Сильные заговоры, обряды, обереги, гадания. Каким в представлении славян был дух дома домовой

Забытые боги древних славян. Домовой

 

1 766

Домовой — в славянской мифологии добрый домашний дух, который живет в каждом доме. В основном домовые считаются душами прежних хозяев, но бывают и приблудные. Домовой — дух добрый, рачительный хозяин, помогающий дружной семье. Бывает вредничает и шалит, если ему что не по нраву. Все домовые духи (Дворовой, Овинный, Банный и пр.) служат ему, и если не поладить с домовым, то не будет житья. Духи предков чтились так же под другим именем «чурила» или «щур». В случае какой либо беды в старину говорили :» Чур, меня защити» обращаясь в том числе и к домовому.

Домовому оставляют в укромном уголке, на загнетке, — кашу, в курятнике вешают «урошный» камень с дырочкой (для куриного бога) и приговаривают: «Хозяин-батюшка, прими нашу кашу! И ешь пироги, наш дом береги!» Домового также называют «Доброжилом», «Доброхотом» и даже (в Вологодской области) «Кормильцем». На русском Севере его зовут «Суседком», «Батанушком». Если он не ладит с хозяином, то его именуют «некошном».

Домовой обычно устраивался жить в подполье, под печью. Он представлялся в виде маленького старичка, похожего лицом на главу семьи. По нраву он — вечный хлопотун, ворчливый, но заботливый и добрый. Люди старались поддерживать с Домовым добрые отношения, заботиться о нем как о почетном госте, и тогда он помогал содержать дом в порядке и предупреждал о грозящем несчастье. Переезжая из дома в дом, Домового всегда с помощью заговора приглашали переехать вместе с семьей.Строительство дома было для древних славян исполнено глубочайшего смысла, ведь человек при этом уподоблялся Богам, создавшим Вселенную. Вот как, например, выбирались деревья. Не годились скрипучие, ибо в них плачет душа замученного человека, не годились засохшие на корню — в них нет жизненных сил, а значит люди в доме станут болеть. Срубая деревья, языческий славянин винился перед древесными душами, изгоняемыми из стволов, а сам подолгу постился и исполнял очистительные обряды. Но древний славянин все-таки не был до конца уверен, что срубленные деревья не начнут ему мстить, и чтобы обезопасить себя приносил так называемые «строительные жертвы». Череп коня или быка закапывался под красным(восточным) углом дома, в котором помещались резные изваяния богов, а позже — иконы. А из души убиенного животного собственно и возникал Домовой.

В славянской мифологической традиции считалось что домовые подчиняются Богу Яриле и его отцу — Велесу.Представлялся он так же часто в виде человека, на одно лицо с хозяином дома, или как небольшой старик с лицом, покрытым белой шерстью, и т. п. Тесно связан с благополучием дома, особенно со скотом: от его отношения, доброжелательного или враждебного, зависело здоровье скота. Некоторые обряды, относящиеся к Домовым, ранее могли быть связаны со «скотьим богом» Велесом, а с исчезновением его культа были перенесены на Домового. Косвенным доводом в пользу этого допущения служит поверье, по которому замужняя женщина, «засветившая волосом» (показавшая свои волосы чужому), вызывала гнев Домового — ср. данные о связи Велеса (Волоса) с поверьями о волосах. Различались два вида Домовых — доможил (ср. упоминание беса-хороможителя в средневековом «Слове св. Василия»), живший в доме, обычно в углу за печью, куда надо было бросать мусор, чтобы «Домовой не перевёлся» (назывался также доброжилом, доброхотом, кормильцем, соседушкой), и дворовый, часто мучивший животных (Домовой вообще нередко сближался с нечистой силой). По поверьям, Домовой мог превращаться в кошку, собаку, корову, иногда в змею, крысу или лягушку. Домовыми могли стать люди, умершие без причастия. Жертвы Домовым (немного еды и т. п.) приносили в хлев, где он мог жить. По аналогии с именами женского духа дома (маруха, кикимора) предполагается, что древнейшим названием Домового могло быть Мара. Сходные поверья о духах дома бытовали у западных славян и многих других народов.

 

Домовой-доможилВыделился из осиротелой семьи старший брат и задумал себе избу строить. Выбрал он под стройку обжитое место. Лес рубил «избяной помочью»; сто бревен — сто помочан, чтобы вырубить и вывезти каждому по бревну. Десятком топоров успели повалить лес поздней осенью, когда дерево не в соку, и вывезли бревна по первопутку: и работа была легче, и лошади меньше наломались. Плотники взялись «сруби гь и поставил. избу», а если сладится хозяин с деньгами в этот же раз, то и «нарядить» ее, т.е. сделать все внутреннее убранство, доступное топору и скобелю. Плотники подобрались ребяча надежные, из ближнего соседства, испокон веку занимаются этим ремеслом и успели прославишься на дальние окольности. Помолились на восход солнца, выпили «заручную» и начали тяпачь с ранней зари до самой поздней.

Когда положили два нижних бревна — два первых венца так, что где лежало бревно комлем, там навалили друже вершиной, приходил хозяин, приносил водку: пили «закладочные». Под передним, святым углом, по желанию хозяев, закапывали монету на богатство, и плотники сами от себя — кусочек ладана для святости. Пусть-де не думают про них, с бабьих бредней, худого и не болтают, что они знаются с нечистой силой и могут устроить так, что дом для жилья сделается неудобным.

Переход в новую избу или «влазины», новоселье — в особенности жуткая пора и опасное дело. На новом месте словно бы надо переродиться, чтобы начать новую тяжелую жизнь в потемках и ощупью. Жгучая боль лежит на сердце, которое не чует (а знать хочет), чего ждать впереди: хотелось бы хорошего, когда вокруг больше худое. Прежде всего напрашивается неотразимое желание погадать на счастье. Для этого вперед себя в новую избу пускают петуха и кошку. Если суждено случится беде, то пусть она над ними и стрясется. За ними уже можно смело входить с иконой и хлебом-солью, всего лучше в полнолуние и обязательно ночью. Ночью же в новый дом и скотину перегоняют. Счастливыми днями для новоселья считаются двунадесятые праздники, и между ними в особенности Введение во храм Богоматери.

Искушенные житейским опытом, хозяйки-бабы, поставив икону в красный угол, отрезают один край от каравая хлеба и кладут его под печку. Это – тому незримому хозяину, который вообще зовется «домовым-доможилом». В таких же местах, где домовому совершенно верят и лишь иногда, грешным делом, позволяют себе сомневаться, соблюдается очень древний обычай, о котором в других местах давно уже и забыли.Кое-где (например, по Новгородской губернии, около Боровичей) хозяйка дома до рассвета (чтобы никто не видал) старается три раза обежать новую избу нагишом, с приговором: «Поставлю я около двора железный тын, чтобы через этот тын ни лютый зверь не перескочил, ни гад не переполз, ни лихой человек ногой не переступил, и дедушка-лесной через него не заглядывал». А чтобы был этот «замок» крепок, баба в воротах перекидывается кубарем также до трех раз и тоже с заученным приговорным пожеланием, главный смысл которого выражает одну заветную мысль, чтобы «род и плод в новом доме увеличивались».

О происхождении домовых рассказывают следующую легенду. Когда Господь при сотворении мира сбросил на землю всю непокорную и злую небесную силу, которая возгордилась и подняла мятеж против своего Создателя, на людские жилья тоже попадали нечистые духи. При этом неизвестно, отобрались ли сюда те, которые были подобрее прочих, или уж так случилось, что, приселившись поближе к людям, они обжились и пообмякли, но только эти духи не сделались злыми врагами, как водяные, лешие и прочие черти, а как бы переродились: превратились в доброхотов и при этом даже оказались с привычками людей веселого и шутливого нрава. Большая часть крестьян так к ним привыкла, так примирилась с ними, что не согласна признавать домовых за чертей и считает их за особую отдельную добрую породу.

Никто не позволяет себе выругаться их именем. Всегда и все отзываются о них с явным добродушием и даже с нежностью. Это вполне определенно выражается во всех рассказах и согласно подтверждается всеми сведениями, полученными от сотрудников в ответ на программные вопросы по «Демонологии» из разных концов Великороссии.Каждая жилая деревенская изба непременно имеет одного такого невидимого жильца, который и является сторожем не только самого строения, но главным образом всех живущих: и людей, и скотины, и птицы.

Живет-слывет он обычно не под своим прирожденным именем «домового», которое не всякий решится произносить вслух (отчасти из уважения к нему, отчасти из скрытой боязни оскорбить его таким прозвищем) А величают его, за очевидные и доказанные услуги, именем «хозяина» и за древность лет его жизни на Руси — «дедушкой» (* Рассказывая о домовом, чаще всего называют его просто — «Он» или «Сам», но еще чаще «Доброжилом» и «Доброхотом», а вологодской губернии даже «Кормильцем» По всему лесному северу России за свое охотливое совместное жительство с православным русским людом домовой зовется «Суседком» и «Батанушком» (батаном -не то в смысле бати-отца, не то братана, т.е. родного брата) В семьях Олонецкого края величаю даже почетным именем «другая половина» Во всяком случае, он «доможил» и за обычаи жилья в тепле и холе — «жировик», за некоторые житейские привычки — «лизун» За то, что он всетаки существо незримое, бесспорная и подлинная «нежичь» (ни дух, ни человек), домовой, в обход настоящего прямого звания его, еще считается «постеном» (а также «по-стеи» — от степи или тени), как призрачное существо, привидение. Называют его еще иногда «корноухим» за то, что будто бы у него в отличие oт настоящих людей не хватает одного уха В видах особою исключения называют его еще «некошным» (некошной) в тех только случаях когда он не ладит с хозяевами избы, хотя это прозвище 6олее прилично (и чаще применительно) ко всяким другим чертям, например к водяным и летунам, а к домовому духу не прилаживается и, собственно, не подходит))

Поскольку все это разнообразие имен и прозвищ свидетельствует о живучести домашнею духа и близости его к людским интересам, постольку он сам и неуловим, и неуязвим. Редкий может похвастаться тем, что воочию видал домового. Кто скажет так, тот либо обманулся с перепугу и добродушно вводит других в заблуждение, либо намеренно лжет, чтобы похвастаться. Видеть ломового нельзя, это не в силах человека (в чем совершенно согласно большинство людей сведущих, искусившихся долгим опытом жизни) И если кто говорит, что видал его в виде вороха сена, в образе какою-либо из домашних животных, тот явно увлекается и строит свои догадки только на том предположении, что домовой, как всякий невидимый дух с нечеловеческими свойствами, наделен способностью превращался, принимая на себя разновидные личины и даже будто бы всего охотнее — образ самого хозяина дома. Тем, кго пожелал бы его видеть, предлагают нелегкие задачи. Надо надеть на себя, непременно в Пасхальную ночь, лошадиный хомут, покрыться бороной зубьями на себя и сидеть между лошадьми, которых он особенно любит, целую ночь. Говорят даже, что если домовой увидит человека, который за ним таким образом подсматривает, то устраивает так, что лошади начинают бить задом по бороне и могут до смерти забить любознательного. Верно и вполне доказано только одно, что можно слышать голос домового (и в этом согласны все поголовно), слышать его тихий плач и глухие сдержанные стоны, его мягкий и ласковый, а иногда и отрывисто-краткий и глухой голос в виде мимоходных ответов, когда умелые и догадливые хозяева успевают окликнуть и сумеют спросить ею при подходящих случаях. Впрочем, все, кто поумнее и поопасливее, не пытаются ни видеть этих духов, ни говорить с ними, потому что, если эго и удается, добра не будет. Можно даже опасно захворать. Впрочем, домовой по доброму своему расположению( к главе семьи — преимущественно и к прочим членам — в исключение), имеет заветную привычку наваливаться во сне на грудь и давить. Кто, проснувшись, поспешит спросить его «К худу или добру?» — он ответит человеческим голосом, словно ветер листьями прошелестит. Только таким избранным и особенно излюбленным удалось узнать, что он мохнатый, оброс мягкой шерстью, что покрыты даже ладони рук его, совершенно таких же, как у человека, что у него, наконец, имеются, сверхположения, рога и хвост. Часто также он гладит сонных своею мягкой лапой, и тогда не требуется никаких вопросов — довольно ясно, что это к добру. Зла людям он не делает, а, напротив, старается даже предостеречь от грядущих несчастий и временной опасности.

