечто весьма важное", что, разумеется, есть ложь... Должно быть, некий дьявол изобрел мораль, чтобы замучить людей гордостью, а другой дьявол лишит их однажды ее, чтобы замучить самопрезрением" [9].
Совершенный человек, по Ницше, не нуждается в несовершенной морали - он выше всех нравственных установлений. "Создать из себя цельную личность и во всем, что делаешь, иметь в виду ее высшее благо - это дает больше, чем сострадательные побуждения и действия ради других" [10]. Человек, идущий к своей цели осознанно и целеустремленно, рассматривает других людей как средство достижения цели или как препятствие на своем пути.
Жизнь как реализация свободы воли и самоубийство как сильное "утешительное средство", крайний эгоцентризм и альтруизм ("все, что делается из любви, совершается всегда по ту сторону добра и зла") - совершенно несовместимые, противоречивые и парадоксальные положения сводятся воедино в философии Ницше, одного из самых труднопостижимых мыслителей, завершающего XIX в.
studfiles.net
Глава 3
НРАВСТВЕННЫЕ ЦЕННОСТИ
§ 1. Развитие этических представлений
В системе человеческих ценностей нравственность занимает совершенно особое место. Моральное сознание детерминирует поведение людей и их взаимоотношения - межличностные, групповые, социальные. Нравственный критерий применим в качестве оценочного основания ко всем областям человеческой деятельности.
Трудно провести черту, разделяющую поток времени на две неравные части: до и после возникновения нравственности. Еще труднее определить сам момент озарения человечества светом нравственных представлений. Становление - это всегда процесс. Становление моральных представлений, норм, принципов, традиций, ставших первоначально единственным регулятором человеческих отношений, - длительный, сложный и противоречивый процесс.
Появление морали трудно переоценить; любая активная форма человеческой деятельности нуждается в нравственных критериях оценки, отсутствие таких критериев или несоответствие им может свести на нет самые грандиозные успехи практической и научной деятельности, политики, экономики, идеологии.
Формирование моральных норм, принципов, традиций знаменует собой переход от стихийных форм регулирования поведения и взаимоотношений к упорядоченным, сознательно регулируемым. Нравственные представления человека, формировавшиеся на протяжении веков, нашли отражение в таких категориях, как добро, зло, справедливость, совесть, долг, смысл жизни, счастье, любовь, в моральных нормах и принципах, регулирующих отношения людей.
Специальная отрасль философского знания, сконцентрировавшая и обобщившая опыт нравственного осмысления действительности, называется этикой. Она возникает в античности и связана прежде всего с именем Аристотеля, определившего место этики в системе знания (этику, наряду с политикой, Аристотель относил к разряду практических наук). В знаменитой "Никомаховой этике" Аристотель разрабатывает категории блага, добродетели, счастья, анализирует понятия, являющиеся критериями нравственной оценки, рассматривает главные пороки и морально недостойные поступки. Особый интерес представляет аристотелевское истолкование категорий справедливости - "правосудности" и несправедливости - "неправосудности". Все неправосудное является несправедливым. Между противоположностью правосудного и неправосудного существует относи-
445
тельно сбалансированная середина, которую философ называет справедливым равенством перед законом, уже закрепившим за неравными друг по отношению к другу людьми соответствующие их положению в обществе неравные доли правосудности. Поэтому аристотелевское понятие справедливости имеет двойственный характер: с одной стороны, справедливость распределена неравными порциями между людьми в соответствии с их общественным и имущественным положением, а с другой стороны, справедливость есть отношение к закону: неравные доли, получаемые равными людьми, являются основанием возбуждения исков по поводу восстановления справедливости. Справедливость здесь не чисто нравственная категория, а понятие, тесно связанное с правом. Концепция Аристотеля отражает и закрепляет устои существующего рабовладельческого строя, в котором рабы были исключены из правовых и нравственных отношений.
Помимо Аристотеля этическая проблематика была представлена в трудах стоиков и эпикурейцев.
