«Архитектон: известия вузов» № 14 - Приложение Июль 2006 Архитектура магистрант УралГАХА
Научные руководители:
доцент кафедры ТИАД Десятов Л.В.;
кандидат архитектуры, доцент кафедры ТИАД Конева Е.В.
ГОУ ВПО "Уральская государственная архитектурно-художественная академия",
г. Екатеринбург, Россия Перед историческими малыми городами стоит сложный комплекс задач, связанных с совершенствованием архитектурного облика, повышением комфортности исторической городской среды для проживания, развитием культурной и деловой активности, ростом инвестиционной привлекательности укреплением экономической базы, а также обеспечением условий устойчивого саморазвития. В большинстве случаев исторические зоны малых уральских городов включают значительную часть городских территорий. Таким образом, по своей историко-функциональной роли они определяют лицо города и его культурную ценность: сочетание функций общегородского административного, культурного и торгового центра с жилыми, музейными. В них накапливаются этапы развития исторического наследия, традиции населения. Здесь еще сохраняется «дух места», отражающий неповторимость всего региона. Что же такое «дух места»? Если обратиться к толковому словарю, то можно выделить два значения этого слова. Первое – это «в соответствии с чем-либо», второе же – это сознание, мышление, психические способности; начало, определяющее поведение, действия [5]. Место – возникает из акта творчества и местопребывания, в результате чего формируется представление о порядке мироздания, гармонии мира архитектуры (по Вержбицкому). В древней Руси «духом места» считался бог и дух, обитающий в определенном месте. Природа воспринималась как проявление духа и его воля. Она одушевлялась и обожествлялась: «небо хмурится, реки «бегут», деревья «разговаривают». Человек должен был подстраиваться под особенности конкретного места, «всматриваясь в малейшие детали» [1]. Чем же отличается понимание «духа места» в древности от современной трактовки. Проанализировав работы таких авторов как К.Норберг-Шульц, К.Дэй, Д.Саймондс можно сделать вывод о том, что основными составляющими этого понятия являются: ландшафт, человек, архитектура и функция (табл. 1). Таблица №1 Составляющие «духа места» Конечно, каждый автор трактует перечисленные элементы по-своему и зачастую расширяет их перечень. Например, К. Норберг-Шульц добавляет к этому перечню «места встреч» и «городской пульс». Ландшафт практически во всех работах выступает в качестве основополагающего элемента. Восприятие ландшафта обуславливает формирование у человека представление о месте. Человек всегда жил в тесной связи с природой. Он является ее частью. Доминирование природных факторов в планировке населенных мест в древности служит тому подтверждением. Рисунок плана города формировался «по месту» и был сродни природной топографии. Человек при этом выделял универсальные элементы ландшафта и с помощью них – топонимов – формировались образы, на которые он ориентировался. Например, гора выступает символом духовного возвышения, мировой осью, связывающей небо, землю и подземный мир. Вода – это полнота возможностей, в связи с ее способностью к трансформации и изменениям (пар, град, снег, лед). А также она олицетворяет животворное начало и конец мира. Река является символом обновления. Лес же противопоставляется человеку, цивилизации (сказки о нечистой силе, обитающей в лесу). Анкетирование жителей г. Сысерти подтверждает это. Самым выдающимся элементом Сысерти чаще всего называлась гора Бессонова. (рис.1). Рис. 1. Вид на плотину и г. Бессонова. Следующая составляющая – это архитектура. В архитектуре отражаются эмоциональные переживания человека, раскрывается его потребность в эстетическом. Архитектор вкладывает свои мысли и эмоции в произведение, тем самым обогащая эмоции человека и окружающее пространство. Архитектура оказывает большое влияние на поведение человека. Также архитектура отражает региональные и культурные особенности места. Например, К.Норберг - Шульц выделяет такие «силовые поля» как север и юг и описывает особенности архитектуры в регионах. Для северной архитектуры свойственна «материализация скрытых сил суровой природы» [4]. Здесь построено все на нюансе, пространство формируется игрой света и тени. Состояние среды постоянно меняется под влияние погодных условий. В южных регионах пространство однозначно, благодаря яркому освещению. Все объекты воспринимаются отдельно, поэтому их легко классифицировать. Поэтому архитектура - это связь между человеком и конкретным местом. Она помогает «идентифицировать» человека в пространстве (рис. 2, 3). Достаточно важной составляющей является функция места. « Каждый бог или дух имел свои функции и свои излюбленные места обитания» [1]. Еще Л.-Б.Альберти писал, что располагать здание или сооружение необходимо на месте присущем только ему. И сегодня при проектировании архитектор задает определенную функцию места - в зависимости от необходимости проектирования детского учреждения или общественного пространства. К.Дэй говорит, что места обретают свою индивидуальность благодаря деятельности людей. Именно жизнь придает им наиболее полное значение [2]. Все эти составляющие «духа места» пронизывает исторический контекст. Существует история ландшафта: создаются парки, заповедники с уникальными природными условиями; история человека, в которой сохраняется память о предшествующих поколениях; история архитектуры, а также история, в которой отражена функция места. Все это и формирует атмосферу пространства. Может не остаться ни одного памятника, ни одного следа деятельности человека, но место будет хранить эту историю, люди будут писать былины и сказы. Например, П.П. Бажов в своих сказах выразил дух, быт и нравы, ценности своего времени. Другой важной составляющей «духа места» является человек. Он воспринимает окружающее его пространство в соответствии со своим пониманием «мирового порядка». Человек в древней Руси ориентировался на воспроизведение «божественных основ мироздания» [1]. Таким образом, складывались традиции организации пространства, формирования поселений, нравы и быт. Также человек является подвижной составляющей всего городского пространства. Архитектура – это его продукт. Она развивается и трансформируется только благодаря его деятельности. Человек, вкладывая свою душу в произведение, духовно обогащает место. «Дух места» – это коллективный продукт. Чем выше духовный потенциал людей, тем выше духовная наполненность места (рис. 4). Вбирая в себя характерные особенности духовного состояния жителей Места, индивидуальностей, «дух места» эволюционирует. Эволюционируют и индивидуальности, взаимодействующие с ним. Влияют на эволюцию «духа места» не только люди, но и яркие события, несущие высокую духовную нагрузку. Чем ярче индивидуальности и духовнее индивидуальности, тем сильнее проявляется «дух места». По словам В.А.Иванова, ноосфера определена Вернадским таким образом, что при возрастании духовной деятельности человечества (что равносильно эволюции) Биосфера, все более и более насыщаемая биогеохимической энергией и результатами ее освоения человеком, превращается в Ноосферу. Дух Места любого региона является необходимой частной составляющей Ноосферы. Таким образом, «дух места» служит основой для развития архитектуры и культурной неповторимости населенного пункта. Данное своеобразие и помогает «идентифицировать» место, жители ощущают себя дома, а также привлекает туристов.«ДУХ МЕСТА» В МАЛЫХ УРАЛЬСКИХ ГОРОДАХ. Дух места
«ДУХ МЕСТА» В МАЛЫХ УРАЛЬСКИХ ГОРОДАХ
Аврамченко Ольга Анатольевна К.Норберг-Шульц К.Линч Саймондс К.Дэй «Дух места» Ландшафт Ландшафт,Путь Ландшафт Ландшафт Ландшафт Жители места Район История места История, человек Форма зданий и др. произведений Ориентир Архитектурные формы Архитектура Функция места Узел Функциональные зоны Деятельность Функция «Городской пульс» Места встреч Граница 
Рис. 2. Историческая застройка Рис. 3. Техническая библиотека Рис. 4. Зависимость потенциала «духа места» от духовного потенциала человека
Приходя в малый город, архитектор должен войти в духовный контакт с окружением, должен быть одухотворенным, чтобы не нарушить существующего порядка. Таким образом, он, внедряясь в историческую среду, должен задаваться вопросом: какого состояния души он хочет добиться в данном пространстве, что он хочет сказать, передать потомкам? А также архитектор должен учитывать созданное его предшественниками, тем самым, стремясь к гармонии окружающего пространства.
Библиография
- Бондаренко И.А. Древнерусское градостроительство: традиции и идеалы.– М.: Едиториал УРСС, 2002.– 108 с.
- Дэй К. Места, где обитает душа: Архитектура и среда как лечебное средство. – М.: Издательство «Ладья», 2000. – 280 с., ил.
- Линч К. Образ города/ Пер. с англ. В.Л.Глазычева; сост. А.В.Иконников
- Норберг-Шульц К. Жизнь имеет место./ Пер. с англ. В.Иовлев//Architecton. – 1995. № 1,2.– С. 27-30.
- Толковый словарь русского языка./ Ожегов С.И., Шведова Н.Ю.; 2-е изд., испр. и доп. – М.: АЗЪ, 1994. – 928 с.
- http://www.piramida-maxima.ru
»
- 3717 просмотров
archvuz.ru
Дух Места - Самый сок!
varandej пишет: В общем-то, не я это придумал — наделять города человеческими чертами. Почему-то образ «духа места», города как живого существа с человеческой внешностью и характером действительно приходит на ум многим, даже не обязательно путешествующим. В каких-то городах эти образы ярче, с какими-то удаётся установить контакт… Мне вдруг стало интересно, насколько восприятие разных городов у разных людей совпадает. Вот скажем у меня…
Санкт-ПетербургАристократ, интеллигент, представитель богемы, гость из Серебряного века. Безупречная внешность, тонкий вкус и стиль, за которыми скрывается предсуицидальная депрессия и постоянное балансирование на грани безумия. Глядя на этого аристократа, сложно поверить, что он подрабатывает кочегаром в котельной и может сбить самолёт из винтовки. Обаяние и тонкий психологизм сочетается в нём с мизантропией. Но главное — это человек строжайших принципов. Петербургу каждый гость или нравится, или не нравится, и поэтому одни в него влюбляются, а другие боятся. Но дружить с ним опасно — недолго сойти с ума или броситься с моста в ледяную Неву.