Если он временами стучит по ночам в под избой, или возится печью, или громыхает в поставцах посудой, то это делает он просто от скуки и по свойству своего веселого нрава, забавляется. Давно и всем известно, что домовой — вообще большой проказник, своеобразный шутник и где обживется, там беззаботно и беспричинно резвится. Он и сонных щекочет, и косматой грудью на молодых наваливается также от безделья, ради шутки. Подурит и пропадет с такой быстротой, что нет никакой возможности заметить, каков он видом (что, однако, удалось узнать про лешего, водяного и прочих духов — подлинных чертей). В Смоленской губернии (Дорогобужском уезде) видали домового в образе седого старика, одетого в белую длинную рубаху и с непокрытой головой. Во Владимирской губернии он одет в свитку желтого сукна и всегда носит большую лохматую шапку; волосы на голове и на бороде у него длинные, свалявшиеся. Из-под Пензы пишут, что это старичок маленький, «словно обрубок или кряж», но с большой седой бородой и неповоротливый. Всякий может увидеть его темной ночью до вторых петухов. В тех же местах, под Пензой, он иногда принимает вид черной кошки или мешка с хлебом.

Поселяясь на постоянное житье в жилой и теплой избе, домовой так в ней приживается на правах хозяина, что вполне заслуживает присвоенное ему в некоторых местностях название доможил. Если он замечает покушение на излюбленное им жилище со стороны соседнего домового, если, например, он уличит его в краже у лошадей овса или сена, то всегда вступает в драку и ведет ее с таким ожесточением, какое свойственно только могучей нежити, а не слабой людской силе. Но одни лишь чуткие люди могут слышать этот шум в хлевах и конюшнях и отличать возню ломовых от лошадиного топота и шараханья шальных овен.

Каждый домовой привыкает к своей избе в такой сильной степени, что его трудно, почти невозможно выселить или выжить. Недостаточно для того всем известных молитв и обычных приемов. Надо владеть особыми притягательными добрыми свойствами души, чтобы он внял мольбам и не признал бы ласкательные причеты за лицемерный подвох, а предлагаемые подарки, указанные обычаем и советом знахаря, — за шутливую выходку. Если при переходе из старой рассыпавшейся избы во вновь отстроенную не сумеют переманить старого домового, то он не задумается остаться жить на старом пепелище среди трухи развалин в холодной избе, несмотря на ведомую любовь его к теплому жилью.

Он будет жить в тоске и на холоде и в полном одиночестве, даже без соседства мышей и тараканов, которые вместе с другими жильцами успевают перебраться незваными. Оставшийся, из упрямства, по личным соображениям, или оставленный по забывчивости недогадливых хозяев, доможил предпочитает страдать, томясь и скучая, как делал это, между прочим, тот домовой, которого забыли пригласить с собой переселенцы в Сибирь. Он долго плакал и стонал в пустой избе и не мог утешиться. Такой же случай был и в Орловской губернии. Здесь, после пожара целой деревни, ломовые так затосковали, что целые ночи были слышны их плач и стоны. Чтобы как-нибудь утешить их, крестьяне вынуждены были сколотить на скорую руку временные шалашики, разбросать подле них ломти посоленного хлеба и затем пригласить домовых на временное жительство:— Хозяин-дворовой, иди покель на спокой, не отбивайся от двора своего.

В Чембарском уезде Пензенской губернии домовых зазывают в мешок и в нем переносят на новое пепелище, а в Любимском уезде (Ярославская губерния) заманивают горшком каши, которую ставят на загнетке.

При выборе в избе определенного места для жилья домовой не разборчив: живет и за печкой, и под шестком, поселяется под порогом входных дверей, и в подъизбице, и на подволоке, хотя замечают в нем наибольшую охоту проводить время в голубцах (дощатых помещениях около печи со спуском в подполье) и в чуланах. Жена домового «доманя» (в некоторых местах, например, во Владимирской губернии, домовых наделяют семействами) любит жить в подполе, причем крестьяне при переходе в новую избу зовут на новоселье и ее, приговаривая: «Дом-домовой, пойдем со мной, веди и домовиху-госпожу — как умею награжу».

Когда «соседко» поселяется на вольном воздухе, например, на дворе, то и зовется уже «дворовым», хотя едва ли представляет собою отдельного духа: это тот же «хозяин», взявший в свои руки наблюдение за всем семейным добром. Его также не смешивают с живущими в банях баенными и банными (если он бывает женского пола, то называют «волосатихой»), с поселившимися на гумнах овинными и т.п. (см. соответственные статьи). Это все больше недоброхоты, злые духи: на беду людей завелись они, и было бы большим счастьем, когда бы они все исчезли с лица земли, но как обойтись без домового? Кто предупредит о грядущей напасти, кто скажет, какой масти надо покупать лошадей, какой шерсти выбирать коров, чтобы водились они подолгу? Если говорят, что скотина «не ко двору», то это значит, что ее невзлюбил своеобразный капризник «дворовый хозяин». Кто умеет слушать и чутко слышит, тому домовой сам своим голосом скажет, какую надо покупать скотину. Разъезжая на нелюбимой лошадке, домовой может превратить ее из сытого круглыша в такую клячу, что шкура будет висеть, как на палке. В Меленках (Владимирская губерния) один домохозяин спрятался в яслях и усидел, как домовой соскочил с сушила, подошел к лошади и давай плевать ей в морду, а левой лапой у ней корм выгребать. Хозяин испугался, а домовой ворчи г про себя, но так, что очень слышно:

— Купил бы кобылку пегоньку, задок беленькой!Послушались его и купили. И опять из-под яслей хозяин видел, как с сушила соскочил домовой в лохматой шапке, в желтой свитке, обошел кругом лошади, осмотрел ее, да и заговорил:— Вот это лошадь! Эту стоит кормить, а то купил какую-то клячу.И домовой стал ее гладить, заплел на гриве косу и начал под самую морду подгребать ей овес.В одной деревне Череповецкою уезда (Новгородская губерния) домовой, навалившись ночью на мужика и надавливая ему грудь и живот, прямо спросил (и таково сердито!):— Где Серко? Приведи его назад домой.Надо было на другое же утро ехать в ту деревню, куда продал хозяин лошадь, и размениваться. А там тому рады: и у них, когда вводили лошадь на двор, она фыркала и артачилась, а на другое утро нашли ее всю в мыле.Один хозяин в упор спросил домового, какой шерсти покупать лошадь, и домовой ему повелительно ответил: «Хоть старую, да чалую» и т.п.

Бывают лошади «двужильные» (переход от шеи к холке раздвоенный), в работу не годные: они служат только на домового. Кто об этом дознается, тот спешит продать такую лошадь за бесценок, потому что если она околеет на дворе, то сколько лошадей ни покупай потом — все они передохнут (счетом до двенадцати), и нельзя будет больше держать эту скотину. Вот только в этом единственном случае всякий домовой; как он ни добр нравом, бывает неуступчив, и чтобы предотвратить его гнев, пробуют околелую лошадь вытаскивать не в ворота, а в отверстие, нарочно проломанное в стене хлева, хотя и это не всегда помогает.

Зная про подобные напасти и не забывая проказ и капризов домового, люди выработали но всей великой Руси общие для всех обычаи при покупке и продаже лошадей и скота, а также и при уходе за ними. Когда купят корову или лошадь, то повод от узды или конец веревочки передают из полы в полу и говорят пожелания «легкой руки». Покупатель снимает с головы шапку и проводит ею от головы и шеи, вдоль спины и брюха «новокупки». А когда «новокупку» ведут домой, то из-под ног по дороге поднимают щепочку или палочку и ею погоняют. Когда же приведут корову во двор, погонялку эту забрасывают:

— Как щепочке не бывать на старом месте, как палочке о том же не тужить и не тосковать, так бы и купленная животина не вспоминала старых хозяев и не сохла по ним. Затем «новокупку» прикармливают кусочком хлеба, а к домовому прямо обращаются и открыто, при свидетелях, кланяются в хлевах во все четыре угла и просят: поить, кормил), ласкать и холить и эту новую, как бывалых прежних.

С домашнего скота добрый домовой переносит свои заботы и на людей. Охотнее всего он старается предупреждать о несчастьях, чтобы умелые хозяева успевали приготовишься к встрече и отвратить от себя напасть заблаговременно. Люди догадливые в таких случаях без слов разумеют те знаки, какие он подаст, когда ему вздумается. Так, например, если слышится плач домового, иногда в самой избе, то быть в доме покойнику. Если у трубы на крыше заиграет в заслонку – будет суд из-за какого-нибудь дела и обиды; обмочит домовой ночью — заболеет тот человек; подергает за волосы — остерегайся, жена: не ввязывайся в спор с мужем, не грызись с ним, отмалчивайся, а то верно прибьет и очень больно. Загремит домовой в поставке посудой — осторожнее обращайся с огнем и зорко поглядывай, не зарони искры, не вспыхнула бы непотушенная головешка, не сделался бы большой пожар и т.д. Плачет и охает домовой — к горю, а к радостям скачет, песни играет, смеется; иногда, подыгрывая на гребешке, предупреждает о свадьбе в семье, и т.п.

Все хорошо знают, что домовой любит те семьи, которые живут в полном согласии, и тех хозяев, которые рачительно относятся к своему добру, в порядке и чистоте держат свой двор. Если из таких кто-нибудь забудет, например, замесить коровам корм, задать лошадям сена, то домовой сам за него позаботится. Зато ленивым и нерадивым он охотно помогает запускать хозяйство и старается во всем вредить: заезживает лошадей, мучает и бьет скотину; забивает ее в угол яслей, кладет ее вверх ногами в колоду, засоряет навозом двор, давит каждую ночь и сбрасывает с печи и полатей на пол хозяина, хозяйку и детей их, и т.д. Впрочем, помириться с рассерженным домовым нетрудно – для этого стоит только положить ему под ясли нюхательного табаку, до которого он большой охотник, или вообще сделать какой-нибудь подарок, вроде разноцветных лоскутьев, старинной копейки с изображением Егория на коне, или просто горбушки хлеба, отрезанной от непочатого каравая. Однако иногда бывает и так, что, любя хороших хозяев, он между тем мучает скотину, а кого любит — на того наваливался во сне и наяву, не разбирая ни дня, ни ночи, но предпочитая, однако, сумерки. Захочет ли домовой объявится с печальным или радостным известием, или пошутить и попроказить — он предпочитает во всех таких случаях принимать на себя вид самих хозяев. Только (как успевали замечать некоторые) не умеет он при этом прятать своих лошадиных ушей. В таком образе домовой не прочь и пособить рабочим, и угостить иного даже курительным табаком, и помешать конокрадам, вырядившись для этого в хозяйское платье и расхаживая по двору целую ночь с вилами в руках, и т. п. Под г. Орлом рассказывают, что однажды домовые так раздобрились для своих любимых хозяев, что помогали им в полевых работах, а одного неудачливого хозяина спасли тем, что наладили его на торговлю и дали возможность расторговаться с таким успехом, что все дивились и завидовали. Заботы и любовь свою к семьям иной «доможил» простирает до такой степени, что мешает тайным грехам супругов и, куда не поспеет вовремя, наказывает виноватого тем, что наваливается на него и каждую ночь душит. При этом, так как всей нечистой силе воспрещено самим Богом прикасается к душе человеческой, ю, имея власть над одним телом, домовые не упускают случая пускать в ход и шлепки до боли и щипки до синяков. Не успеет виновная, улегшись спать, хорошенько забыться, как почувствует в ногах тяжесть, и пойдет эта тяжесть подниматься к горлу, а там и начнет мять так сильно, что затрещат кости и станет захватывать дыхание. В таких случаях есть только одно спасение — молитва, да и то надо изловчиться, суметь собраться с духом и успеть проговорить вслух ту самую, которую не любят все нечистые: «Да воскреснет Бог»*(* Во многих глухих местах Костромской губернии, и в Калужской, сохранились обычаи вешать над стойлами конюшен и насестами в курятниках «куриных и лошадиных богов» Для коней таковым «богом» служил особенный камень с дыркой, или горлышко от кувшина. )

