Песнь о силе духа
Инок59
Песнь о силе духа
По мотивам книги
ДЖЕКА ЛОНДОНА
«Звёздный скиталец»
с 1 по 4 части
ГЛАВА 1
Динамит…или история одной подлости.
ПРЕДИСЛОВИЕ
-« Не в полной наготе, не в полноте забвенья…».
Мне с рожденья казалось, что мир- это сон
И я вынужден в нем находиться.
Что ошибкою страшною мозг мой пленён,
В теле душу заставив томиться.
Но с годами уверили мысли меня,
Что реальность верна, но сурова.
И лишь сны до сих пор сердце в да
ли манят,
Чтоб раскрыть мирозданья основу.
Мы, рождаясь, подспудно память прошлых времён
За собою в мир новый приносим.
Но пространства и времени ход изменён,
От того возникают вопросы.
Все мы в детстве частенько летали во сне,
Открывая лазурные дали.
И встречая знакомые лица, вполне,
Сон прервав, оставались в печали.
Но откуда же в памяти образы грёз,
Живописных и точных в деталях?
Шум прибоя и нежная свежесть берёз,
Что с рожденья не видел в реале.
Ну а сонм нежных чувств, что приходит порой,
Объяснить как подобную тему.
Нам твердят:- Это опыт,- усомнюсь я, постой,
Описать как ,не видя, проблему.
Ярких красок палитра, и миры,
Возникающие из подсознанья.
Это жизней прошедших скупые дары,
Заблокированные .
... .
Страх и боли, кошмары, другие миры,
И ведь разумом сны принимаем...
Но ведь страх - это опыт, мы рождаемся с ним,
Значит, с опытом перерождений.
Но едва первый крик мир о нас возвестил,
Пеленают нас сонмом сомнений.
Сколько помню себя, всегда верил всерьёз,
Что был в прошлом я .
Королём и рабом, сгустком нервов и слёз,
В окружении .
В три, в четыре, и в пять ещё был не ,
В этом теле лишь .
В новой форме застыв, разум боль умалял,
И...сознание тихо забылось.
Я страдал, я от страха кричал по ночам,
Чтоб сквозь смесь прошлых жизней прорваться.
Но ведь сны, как известно не подвластны врачам,
И в бреду БОГ сподобил остаться.
*** *** ***
-Я раскрою Вам тайну: погубил меня гнев,
Хоть я был и умён и успешен.
Через несколько дней, как решенье проблем,
Дэррель Стэндинг в тюрьме был повешен.
Но, беседуя с Вами через этот дневник,
Уверяю Вас - это пустое...
И мой дух, что когда - то как искра возник,
Лишь сменил в жизни точку .
ЧАСТЬ 1
Восемь лет как назад, я профессором был,
Вы должны знать всё, чтобы поверить.
Я в порыве гнева убил,
И тюрьма отворила мне двери.
Тот убитый, коллега, но дело не в том,
Я был пойман и не отпирался.
Спор возник между нами из личных проблем,
Я вменяем был, но не сдержался.
Мне пожизненно дали, и мотая свой срок,
Я в СанКвентине принял квартиру,
Мне судьба за гордыню преподала урок,
И отрезала доступы к миру.
Я пять лет из восьми, в одиночке провёл,
Словно заживо погребённый.
Но по случая воле, свободу обрёл,
Позабытый в миру заключённый.
Мрак рассеяла вера, мой разум прозрел,
И сквозь пытки и боль истязаний,
Я БОЖЕСТВЕННЫЙ промысел в жизни узрел,
И поднялся над гнётом страданий.
Мне не страшен тот миг, что назвали концом,
Я ведь знаю, пред нами вся вечность.
Пусть в глазах надзирателей стану глупцом,
Но не выдам, не сдам человечность.
И когда выбьют стул, я покаюсь:- Готов…
И сквозь шумы предсмертного хрипа,
Прошепчу я с усилием несколько слов:
-Прости, ГОСПОДИ, сумрачных типов.
Я кончаю главу, уже девять часов,
В коридоре убийц гасят свечи.
Надзиратель дежурный проверил засов,
Истекает ещё один вечер.
ЧАСТЬ 2.
Очевидно, злой рок, вновь восстал на меня,
Мою гордость терзая незримо.
Жизнь внушала:- Смирись, моё тело храня,
Но прослыл я здесь .
Невдомёк здешним , что полёты души,
Не стесняют тюремные своды.