МоскваНи то то боярыня, ни то купчиха — немолодая, жирная, давно уже равнодушная к своей внешности, но страх какая амбиционзная и властная. Несогласия она не терпит, дармоедов раздевает до нитки и вышвыривает. Её всё боятся, но слушаются. А как она дела обделывает, это надо видеть! Ты можешь бесконечно питать к ней отвращение — но деньги понесёшь ей. В связях неразборчива, требований к гостям не имеет, кроме одного — гость должен быть полезен. При том, сразу и не скажешь, что она вообще-то прекрасно образована, обладает широчайшей эрудицией и глубокими познаниями в любых науках, тонко чувствует геополитику и читает по 1000 страниц художественной литературы ежедневно.
НовгородСтарый, усталый не то купец на покое, не то воин со сломанным мечом. Суровый и благородный, давно уже седой и немощный, сидит на берегу Ильмень-озера да вспоминает былое. И — любит об этом рассказывать молодым.
КазаньДавным-давно она была женой ордынского хана, но хан погиб в схватке с русскими ратниками, а она стала женой царя неверных. Она долго не могла смириться, пока прошлая жизнь не стала казаться историей. Возможно, 200 лет неволи всё-таки её сломили, и когда Екатерина II позволила ей снять оковы, она осознала себя другим человеком. Она не состарилась — лишь стала сухой и жесткой. Научилась наукам, может своими руками собрать боевой вертолёт. Бывает очень жестока с людьми, и сохранила где-то в глубине души мятежный дух. Сколь бы ни рядилась она в русское платье и современные шмотки, а всё равно она помнит, что была женой ордынского хана и где у неё стоял дворец, а где мечеть о 8 минаретах.
НовосибирскОфисный начальник среднего разлива. Серый, безупречный, с не запоминающимся лицом, поставленным голосом, отлаженными движениями и доходящим до обезличивания перфекционизмом. Раньше был таким же, но только инженер. Всегда держит равнение на Москву. При этом в душе человек довольно мягкий и терпимый.
Екатеринбург…История полпреда Холманских мне кажется очень екатеринбургской. Старый рабочий, испокон веков плавивший металл, точивший камни, строивший ракеты, света белого не видевший и живший мечтами о человеческой жизни внезапно превратился в Большого Начальника, и тут-то его понесло! Город с крутым норовом и без тормозов. Жестокий, непокорный, уверенный в себе и не принимающий ни чьих советов. Чуть что не так — в морду, а лучше — в асфальт. Его девизы: «Это твои проблемы!» и «НИКОГДА не стой у меня на пути!».
ОренбургНастоящий русский полевой офицер. Ещё старой гвардии — с бакенами, в безупречном кителе, с твёрдым взглядом и жёсткими принципами. Дело в том, что он вдоль и поперёк исходил Туркестан. Он помнил Туркестан ещё чужим и страшным, он жалеет о том, что в нынешнем Туркестане делать нечего. И потому мается на пограничье, с ухмылкой глядя на бурную торговлю.
НовокузнецкРабочий, рабочий, рррабочий. Он у станков дни и ночи, даже когда все остальные спят. Он любит порядок во всём и везде. И если, придя в гости, не пролезает в дверь — сначала снимет с двери все промеры, и лишь потом пройдёт в неё боком. Этакий Иван Человеков из песни «Наутилуса», который больше всего не любит несделанных дел и попусту сказанных слов. Его стихия — расплавленный металл, а «продавцов воздуха» он не видит в упор.
ТомскМудрец-затворник из глубинки. Этакий типаж сельского учителя, который своим ученикам скажет: «Науке это не известно, но я вам сейчас расскажу…». Слушать никого не желает, делиться открытиями — тоже. Из-за своей асоциальности местами комичен, но местами действительно восхищает. Осознаёт, что ему очень повезло с аутентичной внешностью, но заниматься ей не любит и в тайне мечтает быть похожим на звёзд голливуда, из-за чего сильно комплексует.
ЛьвовОбаятельный гад! Холёный, изящный, уверенный в себе, любимец судьбы и женщин. Он злой, очень злой — только догадаться об этом сложно: обходительность, тактичность, умение к себе расположить. Он добьётся чего угодно от кого угодно, но грубая сила или денежная пронырливость — не его метод: Лембергу покоряются с улыбкой удовлетворённого мазохиста. И лишь покинув его тёплое ложе, понимаешь, как он тебя обвёл вокруг пальца.
ОдессаНу, как не трудно догадаться, она во-первых женщина, а во-вторых — еврейка. Девица-рыбачка, способная везде пробиться, но бедная — потому что абсолютно самодостаточная. У неё во всём и везде всегда кавардак, а в голове морской ветер. В ней есть особое, очень странное сочетание мудрости и импульсивности, Отдаться она готова едва ли не каждом — но с достоинством, как старуха Изергиль, потому что каждый оставит ей какую-то свою частичку, и с Петербургом сожительствовать ей нравилось явно больше, чем с Киевом, а вот Москва ей соперница. Порой, особенно по зиме, она устаёт, предаётся воспоминаниям и впадает в задумчивую меланхолию от осознания, что лучшее всё равно позади.
АстанаКолхозная простушка, скорее всего дочь русского и казашки, которую внезапно взял в жёны Хан. И теперь она — его верная жена, сидит под дверью его дворца-кабинета, откуда он вершит судьбы степи, и даже не знает, чего бы ещё на себя надеть этакого, чтобы все ахнули. Но в глубине души остаётся такой же, какой была — простоватой и неряшливой.
Нижний НовгородЭто личность с очень богатой биографией. Когда-то это был воин, может быть командир дружины, обосновавшийся на крутом волжском яру. Затем он стал купцом, а в 1613 году мало того, что пожертвовал всё состояние Ополчению, так ещё и сам пошёл воевать простым солдатом. Затем вновь поднялся с нуля, стал начальником «заводов, газет, пароходов», с усмешкой давал в долг самой Москве. Потом была революция, НиНо лишился всего разом и пошёл работать на машиностроительный завод. Но опыт портвейном не зальёшь — и вот он уже инженер, специалист, начальник цеха, директор завода и наконец главный машиностроитель СССР. Потом и машиностроение накрылось медным тазом, НиНо было подался в бандиты, но понял — мелко… Теперь он вновь сколачивает бизнес, хотя и видно, что роль машиностроителя ему всё-таки ближе. А главное — он простой и открытый, ни от кого не имеет секретов, и всей своей супер-биографией охотно делится.
ПсковКак и Великий Новгород, это старый воин. Но в отличие от старшего брата, он не смирился: всю жизнь лишь звон мечей согревал его слух. Даже в Новое время он продолжал твердить, что «сталь вернее свинца, руку не подведёт…», и вот теперь так и стоит на границе — сломленный, но не сдавшийся. До сих пор не верит, что один в поле не воин.
ВыборгШведский рыцарь без страха и упрёка, сначала крестоносец, затем почётный барон, при финнах ловко открывший на своих владениях заводы и порты и ставший одним из богатейших на Балтике. Всё отобрали большевики, и он подался во «внутреннюю эмиграцию» — тихо стареет в старом доме у моря, под шум волн, предаваясь мыслям о бренности всего сущего и превратностях судьбы. К гостям относится равнодушно, но встречает их со всем дворянским этикетом. Всё ещё говорит с акцентом. С Петербургом они друг друга недолюбливают, но в глубине души понимают.
АрхангельскНа самом деле сущность Архангельска — женская. Стройная, ясноглазая и золотоволосая северянка с мелодичным голосом и плавными движениями. Её муж Помор давным-давном ушёл в полярные моря, и все сроки его возврата уже лет сто как вышли. А северянка всё выходит на берег Двины, ждёт, не появится ли за Соломбалой знакомый парус. Её платье давно вышло из моды, на коже появились морщины, лицо исхудало, так что глаза выглядят ещё ярче… и при всей своей запущенности, она сохраняет красоту и обаяние. В её глазах — не отчаяние, а светлая печаль.
СамараОна похожа на Москву, причём похожа вполне осознанно и даже разок, в трудные времена, её подменяла. Тоже донельзя деловая, тоже всегда в теме. Только если Москва — старая, охрипшая и обрюзгшая купчиха, Самара — стильная бизнес-леди, загорелая, полногрудая, с холёным телом и мудрёными нарядами. Любит активный отдых, не мыслит жизнь без купания. Импульсивная и страстная, почти как Одесса, но ещё не пресытившаяся. В тайне считает, что с ролью Москвы справится лучше.
МинскСтарый, но выглядящий ещё молодым литвинский шляхтич. Сдержан, аккуратен, серьёзен. На самом деле его жизнь ломали несколько раз, и каждый раз он находил в себе сил встать, жить в новых условиях, и хранить память о былом. А вот делиться воспоминаниями не любит — кто его тут поймёт? Он вообще-то очень одинокий…
ДонецкПохож на Екатеринбург, «из рабочего в начальники», но по-другому. Если на Екатеринбург власть свалилась так, что он сам прифигел, то Донецк «в натуре, всего добился сам». А был когда-то простой советский шахтёр, копал уголь ударными темпами, да вот только кончился СССР и шахта закрылась. Донецк выбрался на поверхность, свистнул корифанов, и вместе с ними тырил у прохожих шапки, а деньги складывал в общак. Вскоре он был уже авторитет, сколотил нормальную такую ОПГ… а затем вовремя понял, куда ветер дует, скакнул во власть, а других братков сам же и построил. У него железная хватка, много денег, респектабельный вид. Но если надо, по понятиям базарит только так. Одесса его не любит, но терпит, Киев предпочитает не связываться, а Львов при виде Донецка картинно зажимает нос. Донецк же считает Львов распомаженным пидором, стукачом, крысой и вообще фашистом, и мечтает при случае взять — и уебать.
ДнепропетровскТакой же, как Донецк, только был не шахтёром, а металлургом; комбинат покинул добровольно, решив, что там ловить нечего. Прошёл примерно тот же путь, только начинал не с грабежей, а с мелкооптовой торговли; скакнуть во власть так, как Донецк, не успел и в итоге остался на вторых ролях. Соседа он бы ненавидел, но они вместе славно ненавидят Львiв.
НиколаевЕщё один рабочий. Да не абы кто — а корабел! Он строил даже авианосцы… Но в один прекрасный день ему сказали: ты нам не нужен, давай до свидания. И вот сидит он такой у реки, среди ржавых стапелей, сгнивших кранов, брошенных боевых кораблей, пьёт горькую и проклинает судьбу. При том, что может быть дела у него и неплохи, он мог бы и в чём-то другом преуспеть, но вот ведь какая засада — он хочет быть только корабелом!