источник

Еще из серии про домового можно почитать здесь и здесь

Это интересно

 

taynikrus.ru

Елена Левкиевская - Мифы и легенды восточных славян

Глава VIПОКРОВИТЕЛИ ДОМА И ХОЗЯЙСТВЕННЫХ ПОСТРОЕК

1. Домовой

Восточные славяне верили, что каждый дом и каждая семья имеют своего домашнего духа – домового. Это мифологический хозяин и покровитель рода. Он обеспечивает нормальную жизнь семьи, здоровье людей, урожай и плодородие животных. Домовой связан с определенным родом и считается умершим предком, главой рода и его хозяином. Домового обычно представляли в облике хозяина дома, живого или умершего, а также последнего умершего члена семьи или самого старшего человека в семье. Название этого персонажа – домовой – появилось у восточных славян достаточно поздно (предполагается, не раньше XVII в.). Но сам образ домового, связанный с культом предков, начал формироваться еще во времена язычества.

Об этом свидетельствуют древнерусские поучения, в которых упоминаются Род и Рожаницы. Как предполагают ученые, этими именами назывались духи – покровители семьи, рода, "отвечавшие" за его благополучие, плодовитость, рождение детей. Предположительно, эти древнерусские персонажи символизировали души первых предков, основателей рода, опекавших живых родственников. Роду и Рожаницам готовили такие же трапезы, как и душам умерших. В древнерусском поучении XII века епископ осуждал тех, кто Роду и Рожаницам в качестве жертвы приносил хлеб, сыр и мед, а также осуществлял возлияния в их честь. Восточные славяне верили, что умершие предки рода оказывают помощь и покровительство своим живым родственникам.

Черты домового прослеживаются и в некоторых описаниях бесов, встречающихся в древнерусских книгах. Так, в Житии Феодосия Печерского (XII в.) рассказывается о бесах, которые живут в хлеву и мучают скотину, не давая ей есть: "В один из дней из одной деревни пришел монастырский монах к блаженному отцу нашему Феодосию и рассказал, что в хлеву, где скот затворяют, жилище бесов есть. Они многую пакость творят там, не давая скоту есть. Много раз пресвитер молитву творил и водой святой окроплял, но, несмотря на это, остались злые те бесы, творя му́ку и досель скоту"[5]. Такие бесы очень напоминают домового, который мучает ту скотину, которая ему не нравится. В книге "Златая цепь" 1400 года упоминается некий "бес-хороможитель". По предположению исследователей, таким названием христианский книжник назвал домашнего духа, который позже получит в народе название "домовой".

Домовой у восточных славян чаще всего именуется по месту своего обитания: у русских домовой, домовой дед, у белорусов – дамавик, хатник, у украинцев – домовик. Его также называют по месту нахождения в доме: у русских – голбе́шник (голбец – перегородка за печью), запечник, у белорусов – подпечник. Домового представляют старшим членом семьи. Об этом говорят и его названия. Русские называют домового хозяин, избенной большак, дедушко-браток, хозяйнушко мохнатый, кормилец. Белорусы – дамавой хазяин, господарь, самый на́большой, дяденька, браток, дед, свойский. Украинцы называют его хозяин, дiд. Однако в названиях домового часто подчеркивается его принадлежность к нечистой силе: у русских – лихой, другая половина, жировой черт, у белорусов – черт дамавы, не свой дух, лиходзей, у украинцев – домовий дябел, нечистий. Соответствующие женские персонажи в русской традиции носят имена: домовиха, модовиха, домовилиха, домаха, хозяйка. В одних случаях они воспринимаются как жена и дочь домового, в других – как самостоятельные персонажи, мифологические хозяйки дома.

В восточнославянской мифологии представления о домовом на разных территориях достаточно сильно отличаются друг от друга. В севернорусских сказаниях домовой выступает как настоящий глава крестьянской семьи. Он – безраздельный хозяин всей усадьбы, добрый, строгий, но справедливый глава рода, чьи требования обязательны для живых домочадцев, чей гнев необходимо смягчать подношениями и признанием собственной вины.

А в восточных областях Украины домового представляют себе как довольно капризного и опасного для людей соседа. Он хотя и обитает в каждом доме и является одним из умерших родственников, но не столько заботится о хозяйстве, сколько досаждает людям своим неспокойным нравом и привычкой беспричинно мучить скотину. В западных областях Украины и Белоруссии персонаж с такими признаками неизвестен.

Во многих русских областях верили, что существуют два мифологических опекуна дома. Это домовой, который опекает только дом, и дворово́й (у белорусов – хлевник), в ведении которого находятся двор и скот. Но довольно часто дворовым или дворовиком называют самого домового. Таким образом, в одних местностях существует представление о едином персонаже, опекающем и дом, и хлев; он может называться как домовым, так и дворовым. А в других – на основе этого образа возникли два самостоятельных персонажа – домовой и дворовой.

Как домашних опекунов могли воспринимать и животных – змею, ласку, жабу. Эти животные в народном сознании обрели мифологические черты и стали считаться покровителями дома. В одних случаях они воспринимаются как одно из воплощений домового. В других – как самостоятельные мифологические персонажи. Такое восприятие домового то как человекообразного существа, то как животного является очень древней чертой. Оно отражает языческие славянские представления о воплощении душ предков в некоторых животных, особенно в змее. Ученые считают, что наиболее древним образом домашнего духа-покровителя была именно змея. Змея и ласка часто осознаются как самостоятельные мифологические покровители дома и хозяйства.

Обычно домовой считался или умершим членом семьи, или первым предком рода. Вот как о нем говорили.

Хозяин или хозяюшка живет в углу, за занавесками, везде. Он все слышит, что мы говорим. Дом охраняет. Домовой из тех, кто жил тут, – это душа чья-то, может отец, мать или братья. Если не уважить его, он и колотить будет, спать не будешь. Он – хозяин надо всем. Ту же скотину – завела теленка, а не спросилась у хозяина, – теленок будет такой истрепанный, измученный, как будто катали его. Если переезжают, просят домового с собой пойти. А пойдет или нет – это уже его дело.

Но иногда его считали умершим членом семьи, который за грехи назначен Богом в услужение живым домочадцам, а также человеком, умершим без церковного покаяния. Нередко полагали, что домовой, как и водяной, леший, полевой и другие "хозяева" пространств, происходит из падших ангелов, которых Бог в наказание сбросил с неба на землю. Те из них, кто попал в жилища, превратились в домовых. Впрочем, иногда думали, что домового сотворил Бог и что он дается Богом каждому дому.

Домового представляли в облике человека с некоторыми звериными чертами, или как древнего старика, или как приземистого мужика с большой седой бородой, или как существо, обросшее шерстью, с косматыми ладонями и подошвами, с длинными ногтями. Лохматость, косматость домового имели большое значение для благополучия хозяйства. Полагали, что у богатых людей домовой покрыт шерстью, у бедных – голый. Одет домовой в синий кафтан или в белую или красную рубашку, подпоясан поясом. У домового длинные торчащие уши, а согласно некоторым поверьям, у него нет одного уха. В обычное время домовой невидим и показывается людям только как предвестник какого-либо события.

profilib.net

Легенды и мифы о Домовом

 

2 793

Все мы помним мультфильм про домовёнка Кузю. Все мы его смотрели хоть раз в своей жизни. Кажется, что мультфильм – это сказка, такого в обычной жизни не бывает, так же, как не бывает Бабок-Ёжек и говорящих ворон. Поэтому мы искренне переживали и радовались с данным персонажем, когда он пытался обосноваться и хозяйничать в доме или квартире. Но если бы кто-нибудь нам сказал, что в нашем доме или квартире тоже есть Домовой, то мы ни за что бы не поверили. Но… Верим мы в существование чего бы то не было или нет, оно существует.

Бытует такая легенда о происхождении Домового (эта легенда имеет много вариантов, но суть их примерно одинакова): Когда Дьявол восстал против Господа Бога, тот в наказание свергнул его с небес вместе со всеми злыми и непокорными ангелами, некоторые из них вместе с дьяволом попали прямо в ад. Но были и иные, которые не были так уж отягощены злом и грехами. В ад они не попали, но остались на земле в обличии знакомой нам земной нечисти – таких как водяные, русалки, кикиморы, лешие… А те из нечисти, кто был добрее прочих или раскаялся, будучи сброшенным с небес, перевоплотились в «домашнюю» нечисть. По поверьям Домовой считался предводителем домашней нечисти, который появился таким же именно образом. Считается, что из всех нечистых, он является одним из наиболее дружелюбных существ по отношению к человеку.

 

Так кто же такой Домовой? По представлениям наших предков это дух, хранитель дома. Существо таинственное, способное совершать как добрые дела, так и не очень. В толковом словаре В. Даля написано: «Домовой — Домовик — дедушка, постень, лизун, доможил, хозяин, жировик… суседко, батанушка, дух хранитель и обидчик дома. …Есть дома сараяшник, конюшник, баенник и волосатка. Все это нежить». В древние времена различали духа, который жил во дворе (звали его дворовой), и собственно духа самого дома (т.е. домовой), но чаще всего их смешивают, полагая, что Домовые живут в домах, но еще и помогают следить за домашним хозяйством и скотом. От отношения Домового к хозяину (враждебного или доброжелательного), как считали крестьяне, зависело здоровье скота. Для этого люди приносили Домовому жертвы (как правило, это была еда) в хлев, где он также мог жить. Если Домовой был враждебно настроенный, то он мог мучить скот в хлеву, а также приносить большие убытки хозяйству.

Русская печь считается самым любимым местом пребывания Домового. Часто бросали мусор за печку, чтобы «не перевелся Домовой». Домовые также могут обитать в углу, у порога, на чердаке, в подполе или чулане, или за стеной. А вот в баню или ванную комнату Домовой вообще никогда не заходит, так как там обитают совсем другие существа. А вообще, Домовой сам любит выбирать себе свое место в квартире или доме, и уж если выбрал, то никогда в жизни оттуда не уйдёт.

Домового видят очень редко, чаще всего его слышат. Он может шуметь и бродить ночами по дому, бормотать что-то неразборчивое и вздыхать, греметь посудой, створками шкафов. К разным людям Домовой приходит в разных обличьях: для кого-то маленький старик с седыми и нестриженными волосами и бровями, который имел кривые ноги и постоянно был сердитым, лицо его было покрыто шерстью, для кого-то Домовой выглядит черным, лохматым и очень здоровым, похожим на медведя. Также Домовой мог превращаться в животных, чаще в домашних, таких как собака, кошка или корова. Иногда проявлялся в виде тени на стене.