Разве пытки способны ДУХ и ЧЕСТЬ сокрушить,
У того кто рождён быть СВОБОДНЫМ.
Я не буйствовал, нет, просто живость ума
Против рамок восстала рутины.
Но встречались в штыки все дела и слова,
Унижая меня без причины.
Мне бессмысленный труд очень стал нестерпим,
Я пытался улучшить машины.
Но того лишь добился, что стал ,
И за признак ума стал .
На меня донесли, и я в карцер попал,
Где лишился и пищи и света.
Но мой пыл к справедливости там не пропал,
Был побоям подвержен за это.
Я опять взбунтовался, снова карцер и вот
Тюк соломы, побои и грубость.
Как покой свой посредственность здесь стережёт,
Как бесчинствуют подлость и тупость!
Осознав, что не сломлен, озверели совсем
Лишь за то, что на них не похожий.
И в кончился день,
И я думал, что тоже.
Изощрённее пытки не выдумал свет,
Бросив на пол ничком, пеленали.
И коленом сдавив, убирали ,
Так, что б даже дышать мог едва ли.
Мозг, взрываясь от страха, жаждет мышцы напрячь,
Собирая последнюю волю.
В ритме бешеном сердце срывается вскачь,
Захлебнувшись ужасною болью
На попытки вздохнуть... только сдавленный стон,
И попыток бесплодных старание.
Мысль в агонии бьётся: - Ну всё, обречён,
Вот и всё... ускользает сознание.
...Сквозь кровавую дымку, боль в суставах и жил,
Моё «я» возвращалось со страхом.
Кто - то веки подняв, вдруг промолвил:- Он жив,
Поскорей развяжите рубаху...
Словно тыщи иголок вонзились мне в плоть,
Онеменье проходит неспешно.
Дрожь суставов и вен невозможно унять,
В каждой клеточке боль повсеместно.
-Ну довольно с него,- прозвучал баритон.
-Доктор, дайте воды полстакана.
Приказал наш начальник тюрьмы Этертон,
И ушёл, забирая охрану.
Я не в силах глотать, зубы, стиснув стакан,
О стекло дрожью скрежет отбили.
В голове чехарда, пред глазами туман,
И я снова забылся в бессилье.
Словно вечность прошла, а по времени час,
Рассказал мне потом надзиратель.
Так познал я рубашку тогда в первый раз,
Но вернёмся к рассказу читатель.
ЧАСТЬ 3
Умный тоже бывает жестоким,
Но посредственный злобен вдвойне.
Он по жизни бредёт одиноким,
Проигравши в духовной войне.
Сторожа и другие начальники,
Утверждались, насилье творя.
Ведь ущербность души изначально
Проявляется, мир не любя.
Им не ведома суть сострадания,
Безнаказанность портит сердца.
И не люди они, а создания,
Раз под маской живут подлеца.
...Был в тюрьме поэт - каторжник злобный,
Трус, доносчик и подлый лгун, шпик.
Надзирателям очень удобный,
Он предательством достиг.
Заслужить чтоб досрочно свободу,
Он решил спровоцировать всех.
Обманул он не мало народа,
Имитировав ложный побег.
Так как зеки его презирали,
Он придумал коварнейший план.
Убедить их в побеге в начале,
Захотел он, подстроив обман.
Выкрав сонник в тюремной аптеке,
Усыпить он охранника смог,
Чтоб поверили ироду зэки.
А начальству представил подлог.
Сторож был, несомненно, уволен,
Сорок стали мечтать.
Сесиль Винвуд был очень доволен,
Что всех ловко сумел оболгать.
Но коварство подлейшего плана,
Обрело свой законченный вид
Лишь тогда, как подставив охрану,
Он сказал, что в тюрьме динамит.
Для меня ж откровением стало,
Что я якобы был главарём,
Что взрывчатку, ни много, ни мало,
Мы зарыли с ним вместе, вдвоём.
Сорок схвачены были,
В карцер брошены также, как я,
День и ночь, нас пытали и били,
Чтоб узнать, где взрывчатку таят… poembook.ru Глава 3 Песнь о силе духа
Инок59
Песнь о силе духа
«СКИТАНИЯ ДУХА»
По мотивам книги
ДЖЕКА ЛОНДОНА
«Звёздный скиталец»
ГЛАВА 3
ЧАСТЬ 1
Моррель был прав:.мой дух освободился,
Я вновь "уснул", и в этом сладком сне,
О БОЖЕ, в дремоте я шевелился,
Лёжа на мягком, бархатном белье.