ЧелябинскИ опять рабочий. Только в отличие от всех остальных, не очень-то суровый. Этакий типаж добродушного дяди Васи, который мухи не обидит и не прочь повозиться с дворовыми детишками. При этом мастер на все руки, работу свою обожает всем сердцем, а если работы нет — пьёт, и вот в запоях он страшен. Но как только ему говорят, что где-то невыплавленный металл и несобранные танки — сразу оживляется. Ему трудиться в радость, а если и ругает «лодырей» — то только в шутку.
УральскДаже не казак, а разбойник. Даже не атаман, а просто самый дикий и лихой, так что его даже атаманы боятся. Заводится с пол-оборота, рубит всех без разбора. Он бы и Москве по морде надавал, да только далековато она. На место его ставить пытались много раз, но всё без толку: чуть отлежавшись после жандармских побоев, сразу снова брался за старое… Однако времена сменились, и ныне тот, кто 500 лет назад покорял бы ханства и жёг города, мотает срок за кражу мобильника. Он даже понимает, что из разбойника превратился в обычного гопника — «но [для него] это всё же лучше, чем нормальная жизнь».
Добавляйте :)
ibigdan.livejournal.com
Добрый гений · Екатерина Петрова · TARTLE.NET
В Древней Греции и Риме многие божества связывались с определёнными алтарями, священными рощами и родниками, тогда как «духа без имени» римляне называли добрым гением. Они обращались так к самому духу, а не как это стало позднее – менее персонифицированной физической атмосфере или состоянию окружающей среды, предположительно включённой в окрестности.
Дух места
Понятие духа места появилось в английском языке по милости римлян, но происхождение его гораздо более раннее: в прединастическом Египте, например, силы природы связывались с определёнными божествами, а храмы возводились в осевом направлении согласно положению солнца и другим природным свойствам.
Идея «духа» или «чувства места» в архитектуре и ландшафтной планировке пронизывает творчество английского поэта Александра Поупа. В своей «Эпистоле IV», посвящённой Ричарду Бойлю и графу Бёрлингтону - ведущему представителю английского палладианизма, Поуп писал о зарождающемся искусстве садово-парковой архитектуры:
Consult the genius of the place in all,
That tells the waters or to rise, or fall,
Or helps th’ ambitious hill the heav’ns to scale,
Or scoops in circling theatres the vale,
Calls in the country, catches opening glades,
Joins willing woods, and varies shades from shades,
Now breaks, or now directs, th’ intending lines;
Paints as you plant, and, as you work, designs.
Пожалуй, самый удачный перевод этих строк сделал доктор искусствоведения, профессор Факультета истории искусства РГГУ Борис Михайлович Соколов:
«Пусть гений места даст тебе совет,
Тот, кто потока направляет след,
Иль гордый холм поднимет до небес,
Иль обратит в театр уступов дольних срез,
Мелькнет в селе, займет полян широкий вид,
Соединит леса, а краски оттенит,
То разорвет, а то направит линий строй,
Художник рощ твоих, работ твоих герой.»
Советам Поупа последовали не только ландшафтные архитекторы вроде Ланселота «Умелого» Брауна и Хамфри Рептона, но также, в некоторой форме, и представители Живописного стиля в архитектуре, от Джона Нэша до Фрэнка Ллойда Райта и других. Они также заложили фундамент широко принятого принципа ландшафтной архитектуры, который, в конечном итоге, сложился в форму ландшафтного «функционализма», утверждавшего, что «дизайн», в основном, определяется систематическим анализом местности. Предложенный Патриком Геддесом, этот подход стал ассоциироваться с Яном МакХаргом, который в своей чрезвычайно популярной книге «Дизайн с природой» (1969) представил систематический метод дизайна, основанный на сочетании «природных факторов», таких как рельеф местности, климат, растительность и геология, с «человеческими факторами», такими как использование земли и виды поселений.
В архитектуре идея соответствия духу места широко поддерживалась. Апологеты итальянского неорационализма, например, Альдо Росси и Джорджо Грасси, основывали свои проекты на том, в чём они видели «научную» сторону истории местоположения, тогда как в италоязычном кантоне Швейцарии – Тичино - движение под названием Tendenza пыталось продолжить тенденцию или тренды своей местности. Дом Марио Ботта в Рива-Сан-Витале (1971-73), к примеру, напоминает о похожих на башни домах, когда-то строившихся в этой местности, а материалы, из которых он построен, отражают традиции выполнения каменной кладки в местных фермерских постройках.
В настоящее время интерес к «доброму гению», по большей части, связывают с более широким, постмодернистским представлением о значимости контекста, и в особенности с идеями, почёрпнутыми из философии феноменологии. Это очевидно, например, из заглавия книги Кристиана Норберга-Шульца «Гений места: о феноменологии архитектуры», в которой он описывает связь с рельефом земной поверхности, «космологией» неба и света, и символическими и экзистенциальными значениями, включёнными в культурный ландшафт в качестве основных для человеческого «жилища». ■
tartle.net
Дух Места | Архитектура и строительство
Проект “Архитектурный дизайн реконструируемого городского квартала в Минске”
Дипломник: Дмитрий Новоселов
Руководители: В.А. Сокол, В.Р. Рондель
Для архитектора-дизайнера понять “дух места” – значит, ощутить неповторимость эмоционально-художественного содержания среды, проникнуться уважением к цепочке ее составляющих, установить средства ее дизайнерского “конструирования”. Это один из важнейших факторов формирования и обогащения индивидуальных образных характеристик средового объекта или системы, существенно облегчающий задачи художественной и утилитарной ориентации в городе.
Осенью 2006 года Комитет архитектуры и градостроительства объявил конкурс на реконструкцию 6 различных участков Минска под застройку с целью привлечения инвестиций. Один из них был выбран для дипломного проектирования. Участок в границах улиц М. Богдановича – Киселева – Куйбышева – Коммунистическая – это фактически квартал малоэтажной жилой застройки с детскими садиками в центре, разделенный ул. Чичерина на две части. Согласно Генеральному плану г. Минска, по функциональному зонированию данная территория отнесена к общественной с размещением объектов международного, общенационального, регионального и городского уровней. Доля жилой застройки при этом может составлять от 10 до 20%.
В основе проекта лежит концепция формообразования каньона со всеми присущими ему характеристиками. Каньон прорезает участок по диагонали, создавая таким образом две среды:
– старую, нетронутую;
– новую, которую образовал каньон.
Старая среда. Эта территория находится на нулевой отметке земли и формируется из стилизованных существующих объектов. Вся площадка уплотняется, что концептуально вызвано образованием каньона. Старая среда формирует границы квартала, неизменной остается его фасадная линия, благодаря чему не нарушается восприятие района до преобразований и после (сохраняется масштаб и “дух места”).
Новая среда. Она образуется каньоном и располагается на отметках от 0,0 до -8,0 диагонально всей территории. Понижение уровня дает возможность увеличить этажность. Но данный прием будет виден только внутри каньона, так как все объекты не превышают 15 м.
Новая среда насыщается современными объектами. При этом дань отдается и старой (предшествующей) архитектуре в виде стилизаций стоявших здесь построек, которые будут работать на создание ощущения “духа места”.
Существующие малоэтажные жилые здания подлежат практически полному сносу. Данная мера вызвана тем, что дома, построенные в послевоенное время, исчерпали свой физический ресурс. Однако их полная потеря без соответствующей компенсации вызвала бы обеднение среды. Выбранное решение – поиск компромисса между сохранением привычного и внедрением нового. Задача – сохранить то ценное, что оставило время. Новое же должно обогатить среду, повысить степень интенсивности ее использования, предоставив широкий выбор досуга для всех возрастных групп населения и превратившись таким образом в центр притяжения.
Малоэтажные жилые здания частично сохраняются с учетом их реконструкции и отчасти отстраиваются заново по периметру прилегающих улиц, меняя при этом функциональное назначение. Предположительно, в них будут находиться мелкие объекты общественного питания, торговли, бытового обслуживания, мастерские.
Ул. Чичерина, соединяющая Оперный театр с пр. Машерова, изменяет статус, превращаясь в пешеходную. Появление в срединной ее части крупного комплекса, способного привлечь большое количество людей, повысит значимость этого уголка города. Возникают предпосылки создания своеобразного “Минского Арбата” (по аналогии с ул. Арбатской в Москве).
Объемно-планировочная структура зданий выполнена с учетом наиболее рациональных и экономичных в эксплуатации решений и поиска новых принципов организации пространственной среды всего квартала. В данном проекте сохранение существующих визуальных осей и пешеходных связей приобретает новое качество за счет создания разнообразных видовых точек, ракурсов, возможности зрительно воспринимать окружение с разных уровней. Ул.?Чичерина в проектном предложении решена в виде пешеходного моста, связывающего улицы Киселева и Коммунистическую.
Вдоль улиц Куйбышева и Богдановича предусмотрены две многоярусные подземные автостоянки, заезды-выезды на которые осуществляются с улиц Киселева и Коммунистической. Помещения, раcположенные ниже отметки земли и обращенные в сторону открытой зоны каньона, связаны между собой в подземном уровне. Транспортное обслуживание комплекса (загрузка объектов питания, торговли) производится через проезды в туннелях, вдали от глаз посетителей.
Вдоль ул. Богдановича, являющейся магистралью районного значения, транзитной для грузового транспорта, сохраняется фасадная линия старой архитектуры. Но в то же время она отодвигается до красной линии, а сама застройка уплотняется, создавая своеобразную ширму, укрывающую от шумной и неблагоприятно воздействующей улицы. В здании, обращенном к ул. Богдановича, находится пассаж.
Каньон представляет собой прогулочную территорию, где размещаются развлекательно-досуговый центр с боулингом, бильярдными, многофункциональный зрелищный зал, а также объекты торговли, питания, бытового обслуживания. Досугово-рекреационная зона квартала может стать продолжением близлежащих ландшафтных зон городского значения, примыкающих к пойме реки Свислочь.
ais.by
иерархия и некоторые способы взаимодействия ||| Орден Хранителей Смерти
В данной заметке речь пойдёт о т.н. духах мест и работе с ними. Эти духи весьма разнообразны, но основным их объединяющим признаком является принадлежность к определённому месту, связь с ним. Такие духи могут иметь (и чаще всего имеют), своего рода, подчинённых, которые, в большинстве своём, являются неким проявлением свойств и характеристик места, иногда, выражением или закреплением некоторых каналов, проходящих через него (но не самими каналами!), это характерно, например, для священных мест различных культов, памятных мест, мест, связанных с какими-либо историческими событиями и подобных.