У русского народа преобладает уважительное отношение к Домовому. В доме домовой считается рачительным хозяином, он любит те семьи, в которых преобладают мир, согласие и любовь, где в жилище всегда прибрано, порядок и чистота.

Чтобы не было беды, исстари при переезде в новый дом необходимо было провести небольшой ритуал, чтобы Домовой переехал вместе с хозяевами. Так как считается, что Домовой не может жить без людей. Брошенный в старом и заброшенном доме, лишившийся своих хозяев Домовой горько плачет и воет…В большие праздники (в Чистый четверг, на Пасху, в Рождество) в хороших семьях после праздничного ужина обязательно оставляли Домовому угощение на столе. Даже праздновались именины Домового «домоведушки», их справляли 10 февраля, на Ефрима Сирина. В этот день надо было обязательно оставить «хозяину» гостинца на столе. Обычно это хлеб с кашей (или молоко с печеньем). При этом говорили: «Хозяин-батюшка, побереги скотинку», «Хозяинушка-батюшка, хлеб-соль прими, скотинку води». После же праздничного ужина «суседко» весь год бывал смирен и услужлив. Если этого не сделать, то Домовой из доброго существа мог превратиться в злого и вредного, и после этого все дела в хозяйстве пойдут наперекосяк.

Девятого июня, в день Федора, Домовой устраивается спать на венике, и его случайно можно вынести из дома вместе с мусором. Поэтому в этот день крестьяне на Руси вообще не мели полы, чтобы не ушли вместе с Домовым из дома благополучие и уют. А вот двенадцатого апреля на Иоанна Лествичника Домовой мог куролесить и беситься всю ночь до тех пор, пока не запоют петухи.

Домовой очень не любит, когда в доме свистят, и может навсегда уйти из дома. Домовым также очень не нравится табачный дым, поэтому никогда нельзя курить в своем доме, так как дым этот оседает на домашнюю утварь, мебель и не выветривается. Если у вас гостят злые люди, Домовой будет пытаться выжить таких людей любыми способами: он может душить, давить на них. Предчувствует Домовой также и приближение порчи. Он старается предупредить хозяина, если в дом пришел человек со злыми намерениями и черными мыслями. В таких случаях с рук у этого человека может падать на пол и разбиваться посуда, может что-нибудь разлиться на скатерть, могут взрываться лампочки. Также это может происходить и у самого хозяина, так как Домовой будет стараться предупредить его. Так же по поверьям, нельзя оставлять на ночь колюще-режущие предметы на столе (вилки, нож и т.п.), потому что это мешает Домовому защищать дом и противостоять злым силам.

В последнее время очень часто приходится сталкиваться с «непонятными» ситуациями, которые люди просят объяснить. Например, человек спит ночью, вдруг просыпается от того, что ему на грудь что-то давит. При этом открыть глаза человек, пошевелить рукой или ногой не может. И тут человека охватывает страх. И, как правило, чтобы развеять свои сомнения, идут к специалистам по паранормальным явлениям, уточнять, что же это было такое. А это был домовой. Не верите?! А вы проверьте! Если у вас будет подобное состояние, то спросите у него (мысленно): «К худу или к добру?» Тут же получите ответ. Если к худу – хозяин пришел вас предупредить о чем-то очень важном, что должно произойти в вашем доме или семье, если к добру – то радуется за вас. Чаще, конечно, такие «визиты» бывают, как предупреждение о чем-то плохом. Например, один мужчина рассказывал, как однажды он услышал топот ног на потолке. Он уточнил у жены, стоящей рядом, слышит ли она. Получив отрицательный ответ, он вновь услышал странный топот. Желая узнать, что это было, он полез на чердак. На чердаке дома он ничего не обнаружил, но! к вечеру ему позвонили родственники из другого города и сообщили о смерти его дяди. Вот так Домовой предупреждал о печальном известии. Еще одна история случилась со мной еще в детстве, было мне тогда 10-11 лет. Дома я находилась одна, учила после школы уроки. Вдруг ясно услышала хлопанье дверец у платяного шкафа, как будто их кто-то с силой несколько раз их захлопнул. Зашла в комнату, а там был настежь раскрыт шкаф. Пришлось навести порядок в шкафу, чтобы Домовой больше не ругался. Каких-либо происшествий данное общение с Домовым не принесло. Домовому просто не понравилось мое отношение к порядку в доме.Раньше люди верили, что если заговорить с Домовым, то можно или онеметь или стать заикой навсегда. Поэтому рекомендуют просто прислушиваться к тому, о чем Домовой предупреждает. Если загремит посудой, то может произойти пожар; если водой обольёт, то к болезни; а если заплачет и заохает, то быть горю; если начнет выть и хлопать дверями – к смерти.

Но не стоит думать, будто Домовой может предупреждать только о плохом, что любое проявление его в доме, это плохой знак. Во все нет. Домовой способен вас слышать, подсказывать, помогать находить потерянные вещи, оберегать дом, если вы уважительно к нему будете относиться и вежливо попросите об этом.

Если вы сомневаетесь в том, есть ли у вас дома Домовой, вы можете его к себе позвать. Для этого необходимо купить небольшой оберег в виде Домового. Существует очень много видов Домовых. У каждого из них свое назначение. Подкову с везунчиком вешали на телегу, он оберегал и хозяина, и лошадь, и саму телегу с её содержимым, от всякой нечисти. В наше современное и неспокойное время везунчика можно поселить в машине, он будет оберегать Вас от аварий и от инспекторов ГАИ. Маленький оберег — домовенок можно всегда носить с собой как талисман. А Домового — «великана» поставить дома на видное место и подкармливать молоком и чем-нибудь сладеньким. Домовой будет охранять Ваш дом от злых духов и неудач. Домовенок на венике выгоняет из дома злых духов и неудачи, а остальные сопутствующие украшения символизируют благосостояние каждого члена семьи. А счастье и здоровье всей семьи хранит «семейное гнездышко». Веник — символ счастья и благополучия в доме! Веник вверх — к деньгам.

Все мы любим сказки, т.к. в них есть чудо. Поверьте, что в вашей жизни чуду так же есть место. Не обижайте Домового, по возможности реагируйте на его «замечания», проделки. Тогда в вашем доме наступит мир и покой.

источник

Это интересно

 