Но всё это меня не изумляло,
Нет, я конечно был самим собой.
Но Дэррель Стэндинга тут было мало,
И жило моё "Я" другой судьбой.
- Эй,Понс! Скорей воды холодной,
Во рту горит, вчера я много пил.
И тут я вдруг заметил, что свободно
С слугою по- французски говорил.
-Ну, как отец-, ворчал Понс с безнадёгой,
-Тот хоть исправился в конце концов,
А Вас встречаю каждый день с тревогой,
Мне современных не понять юнцов.
Он болен был желудком, я слукавил…
-А мне что прерывать песню в полёте?
-Пей, господин, с ворчаньем Понс поправил,
Не повредит, здоровым Вы умрёте.
Соболий плащ мне подавая в руки,
Стихи на блоге: все в состоянии ума. О силе духа стихотворение
Стихотворение «Песнь о силе духа глава 1 с 1 по 4 части», поэт инок59
Стихотворение «Глава 3 Песнь о силе духа», поэт инок59
-Мало отец Вам преподал науки,
К чему такая роскошь, БОЖЕ мой!
Он добывал всё крепкою десницей,
Но и держал добытое в семье.
А Вы транжирите, и может так случиться-
Всё спустите за рюмкой Бужоле.
...Священник тот, о ком вы говорили,
Вас дожидается почти уж два часа.
-Так от чего ж меня не разбудили?
В гостиной раздавались голоса.
Я смутно вспомнил: патер Мартинелли…
-Введите,- он с приветствием вошёл.
-Вы долго мешкаете ,граф , на самом деле,-
Он вымолвил мне тот час, как зашёл.
ЧАСТЬ 2
-Хозяин мой начал терять терпение...
-Перемените тон, его я оборвал.
-Здесь Вам уже не Римские владения,
Где августейший правит кардинал.
-И ,тем не менее,- он продолжал упрямо,
-Мне велено Вам лично передать,
Чтоб Вы оставили известную Вам даму.
Иначе...-Иначе что, он будет угрожать?
-У августейшего есть на неё планы,-
Невозмутимо патер продолжал.
И Ваши связи с нею не желанны,
Он Вам настойчиво порекомендовал...
-Ну что ж подумаю над Вашим предложением,-
С весёлым вызовом я дерзко произнёс.
-Дайте ответ, владыка ждёт решения,
Иначе сами мы решим вопрос.
Я говорил, что это бесполезно,
Но шанс последний Вам предложен был.
Все знают, что повеса вы известный,
Ну, в общем, я Вас предупредил...
...Мы шли с Филиппой, сердце замирало,
О как она прелестна, хороша.
-Грустить Вам, герцогиня не пристало,
Я Ваш слуга, и шпага, и душа.
Единственная женщина на свете,
Чей нежный взор мои мечты пленил.
Навек запомню я минуты эти,
Я ей на ушко томно говорил.
Но у седого старца, что из Рима
Нам строил козни, длинная рука.
И он мне воспрепятствовал незримо,
Лишь повод не представился пока.
...Бесцеремонно нам прервав беседу,
Мне итальянец Фортини сказал:
-С Вами желают говорить ,невежда!
Во мне опять "багровый гнев" вскипал.
-Ивольте подождать, сейчас я занят…
-Я никого не жду,- ответил он.
-Разделаюсь немедленно я с Вами,-
С улыбкой молвил и повысил тон.
Мне б в тот момент немного хладнокровья,
Ведь это провокация, я знал.
Филиппой ослеплённый, и ЛЮБОВЬЮ,
Я раздражённо Фортини сказал:
-Подите прочь, я чрез минуту буду.
Он с наглою улыбкой говорил:
-Месяц взошёл, я буду ждать у пруда.
-Подите прочь!- я снова повторил.
-Я не уйду,- с сарказмом он ответил,
И тут Филиппа мне сказала вдруг:
-Сен - Мор, займитесь типом этим,
Я буду в зале ждать Вас, милый друг.
ЧАСТЬ 3
С таким благословением от милой
Я стал силён, как тысяча чертей.
Да что там Фортини! В могилу
Десяток я отправлю без страстей.
Мы разошлись, чтоб вызвать секундантов,
Первым попался мне Робер Ланфран.