Подчинённые духи и духи-отражения (точек входа) в каналы, как видно на приведённой схеме, подчинены влиянию духа места (показано чёрными стрелками), но сами могут оказывать влияние на него (хоть и более слабое, что отмечено серыми стрелками).
Духи-отражения обычно подчинены также эгрегорам, или существам, проводниками чьих каналов они являются. Дух места так же может быть подчинён этим существам, однако, это не является обязательным условием. Место может быть не связано с какими-либо эгрегорами (здесь имеются ввиду, в основном, эгрегоры искусственные, влияние естественных эгрегоров обычно не учитывается), следовательно, на нём отсутствуют и духи-отражения (кроме отражений естественных эгрегоров). Эгрегоры, как видно на схеме, влияют не только на духи-отражения (точек входа) каналов, но и на сам дух места непосредственно. Влияние эгрегоров на подчинённых духов является опосредованным и происходит через дух места (как более высокое звено иерархии).
Блуждающие духи (или духи-мигранты) стоят в этой схеме особняком. Их присутствие на какой-либо местности не является обязательным (по этой причине, на схеме они обозначены серым цветом). Чаще всего влияние этих духов является слабым и временным (показано на схеме серыми стрелками). Однако есть и исключения (показанные на схеме чёрными стрелками), когда такие духи способны полностью подчинить себе дух места и, соответственно, подчинённых ему духов, а так же существенно ослабить или даже прервать полностью контакты с каналами (то есть прекратить существование духов-отражений этих каналов).
Для того, чтобы это влияние было более понятным, прибегнем к примеру:Возьмём небольшое поселение, деревню. У местности, на которой она расположена, есть свой дух-хранитель, имеются подчинённые ему духи (в их перечень может входить многое – начиная от различных домовых и дворовых…). Население деревни во что-то верит, придерживается какой-либо религии, или даже нескольких. Так же оно, наверняка, не лишено различных примет и суеверий, имеет различные традиции и пр. То есть присутствуют духи-каналы (религиозные, традиции, родовые и пр.).
Иногда происходит внедрение дополнительных духов: в нашей деревне может произойти ярмарка, приехать миссионеры и пр., а может просто распространиться какая-либо новость, идея. Так появляются духи-мигранты (они могут быть разновидностями духов обеих категорий). Обычно эти духи слишком слабы (или их влияние краткосрочно) и занимают подчинённое положение относительно духа места, и его подчинённых, либо (и наиболее часто) входят в группы этих подчинённых.
Но предположим, что на территории нашей деревни решил временно обосноваться сильный дух-мигрант, дух, несущий чуму. Иногда дух места настолько силён, что может даже справиться с этим блуждающим духом (этому есть вполне исторические примеры, когда зараза по непонятным причинам обходила селение), но часто он оказывается подавлен пришельцем и иерархия полностью изменяется. Наша воображаемая деревня вымирает, блуждающий дух отправляется блуждать дальше, дух места постепенно восстанавливается, но чаще всего, никогда уже в прежнем виде.
Впрочем, мы привели лишь пример, дающий возможность понять принцип действия, механизм. Влияние духов-мигрантов может быть и весьма позитивным.
Рассмотрим другой пример влияния «пришедшего» духа. В данном случае этот дух будет иметь специфическую природу. Достаточно часто те или иные места отводятся человеком под захоронение себе подобных. Всем известно, что кладбища обладают собственным духом-хранителем – Хозяином или Хозяйкой. Часто предполагают, что в него трансформируется, включая в себя так же фрагменты сознаний погребённых, дух места, но это не так.
Как видно на схеме, вновь образовавшийся Хранитель (постепенно, в процессе развития кладбища, его специфических структур и каналов) занимает в иерархии более высокое положение, чем дух места и начинает оказывать на него весьма существенное влияние. В распоряжении духа места остаются (за редким исключением) лишь ресурсы самого места, крайне редко – некоторые духи-отражения (точек входа) каналов. Большинство последних переходит в ведение Хозяина кладбища или вообще исчезает. Также в категорию духов-отражений теперь попадают и точки крепления информационных каналов умерших (их духи, тени) и погребённых на этом кладбище.Тем не менее, как видно на схеме, дух места оказывает влияние на Хозяина кладбища, что может придавать кладбищу некоторые специфические свойства. Иногда дух места может главенствовать над Хозяином кладбища, но такие случаи очень редки и специфичны.
Рано или поздно места захоронений забрасываются или уничтожаются (например, путём застройки). С разрушением кладбища его Хозяин часто занимает подчинённое положение относительно духа места и встраивается в одну, а чаще, в обе группы подчинённых ему духов (и как отражение свойств места, и как канал). Хозяин места вновь становится полноправным его управителем, либо подчиняется новому «пришлому» духу, появление которого связано с изменением условий существования данного места, его использования. Важно помнить эту специфическую особенность духа места: сколь угодно трансформируясь, имея минимальные возможности к проявлению, он не может исчезнуть, в отличие от иных духов, как-либо связанных с местом, либо временно пребывающих в нём.
С духом места возможно контактировать. Для этого существуют различные способы, ниже будет приведён лишь один из них, это простейший ритуал вызова духа места. Целью его является получение информации. Такой ритуал часто применяется, например, при исследовании различных аномальных зон и мест силы. Тем не менее, следует учитывать, что духи таких «особых» мест обычно достаточно специфичны и лишний раз, перед тем, как начинать действие, задуматься, «а стоит ли?». Помните, у духа места есть одна весьма специфическая особенность: оградиться от него пока вы находитесь на его месте, невозможно. Различные защиты и круги, работающие для других духов, не являются для него препятствием. Впрочем, тренироваться вы можете на совершенно обычных местах.
Для ритуала вам понадобятся следующие ингредиенты:
— немного соли
— два куска чёрного хлеба
— брага или натуральное, не бутылочное, не газированное пиво/квас
— стакан или иная ёмкость для пива/кваса
— герметично закупоренная стеклянная (или изготовленная из прозрачного пластика) ёмкость, с подвешенным внутри маятником (лучше использовать медный или бронзовый). На дно ёмкости можно поместить планшет со знаками и символами.
Вы можете так же использовать иной способ общения, маятник – лишь один из вариантов.
Описание ритуала:
Посыпьте оба куска хлеба солью. Наполните стакан напитком и положите на него сверху один из кусков хлеба. Второй положите рядом и поставьте на него сверху ёмкость с маятником.
Теперь произнесите обращение к духу места. Например:
«Дух места, я взываю к тебе, дабы заручиться твоим покровительством и получить расположение. Пожалуйста, прими мои дары, лежащие в этом месте, и дай мне ответы на мои вопросы. Прошу тебя принять этот хлеб, что рос на полях и был собран и приготовлен людьми, и принять эту соль, что суть есть кровь человека, и принять питьё, что готовят люди, и что несёт веселье».
Ожидайте, когда у вас появится ощущение чужого присутствия. На это может уйти от 1 до 10 минут. Если через 10 минут эффекта нет – повторите призыв.
Теперь, когда вы ощущаете присутствие духа, вам необходимо договориться с ним о знаках маятника. Например: Качание ко мне–от меня – да, качание в стороны – нет. Если вы используете планшет, обговорите и другие знаки.
Начните задавать интересующие вас вопросы.
Пообщавшись с духом, поблагодарите его и отпустите.
Как видите, ритуал достаточно прост. Случается, что при его применении дух места не выходит на контакт. В таких случаях, при необходимости, используются методы принуждения, здесь они описываться не будут.
Иногда возникает потребность очистить место от духа-паразита (в отличие от духа места, его можно поймать, изолировать, изгнать или даже уничтожить). Конечно, не стоит сразу же замахиваться на многое и идти изгонять духа чумы, впрочем, в большинстве мест с этой разновидностью успешно покончила медицина. Но этот метод может помочь приструнить расшалившегося мелкого духа, доставляющего незащищённым или неопытным людям крупные неприятности. Прежде чем применять данный ниже метод, стоит качественно оценить ситуацию и обязательно посоветоваться с духом места.
В описанном ниже ритуале работа происходит через покровителей (то есть вам заранее необходимо заручиться их поддержкой, а так же наладить контакт с духами места). В приведённом ниже его варианте использованы планеты, как достаточно универсальная система. Но вы можете призывать своих собственных покровителей, с которыми вам привычно и удобно работать. Обратите внимание на сочетаемость этих покровителей и места, а также специфику духа, с которым планируется работа.
Планета-покровитель выбирается здесь в зависимости от дня и часа, в которые происходит действие. Например, в день Луны, час Сатурна вы будете заручаться поддержкой Луны и Сатурна и так далее.
Для ритуала вам понадобятся следующие ингредиенты:
— 1 кг освящённой соли (используйте соль крупного помола)
— немного обычной, не освящённой, соли (крупного или мелкого помола)
— кусок чёрного хлеба
— стакан браги или натурального, не бутылочного, не газированного кваса/пива
— кристалл или металл планеты-управителя дня и (если точно известно время проведения ритуала) часа (если вы работаете через планеты)
— дополнительные дары, которые вы сочтёте необходимыми
— верёвка (её длина зависит от размера круга, в котором вы будете работать, обычно берут 1,5 или 2,5 метра) и две палки с заострённым концом (или иное приспособление для черчения круга)
— герметично укупоренная стеклянная (или изготовленная из прозрачного пластика) ёмкость, с подвешенным внутри маятником
— свинцовая пыль
Освящение соли
Способ освящения соли вы можете выбрать самостоятельно, ориентируясь на покровителей, через которых планируется работа. Если вы будете проводить ритуал без изменений, вы можете использовать следующий способ:
Поместите соль в удобную ёмкость, например, чашу. Добавьте в неё толчёный камень покровителя дня недели и его благовоние, так же надлежащим образом измельчённое. Воскурите соответствующее благовоние. Поднимите чашу над головой и произнесите в произвольной форме обращение к выбранной планете, прося оказать покровительство и помочь вам в запланированной работе. Освящённую соль следует хранить в мешочке из ткани соответствующего планете-покровителю цвета (лучше использовать шёлк, он обладает хорошими изолирующими свойствами).