taynikrus.ru

Сильные заговоры, обряды, обереги, гадания

Домовой. Хозяин дома у славян

Главная » Статьи » Мифы, легенды, сказания, былины » Славянские мифические существа Домовой - в славянской мифологии добрый домашний дух, который живет в каждом доме. В основном домовые считаются душами прежних хозяев, но бывают и приблудные. Домовой - дух добрый, рачительный хозяин, помогающий дружной семье. Бывает вредничает и шалит, если ему что не по нраву. Все домовые духи (Дворовой, Овинный, Банный и пр.) служат ему, и если не поладить с домовым, то не будет житья. Духи предков чтились так же под другим именем "чурила" или "щур".В случае какой либо беды в старину говорили :" Чур, меня защити" обращаясь в том числе и к домовому. Домовой авторская кукла - худ.Стася Александрова Домовому оставляют в укромном уголке, на загнетке, - кашу, в курятнике вешают «урошный» камень с дырочкой (для куриного бога) и приговаривают: «Хозяин-батюшка, прими нашу кашу! И ешь пироги, наш дом береги!» Домового также называют «Доброжилом», «Доброхотом» и даже (в Вологодской области) «Кормильцем». На русском Севере его зовут «Суседком», «Батанушком». Если он не ладит с хозяином, то его именуют «некошном». Домовой обычно устраивался жить в подполье, под печью. Он представлялся в виде маленького старичка, похожего лицом на главу семьи. По нраву он - вечный хлопотун, ворчливый, но заботливый и добрый. Люди старались поддерживать с Домовым добрые отношения, заботиться о нем как о почетном госте, и тогда он помогал содержать дом в порядке и предупреждал о грозящем несчастье. Переезжая из дома в дом, Домового всегда с помощью заговора приглашали переехать вместе с семьей.  Строительство дома было для древних славян исполнено глубочайшего смысла, ведь человек при этом уподоблялся Богам, создавшим Вселенную. Вот как, например, выбирались деревья. Не годились скрипучие, ибо в них плачет душа замученного человека, не годились засохшие на корню - в них нет жизненных сил, а значит люди в доме станут болеть. Срубая деревья, языческий славянин винился перед древесными душами, изгоняемыми из стволов, а сам подолгу постился и исполнял очистительные обряды. Но древний славянин все-таки не был до конца уверен, что срубленные деревья не начнут ему мстить, и чтобы обезопасить себя приносил так называемые "строительные жертвы". Череп коня или быка закапывался под красным(восточным) углом дома, в котором помещались резные изваяния богов, а позже - иконы. А из души убиенного животного собственно и возникал Домовой.  В славянской мифологической традиции считалось что домовые подчиняются Богу Яриле и его отцу - Велесу. Представлялся он так же часто в виде человека, на одно лицо с хозяином дома, или как небольшой старик с лицом, покрытым белой шерстью, и т. п. Тесно связан с благополучием дома, особенно со скотом: от его отношения, доброжелательного или враждебного, зависело здоровье скота. Некоторые обряды, относящиеся к Домовым, ранее могли быть связаны со «скотьим богом» Велесом, а с исчезновением его культа были перенесены на Домового. Косвенным доводом в пользу этого допущения служит поверье, по которому замужняя женщина, «засветившая волосом» (показавшая свои волосы чужому), вызывала гнев Домового - ср. данные о связи Велеса (Волоса) с поверьями о волосах.Различались два вида Домовых - доможил (ср. упоминание беса-хороможителя в средневековом «Слове св. Василия»), живший в доме, обычно в углу за печью, куда надо было бросать мусор, чтобы «Домовой не перевёлся» (назывался также доброжилом, доброхотом, кормильцем, соседушкой), и дворовый, часто мучивший животных (Домовой вообще нередко сближался с нечистой силой). По поверьям, Домовой мог превращаться в кошку, собаку, корову, иногда в змею, крысу или лягушку. Домовыми могли стать люди, умершие без причастия. Жертвы Домовым (немного еды и т. п.) приносили в хлев, где он мог жить.По аналогии с именами женского духа дома (маруха, кикимора) предполагается, что древнейшим названием Домового могло быть Мара. Сходные поверья о духах дома бытовали у западных славян и многих других народов. Домовой-доможил Выделился из осиротелой семьи старший брат и задумал себе избу строить. Выбрал он под стройку обжитое место. Лес рубил "избяной помочью"; сто бревен - сто помочан, чтобы вырубить и вывезти каждому по бревну. Десятком топоров успели повалить лес поздней осенью, когда дерево не в соку, и вывезли бревна по первопутку: и работа была легче, и лошади меньше наломались. Плотники взялись "сруби гь и поставил. избу", а если сладится хозяин с деньгами в этот же раз, то и "нарядить" ее, т.е. сделать все внутреннее убранство, доступное топору и скобелю. Плотники подобрались ребяча надежные, из ближнего соседства, испокон веку занимаются этим ремеслом и успели прославишься на дальние окольности. Помолились на восход солнца, выпили "заручную" и начали тяпачь с ранней зари до самой поздней. Домовой авторская кукла худ. Стася Александрова Когда положили два нижних бревна - два первых венца так, что где лежало бревно комлем, там навалили друже вершиной, приходил хозяин, приносил водку: пили "закладочные". Под передним, святым углом, по желанию хозяев, закапывали монету на богатство, и плотники сами от себя - кусочек ладана для святости. Пусть-де не думают про них, с бабьих бредней, худого и не болтают, что они знаются с нечистой силой и могут устроить так, что дом для жилья сделается неудобным. Переход в новую избу или "влазины", новоселье - в особенности жуткая пора и опасное дело. На новом месте словно бы надо переродиться, чтобы начать новую тяжелую жизнь в потемках и ощупью. Жгучая боль лежит на сердце, которое не чует (а знать хочет), чего ждать впереди: хотелось бы хорошего, когда вокруг больше худое. Прежде всего напрашивается неотразимое желание погадать на счастье. Для этого вперед себя в новую избу пускают петуха и кошку. Если суждено случится беде, то пусть она над ними и стрясется. За ними уже можно смело входить с иконой и хлебом-солью, всего лучше в полнолуние и обязательно ночью. Ночью же в новый дом и скотину перегоняют. Счастливыми днями для новоселья считаются двунадесятые праздники, и между ними в особенности Введение во храм Богоматери. Искушенные житейским опытом, хозяйки-бабы, поставив икону в красный угол, отрезают один край от каравая хлеба и кладут его под печку. Это – тому незримому хозяину, который вообще зовется "домовым-доможилом". В таких же местах, где домовому совершенно верят и лишь иногда, грешным делом, позволяют себе сомневаться, соблюдается очень древний обычай, о котором в других местах давно уже и забыли. Кое-где (например, по Новгородской губернии, около Боровичей) хозяйка дома до рассвета (чтобы никто не видал) старается три раза обежать новую избу нагишом, с приговором: "Поставлю я около двора железный тын, чтобы через этот тын ни лютый зверь не перескочил, ни гад не переполз, ни лихой человек ногой не переступил, и дедушка-лесной через него не заглядывал". А чтобы был этот "замок" крепок, баба в воротах перекидывается кубарем также до трех раз и тоже с заученным приговорным пожеланием, главный смысл которого выражает одну заветную мысль, чтобы "род и плод в новом доме увеличивались". О происхождении домовых рассказывают следующую легенду. Когда Господь при сотворении мира сбросил на землю всю непокорную и злую небесную силу, которая возгордилась и подняла мятеж против своего Создателя, на людские жилья тоже попадали нечистые духи.При этом неизвестно, отобрались ли сюда те, которые были подобрее прочих, или уж так случилось, что, приселившись поближе к людям, они обжились и пообмякли, но только эти духи не сделались злыми врагами, как водяные, лешие и прочие черти, а как бы переродились: превратились в доброхотов и при этом даже оказались с привычками людей веселого и шутливого нрава. Большая часть крестьян так к ним привыкла, так примирилась с ними, что не согласна признавать домовых за чертей и считает их за особую отдельную добрую породу. Никто не позволяет себе выругаться их именем. Всегда и все отзываются о них с явным добродушием и даже с нежностью. Это вполне определенно выражается во всех рассказах и согласно подтверждается всеми сведениями, полученными от сотрудников в ответ на программные вопросы по "Демонологии" из разных концов Великороссии. Каждая жилая деревенская изба непременно имеет одного такого невидимого жильца, который и является сторожем не только самого строения, но главным образом всех живущих: и людей, и скотины, и птицы. Живет-слывет он обычно не под своим прирожденным именем "домового", которое не всякий решится произносить вслух (отчасти из уважения к нему, отчасти из скрытой боязни оскорбить его таким прозвищем) А величают его, за очевидные и доказанные услуги, именем "хозяина" и за древность лет его жизни на Руси - "дедушкой" (* Рассказывая о домовом, чаще всего называют его просто - "Он" или "Сам", но еще чаще "Доброжилом" и "Доброхотом", а вологодской губернии даже "Кормильцем" По всему лесному северу России за свое охотливое совместное жительство с православным русским людом домовой зовется "Суседком" и "Батанушком" (батаном -не то в смысле бати-отца, не то братана, т.е. родного брата) В семьях Олонецкого края величаю даже почетным именем "другая половина" Во всяком случае, он "доможил" и за обычаи жилья в тепле и холе - "жировик", за некоторые житейские привычки - "лизун" За то, что он всетаки существо незримое, бесспорная и подлинная "нежичь" (ни дух, ни человек), домовой, в обход настоящего прямого звания его, еще считается "постеном" (а также "по-стеи" - от степи или тени), как призрачное существо, привидение.Называют его еще иногда "корноухим" за то, что будто бы у него в отличие oт настоящих людей не хватает одного уха В видах особою исключения называют его еще "некошным" (некошной) в тех только случаях когда он не ладит с хозяевами избы, хотя это прозвище 6олее прилично (и чаще применительно) ко всяким другим чертям, например к водяным и летунам, а к домовому духу не прилаживается и, собственно, не подходит)) Домовой - худ Александр Маскаев Поскольку все это разнообразие имен и прозвищ свидетельствует о живучести домашнею духа и близости его к людским интересам, постольку он сам и неуловим, и неуязвим. Редкий может похвастаться тем, что воочию видал домового. Кто скажет так, тот либо обманулся с перепугу и добродушно вводит других в заблуждение, либо намеренно лжет, чтобы похвастаться. Видеть ломового нельзя, это не в силах человека (в чем совершенно согласно большинство людей сведущих, искусившихся долгим опытом жизни) И если кто говорит, что видал его в виде вороха сена, в образе какою-либо из домашних животных, тот явно увлекается и строит свои догадки только на том предположении, что домовой, как всякий невидимый дух с нечеловеческими свойствами, наделен способностью превращался, принимая на себя разновидные личины и даже будто бы всего охотнее - образ самого хозяина дома. Тем, кго пожелал бы его видеть, предлагают нелегкие задачи. Надо надеть на себя, непременно в Пасхальную ночь, лошадиный хомут, покрыться бороной зубьями на себя и сидеть между лошадьми, которых он особенно любит, целую ночь. Говорят даже, что если домовой увидит человека, который за ним таким образом подсматривает, то устраивает так, что лошади начинают бить задом по бороне и могут до смерти забить любознательного.Верно и вполне доказано только одно, что можно слышать голос домового (и в этом согласны все поголовно), слышать его тихий плач и глухие сдержанные стоны, его мягкий и ласковый, а иногда и отрывисто-краткий и глухой голос в виде мимоходных ответов, когда умелые и догадливые хозяева успевают окликнуть и сумеют спросить ею при подходящих случаях. Впрочем, все, кто поумнее и поопасливее, не пытаются ни видеть этих духов, ни говорить с ними, потому что, если эго и удается, добра не будет. Можно даже опасно захворать. Впрочем, домовой по доброму своему расположению( к главе семьи - преимущественно и к прочим членам - в исключение), имеет заветную привычку наваливаться во сне на грудь и давить. Кто, проснувшись, поспешит спросить его "К худу или добру?" - он ответит человеческим голосом, словно ветер листьями прошелестит.Только таким избранным и особенно излюбленным удалось узнать, что он мохнатый, оброс мягкой шерстью, что покрыты даже ладони рук его, совершенно таких же, как у человека, что у него, наконец, имеются, сверхположения, рога и хвост. Часто также он гладит сонных своею мягкой лапой, и тогда не требуется никаких вопросов - довольно ясно, что это к добру. Зла людям он не делает, а, напротив, старается даже предостеречь от грядущих несчастий и временной опасности. Если он временами стучит по ночам в под избой, или возится печью, или громыхает в поставцах посудой, то это делает он просто от скуки и по свойству своего веселого нрава, забавляется. Давно и всем известно, что домовой - вообще большой проказник, своеобразный шутник и где обживется, там беззаботно и беспричинно резвится. Он и сонных щекочет, и косматой грудью на молодых наваливается также от безделья, ради шутки. Подурит и пропадет с такой быстротой, что нет никакой возможности заметить, каков он видом (что, однако, удалось узнать про лешего, водяного и прочих духов - подлинных чертей). В Смоленской губернии (Дорогобужском уезде) видали домового в образе седого старика, одетого в белую длинную рубаху и с непокрытой головой. Во Владимирской губернии он одет в свитку желтого сукна и всегда носит большую лохматую шапку; волосы на голове и на бороде у него длинные, свалявшиеся. Из-под Пензы пишут, что это старичок маленький, "словно обрубок или кряж", но с большой седой бородой и неповоротливый. Всякий может увидеть его темной ночью до вторых петухов. В тех же местах, под Пензой, он иногда принимает вид черной кошки или мешка с хлебом. Поселяясь на постоянное житье в жилой и теплой избе, домовой так в ней приживается на правах хозяина, что вполне заслуживает присвоенное ему в некоторых местностях название доможил. Если он замечает покушение на излюбленное им жилище со стороны соседнего домового, если, например, он уличит его в краже у лошадей овса или сена, то всегда вступает в драку и ведет ее с таким ожесточением, какое свойственно только могучей нежити, а не слабой людской силе. Но одни лишь чуткие люди могут слышать этот шум в хлевах и конюшнях и отличать возню ломовых от лошадиного топота и шараханья шальных овен.Каждый домовой привыкает к своей избе в такой сильной степени, что его трудно, почти невозможно выселить или выжить. Недостаточно для того всем известных молитв и обычных приемов. Надо владеть особыми притягательными добрыми свойствами души, чтобы он внял мольбам и не признал бы ласкательные причеты за лицемерный подвох, а предлагаемые подарки, указанные обычаем и советом знахаря, - за шутливую выходку. Если при переходе из старой рассыпавшейся избы во вновь отстроенную не сумеют переманить старого домового, то он не задумается остаться жить на старом пепелище среди трухи развалин в холодной избе, несмотря на ведомую любовь его к теплому жилью. Домовой художник Борис Забирохин Он будет жить в тоске и на холоде и в полном одиночестве, даже без соседства мышей и тараканов, которые вместе с другими жильцами успевают перебраться незваными. Оставшийся, из упрямства, по личным соображениям, или оставленный по забывчивости недогадливых хозяев, доможил предпочитает страдать, томясь и скучая, как делал это, между прочим, тот домовой, которого забыли пригласить с собой переселенцы в Сибирь. Он долго плакал и стонал в пустой избе и не мог утешиться. Такой же случай был и в Орловской губернии. Здесь, после пожара целой деревни, ломовые так затосковали, что целые ночи были слышны их плач и стоны. Чтобы как-нибудь утешить их, крестьяне вынуждены были сколотить на скорую руку временные шалашики, разбросать подле них ломти посоленного хлеба и затем пригласить домовых на временное жительство: - Хозяин-дворовой, иди покель на спокой, не отбивайся от двора своего. В Чембарском уезде Пензенской губернии домовых зазывают в мешок и в нем переносят на новое пепелище, а в Любимском уезде (Ярославская губерния) заманивают горшком каши, которую ставят на загнетке. При выборе в избе определенного места для жилья домовой не разборчив: живет и за печкой, и под шестком, поселяется под порогом входных дверей, и в подъизбице, и на подволоке, хотя замечают в нем наибольшую охоту проводить время в голубцах (дощатых помещениях около печи со спуском в подполье) и в чуланах. Жена домового "доманя" (в некоторых местах, например, во Владимирской губернии, домовых наделяют семействами) любит жить в подполе, причем крестьяне при переходе в новую избу зовут на новоселье и ее, приговаривая: "Дом-домовой, пойдем со мной, веди и домовиху-госпожу - как умею награжу". Когда "соседко" поселяется на вольном воздухе, например, на дворе, то и зовется уже "дворовым", хотя едва ли представляет собою отдельного духа: это тот же "хозяин", взявший в свои руки наблюдение за всем семейным добром. Его также не смешивают с живущими в банях баенными и банными (если он бывает женского пола, то называют "волосатихой"), с поселившимися на гумнах овинными и т.п. (см. соответственные статьи). Это все больше недоброхоты, злые духи: на беду людей завелись они, и было бы большим счастьем, когда бы они все исчезли с лица земли, но как обойтись без домового? Кто предупредит о грядущей напасти, кто скажет, какой масти надо покупать лошадей, какой шерсти выбирать коров, чтобы водились они подолгу? Если говорят, что скотина "не ко двору", то это значит, что ее невзлюбил своеобразный капризник "дворовый хозяин". Кто умеет слушать и чутко слышит, тому домовой сам своим голосом скажет, какую надо покупать скотину. Разъезжая на нелюбимой лошадке, домовой может превратить ее из сытого круглыша в такую клячу, что шкура будет висеть, как на палке. В Меленках (Владимирская губерния) один домохозяин спрятался в яслях и усидел, как домовой соскочил с сушила, подошел к лошади и давай плевать ей в морду, а левой лапой у ней корм выгребать. Хозяин испугался, а домовой ворчи г про себя, но так, что очень слышно: Домовой авторская кукла худ. Стася Александрова - Купил бы кобылку пегоньку, задок беленькой! Послушались его и купили. И опять из-под яслей хозяин видел, как с сушила соскочил домовой в лохматой шапке, в желтой свитке, обошел кругом лошади, осмотрел ее, да и заговорил: - Вот это лошадь! Эту стоит кормить, а то купил какую-то клячу.И домовой стал ее гладить, заплел на гриве косу и начал под самую морду подгребать ей овес. В одной деревне Череповецкою уезда (Новгородская губерния) домовой, навалившись ночью на мужика и надавливая ему грудь и живот, прямо спросил (и таково сердито!): - Где Серко? Приведи его назад домой. Надо было на другое же утро ехать в ту деревню, куда продал хозяин лошадь, и размениваться. А там тому рады: и у них, когда вводили лошадь на двор, она фыркала и артачилась, а на другое утро нашли ее всю в мыле. Один хозяин в упор спросил домового, какой шерсти покупать лошадь, и домовой ему повелительно ответил: "Хоть старую, да чалую" и т.п. Бывают лошади "двужильные" (переход от шеи к холке раздвоенный), в работу не годные: они служат только на домового. Кто об этом дознается, тот спешит продать такую лошадь за бесценок, потому что если она околеет на дворе, то сколько лошадей ни покупай потом - все они передохнут (счетом до двенадцати), и нельзя будет больше держать эту скотину. Вот только в этом единственном случае всякий домовой; как он ни добр нравом, бывает неуступчив, и чтобы предотвратить его гнев, пробуют околелую лошадь вытаскивать не в ворота, а в отверстие, нарочно проломанное в стене хлева, хотя и это не всегда помогает. Зная про подобные напасти и не забывая проказ и капризов домового, люди выработали но всей великой Руси общие для всех обычаи при покупке и продаже лошадей и скота, а также и при уходе за ними. Когда купят корову или лошадь, то повод от узды или конец веревочки передают из полы в полу и говорят пожелания "легкой руки". Покупатель снимает с головы шапку и проводит ею от головы и шеи, вдоль спины и брюха "новокупки". А когда "новокупку" ведут домой, то из-под ног по дороге поднимают щепочку или палочку и ею погоняют. Когда же приведут корову во двор, погонялку эту забрасывают: - Как щепочке не бывать на старом месте, как палочке о том же не тужить и не тосковать, так бы и купленная животина не вспоминала старых хозяев и не сохла по ним. Затем "новокупку" прикармливают кусочком хлеба, а к домовому прямо обращаются и открыто, при свидетелях, кланяются в хлевах во все четыре угла и просят: поить, кормил), ласкать и холить и эту новую, как бывалых прежних. С домашнего скота добрый домовой переносит свои заботы и на людей. Охотнее всего он старается предупреждать о несчастьях, чтобы умелые хозяева успевали приготовишься к встрече и отвратить от себя напасть заблаговременно. Люди догадливые в таких случаях без слов разумеют те знаки, какие он подаст, когда ему вздумается. Так, например, если слышится плач домового, иногда в самой избе, то быть в доме покойнику. Если у трубы на крыше заиграет в заслонку – будет суд из-за какого-нибудь дела и обиды; обмочит домовой ночью - заболеет тот человек; подергает за волосы - остерегайся, жена: не ввязывайся в спор с мужем, не грызись с ним, отмалчивайся, а то верно прибьет и очень больно. Загремит домовой в поставке посудой - осторожнее обращайся с огнем и зорко поглядывай, не зарони искры, не вспыхнула бы непотушенная головешка, не сделался бы большой пожар и т.д. Плачет и охает домовой - к горю, а к радостям скачет, песни играет, смеется; иногда, подыгрывая на гребешке, предупреждает о свадьбе в семье, и т.п. Все хорошо знают, что домовой любит те семьи, которые живут в полном согласии, и тех хозяев, которые рачительно относятся к своему добру, в порядке и чистоте держат свой двор. Если из таких кто-нибудь забудет, например, замесить коровам корм, задать лошадям сена, то домовой сам за него позаботится. Зато ленивым и нерадивым он охотно помогает запускать хозяйство и старается во всем вредить: заезживает лошадей, мучает и бьет скотину; забивает ее в угол яслей, кладет ее вверх ногами в колоду, засоряет навозом двор, давит каждую ночь и сбрасывает с печи и полатей на пол хозяина, хозяйку и детей их, и т.д. Впрочем, помириться с рассерженным домовым нетрудно – для этого стоит только положить ему под ясли нюхательного табаку, до которого он большой охотник, или вообще сделать какой-нибудь подарок, вроде разноцветных лоскутьев, старинной копейки с изображением Егория на коне, или просто горбушки хлеба, отрезанной от непочатого каравая. Однако иногда бывает и так, что, любя хороших хозяев, он между тем мучает скотину, а кого любит - на того наваливался во сне и наяву, не разбирая ни дня, ни ночи, но предпочитая, однако, сумерки. Захочет ли домовой объявится с печальным или радостным известием, или пошутить и попроказить - он предпочитает во всех таких случаях принимать на себя вид самих хозяев. Только (как успевали замечать некоторые) не умеет он при этом прятать своих лошадиных ушей. В таком образе домовой не прочь и пособить рабочим, и угостить иного даже курительным табаком, и помешать конокрадам, вырядившись для этого в хозяйское платье и расхаживая по двору целую ночь с вилами в руках, и т. п. Под г. Орлом рассказывают, что однажды домовые так раздобрились для своих любимых хозяев, что помогали им в полевых работах, а одного неудачливого хозяина спасли тем, что наладили его на торговлю и дали возможность расторговаться с таким успехом, что все дивились и завидовали. Заботы и любовь свою к семьям иной "доможил" простирает до такой степени, что мешает тайным грехам супругов и, куда не поспеет вовремя, наказывает виноватого тем, что наваливается на него и каждую ночь душит. При этом, так как всей нечистой силе воспрещено самим Богом прикасается к душе человеческой, ю, имея власть над одним телом, домовые не упускают случая пускать в ход и шлепки до боли и щипки до синяков.​ Не успеет виновная, улегшись спать, хорошенько забыться, как почувствует в ногах тяжесть, и пойдет эта тяжесть подниматься к горлу, а там и начнет мять так сильно, что затрещат кости и станет захватывать дыхание. В таких случаях есть только одно спасение - молитва, да и то надо изловчиться, суметь собраться с духом и успеть проговорить вслух ту самую, которую не любят все нечистые: "Да воскреснет Бог"*(* Во многих глухих местах Костромской губернии, и в Калужской, сохранились обычаи вешать над стойлами конюшен и насестами в курятниках "куриных и лошадиных богов" Для коней таковым "богом" служил особенный камень с дыркой, или горлышко от кувшина. )