Этика стоиков обращается к истолкованию основополагающих категорий добра и зла. По мнению стоиков, одно не может существовать без другого. То, что в масштабах космоса оценивается как проявление добра, может восприниматься отдельным индивидом как зло, ибо ущемляет его интересы или лишает его жизненно важных благ. Таким образом, добро есть нечто объективно существующее, постижение которого доступно только высшему (божественному) разуму, тогда как зло - это результат субъективной оценки человека (кажущееся злым и есть зло).
С другой стороны, зло не есть что-то безусловно дурное и отрицательное. Назначение зла - укреплять дух и жизнестойкость, так чтобы тот, кто это зло испытывает, его и преодолевал. Значит, зло необходимо как условие совершенствования личности, оно неприятно, но полезно.
Цель человека - достижение гармонии с божественной волей. Это возможно, если человек покорен судьбе, проявляет стойкость духа и невосприимчивость к страданиям и не подчиняется страстям (таким, как страх, печаль, удовольствие, вожделение). Рассматривая страсти как источник зла, стоики считали разумным пребывание в постоянном равновесии, соблюдение во всем меры; поступки же рассматривали как результат свободного проявления воли человека, познавшего всеобщий закон (необходимость).
Этика Эпикура обращается к тем же проблемам, что и этика стоиков, но трактует их противоположным образом. Достижение человеком блага рассматривается как путь, прохождение которого основано на четком различении факторов, способствующих достижению цели, и факторов, препятствующих этому. Первые - источник наслаждения, вторые - страдания. Человек получает наслаждение, удовлетворяя свои естественные потребности, и испытывает страдание, если встречает этому препятствие.
446
Следует избегать страдания, но не следует избегать страстей, так как они являются естественным проявлением человеческой сущности. Бесстрастие не является добродетелью. По мнению Эпикура, человек должен четко отграничивать в своей жизни то, что находится во власти судьбы и, следовательно, неизменно, от того, что зависит от самого человека (эта область является сферой активного действия).
Следующий важный этап в истории формирования этики связан с христианством. Знаменательно, что раннехристианские моральные представления формировались в условиях, когда общество уже находилось в состоянии социальной неоднородности, общественного (классового) и имущественного (сословного) расслоения. Уже укоренилось понятие о неравенстве между свободным гражданином и рабом, уже существовали нормы поведения угнетаемых - послушание, повиновение, безоговорочное подчинение. Своим отрицательным отношением к собственности в любой ее форме ("не собирайте сокровищ по земле") христианская мораль противопоставила себя господствующему в Римской империи типу морального сознания. Главной идеей в нем становится идея духовного равенства - равенства всех перед Богом.
Христианская этика с готовностью приняла все для нее приемлемое из более ранних этических систем. Так, известное правило нравственности "Не делай человеку того, чего не желаешь себе", авторство которого приписывается Конфуцию и иудейским мудрецам, вошло в канон христианской этики наравне с заповедями Нагорной проповеди. То, что универсальные истины выдавались за откровение божье, обеспечило христианству популярность и возможность распространения в различных социальных слоях.
Раннехристианская этика закладывала основы гуманизма, проповедуя человеколюбие, бескорыстие, милосердие, непротивление злу насилием. Последнее предполагало сопротивление без нанесения вреда другому, противостояние нравственное. Однако это ни в коем случае не означало отказ от своих убеждений. В этом же смысле ставился и вопрос о моральном праве на осуждение: "Не судите, да не судимы будете" надо понимать как "Не осуждайте, не выносите приговора, ибо вы сами не безгрешны", но остановите совершающего зло, пресеките распространение зла.
Христианская этика может показаться непоследовательной. Обратимся к Новому Завету. Всякому, внимательно читающему Евангелие, не могут не броситься в глаза заповеди и проповеди добра и любви к врагу, несовместимые с утверждением: "Кто не со мной, тот против меня" (Мф. 12, 30) или со словами: "Не подумайте, что я пришел принести мир на землю. Я пришел принести не мир, но меч. Ибо я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человека - домашние его" (Мф. 10, 34-36). Но это противоречие кажущееся, оно устраняется при более глубоком осмыслении принципа универсальной любви: "Вы
447
слышали, что было сказано: "Возлюби ближнего твоего и возненавидь врага твоего". А я говорю вам: любите врагов ваших и молитесь за гонящих вас... ибо если возлюбите любящих, какая вам награда?" (Мф. 5, 43-46).