Так же можно вместо освящения соли именами покровителей дня и часа использовать более универсальный вариант и зарядить ее свойствами Сатурна.
Описание ритуала:
Постройте круг. Для этого в центр выбранного места воткните одну из палок, привяжите к ней один конец верёвки, другой конец привяжите к другой палке и начертите окружность. Для черчения в помещении можно использовать мел или угольный грифель.
Поместите ёмкость с маятником в центре круга.
Возьмите соль, и насыпьте её по кругу, оставив небольшой проход, около 10 см. Во время её насыпания произнесите (предложенные ниже тексты рассчитаны на работу с планетами, если вы призываете иных покровителей, их необходимо модифицировать):
«Именем духа дня [имя планеты-управителя дня] и управителя часа [имя планеты-управителя часа] я запечатываю этот круг, дабы ничто и никто, кроме меня не мог проникнуть внутрь него и ничто и никто кроме меня не мог выйти из него».
Визуализируйте, как на месте круга образуется матовый шар с небольшой брешью, которая находится в том месте, где вы оставили круг не замкнутым. Попробуйте поводить руками около получившегося матового шара. Ощутите его прикосновениями, почувствуйте его тональность и направленность.
После этого, посолите кусок хлеба обычной, не освящённой, солью. Положите его поверх ёмкости с напитком. Поставьте рядом с кругом это и другие приношения (предложенные приношения, кроме камня и металла, предназначены духам места, для покровителей необходимы дополнительные, соответствующие им приношения).
Встаньте перед кругом, там, где вы оставили брешь и произнесите:
«Духи владыки и владычицы местности, я взываю к вам. Духи владыки и владычицы планет, я взываю к вам. Тот, кто мешает мне, находится здесь, и я прошу вас, заставьте его войти в этот священный круг, посвящённый Небесному Владыке [имя планеты-управителя дня] и Небесному Владыке [имя планеты-управителя часа]. Я оставляю вам приношения, что рядом с кругом, и прошу вас исполнить мою волю».
Теперь обратитесь к самому духу:
«Дух [опишите или назовите дух] именем Небесного владыки [имя планеты-управителя дня] и небесного владыки [имя планеты-управителя часа], именами духов места [можете поименовать их, если они вам известны], я повелеваю тебе явиться на мой зов и войти в приготовленное тебе место. Если ты исполнишь это без промедления, и не будешь сопротивляться мне, я не причиню тебе вреда во время этого ритуала»
Ожидайте, когда появится дух. Он должен появиться внутри круга, на это может уйти от 1 до 10 минут. Если через 10 минут эффекта нет – повторите призыв (сначала первый, затем второй).
Когда вы ощутили присутствие духа, вы можете вступить с ним в контакт посредством маятника (правила работы такие же, как и в предыдущем ритуале) и выяснить причины его действий и прочую нужную вам информацию.
Если дух охотно явился на зов и изложил вам причины, по которым он вредит месту, людям, проживающим в нём и пр., вы можете предпринять дальнейшие действия исходя из этой информации. Помните, что обещали не наносить ему вреда в этом случае. Вы можете лишь заставить его покинуть это место, если не найдется иного способа решения вопроса, либо использовать иной ритуал и в иное время, если усмотрите необходимость произвести действия, которые не исключают причинения вреда.
Если дух явился, но не отвечает на ваши вопросы – насыпьте освящённой соли в то место, где вы оставили вход в круг (произнося обращение, которое вы использовали при построении круга). Визуализируйте как проход закрывается.
Потребуйте от духа ответов на ваши вопросы в жёсткой и категоричной форме.Если дух продолжает упорствовать, небольшими щепотками начните кидать внутрь круга освящённую соль, повторяя требования.
Если в этот момент начинается сильный ветер или дождь (что случается достаточно часто), способные размочить или развеять соль, которой очерчен круг, начните очень маленькими дозами распылять над кругом свинцовую пыль, после каждого раза повторяя требование подчиниться и отвечать.
Если дух по прежнему игнорирует ваши вопросы – оставьте место как есть и уходите. Если он всё же пошёл на контакт, действуйте далее в зависимости от полученной информации.
Если круг стёрло ветром или размыло дождём – распылите вокруг себя свинцовую пыль и покиньте место.
Кысь, Etrius29.08.2013
P. s. Напоминаем, что приведённые ритуалы являются лишь примером, существует множество способов очищения места, подчинения и изгнания вредоносных духов, контакта с духом места и иными духами и пр.
Вконтакте
Google+
Одноклассники
Мой мир
ordenxc.org
Дух Места: varandej
Санкт-ПетербургАристократ, интеллигент, представитель богемы, гость из Серебряного века. Безупречная внешность, тонкий вкус и стиль, за которыми скрывается предсуицидальная депрессия и постоянное балансирование на грани безумия. Глядя на этого аристократа, сложно поверить, что он подрабатывает кочегаром в котельной и может сбить самолёт из винтовки. Обаяние и тонкий психологизм сочетается в нём с мизантропией. Но главное - это человек строжайших принципов. Петербургу каждый гость или нравится, или не нравится, и поэтому одни в него влюбляются, а другие боятся. Но дружить с ним опасно - недолго сойти с ума или броситься с моста в ледяную Неву.
МоскваНи то то боярыня, ни то купчиха - немолодая, жирная, давно уже равнодушная к своей внешности, но страх какая амбиционзная и властная. Несогласия она не терпит, дармоедов раздевает до нитки и вышвыривает. Её всё боятся, но слушаются. А как она дела обделывает, это надо видеть! Ты можешь бесконечно питать к ней отвращение - но деньги понесёшь ей. В связях неразборчива, требований к гостям не имеет, кроме одного - гость должен быть полезен. При том, сразу и не скажешь, что она вообще-то прекрасно образована, обладает широчайшей эрудицией и глубокими познаниями в любых науках, тонко чувствует геополитику и читает по 1000 страниц художественной литературы ежедневно.
НовгородСтарый, усталый ни то купец на покое, ни то воин со сломанным мечом. Суровый и благородный, давно уже седой и немощный, сидит на берегу Ильмень-озера да вспоминает былое. И - любит об этом рассказывать молодым.
КазаньДавным-давно она была женой ордынского хана, но хан погиб в схватке с русскими ратниками, а она стала женой царя неверных. Она долго не могла смириться, пока прошлая жизнь не стала казаться историей. Возможно, 200 лет неволи всё-таки её сломили, и когда Екатерина II позволила ей снять оковы, она осознала себя другим человеком. Она не состарилась - лишь стала сухой и жесткой. Научилась наукам, может своими руками собрать боевой вертолёт. Бывает очень жестока с людьми, и сохранила где-то в глубине души мятежный дух. Сколь бы ни рядилась она в русское платье и современные шмотки, а всё равно она помнит, что была женой ордынского хана и где у неё стоял дворец, а где мечеть о 8 минаретах.
.НовосибирскОфисный начальник среднего разлива. Серый, безупречный, с не запоминающимся лицом, поставленным голосом, отлаженными движениями и доходящим до обезличивания перфекционизмом. Раньше был таким же, но только инженер. Всегда держит равнение на Москву. При этом в душе человек довольно мягкий и терпимый.
Екатеринбург...История полпреда Холманских мне кажется очень екатеринбургской. Старый рабочий, испокон веков плавивший металл, точивший камни, строивший ракеты, света белого не видевший и живший мечтами о человеческой жизни внезапно превратился в Большого Начальника, и тут-то его понесло! Город с крутым норовом и без тормозов. Жестокий, непокорный, уверенный в себе и не принимающий ни чьих советов. Чуть что не так - в морду, а лучше - в асфальт. Его девизы: "Это твои проблемы!" и "НИКОГДА не стой у меня на пути!".
ОренбургНастоящий русский полевой офицер. Ещё старой гвардии - с бакенами, в безупречном кителе, с твёрдым взглядом и жёсткими принципами. Дело в том, что он вдоль и поперёк исходил Туркестан. Он помнил Туркестан ещё чужим и страшным, он жалеет о том, что в нынешнем Туркестане делать нечего. И потому мается на пограничье, с ухмылкой глядя на бурную торговлю.
НовокузнецкРабочий, рабочий, рррабочий. Он у станков дни и ночи, даже когда все остальные спят. Он любит порядок во всём и везде. И если, придя в гости, не пролезает в дверь - сначала снимет с двери все промеры, и лишь потом пройдёт в неё боком. Этакий Иван Человеков из песни "Наутилуса", который больше всего не любит несделанных дел и попусту сказанных слов. Его стихия - расплавленный металл, а "продавцов воздуха" он не видит в упор.
ТомскМудрец-затворник из глубинки. Этакий типаж сельского учителя, который своим ученикам скажет: "Науке это не известно, но я вам сейчас расскажу...". Слушать никого не желает, делиться открытиями - тоже. Из-за своей асоциальности местами комичен, но местами действительно восхищает. Осознаёт, что ему очень повезло с аутентичной внешностью, но заниматься ей не любит и в тайне мечтает быть похожим на звёзд голливуда, из-за чего сильно комплексует.
ЛьвовОбаятельный гад! Холёный, изящный, уверенный в себе, любимец судьбы и женщин. Он злой, очень злой - только догадаться об этом сложно: обходительность, тактичность, умение к себе расположить. Он добьётся чего угодно от кого угодно, но грубая сила или денежная пронырливость - не его метод: Лембергу покоряются с улыбкой удовлетворённого мазохиста. И лишь покинув его тёплое ложе, понимаешь, как он тебя обвёл вокруг пальца.
ОдессаНу, как не трудно догадаться, она во-первых женщина, а во-вторых - еврейка. Девица-рыбачка, способная везде пробиться, но бедная - потому что абсолютно самодостаточная. У неё во всём и везде всегда кавардак, а в голове морской ветер. В ней есть особое, очень странное сочетание мудрости и импульсивности, Отдаться она готова едва ли не каждом - но с достоинством, как старуха Изергиль, потому что каждый оставит ей какую-то свою частичку, и с Петербургом сожительствовать ей нравилось явно больше, чем с Киевом, а вот Москва ей соперница. Порой, особенно по зиме, она устаёт, предаётся воспоминаниям и впадает в задумчивую меланхолию от осознания, что лучшее всё равно позади.