Категория: Славянские мифические существа      Просмотров: 1731   Теги: приметы, обряды, хозяин дома, Мифы, легенды, домовой, славянские мифические существа

Категории

www.silnye-zagovory.com

Кто же такой Домовой — Славянская культура

Мир вокруг полон бестелесными формами жизни от простейших «амеб» до высокоразвитых разумов. Разные формы жизни питаются различными энергиями, кто что умеет усваивать. Люди время от времени излучают огромное количество различных энергий. Некоторые бестелесные формы жизни как пиявки прилипают к человеку и сосут энергию. Домовой — это энергетическая форма жизни, которая как кошка привязывается к месту, примерно таких же размеров, но живет лишь в замкнутом помещении. Домовые поселяются не только в домах, квартирах, но и в автомобилях, в офисах и так далее, кому где теплее и уютнее.

Домовой занимается охраной помещения. Домо-Вой то есть воин, см. Городо-Вой — страж порядка (милиция). Воин-хранитель. Он заинтересован в том чтобы это помещение не занял другой Домовой, поэтому не спит даже по ночам.

Домовой может регулировать энергетику в помещении, может погрузить человека в сон, может помочь бодрствовать всю ночь, может играть с детьми и с котятами, есть случаи когда Домовой играл с людьми пряча нужную вещь.

Кроме Домового есть Банник, Дворовой. С Домовым можно подружиться. Есть много обращений к Домовому, простой пример: отходя ко сну многие говорят про себя такое обращение (не вслух, а мысленно): «Покойной ночи Богам и Предкам, спокойной ночи Домовому, покойной ночи всем добрым людям» (с-покойной, потому как Домовой ночью бодрствует. Тут желается бодрствование с покоем, то есть без происшествий). Есть много других обращений конкретно к Домовому...Чтобы выполнять задание ему нужна дополнительная энергия, поэтому Домового при этом прикармливают пищей чтобы он не тянул энергию с людей.

Как общаться с Домовым. Домовой — добрый Дух, хранитель домашнего очага. Иногда его называют Хозяин, Дедушко, Соседушко, Лизун, Шишок, иногда Степан Кузьмич или просто Кузьмич, Нафаня (от слова Навь), Егорыч, Доброхоз. Домовой очень не любит, когда его называют Чертом. «Чортъ» — живущий «за чертой» человеческого восприятия. Христиане не признают Домового, считая его бесом. Говоря современным языком, Домовой — это энергетическая структура любого помещения. В любом помещении (даже в автомобиле) есть Домовой. Он использует пространство замкнутого помещения и не любит, когда кто-то стоит в проходах. Домовой терпеть не может, когда в помещении ругаются, скандалы, пьянки.

Фигурка Домового, начиная от двух вершков и заканчивая аршином, присутствует в Славянском доме. Для Домового отводится специальный угол, куда ставят его изображение. Напротив входа в дом: левый противоположный угол — Красный угол, где стоит Куммир Рода, а правый противоположный угол — Хозяйский угол, где стоит фигурка Домового. Для тех, кто живет в общежитии, снимает комнату или угол, выбирается доступный угол. Если нет фигурки Домового — можно поставить фотографию или рисунок или вообще только блюдце для прикормки.

Христиане Красный угол называют то Красным то Белым, а Хозяйский называют Черным. У Христиан в Красном углу иконостас, Божничка, а в Черном углу они ставят сундук. Идол — это Куммир, который стоит в долине, а Куммиры стоят на возвышенности, на холме. Поэтому, Куммир не стоит ставить на пол, а обязательно на тумбочку или на полку. В Хозяйский угол, рядом с изображением Домового ставят прикормку — блюдце, на которое ложат еду. Может стоять и несколько чашек. Считается, что Домовой живет под печкой, в подпечье.