Средневековая этика возвращается к переосмыслению содержания основных этических категорий, и прежде всего добра и зла. У Августина зло трактуется как отсутствие или недостаточность добра. В то же время все, сотворенное Богом, причастно к идее абсолютного добра. В процессе воплощения этой идеи в материальном количество добра убывает, и вещь в результате всегда менее совершенна, чем ее идея. Проявление зла связано с деятельностью человека, его волей. Божественное начало свободно от ответственности за зло, существующее на земле. Носителями нравственности, по мнению Августина, являются те, кто избраны Богом, и моральное совершенство человека не является, таким образом, следствием его воспитания, но дано ему свыше. Величайшая добродетель - это любовь к Богу, привязанность же к земным благам почитается грехом.
Этика позднего средневековья (Фома Аквинский) связывает категории добра и зла с моральным выбором, проявлением свободы воли, которая в свою очередь соотносится с разумом и проявлением божественной благодати. Цель человека - достижение абсолютного блага, обладание таким благом есть счастье. Наряду с этой высшей целью человек может стремиться и к другим целям. Божественная воля может быть постигнута человеческим разумом. Равноправие веры и разума (взамен их противопоставлению) укрепляет этические позиции позднего средневековья, делает их менее уязвимыми в сравнении с ранними концепциями этого периода.
Эпоха Возрождения, как известно, имеет выраженную гуманистическую направленность. Главным предметом исследования становится сам человек, рассматриваемый как единство телесной и духовной субстанций. Человек совершенен, ибо создан Богом. Он обладает качествами, умениями и достоинствами, позволяющими назвать его личностью. Возвышая человека, гуманисты в то же время подчеркивают значение его моральной ответственности, предъявляя к нему высокие духовные требования.
Обращаясь к этической традиции античности, мыслители эпохи Ренессанса делают попытку возродить эпикуреизм, считавший высшим благом наслаждение. Так, мыслитель позднего Возрождения Эразм Роттердамский в своих этических построениях исходит из требования не нарушать ни в чем меру, ибо соблюдение меры обеспечивает стабильность человеческой жизни. Этика Возрождения декларировала идею принципиального равенства людей независимо от их положения в обществе и происхождения.
Попытка построения безрелигиозной этики была предпринята Б. Спинозой, что явилось поводом для обвинений его в атеизме. Опираясь одновременно на эпикурейцев и стоиков, Спиноза строит собственное
448
представление о совершенном человеке - мудреце, устраивающем свою жизнь, руководствуясь разумом и интуиций, в условиях общества, юридические законы которого обеспечивают соблюдение моральных норм. Таким образом, источниками моральных ценностей, согласно Спинозе, являются, с одной стороны, сам человек, интуитивно постигающий нравственные ориентиры, и, с другой стороны, государство, обеспечивающее юридическое закрепление моральных норм.
Традиционные этические категории добра и зла Спиноза анализирует в соотношении с понятиями "удовольствие" и "неудовольствие": так, добро, поскольку оно является благом и приносит пользу, воспринимается положительно (удовольствие), тогда как зло, поскольку оно наносит ущерб и не приносит пользы, оценивается отрицательно (неудовольствие). Интересно также определение Спинозой человеческой свободы. Исходя из представления, что "свободной называется такая вещь, которая существует по одной только необходимости собственной природы и определяется к действию только самой собой", Спиноза, называет свободным человека, который руководствуется собственным разумом и идет своим путем.
Автор "Трактата о человеческой природе", Д. Юм видел свою задачу в построении этики как описательной науки, которая истолковывает факты (отношения, поведение) с точки зрения психологической. Моральное сознание, по мнению Юма, иррационально, его содержание формируется за счет чувственных и интуитивных источников; оно нестабильно, ибо моральное отношение и оценка субъективны, зависят подчас от внутреннего душевного состояния субъекта, не отражая действительной значимости отношения или действия.