АстанаКолхозная простушка, скорее всего дочь русского и казашки, которую внезапно взял в жёны Хан. И теперь она - его верная жена, сидит под дверью его дворца-кабинета, откуда он вершит судьбы степи, и даже не знает, чего бы ещё на себя надеть этакого, чтобы все ахнули. Но в глубине души остаётся такой же, какой была - простоватой и неряшливой.
Список, конечно, неполон. Мне трудно, скажем, сформулировать безусловно очень яркие типажи Харькова, Иркутска, Алма-Аты, да и многих других. Возможно, сделаю этому посту продолжение.А вы воспринимали когда-либо города как Личностей? И на что эти личности были похожи?Только спорить не надо, ладно: "Я так вижу!".
varandej.livejournal.com
Чувствовать дух места... | Архитектура и строительство
Конец 2011 года ознаменовался двумя очень важными событиями: состоялись Национальный фестиваль архитектуры и съезд Белорусского союза архитекторов. События значимые для архитектурной общественности и в то же время неоднозначные, вызвавшие множество вопросов, в первую очередь профессиональных.
Образ белорусской архитектуры, какой она должна быть сегодня, современные тенденции проектирования и строительства, государственные градостроительные программы и их реализация… Об этом мы планируем говорить на страницах нашего журнала. За первым "круглым столом" собрались преподаватели архитектурного факультета БНТУ – головной архитектурной школы, ответственной за подготовку будущих зодчих, которым предстоит проектировать общественные и промышленные здания, жилые районы, парки, города… Чему учат в школе, возможности взаимопроникновения теории и практики, традиции в архитектуре, дух места, реставрационное дело, профессиональные конкурсы – эти и другие вопросы стали предметом обсуждения известных белорусских теоретиков архитектуры.
Итак, слово учителям.
Армен Сергеевич Сардаров, доктор архитектуры, декан архитектурного факультета БНТУ
– Прошедший фестиваль открыл много разноплановых аспектов. И главный из них – ощущение востребованности архитектуры в обществе, востребованности нашей деятельности. Это серьезный повод для разговора, высказывания своих мнений с целью создания предпосылок улучшения архитектуры. Тем более что наша педагогическая работа напрямую связана с ее будущим.
Конкурсы дипломных проектов – показатель совместного труда и творчества студентов и преподавателей. Результаты внушают оптимизм: выпускники БНТУ получили 18 призов на VI Республиканском и 5 на XX Международном (октябрь 2011 г., Ереван) конкурсах. Конкурс "Леонардо", очень важный для молодого "побега", несколько разочаровал. Здесь, к сожалению, уже в который раз побеждают не наши архитекторы...
Архитектура – синтетическое, комплексное искусство, которое влияет на социальную, экономическую жизнь общества, экологию, эстетику. Все аккумулируется в архитектуре – она формирует среду жизни. Потому наши выпускники, архитекторы ответственны перед обществом, в свою очередь и ответственность педагогов очень велика.
Георгий Александрович Потаев, доктор архитектуры, профессор кафедры "Градостроительство"
– Мировоззрение архитектора формируется комплексом знаний, в первую очередь градостроительных, и преподаванию этих дисциплин уделяется большое внимание. Сейчас бóльшая часть планеты живет в городах (в Беларуси порядка 75%, т.е. подавляющее большинство населения), которая сталкивается с 4 основными проблемами. 1-я – недостаточная пропускная способность уличной сети и нехватка мест парковки при стремительном росте автомобилизации. 2-я – ухудшение жилой среды массового жилищного строительства, вызванное переуплотнением застройки. 3-я – нерациональное размещение сети объектов обслуживания. 4-я – ухудшение архитектурно-художественных качеств городской застройки.
В учебном процессе мы ставим перед студентами эти проблемы и они пытаются их решать. Возьмем, к примеру, программу студенческой научной конференции. Темы докладов затрагивают широкий круг вопросов: градостроительные ошибки, глобальный город, экологичный город, креативный город, идеальное жилое образование в странах Европы и т.д. В курсовых и дипломных проектах мы также прорабатываем альтернативные решения по актуальным градостроительным проблемам. Это и города-спутники, и агрогородки, и новые транспортнообслуживающие центры, туристские зоны, комплексы, трассы. В частности, сегодня транспортно-общественные центры стали одним из наиболее активно развиваемых объектов в крупных городах, и наши дипломники, аспиранты выполняют целый ряд проектов – с показателями, конкретными рекомендациями, выходят именно на те проблемные вопросы, которые еще не разработаны, на которые нет нормативов.
Кстати, о нормативах. Само название "Кодекс установившейся практики" – это нонсенс: почему только из практики мы должны выходить на нормы? Нормы должны быть в первую очередь научно обоснованы. Тем более что в них мы часто копируем не свой опыт, а соседних стран, даже Москвы, которая сегодня в градостроительном плане – одна сплошная огромная ошибка.
Надо отметить, что в последнее десятилетие в градостроительной политике было очень многое пересмотрено, сформированы основные направления развития, дважды корректировался закон о градостроительной и архитектурной деятельности. Но сегодня нам просто необходима разработка новых документов, таких как Национальная градостроительная доктрина, в которой будут освещены основные вопросы, направленные на решение имеющихся проблем и повышение эффективности развития с учетом стратегических интересов страны. Нужен Градостроительный кодекс, т.е. не рамочный закон, который теперь существует и объединяет такие крупнейшие направления, как архитектура, градостроительство и строительство, а свод законов, связанных с развитием городов, территорий Республики Беларусь, где были бы ответы на все главные вопросы.
Кроме того, есть еще одна важная особенность. Мы говорим об усилении градостроительной дисциплины, ответственности проектировщиков за свои решения. Безусловно, это необходимо, но сегодня махрово расцвели бюрократические процедуры на их пути. Чтобы получить разрешение на проектирование, согласовать и утвердить проект – проходят месяцы хождения по инстанциям, годы! Причем часто ведущих специалистов проверяют не всегда компетентные в нашей области люди. А это очень серьезная проблема для реального проектирования.
Армен Сардаров:
– Когда мы жили в социалистическом обществе, принцип равновесия, последовательной социальной поддержки осуществлялся в государственном масштабе и сильно влиял на теорию градостроительства, которая зиждилась на социальных приоритетах. Соответственно были построены и все принципы, например баланс между общественной и жилой застройкой. А в XXI веке разве мы имеем теорию, которая отражала бы произошедшие изменения, учитывала новые?.. Нет. Наиболее яркий пример – зеленый диаметр Минска, который сейчас застраивается (!). Принцип сохранения здоровья, культуры, к сожалению, практически утрачен. Появляются жилые массивы без всяких общественных структур, структур обслуживания, не поддающиеся разумному объяснению точечные объекты. Просто инвестор, застройщик, нашедшие где-то лазейку – в законодательстве, в людях, – возводят свои "башни" в местах, которые им пришлись по вкусу. Но вокруг них – старая минская одноэтажная застройка, которая, кстати, имеет огромную ценность. Насколько сейчас с точки зрения науки мы способны прогнозировать грамотное развитие?
Георгий Потаев:
– Жизнь не стоит на месте. Развивается в том числе и теория градостроительства. Да и практика тоже серьезно изменилась. В советские времена в основе градостроительства лежала Афинская хартия 1933 г. и главным градостроительным документом был план зонирования территории. Сегодня, проектируя, весь мир разрабатывает уже не размещение функциональных зон, а документы, где учитываются процессы развития городов, связанные с теми изменениями, которые происходят постоянно. Естественно, эти планы не каждый день корректируются, но в них все время вносятся изменения. Т.е. сегодня мы должны перейти (и готовим к этому студентов) к непрерывному проектированию, мониторингу происходящих в городах процессов, внесению изменений в них. Общие тенденции, которые приняты всем цивилизованным человечеством, должны и у нас найти отражение – в наших документах и в нашей практике. И конечно, в проектах.
Мы стараемся нацеливать студентов на новые тенденции, которые сегодня существуют в мире. Но главное, чтобы это не заканчивалось с получением диплома и наши образовательные усилия имели продолжение на практике, чтобы это был целостный комплекс, в котором все взаимосвязано.
Сергей Алексеевич Сергачев, доктор архитектуры, профессор, заведующий кафедрой "Архитектура общественных зданий"
– Одна из серьезнейших тем в процессе обучения – архитектура общественных зданий. Но как можно серьезно об этом говорить, если в прессе читаешь: "Суперсовременное, уникальное… Архитектура, аналоги которой есть только в Лас-Вегасе, Макао и Дубае. А в Европе это вообще первый и самый лучший". Речь идет о широко разрекламированном инвестиционном проекте "Маяк Минска". Но посмотрите, что там сделано. Это же худшие образцы брутально-панельных вариантов! А ведь все наверняка согласовывалось в кабинетах…
И вообще, архитектура сейчас как-то смело выводится в сферу обслуживания. Дескать, мы вынуждены "удовлетворять потребности заказчика". Нужна ли в такой ситуации наука – я очень сомневаюсь…
А. Сардаров:
– Можем ли мы говорить о национальных традициях в современной архитектуре?
С. Сергачев:
– Традиции в архитектуре – больная тема. Тут все сложно, архитектор хочет себя выразить, проявить свой талант, фантазию, свою индивидуальность. И у него есть на это право. Но он должен себя контролировать, чувствовать время, место и для чего это создается.
Многие понимают под традицией формы крыш, окошки и т.д., но упускают самое главное. В народной архитектуре нет глупостей, там все продумано, обосновано. Сделано на первый взгляд совсем просто, но оно века просуществовало и до сих пор работает. А то, что мы видим сейчас и что я процитировал – это яркий пример глупости, поспешности.
А. Сардаров:
– Уходишь от вопроса. Ведь сколько возле Минска красивых мест! В Строчицах, например, прекрасный ландшафт, образцы народной архитектуры, идеально в него вписанной, все это вызывает массу хороших человеческих чувств. Ассоциативно, культурно, но почему там нет людей, почему наша молодежь тусуется бог знает где? Почему не едет туда?