Для того, чтобы подружиться с Домовым берется блюдце из Хозяйского угла, ставится на обеденный стол, откладывается часть еды со своей тарелки и, закрыв глаза, представив доброе лицо, произносится вслух: «Домовой-Домовой, потрапезничай со мной!». После еды это блюдце ставится в Хозяйский угол с поклоном. Домовой питается энергетикой этих продуктов. Сам Ритуал обращения к Домовому по своей сути напоминает молящегося перед иконой: «Стань ликом своим в Хозяйский угол, возри на фигуру или представь себе Образ (всякий раз един и тот же Образ), сосредоточься на нем, сотвори обращение, поставь прикормку и сотвори поклон.» Прикормка (еда) лежит славянские сутки, после чего она сжигается.

Обращения: «Домовой-Домовой, поиграй с моим (/ее) ребенком.» — ребенок будет тихо играть с Домовым, пока его не окликнут по имени. Важно знать, что имя ребенка — ключ к ребенку. «Домовой-Домовой, успокой мое (/ее) дитя» — для усыпления ребенка. Если человеку не спится, он может сказать: «тук-тук. чок-чок, повернись на другой бочок!», предварительно представив Образ и поставив с поклоном прикормку. Эта фраза меняет энергетическое состояние организма со сна на бодрствование, с бодрствования на сон. Поэтому, эта же фраза действует и для того, чтобы оставаться бодрым. Это можно делать и вне дома: на работе, в машине. Для этого в машине, в бардачке или в другом удобном месте, ставится блюдце, на которое ложится прикормка. Для того, чтобы найти потерянное: «Домовой-Домовой, поиграл и отдай!» — произносится с прикормкой до трех раз. Против воров, на ночь: «Эй, Дедушка, ты не засни, в ночь порядок наведи, присмотри чтоб дети спали, чтобы мыши не пищали, будь хозяином во всем, сохрани (/содержи) в порядке дом!». Против воров, когда уходят из дому: «Эй, Дедушко, ты не засни, по-своему распоряди ся с вором, ходи вокруг двора дозором и все, как следует, храни». При каждом новом обращении прикормку ставить с поклоном обязательно. Если что-то не ладится: «Домовой-Домовой, помози в деяниях наша, будут тебе щи да каша!» или: «Домовой-Домовой, помози в делах моих». При покупке домашней скотины: «Хозяин с Хозяюшкой, принимайте мою скотинушку!» — произносится после того, как принесший хозяин обтер ее рубахой или платком, постелил на пороге двора — скотина его перешагивает. Потом этот платок (рубаху) следует сжечь за калиткой на улице. Обращение перед сном: "Покойной ночи Богам и Предкам, спокойной ночи Домовому, покойной ночи всем добрым людям. Объясняю: покой — состояние покоя, однако Домовой ночью не спит, поэтому ему желают светлого покоя и говорят: «спокойной ночи». Если кто-то продолжает бодрствовать ночью ему желают спокойной ночи, то есть ночи с покоем, ночи без происшествий.

При переезде в новое жилье Домового берут с собой: берется единичный лапоть, ставится в подпечье и произносится: «Домовой-Домовой, садись в сани — поезжай с нами!» Это делается после выноса всех вещей. В новую квартиру впускают сперва черную кошку, затем Домового. Если кошка убегает из квартиры, квартиру нужно «очистить». Фраза такая: «Домовой-Домовой, мы приехали домой!» Домового (лапоток) ставят в подпечье (или на кухне), рядом ставят миску с молоком и произносится вышеупомянутая фраза.

Похожие статьи:

Гостиная → Так сколько ученых сожгли церковники?

Славянские символы → Крест как символ смерти

Боги, духи и существа → Черти: какая она, настоящая нечисть?

Боги, духи и существа → Встречи с нечистью

История → Русская вера!

Рейтинг

последние 5

slavyanskaya-kultura.ru

Домовой. Предания русского народа

Бог при столпотворении Вавилонском наказал народ, дерзнувший проникнуть в тайну его величия, смешением языков; а главных из них, лишив образа и подобия своего, определил на вечные времена сторожить воды, леса и горы. Кто в момент наказания находился в доме, сделался — домовым, в горах — горным духом, в лесу — лесовиком. Поверье прибавляет, что, несмотря на силу греха, раскаяние может обратить их в первобытное состояние, поэтому народ видит в этих бестелесных существах падших людей и придает им человеческие формы и свойства.

По общим понятиям, домовой представляет дух бескрылый, бестелесный и безрогий, который живет в каждом доме, в каждом семействе. От сатаны он отличается тем, что не делает зла, а только шутит иногда, даже оказывает услуги, если любит хозяина или хозяйку. Он перед кончиною кого-нибудь в семействе воет, иногда даже показывается кому-нибудь из семейства, производит стук, хлопанье дверями. По общему поверью, живет он зимою близ печки, или на печи, а если у хозяина есть лошади и конюшня, то помещается близ лошадей. Если лошадь ему нравится, то домовой холит ее, заплетает гриву и хвост, дает ей корма, от чего лошадь добреет, и напротив, когда ему животное не по нраву, то он ее мучает и часто заколачивает до смерти. Поэтому многие хозяева покупают лошадей той масти, которая ко двору, то есть любима домовым.

Если домовой полюбит домашних, то он предупреждает в несчастье, караулит дом и двор; в противном же случае, он бьет и колотит посуду, кричит, топает и проч.

Говорят, что он не любит зеркал, также козлов, а равно тех, кто спит близ порога. Иногда слышат, как он, сидя на хозяйском месте, занимается хозяйской работой, между тем как ничего не видно. Особенно любит домовой жить в банях и париться, а также в ригах и в других теплых местах.

В простом народе к домовому питают уважение, так что мужичок боится его чем-либо оскорбить и даже остерегается произнести его имя без цели. В разговорах не называют его домовым, а «дедушкой, хозяином, большим или „самим“». При переезде из одного дома в другой хозяева непременной обязанностью считают в последнюю ночь, перед выходом из старого дома, с хлебом-солью просить домового на новое место. Хозяйство каждого, по их мнению, находится под влиянием домового.

Если домовой рассердится на хозяина, то он начинает проказить; в этом случае перед порогом зарывают в землю череп или голову козла.

(М. Забылин)

В Смоленской губернии (в Дорогобужском уезде) видели домового в образе седого старика, одетого в белую длинную рубаху и с непокрытой головой. Во Владимирской губернии он одет в свитку желтого сукна и всегда носит большую лохматую шапку; волосы на голове и в бороде у него длинные, свалявшиеся. Из-под Пензы пишут, что это старичок маленький, «словно обрубок или кряж», но с большой седой бородой и неповоротливый: всякий может увидеть его темной ночью до вторых петухов. В тех же местах, под Пензой, он иногда принимает вид черной кошки или мешка с хлебом.

Поселяясь на постоянное житье в жилой и теплой избе, домовой так в ней приживается на правах хозяина, что вполне заслуживает присвоенное ему в некоторых местностях название доможила. Если он замечает покушение на излюбленное им жилище со стороны соседнего домового, если, например, он уличит его в краже у лошадей овса или сена, то всегда вступает в драку и ведет ее с таким ожесточением, какое свойственно только могучей нежити, а не слабой людской силе. Но одни лишь чуткие люди могут слышать этот шум в хлевах и конюшнях и отличать возню домовых от лошадиного топота и шараханья шальных овец. Каждый домовой привыкает к своей избе в такой сильной степени, что его трудно, почти невозможно выселить или выжить. Недостаточно для того всем известных молитв и обычных приемов. Надо владеть особыми притягательными свойствами души, чтобы он внял мольбам и не признал бы ласкательные причеты за лицемерный подвох, а предлагаемые подарки, указанные обычаем и советом знахаря, за шутливую выходку. Если при переходе из старой рассыпавшейся избы во вновь отстроенную не сумеют переманить домового, то он, не задумываясь, остается жить на старом пепелище среди трухи развалин в холодной избе, несмотря на любовь его к теплому жилью. Он будет жить в тоске и на холоде и в полном одиночестве, даже без соседства мышей и тараканов, которые, вместе со всеми другими жильцами, успевают перебраться незваными. Оставшийся из упрямства, по личным соображениям, или оставленный по забывчивости недогадливых хозяев, доможил предпочитает страдать, томясь и скучая, как делал это, между прочим, тот домовой, которого забыли пригласить с собой переселенцы в Сибирь. Он долго плакал и стонал в пустой избе, — и не мог утешиться. Такой же случай был и в Орловской губернии. Здесь, после пожара целой деревни, домовые так затосковали, что целые ночи были слышны их плач и стоны. Чтобы как-нибудь утешить их, крестьяне вынуждены были сколотить на скорую руку временные шалаши, разбросать возле них ломти посоленного хлеба и затем пригласить домовых на временное жительство: «Хозяин-дворовой, иди покель на спокой, не отбивайся от двора своего».

В Чембарском уезде (Пензенской губернии) домовых зазывают в мешок и в нем переносят на новое пепелище, а в Любимском уезде (Ярославской губернии) заманивают горшком каши, которую ставят на загнетке.

При выборе в избе определенного места для житья домовой неразборчив: живет и за печкой, и под шестком, поселяется под порогом входных дверей, и в подызбице, хотя замечают в нем наибольшую охоту проводить время в голбцах (дощатых помещениях около печки со спуском в подполье) и в чуланах. Жена домового доманя (в некоторых местах, например, во Владимирской губернии, домовых наделяют семействами) любит жить в подполье, причем крестьяне при переходе в новую избу зовут на новоселье и ее, приговаривая: «Дом-домовой, пойдем со мной, веди и домовиху-госпожу — как умею — награжу».

Когда «соседко» поселяется на вольном воздухе, например, на дворе, то и зовется уже «дворовым», хотя едва ли представляет собою отдельного духа: это тот же «хозяин», взявший в свои руки наблюдение за всем семейным добром. Его также не смешивают с живущими в банях баенниками, с поселившимися на гумнах овинниками и т. п. Это все больше недоброхоты, злые духи: на беду людей завелись они, и было бы большим счастьем, если бы они вовсе исчезли с лица земли. Но как обойтись без домового?

(С. Максимов)

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

history.wikireading.ru

Домовой | Древнерусский словарик - славянская мифология

ДОМОВОЙ — дух дома (полудух). Живет в доме, во дворе дома. Может принимать вид хозяина дома и в этом виде показываться людям. Представления о его облике очень многообразны. Его представляли в виде небольшого седого старичка, одетого в белую рубаху, и в виде старичка, покрытого шерстью. Где-то считали, что он черен, лохмат и здоров, как медведь, но может принимать вид собаки, а чаще кошки. Может он проявиться и в виде тени.

Домового старались всячески задобрить, оставляли для него еду. Считалось, что в том доме, где домовой полюбит хозяев и особенно хозяина, там он будет оберегать и весь дом, и самих домашних, будет кормить и холить домашнюю скотину, расчесывать лошадям хвосты и гривы. В этом случае он печется обо всем, в том числе и самому хозяину расчесывает бороду и заплетает ее в косы. Если предвидится какое-то несчастье, то он, чтобы предупредить хозяев, будет стонать басом в переднем углу в подполье.

«Тому, кого любит, завивает волосы и бороды в косы, а кого не любит, то ночью щиплет до синяков. По этим синякам судят о какой-нибудь неприятности, особенно если синяк больно. Также наваливается во время ночи на спящего и давит его, так что в это время нельзя ни пошевелиться, ни слова сказать».

Если же домовой не полюбит дом или хозяев, то разоряет все хозяйство под корень. Мучает скот и переводит его. Не дает покоя хозяевам, тревожит и беспокоит их по ночам, шумит и ломает все в доме, вопит дурными голосами, топает, бьет посуду.

Детушки матушке жаловались,

Спать ложиться закаивались:

Вольно тревожит нас дед-непосед,

Зла творит много и множество бед,

Ступней потопчет, столами ворочит,

Душит, навалится, щиплет, щекочет.