Но до того с одним комедиантом
Столкнулся я, верней, он начал сам.
То был юнец, к тому же очень грубый,
Он пОходя задел меня плечом.
Затем, слова процеживая сквозь губы,
Завёл тираду...знаете о чём…
Всё это не входило в мои планы,
Я извинения принёс юнцу.
Роббер повествовал невеже прямо,
Что ссоры в данный миг я не хочу.
Угрозы я припомнив Ватикана,
Решил, что это, верно, не конец.
Их много есть в обойме старика...и,
Наверно, не последний сей юнец.
Я очень бегло объяснил Ланфрану,
Что было нужно в вечер от него.
Привык владеть оружием он филигранно,
И сам позвал Анри Боэмона для того.
Когда втроём мы подошли к лужайке,
Увидели в сторонке Фортини.
С двумя стоял друзьями в тесной спайке,
И к бою приготовились они.
Луна светила, ярко озаряя,
Лужайку для дуэли, как фонарь.
И на рапирах отблеском играя…
Мы поклонившись, начали как встарь.
Я слыл в Париже славным дуэлянтом,
Но был далёк до славы Фортини.
Хоть был наслышан о его талантах,
Знал, что окончу его жизни дни.
Меня вела ЛЮБОВЬ, а это значит -
Я верил, я её не подведу.
Я хладнокровно выполню задачу,
Быстро и метко к финишу пойду.
Но мой противник - мастер фехтованья,
Себе такую же поставил цель.
Минуту мы сражались со старанием,
Усилия не достигали цели.
Атаки с хладнокровьем ожидая,
Хотел он кисть рапирой отвести.
Чтобы инерцией моей играя,
В ответ удар смертельный нанести.
Я, выпад осознав, сделал обманный,
Но в тот же миг вдруг развернулся сам.
А он шагнул вперёд...клинком пронзённый,
В мгновенье душу отдал небесам.
Мы, сталью "связанные", с ним стояли,
Не сразу свой я выдернул клинок.
Его друзья не сразу осознали,
Кто же из нас падёт, пронзённым в бок.
ЧАСТЬ 4
Откланявшись, уйти мы собирались,
Но преградил дорогу Пасквини.
Да, видно в Ватикане постарались,
Ему я вежливо ответил:- Извини...
Но он пристал, что право, только стоит
Пару шагов нам в сторону ступить...
Ланфрен ответствовал:- Коли Сен-Мор позволит,
Могу и я здесь травы "оросить".
-О нет, мой друг, он будет первым завтра!
-А есть другие?- Вдруг спросил Ланфран.
- Спросите у Гонкура...это правда,-
И я с улыбкою раскрыл их план.
-Всё это завтра, время пусть назначат,
Но Пасквини промолвил:- Не уйдёшь,
И ты сегодня лунною дорогой
В компании с Фортини пойдёшь.
-Уж лучше друг пускай его проводит,-
Заметил я насмешливо во след.
Натянутые нервы, как на взводе,
"Багровый гнев" вновь вызвали в ответ.
А тут ещё юнец им на подмогу,
Покинув бал, спешил наперерез.
Они загородили мне дорогу,
Я яростью воспылал вконец….
-Ну что ж,- ответствовал я им спокойно,
-Вы первый, Пасквини, затем Гонкур.
-И я затем,- сказал юнец довольный,
Но Анри Боэмон прервал наш тур.
-Вы так торопитесь и Вас здесь трое,
И трое нас, закончим этот спор.
Давайте разом мы турнир устроим…
Но де Ланфран ввязался в разговор:
-Они здесь по приказу, Вам не ясно?
Друзей словами охладил я слог:
- Вы вызываете их напрасно,
Их цель одна- чтоб я уйти не смог.
-Что ж, Пасквини, задерживать не буду,
Вас кажется, уже заждался друг.
Давайте к делу, и молитесь чуду!
И мы вдвоём вступили в лунный круг.
О, я решил быть сатаной в тот вечер,
Быстро и метко- вот был мой девиз.
И коль не миновать мне этой встречи,
Врагам преподнесу я свой сюрприз.
Я вновь решил обманный выпад сделать,
И сделал вид, что пропустил укол,
Но он атаку отразил умело,
Шагнул вперёд и...проколол камзол.
Я притворился вдруг что оступился,
Как- будто ранена моя рука.