С. Сергачев (С.С. – автор проекта музея народной архитектуры и быта в Строчицах. – Ред.):
– Поставлю вопрос иначе: почему там все сохранилось? (реплика: потому и сохранилось, что не едут!) Дело в том, что это невероятно высокобалльные земли, на них в свое время не пускали – землю пахотную берегли. Кроме того, там содержались глины – сырье для кирпичных заводов. И мне стоило больших трудов получить право занять данную территорию – это называлось "ограничить государственные запасы сырья". Тем не менее удалось. Государство в 1970-е годы пошло на этот шаг, мы сумели доказать уникальность Места. А уникальность Минска мы сейчас доказать не можем. Но она же существует! Например, водный диаметр – это великолепное средство сделать Минск европейской столицей. Я много раз говорил, что у столиц есть одна особенность: в отличие от других городов она имеет возможность и право оставить у себя в центре свободные пространства. Пусть где-то застраивают каждый метр, рубятся за рубли с этого квадратного метра – ради бога, но столица должна демонстрировать свою градостроительную свободу! Когда же мы бездумно застраиваем центр и таким образом показываем нашей молодежи, что можно идти путем коммерциализации, искать во всем выгоду и пр., и вообще историческая память не так важна, то и она делает соответствующие выводы. Например, ведется проектирование, показываем студенту ошибки, а он говорит: "Извините, но объект уже строится. Как вы можете говорить, что тут есть какие-то недоработки?". Примерно так у нас и происходит, и дурные примеры порой становятся образцом "суперсовременного решения". Такие броские эпитеты уводят молодежь от сути, от реалий.
Помните, ректор МАРХИ И.Д. Кудрявцев рассказывал, как в 1950-е годы правительство Советского Союза в полном составе приходило смотреть дипломные проекты – они за этим видели будущее страны. Студент ничем и никем не связан, он предлагает то, что считает действительно новым, передовым. Казалось бы, что особенное в 50-е годы студент мог предложить, но тем не менее правительство интересовалось. Когда у нас так было?
А. Сардаров:
– 1 декабря Глава государства смотрел проекты наших студентов ("И я радовался!" – С. Сергачев). Они очень достойно представили себя и нашу школу. И мы сейчас ждем реального отзвука, когда процесс пойдет дальше, когда появятся предложения, – ведь очевидно, что мы делаем хорошее дело и воспитываем молодежь, которая может и умеет созидать.
С. Сергачев:
– Я студентов раньше воспитывал на примерах положительных – как надо. Теперь начал подбирать негативные – вот так не надо. Без больших объяснений, потому что все предельно понятно: так не должно быть, так не надо. Почему, допустим, появляются такие сооружения, как на пр. Победителей – огромное здание рядом с Белгоспроектом, совершенно ненужное, случайное, необъяснимое? Это же пример градостроительной вседозволенности...
Валерий Францевич Морозов, доктор архитектуры, доцент, заведующий кафедрой "Теория и история архитектуры"
– Думаю, нам следует более внимательно относиться к условиям места, к духу места. Во всем мире проектирование начинается не с каких-то глобальных вещей и не с композиционных замыслов, хотя это само собой разумеется, а с изучения духа конкретного места. Студенты выходят на натуру, чтобы сфотографировать, почувствовать его особенности, характерные черты, и делают на эту тему эмоциональный плакат по впечатлениям. И затем только приступают к проектированию. Когда присутствует такой этап, он ведет к нормальным результатам. Точно так же и проектировщики должны более внимательно изучать место локализации своего будущего объекта. Кроме того, нам не хватает ориентации на небольшие объекты, тщательно выполненные в материале, в человеческом масштабе, скрупулезно проработанные, в том числе и в русле местных традиций.
Что касается истории архитектуры. Нам обязательно надо работать по двум направлениям. Во-первых, подготовка и издание общих трудов по архитектуре, ее теоретических, эмоциональных, символических аспектах, потому что архитектура – это тексты. Но не следует забывать и о локальных объектах: костелах, церквах, дворцах, жилых домах. Это даст возможность показать их во всей прелести и в историческом контексте, и в контексте места, пропагандировать наше достояние.
Приведу пример из собственного опыта. В 1990-е годы были изданы мои книги "Дворец в Гомеле" и "Гомель классический. Эпоха. Меценаты. Архитектура", и они получили практический отзвук. Дворец Румянцевых – Паскевичей отреставрировали, благоустроили, он стал объектом номер 1 в Беларуси. Сейчас это самый посещаемый музей в стране и прекрасный дворцово-парковый ансамбль. Так что исследователи должны обращать внимание на создание текстов по отдельным памятникам. Тогда можно будет искать деньги на их воссоздание, руководство поймет, что это необходимо.
И еще. Мне немного жаль, что наш факультет по месту своего расположения теряет возможности для лучшего образования студентов. Могу напомнить: во всем мире архитектурные факультеты, которые находились в рамках политехник, в последние десятилетия отделяются. В Вильнюсе, например, нашли соответствующее место в центре города – дворец Тышкевичей. Участок облагородили, насытили его многими вещами, сделанными студентами, теперь там экспонируются проекты, организовываются выставки.
Когда мы переехали на центральную площадку (в связи с ремонтом 15-го корпуса), я тоже почувствовал прелесть духа места. Думаю, неплохо помечтать, чтобы архитектурный факультет остался здесь. Ему не надо много площадей – нужны лишь залы рисунка, проектирования, выставочный и т.д. И тогда он с его проектами, с его эстетикой стал бы одним из культурных центров столицы.
А. Сардаров:
– Хорошо бы. А книга Валерия Францевича – это действительно тот случай, когда историк архитектуры привлек внимание и общественности, и власти к интересным памятникам. В ушедшем году Сергей Алексеевич Сергачев издал монографию по Горкам. К слову, за цикл публикаций "Архитектурное наследие Беларуси и современный архитектурный процесс" он был удостоен медали и диплома Национального фестиваля. Его взгляд на одну из жемчужин нашей архитектуры – ансамбль Горы-Горецкой академии необычайно интересен и, главное, своевременен. В стране ведутся большие реставрационные работы – процесс достаточно серьезный и неоднозначный. Посмотрите, какое преобладание новодела!
С. Сергачев:
– Царит какой-то мичуринский подход: можно что-то с чем-то скрестить, что-то новое вывести, сказать, что это XVIII век и даже табличку повесить (имеется в виду церковь Святого Духа. – Ред.). У нас легко можно разрушить здание – да оно уже давно снесено! – из новых материалов заново построить. Я хорошо помню эту церковь, вернее, картинку, где она изображена вместе с ратушей, – во Львове в архиве нашел. Больше никаких материалов по этой церкви, кроме искаженного фасада, нет. Т.е. был "придуман" проект по замыслу архитектора, как он себе это представляет, и выдан за аутентику. Мы хотя бы знаем, как выглядело здание два века назад. А лет через 20–30 люди будут приходить и думать, что это – действительно XVIII век.
Сейчас господствует такое понимание, что историю можно переписать, сделать заново. Оно давно начало формироваться – с Троицкого предместья. Там же никогда не было черепичных крыш, другие уклоны и т.д. Были уютные внутренние дворы, все простенько, но проектировщики "выломали" улицу, обнажили дворы и стали что-то свое, оригинальное придумывать. Так все с той поры идет и закрепляется. Вспомните историю с башней в Несвижском дворце…
А. Сардаров:
– Читал в "Советской Белоруссии" статью о новоделе – как это прекрасно, здорово и хорошо. Через 2 недели в "Новай волі", оппозиционной газете, точно такую же. Поразительно, что средства массовой информации целенаправленно пропагандируют новоделы, причем всегда ссылаясь на Варшаву. Но ведь у варшавян это был скорее патриотический, чем культурный акт.
С. Сергачев:
– В Варшаве все было отснято, обмерено и воссоздавалось по точнейшим чертежам и фотографиям. У нас многих материалов нет, поэтому идет фантазия, компиляция.
Я через это прошел, когда создавался музей народной архитектуры и быта. Было поначалу представление, что объект можно поставить в любом месте – какая разница! Теперь-то я понимаю: раз мы вырываем его из среды, то должны найти место, где он будет чувствовать себя "как дома". И в Строчицах это замечательно получилось.
Создание музея – отдельная история, тут волевой принцип уместен, но разобрать, собрать и получить тот же результат – никогда не удастся. Поэтому мне досадно смотреть на реставрационные дела. Приезжаешь в Жировичи и видишь наверху корпуса, где размещается училище, мансарду. Откуда, как? Мансардная крыша закономерна в городе, в тесноте – некуда развиваться, пошел в мансарду. А тут свободное пространство. И никогда мансардной крыши там не было!
Ольга Васильевна Белова, старший преподаватель кафедры "Дизайн архитектурной среды"
– Как мне кажется, проблемы нашей архитектуры (да и культуры в целом) зачастую кроются в необходимости быстрых решений, быстрой выдачи результатов. И внедрение новых методик градостроительного проектирования, необходимость которого отметил Г. Потаев, и проблемы сохранения традиций и аутентичной среды (духа места), затронутые С.А. Сергачевым и В.Ф. Морозовым, требуют внимания, времени и кропотливого труда. Здесь мне хочется упомянуть программы, которые реализовывались под руководством В.Л. Глазычева в конце 1970-х в различных городах России и позиционировались как направленные на поднятие культурного потенциала этих городов. Они вовлекали большое количество людей, требовали довольно большого количества времени. Но важно то, что эти программы были нацелены не на единовременный результат, а на устойчивый импульс к дальнейшему развитию, на стимуляцию местной инициативы. Конечно, речь в них шла не только о деятельности архитектора, но и о междисциплинарном сотрудничестве, и о "соучаствующем проектировании", без которых немыслимо средовое проектирование, азам которого мы стремимся научить студентов в рамках дисциплин, преподаваемых на кафедре "Дизайн архитектурной среды". Сам термин "средовое проектирование" является не устоявшимся для нашей практики и зачастую требует пояснений. Здесь можно идти от определения "среды" как объекта проектирования, но тот же В.Л. Глазычев видит суть и специфику "средового проектирования" не в самом объекте, а в способе его видения, в удержании его целостности (экономической, культурной, социальной,исторической и эстетической). И без этого целостного понимания на всех этапах проектирования и реализации невозможны адекватные решения.