Психическое состояние человека, аффекты, ассоциации, эмоциональный фон влияют на механизм нравственной регуляции больше, нежели рациональное осмысление. "Мы скорее чувствуем нравственность, чем судим о ней... Наши решения относительно того, что правильно и что порочно с нравственной точки зрения, очевидно, являются перцепциями..." [1] Исходя из этой общей посылки, Юм истолковывает и категории добра и зла, говоря, что добродетель различается вследствие того удовольствия, а порок - вследствие того страдания, которое возбуждают в нас любой поступок, любое чувство или характер.
Эпоха Просвещения началась с ниспровержения ранее существовавших этических концепций. Просветителей равно не удовлетворяли и христианская этика, и атеизм. Отрицание всех нравственных традиций возвращало к исходным элементам этической теории - категориям. Опять был поставлен "вечный" вопрос об источниках добра и зла. Интерпретация этих категорий переадресовывалась в сферу социальную. Зло ассоциировалось с несправедливостью, социальным неравенством, несовершенством государственного устройства. Цивилизация, принесшая неравенство, расслоение, отчуждение, тоже объявляется злом для человечества. Стремление человека к благополучию
449
(которое понимается как материальное благосостояние) разъединяет людей, индивидуализирует их деятельность, часто заставляет поступать вопреки своим нравственным представлениям. В условиях цивилизованного общества человек утрачивает мораль и свободу. Собственность, которой он обладает и от которой не в состоянии отказаться, делает его зависимым. Истинная свобода состоит не в обладании, а в отказе от собственности, что возможно лишь в обществе, возвращенном в "естественное состояние" (Ж.Ж. Руссо).
Мыслители Просвещения запоминаются не только как ниспровергатели и утописты, но и как остроумные авторы блестящих афоризмов, полных мудрости и изящества: "Когда мы уже более не в состоянии вкушать наслаждения, мы начинаем их порочить" (Ламетри), "Со счастьем дело обстоит как с часами: чем проще механизм, тем реже он портится" (Шамфор).
В основу этики И. Канта положен категорический императив, внутренний нравственный закон личности. "Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением... - это звездное небо надо мной и моральный закон во мне", - писал Кант. В "Метафизике нравов" он излагает развернутую и аргументированную этическую концепцию. Моральное чувство, понимаемое Кантом как восприимчивость к удовольствию или неудовольствию, соотносится с законом долга; оно присуще каждому, без него человек был бы "нравственно мертвым", ничем не отличающимся от животного. Моральное чувство - врожденное качество. К этой же категории Кант относит и совесть - "практический разум, напоминающий человеку в каждом случае применения закона о его долге оправдать или осудить". Нельзя совершенно отрицать наличие совести у кого-то, можно говорить лишь о том, что человек "имеет склонность не обращать внимания на суждения ее".
Категория долга занимает чрезвычайно важное место в этической системе Канта. Долг по отношению у другим - делать добро, долг по отношению к себе - сохранять свою жизнь и прожить ее достойно. "Максима благоволения (практическое человеколюбие) - долг всех людей друг перед другом (все равно, считают их достойными любви или нет) согласно этическому закону совершенства: люби ближнего своего как самого себя" [2]. Человек должен "благотворить, т.е. по мере возможности помогать людям и содействовать их счастью, не надеясь получить за это какое-либо вознаграждение" [3]. Его долг "перед самим собой состоит.... в запрещении лишать себя преимущества морального существа, состоящего в том, чтобы поступать согласно принципам... Пороки, противостоящие этому долгу: ложь, скупость, ложное смирение (раболепие)" [4].
Долг перед самим собой предполагает такие обязанности, как самосохранение, развитие своих естественных сил (духовных, душевных и телесных), "увеличение своего морального совершенства". Началом всякой человеческой мудрости Кант называет моральное са-
450
мопознание, которое формирует "беспристрастность в суждениях о самом себе при сравнении с законом и искренность в признании себе своего морального достоинства или недостойности" [5].