Шагнул вперёд, как- будто бы открылся,
И...нанизал его на сталь клинка.
Он пал не сразу, всё ещё не веря,
И Де Гонкур склонился у лица,
А у меня в душе ярились звери,
Хотелось наказать мне подлеца.
ЧАСТЬ 5
Он кашлял кровью, но ещё цеплялся,
И Де Гонкур держал его плечо.
А я съязвил, чтоб долго не старался,
Ведь жизнь по капле скоро утечёт.
И вот Гонкур поднялся осторожно,
Конечно, опытен он был, но стар.
Разделаться с ним в общем - то несложно,
Но я играть с ним под луною стал.
Всем было видно, он дерётся по приказу,
Хотел я, чтоб вину он осознал.
Я делал выпад, уклоняясь сразу,
И вот он окончательно устал.
-Ну, Де Гонкур, Вы полностью бессильны,
Да что там, Вы практически в плену.
Вы подлецом уйдёте в хлад могильный, -
Проговорил я, грудь ему проткнув.
И вот юнец остался напоследок,
Ланфрен сказал:- Дружище, отдохни.
-Нет, не хочу я прерывать беседы,
Покончу разом с ними, извини.
Что был за бой! Юнец был просто жалок,
Я издевался и играл как мог.
Но вдруг он в голову плашмя ударил жалом,
Против всех правил,- это был подвох.
Нелепо я опешил и открылся,
И пропустил удар, но в тот же миг
Он на эфес всей массой навалился,
Я набок стал заваливаться вдруг.
...-Нет пульса,- он скончался, это ясно,-
Я,возвращаясь к боли, слышал голоса.
-Вы на руке пульс ищете напрасно,
Доктор в полголоса смотрителю сказал.
На шее жилка еле видно бьётся,
Мучители склонились у лица.
Я понял, что вернулся, и придётся,
Улыбкой снова встретить подлеца.
Мне поднесли воды и я напился,
-Ну, как ты, Стэддинг? - Этертон спросил.
-Хочу, чтоб ты скорее удалился,
Я прошептал, собрав все крохи сил.
Вливалась жизнь в измученное тело,
Я ждал, когда, когда ж они уйдут.
Грудь выше сердца ныла и болела,
Сознание не в силах оттолкнуть.
Засова лязг прекрасной серенадой,
В душе моей истерзанной звучал.
Я снова умирал, так было надо,
Отправив дух в невидимый портал...
ЧАСТЬ 6
Теперь, когда я научился «малой смерти»,
О ней мечтал я право каждый миг.
Всё безболезненно случалось Вы поверьте,
Науку воплощенья я постиг.
Итак друзья, едва закрылись двери,
Сан-Квентин перестал существовать.
Оставив боль в безмолвно спящем теле,
Над камерой я воспарил опять.
…От пыли некуда было деваться,
Кругом всё двигалось, я слышал скрип колёс.
Возница хрипло продолжал ругаться,
И обречённо двигался обоз.
Пыль так густа, что стлалась вдаль туманом,
Луч солнца шёл через неё едва.
Кровавый отблеск рвал её как рану,
Ландшафт уныл пожухлая трава.
…Младенец плакал, мать же безуспешно,
Его унять пыталась как всегда.
На козлы я к отцу полез неспешно,
Мучила жажда…грезилась вода.
Вот на одной излучине дороги,
Я караван наш скорбный осмотрел.
Волы шли обречённо ставя ноги,
Всем им и людям наступал предел.
Царили в лицах скорбь и безнадёга,
Ни шуток, ни улыбок лишь печаль.
Как будто рок указывал дорогу,
В пустую и безжизненную даль.
И вдруг внезапно трепет по обозу:
-ВОДА!!! Волы ускорили свой бег.
На лицах у людей блестели слёзы,
Повозка вылетела на пустынный брег.
Деревьев не было, местами лишь кустарник,
Да в русле высохшем лишь лужами вода.
Но и тому в пустыне радовался странник,
И мы с надеждой двинулись туда.
Продолжение следует…
Иллюстрация взята с интернета спасибо авторам.
poembook.ru
Стихотворение «Глава 2 песнь о силе духа», поэт инок59
Глава 2 песнь о силе духа
Инок59
ГЛАВА 2
Песнь о силе духа
По мотивам книги
ДЖЕКА ЛОНДОНА
«Звёздный скиталец»
ОДИНОЧКА
ЧАСТЬ 1.