Как пример быстрых и однобоких решений можно привести программу строительства агрогородков. Не секрет, что каждый регион нашей страны имеет свой архитектурный строй, свой узнаваемый язык, свой способ организации жизненного пространства. Архитектурная среда может являться способом социализации вновь прибывших людей, приобщения к местной системе ценностей... А новое жилье, предложенное по программе, всегда и везде выдает и даже нарочито выпячивает свою чужеродность, непринадлежность месту, отсутствие индивидуальности и хозяйской любви…
И когда с экрана телевизора говорят о новых программах, в частности нацеленных на реставрацию, становится немного боязно – ведь снова не будет времени на полноценную работу, но будет необходимость рапортовать. На сегодняшний день мы уже имеем ряд быстро отреставрированных памятников, вызывающих недоумение у многих: и местных, и зарубежных гостей (в данном случае я имею в виду Мирский замок).
Мы много говорим о реставрации в контексте поднятия туристического потенциала наших территорий. Еще один аспект нашего отношения к своему наследию – это нацеленность прежде всего на туристов и практически никогда на местных жителей…. Конечно, важность повышения роли исторического и архитектурного наследия в жизни местного населения далеко не очевидна. Однако это способ углубления связи человека и места, от которой, как мне кажется, во многом зависит качество жизни, ее осмысленность…
Елена Борисовна Морозова, доктор архитектуры, заведующая кафедрой "Архитектура производственных объектов и архитектурные конструкции"
– Я буду, наверное, самой оригинальной, поскольку в своей области, промышленной архитектуре, ничего и никого критиковать не хочу. Почему? Потому что здесь все сегодня объяснимо, все идет в русле мировых процессов – и позитивное и негативное, я это понимаю и не хочу всю ответственность перекладывать на проектировщиков. Архитектурная наука и архитектурная практика – это две области деятельности, которые существуют параллельно. Было время, когда наука в архитектуре росла из практики, отвечала на конкретные запросы практики и в нее же возвращалась своими рекомендациями. Кстати, такое положение делало науку зависимой, как бы обслуживающей практику, и это сформировало определенное – свысока – отношение проектировщиков к научной сфере и ее представителям.
Следует сказать, такое отношение в отдельных случаях имеет место и сегодня. Не секрет, что практики смотрят на науку скептически, она в свою очередь тоже имеет к ним некоторые претензии. Однако современная наука – уже не "служанка практики", а ее ориентир. Она действительно инициируется потребностями практики, но ее результаты не только сиюминутно обеспечивают практику рекомендациями, а, что более важно и ценно, дают понимание происходящим процессам. И с этой точки зрения все объяснимо. Промышленная архитектура – в определенной степени космополит, формирование производственного пространства в любой стране подчиняется общим законам, и сегодня некоторая стагнация, имеющая место быть и в нашей практике – закономерное явление, отражение общемировых процессов. Кроме того, в развитии промышленной архитектуры всегда присутствовали страны-лидеры – было время, когда и наша республика в составе СССР входила в мировую лидирующую группу. Сегодня мы, увы, не лидеры.
Работа наших промышленных архитекторов долгое время вообще была не видна общественности. Я имею в виду внутренние реконструкции предприятий, выполнявшиеся в короткие сроки в рамках имеющихся средств, но именно эти мероприятия позволили многим заводам и фабрикам возобновить производство, стать на ноги. А сегодня промышленные проектировщики занимаются уже и новыми объектами. Они умеют работать в команде, они – асы в своем деле и потому я не пытаюсь сказать им, как надо делать. Моя задача – объяснить им и, конечно, моим студентам, какие тенденции развития промышленной архитектуры есть сегодня, в чем суть происходящих процессов. Ведь архитектура включает творческий компонент, наука его может только направлять, но ни в коем случае не устанавливать.
Есть некоторые замечания к архитектуре вообще. Согласно новому генплану Минска, промышленным объектам в городе тесно, многие нерентабельны – это закономерно. Но что происходит дальше? Почему-то все забывают про "дух места", который, например в промышленном районе Ляховка, сложился очень давно, что многие заводы – имени Кирова, Октябрьской революции, Кристалл – сохраняли свою функцию на всем протяжении своего существования. Это для промышленного предприятия очень положительный момент. Есть немало объектов, которые сохраняют "дух места" вопреки всему – войнам, революциям, социальным катаклизмам. Например, Добрушская бумажная фабрика. Мало кто знает, что это второе (!) предприятие во всей Российской империи по производству бумаги, причем запроектированное как целый социальный комплекс, как рабочее поселение. Здесь впервые в Беларуси введен 8-часовойрабочий день. Дипломница моей кафедры попыталась реанимировать это уникальное рабочее поселение в своем проекте, и получилось очень неплохо. Мы рассматривали это как начало разработки большой темы, но оказывается, в Добруше уже вовсю разворачиваются китайцы. И так мало чтоосталось от реальной вещи, а что будет дальше…
Дорогие мои дизайнеры, архитекторы, власть! Будьте последовательны! Вы так красиво говорите о культурных памятниках. Вот стоит капличка и вокруг нее люди, они понимают, что это. А вот фабрика – тоже наша история. И что же? Как правило, ничего. Во всем мире развивается такая область науки, как промышленная археология, изучающая памятники науки, техники и промышленной архитектуры. Украинцы, россияне уже активно в этой области работают, а мы – нет. И как следствие – теряем часть своей материальной и духовной культуры.
Хочу сказать и насчет устройства конкурсов. Безусловно, жюри конкурса и входящие в него комиссии должны быть независимые – это один из главных принципов конкурсной деятельности. А у нас с этим не все в порядке. Почему бы нам, ученым, не оценивать реальные проекты? А проектировщики будут оценивать дипломные. Получится взгляд с двух позиций. Независимый эксперт действительно должен быть независим. А если он работает на кафедре и оценивает своих студентов, или он проектировщик и оценивает реальные проекты, то тут о независимости речь идти не может.
И еще. Согласна, что принимаются быстрые решения, согласна, что многие деньги потрачены не туда, но хочу сказать в защиту нашей сегодняшней реальностив архитектуре. Ведь дело делается, колесо катится, и если бы не довели Мирский замок до конца, то и не довели бы вообще. Да, есть огрехи. Но этот комплекс функционирует, может, немного восточнославянским флером окутан, можно было бы и поскромнее. В Гомеле также хорошо функционирует отреставрированный дворец, хотя и там несуразностей хватает. И то, что эти объекты стали приносить пусть пока не деньги, но хотя бы удовлетворение, – замечательно. Надо отдать должное не только проектировщикам, но и инвесторам.
Я смотрю на изменения в жизни более терпимо. Что-то будет разрушаться, будут появляться новоделы. Да, можно долго собирать публику, жильцов, общественность, выслушивать их мнения, но все-таки решение должно быть разумное, кто-то обязан его принять на себя, сказать: вот так должно быть. Ведь архитектор – он демиург, он формирует пространство, и потому вправе навязать свое видение, поскольку только он видит пространство с точки зрения красоты.
Николай Владимирович Киреев, заслуженный деятель искусств Республики Беларусь, профессор, заведующий кафедрой "Рисунок, акварель, скульптура"
– Я и сожалею, и рад, что не архитектор, потому что, наверное, мало что мог бы изменить. Но в силу того что имею дело с будущими архитекторами, то самая главная задача, которую ставлю как педагог, – развить вкус, научить умению не только изобразить свой объект, но и думать: как, зачем, для чего? Например, студенты получают задание сделать проекции – рисунок, который освобождает их от диктата технологий, диктата строительства и пр. Фантазируйте, нарисуйтето, что нельзя построить! Увы… Фантазия однообразная, а все потому, что существует эта общая "плынь" в архитектуре.
А. Сардаров:
– Называется она массовой культурой, которая, к сожалению, сегодня доминирует и активно пропагандируется.
Н. Киреев:
–Почему город сейчас враждебен человеку? Почему появляются здания, несоразмерные ни мысли, ни чувству, существующие сами по себе? Всегда считал, что инновации –это хорошо сохраненная традиция. Если мы положительные примеры истории нашей архитектуры будем сохранять, это и будет лучшейинновацией, но только строить ее нужно так, чтобы она была органичной и ни в коем случае не нарушала традицию.
Е. Морозова:
– Уповать на то, что все будут слушать классику, не надо, давайте реально смотреть на вещи. Промышленная архитектура давно разделилась на объекты уникальные с архитектурной, эстетической, культурной точки зрения и рядовые. Эта тенденция присутствует и в массовом жилье. Есть дома, которые должны работать как машина для жилья, и их эстетика соответствующая. А мы как будто сидим на двух стульях. Пытаемся к каждому объекту предъявить гамбургский счет. Не надо придумывать велосипед. Существуют уникальные объекты, где нужно думать, где есть традиции и должен быть индивидуальный подход. А все остальное – это массовая среда и к ней должны предъявляться иные требования с точки зрения профессии.
В целом, считаю, не так все плохо. Мир движется вперед, и молодежь у нас талантливая. Да, белорусам нужно поверить в себя, но если человек очень поверили утверждает, что "Маяк Минска" – уникальный, самый-самый, то... возникают вопросы…
А. Сардаров:
– Десять заповедей надо соблюдать. А 11-я заповедь архитектора – уважение к среде, культуре, своим коллегам.
Международный комплекс в Минск-Сити. Дипломы 1-й степени в номинации "Архитектура" VI Республиканского и в номинации "Общественные здания" XX Международного (Ереван) конкурсов дипломных проектов, диплом Союза архитекторов Армении. Дипломник А. Кураш, руководитель – доцент Г.М. Гаврикова
Структурное взаимодействие городской среды и нового общественного комплекса. Диплом 1-й степени в номинации "Градостроительство" VI Республиканского конкурса дипломных проектов. Дипломник А. Костяшов, руководитель – архит. И.А. Иодо
Реставрация комплекса Борисоглебской церкви в Новогрудке. Гран-при VI Республиканского конкурса дипломных проектов выпускников высших и средних специальных архитектурных школ. Дипломник И. Полонский, руководитель – доцент Г.А. Лаврецкий
ais.by