А. С. Грибоедов

По ночам ходит он в конюшни,

Чистит, холит коней боярских,

Заплетает гриву им в косички,

Туго хвост завязывает в узел.

Как не взлюбит он вороного.

На вечерней заре с водопою

Обойду я боярские конюшни

И зайду в стойло к вороному —

Конь стоит исправен и смирен.

А поутру отопрешь конюшню,

Конь не тих, весь в мыле, жаром пышет,

С морды каплет кровавая пена.

Во всю ночь домовой на нем ездил

По горам, по лесам, по болотам,

С полуночи до белого света —

До заката месяца ...

А. С. Пушкин

Чтобы домовой не заездил коня, надо было на шею коню привязать кнут и лапти: домовой подумает, что это сидит сам хозяин, и коня уже не тронет. Чтобы узнать, как исправить дело, надо на ночь сесть в угол клети и накрыться бороною, чтобы он не достал сидящего там. Когда он натешится над животным, тогда его можно спросить, что надо сделать, и он ответит.

Считалось, что 28 января по старому стилю домовому на ночь надо обязательно оставить гостиниц, иначе он из доброго превратится в лихого. Для предотвращения такой напасти в устье печки оставляли горшок с кашей, обложив его горячими углями: в полночь домовой выйдет из-под печки, поужинает и станет добром служить хозяевам.

Домового опасались 30 марта по старому стилю, или 12 апреля — по новому. Считалось, что в этот день он не узнает своих хозяев. Весь год живет смирно, о хозяйстве радеет, скотину взрежет и холит пуще самого хозяина и лешего даже приструнит. А тут вдруг взбесится, скотину распугает, солому развеет, сани по вору раскидает и даже собак перекусает. То и нечистая сила с ним за целый год расправляется за все то доброе, что он людям сделал то ли по весне вдруг жениться захотелось... А некоторые считают, что он в это время шкуру старую сбрасывает — вот и злится от боли. На этот день домового закармливали. Ему оставляли еду с приговорами:

«Хозяин-батюшка, хлеб-соль прими, скотинку веди».

«Дедушка-соседушка, всех пой, корми овечушек, ладь ладно, а гладь гладко и стели и мягко».

При новоселье домового тоже приглашали новое жилище. Из протопленной печи нагребали горшок углей, накрывали его скатертью и открыв дверь, обращались к заднему углу с словами: «Милости просим, дедушка, к нам на новое жилье». Или, раскланиваясь на все четыре угла, говорили: «Хозяинушка-господин . Пойдем в новый дом на богатый двор, на жить на бытье, на богачество». После чего несли  накрытый горшок в новый дом, скатерть встряхивали по всем углам — выпускали домового, а угли высыпали в печь. Переехав в новый дом, первый ломоть хлеба, отрезанный за первым обедом, зарывали в правом углу на чердаке со словами: «Кормильчик, кормильчик, приходи в новый дом, хлеба здесь кушать и молодых хозяев слушать».

В иных местах считалось, что при переезд в новый дом хозяин должен положить в подполье небольшой, но целый хлеб, соли и чашку молока. Ночью в одной рубашке, пятясь задом он должен прийти в старый дом и сказать «Кланяюсь тебе, хозяин-батюшко, и прошу тебя пожаловать к нам в новые хоромы: там для тебя и местечко тепленькое и угощеньице маленькое сделано».

Чтобы домовой в новом доме был добр к хозяевам, еще в старом доме надо было замесить тесто из белой муки, вместе с кошкой или котом принести в новый дом и испечь из него булку. Ели ее на третий день за ужином. На стол полагалось поставить закусок побольше, всем налить вина, в том числе и рюмку для домового, и все должны были с нею чокаться. Булку разрезали на всех, оставляя горбушку для домового. Затем эту горбушку, поселив три раза, вместе с наполненной до краев рюмкой оставляли на печке, приговаривая при этом: «Хозяин-батюшка, сударь домовой, меня полюби да пожалуй, мое добро береги, мою скотину береги, мое угощенье прими и вина отпей из полной чаши». После этого следовало поклониться печке с трех сторон по три раза и поднести к ней кошку в подарок домовому, говоря: «Дарю тебе, домовой-батюшка, мохнатого зверя на богатый двор».

Ну, а уж если у кого поселялся лихой домовой, то вывести его мог только знахарь: ровно в полночь надо было зарезать петуха, выпустить его кровь на голик и этим голиком, да обязательно с заговорами, вымести все углы и в доме, и во дворе.

data-ad-layout="in-article"data-ad-format="fluid"data-ad-client="ca-pub-4932468968609758"data-ad-slot="1163689543">

Домовой — у славянских народов домашний дух, мифологический хозяин и покровитель дома, обеспечивающий нормальную жизнь семьи, здоровье людей и животных, плодородие.

От бесов он отличается тем, что не делает большого зла, а только шутит иногда, даже оказывает услуги, если любит хозяина или хозяйку.

Перед смертью кого-нибудь из семейства воет, иногда даже показывается кому-нибудь, стучит, хлопает дверьми и пр.

По общему поверью, живет он по зимам около печи или на печи, а если у хозяина есть лошади и конюшня, то помещается около лошадей. Если лошадь ему правится, то домовой холит ее, заплетает гриву и хвост, дает ей корм, отчего лошадь добреет, и напротив, когда ему животное не по нраву, то он его мучает и часто заколачивает до смерти, подбивает под ясли и пр. От этого мнения многие хозяева покупают лошадей той масти, которая ко двору, то есть любима домовым.

Если домовой полюбил домашних, то он предупреждает о несчастье, караулит дом и двор, в противном же случае он бьет и колотит посуду, кричит, топает и пр. Тому, кого любит, завивает волосы и бороды в косы, а кого не любит, того ночью щиплет до синяков. По этим синякам судят о какой-нибудь неприятности, особенно если синяк сильно болит. Также наваливается во время ночи на спящего и давит его, так что в это время нельзя ни пошевелиться, ни сказать ни слова. Обыкновенно эта напасть наваливается на того, кто спит на спине, в это время спрашивают, к худу или к добру, а домовой отвечает мрачным голосом — «да» или «нет».

На Русском Севере записаны такие былички. «Ну, а я видела домового, не то, что видела... Это было перед смертью тетушки. Тетушка умерла тут, так мне весть подавало. И он даже привалился к боку, хозяин, такой лохматый. Он прямо на кровать пришел ко мне. Я его не видела глазами, а рукой пощупала. Я слышала — шорох был на кровати, а потом он даже вот так за бок захватил меня и за спину ко мне лег. А я одна была в доме-то. А потом я стала молитвы творить, и он исчез. А потом тетушка умерла.

Хозяин-домовой в каждом доме есть. Да не в каждом доме он покажется. А бывает, что и покажется — если весть подает. Вот, например, случится что-нибудь с детьми или внуками, родными — домовой обязательно вечером покажется. В окно поколотится или в двери поколотит. Дает весть, значит, он знает, что должно быть. И во многих домах это бывает. Мой муж умирал. Вот что произошло за несколько часов до его смерти. Я на кровати лежу, а муж встал с дивана и в проем двери смотрит. Спрашивает меня:

— А ты, Клаша, спишь? Я спала.

— А ты никого не видела в избе-то? А вот ты, Клашенька, не видела. Пришел мужчина такой, как я. Только стол обошел. И потом вышел и дверью хлопнул. Я ждал-ждал — а на улицу никто не вышел.

Муж умер на следующее утро. Это ему хозяин домовой показался».

«Построил один наш мужичок зимовье. Скот там пасти. Скотину перегнал. А перед тем попросился у домового: „Хозяин-хозяин, пусти меня к себе и скотинку мою жалуй!" На ночь каши наварил полный горшок, сам не тронул, а на шесток домовому поставил.

Загнал во дворы скотину, стал жить, пасти. И как-то раз дождь был. Он промок весь, к вечеру загнал во дворы, пошел, согрелся и уснул. Спит, вдруг кто-то его за плечо встряхнул: „Хозяин, хозяин! А быки-то твои изгородь разбили, ушли вверх по оврагу!"

Выбежал: правда, дворы пусты. Он — на коня и вверх по оврагу. Уже в вершине их догнал, заворотил.

Потом снова как-то спит, слышит: „Хозяин, у тебя зимовье горит!" Проснулся: вот беда, огнем все занялось! Он говорит: „Дедушка-домовой, помогал бы мне тушить-то". И сразу дело лучше пошло, затушил скоро, ничего как-то не погорело».

Считается, что домовой не любит зеркал, также козлов, а равно тех, кто спит около порога или под порогом. Иногда слышат, как он, сидя на хозяйском месте, занимается хозяйской работой, между тем как ничего этого не видно.

В простом народе к домовому питают уважение, боятся его чем-либо оскорбить и даже остерегаются произнести его имя без цели. В разговорах не называют его домовым, а «дедушкой, хозяином, набольшим или самим».

При переезде из одного дома в другой непременною обязанностью считают в последнюю ночь, перед выходом из старого дома, с хлебом-солью просить домового на новое место. Хозяйство находится под влиянием домового. Без особого приглашения домовой не может покинуть старого дома и мстит новому хозяину, изводя у него скотину, причиняя другие убытки в хозяйстве. Домовой, оставшийся в старом доме, плачет и воет по ночам, а семью, не позвавшую его, в новом доме ждут несчастья, болезни, падеж скота и разрушение хозяйства. В одном из орловских сел рассказывали, что когда в селе сгорело несколько домов, то домовые, оставшись после пожара без крова, так стонали и плакали, что для каждого из них построили временные шалашики, положили возле них по ломтю посоленного хлеба и попросили: «Хозяин-дворовой, иди покель на спокой, не отбивайся от двора своего».

Говорят, что домовой не любит ленивых. Если домовой не будет любить хозяина, то он начинает проказить, в этом случае пред порогом дома зарывают в землю череп или голову козла, а если его проказы выражаются в самовозгорании предметов, нехороших надписях на стенах и прочего в этом роде, то тогда домовому следует показать, кто в доме хозяин. Надо взять в руку кнут с железным наконечником или ремень и, обходя дом и стегая мебель, стены, пол и вещи, приговаривать властным и сильным голосом:

«Знай свое место, знай свое место.

Ты, домовой, должен дом стернь, хозяйство беречь,

Да хозяйке угождать, а не воевать,

Знай свое место, знай свое место».

Слова можно говорить любые, главное — чтоб они были произнесены хозяином дома.

Спастись от разгневанного домового, если он примется душить, можно бранью и крестным знамением, а вот молитвы он не боится. Если он мучает скотину, то хребты животных и углы хлева надо обязательно намазать дегтем, а еще помогает, если в хлев ввести медведя или козла, повесить убитую сороку либо зеркало. В качестве оберега от чужого домового в хлеву вешали вейки, сплетенные на Троицу.

data-ad-client="ca-pub-4932468968609758"data-ad-slot="2423584382"data-ad-format="auto">

Вконтакте

Facebook

Twitter

Google+

Мой мир

Одноклассники

drevnerus.ru

---

Смотрите также

• 
  Как определить какое животное мне подходит по духу
• 
  Для кого главная цель философии обеспечение безмятежности духа
• 
  Как сделать освежитель воздуха своими руками из духов
• 
  Дух погибшего в огне пв в каком хроно
• 
  Вера в существование многочисленных духов одухотворение явлений природы
• 
  В книжно письменной речи используется фразеологизм дух времени
• 
  Человек как тело и дух реферат по философии
• 
  Может ли бог простить хулу на духа святого
• 
  100 лучших ароматов как выбирать и носить духи
• 
  Вебер м протестантская этика и дух капитализма книга
• 
  Как воспитать в себе силу духа и воли