Младший современник Канта, Г.-В.-Ф. Гегель, назвавший нравственность разумом воли, утверждал, что "человек не станет господином природы, пока он не стал господином самого себя". Гегель рассматривает мораль в соотношении с правом: "То, что можно требовать от человека на основании права, представляет собой некоторую обязанность. Долгом же нечто является постольку, поскольку оно должно быть исполнено из моральных соображений... Правовые обязанности характеризуются внешней необходимостью, моральные же основываются на субъективной воле" [6]. Человек нравственный стремится сопоставить свои внутренние побуждения с общепринятыми внешними установлениями. Соблюдение этой меры соответствия гарантирует индивиду самосохранение.
Моральный долг, по Гегелю, предполагает обязанности: "Право оставляет умонастроению полную свободу. Моральность же преимущественно касается умонастроения и требует, чтобы поступок совершался из уважения к долгу. Следовательно, и соответствующий праву образ действий морален, если побудительной причиной последнего является уважение к праву" [7].
Этические представления Гегеля созвучны кантовским, в особенности его рассуждения о долге "всеобщего человеколюбия" и обязанностях. Они проникнуты духом гуманизма, характерном для немецкой классической философии в целом.
Для этики А. Шопенгауэра характерны черты нигилизма и пессимизма. Центральное понятие его системы - "мировая воля" - понимается как единый принцип, являющийся причиной возникновения всех вещей и процессов, в том числе и зла. В человеке мировая воля реализуется в виде низменных инстинктов и аффектов. Подавляя в себе волю к жизни, человек ограничивает эту силу, творящую зло. Нравственный, с точки зрения Шопенгауэра, человек должен понимать, что общепринятое суждение о том, что мы живем для счастья, ошибочно, а естественным атрибутом жизни является страдание, которое надо принимать как должное, не пытаясь уйти от него ("чем больше человек страдает, тем скорее достигает он истинной цели в жизни"). Человек должен предельно ограничить свои претензии и желания: чем меньше их будет, тем легче достичь удовлетворения ("каждое ограничение способствует счастью"). В отношении к другим должно проявлять альтруизм, вплоть до самоотречения, сострадать любому, кто в этом нуждается. Таким образом личность избавляется от собственного эгоизма.
Вывод, к которому подходит Шопенгауэр, исключительно пессимистичен: "...цель нашего бытия вовсе не счастье. Напротив, если ближе беспристрастно присмотреться к жизни, то она покажется нам как бы нарочно приноровленной к тому, чтобы мы не могли себя
451
чувствовать в ней счастливыми... по своему характеру жизнь представляет собою нечто такое, к чему мы не должны чувствовать склонности, к чему у нас должна быть отбита охота и от чего мы должны отрешиться..." [8].
Философ прожил семьдесят два года - одиноко, безрадостно, находясь под постоянным влиянием страха, недоверия, крайней мнительности, в состоянии вражды с целым миром, и прежде всего со своим великим современником - Гегелем.
Другой "великий ниспровергатель" - Ф. Ницше. Многое в его сочинениях вызывает удивление и недоумение. "Злая мудрость" - точнее не назовешь его афоризмы и изречения, в которых среди прочего раскрывается и этическая позиция автора. "Мораль нынче, - пишет Ницше, - увертка для лишних и случайных людей, для нищего духом и силою отребья, которому не следовало бы жить, - мораль, поскольку милосердие; ибо она говорит каждому: "ты все-таки представляешь собою нечто весьма важное", что, разумеется, есть ложь... Должно быть, некий дьявол изобрел мораль, чтобы замучить людей гордостью, а другой дьявол лишит их однажды ее, чтобы замучить самопрезрением" [9].
Совершенный человек, по Ницше, не нуждается в несовершенной морали - он выше всех нравственных установлений. "Создать из себя цельную личность и во всем, что делаешь, иметь в виду ее высшее благо - это дает больше, чем сострадательные побуждения и действия ради других" [10]. Человек, идущий к своей цели осознанно и целеустремленно, рассматривает других людей как средство достижения цели или как препятствие на своем пути.
Жизнь как реализация свободы воли и самоубийство как сильное "утешительное средство", крайний эгоцентризм и альтруизм ("все, что делается из любви, совершается всегда по ту сторону добра и зла") - совершенно несовместимые, противоречивые и парадоксальные положения сводятся воедино в философии Ницше, одного из самых труднопостижимых мыслителей, завершающего XIX в.
studfiles.net