Первые дни мне в одиночке жутко было,
Лишь сторожей вещала смена час.
Свет робкой слизью проникал в МОГИЛУ,
А мысли в страхе путались подчас.
Я был ПОЖИЗНЕННЫМ, и сердцу было ясно,
Коль чудом не создам я динамит,
Начальник в заблуждении опасном
Меня до смерти в камере сгноит.
Я мало спал, мой мозг работал много,
Чтобы с ума внезапно не сойти,
Но размышленья были так убоги,
Что мне пришлось игру ИЗОБРЕСТИ:
...Закрыв глаза, путём воображенья
Я возводил в квадраты сонмы чисел,
Я их делил, слагал и в умноженье,
Высот не малых в общем -то достиг.
Я шахматную доску в мыслях строил,
И скоро начал проводить турнир.
Но утомительно играть с самим собою,
Без состязательности скучен этот мир.
Время давило...длилось бесконечно,
И чтоб хоть чем-нибудь себя занять,
Как мог, старался я РАЗБАВИТЬ вечность,
И с мухами стал в камере играть.
Представив зрительно на стене границу,
Старался, коль нарушили, поймать.
При этом нужно было ухитриться
Невольно не поранить, не помять.
Я отводил им время со старанием,
И вскоре начал чётко понимать
Характеры, манеры, их сознание,
Когда и кто хотел со мной играть.
Но вскоре это тоже надоело,
И я невольно обратился в слух.
Я слабый стук и раньше то и дело,
Попеременно ощущал вокруг.
Постукиванья неизменно прерывались
Злым и бессильным рёвом сторожей.
А когда очень им настойчивы казались,
Не ведала их ярость РУБЕЖЕЙ.
Мои СОСЕДИ: Эд Моррель и Оппенгеймер,
Создали азбуку и ГОВОРИЛИ всласть.
Смирительной рубашки им, наверно,
Не раз пришлось изведать...вот напасть.
Я столько сил потратил, разбирая,
По слабым стукам разговоров вязь.
Что нетерпеньем скоро стал сгораем,
И всё же вскоре тайна поддалась.
ЧАСТЬ 2
Профану в общем может показаться,
Что ОДИНОЧКА- вот он -зла предел.
Но ведь ещё возможно издеваться
Над теми, кто пожизненно сидел.
...Рубашка, жажда, голод и побои,
Вот перечисленных УТЕХ расклад.
Но только за ОБЩЕНИЕ ЖИВОЕ,
Пойдёшь на всё и будешь очень рад.
И вот я простучал: -Алло, приятель!
-Кто ты?- с задержкой мне пришёл ответ.
Ведь даже в одиночке обитатель,
Боится провокаций, лжи и бед.
Представился, как мог я неумело,
Но моя СЛАВА и сюда дошла.
А потому был в круг их принят смело,
Вот дар, что мне судьба преподнесла...
Мы долго в эту ночь проговорили,
Общение -связующая нить.
Но ненароком стража разбудили,
Он поспешил о СТУКЕ доложить.
...Нас ПЕЛЕНАЛИ мстительно и злобно,
И сутки я в рубашке пролежал.
Но только случай выдался УДОБНЫЙ,
Всю жизнь свою соседям рассказал.
И незаметно время пролетело
Потом и я услышал их рассказ.
И пусть от пыток огрубело тело,
Общались , не боясь мы, и не раз.
Я часто думал, как достичь забвения,
Если СОЗНАТЕЛЬНЫЙ мне убаюкать дух.
То моё Я конечно, без сомнения,
Отринув плоть, свободным станет вдруг.
Я с детства верил, что это возможно,
И далее Вам это докажу.
Вскрывая память очень осторожно,
Я эпизод из детства расскажу.
ЧАСТЬ 3
В детском сознаньИ память - это нечто,
Что забывать мешает этот мир.
Но в памяти держать всё бесконечно -
Направленный в безумье ориентир.
И в одиночке, где воспоминания
Мне досаждали с каждым днём сильней.
Подспудно жаждал мозг мой ЗАБЫВАНИЯ,
Я посвятил проблеме много дней.
Как выйти из реальности постылой?
Я часто задавал себе вопрос.
Наверное, чтоб Ясебя забыло,
Самовнушенье нужно, иль гипноз.
Тогда мой дух пленённый плотью бренной,
Сознания покинет тенёта.
И воспарит свободно над вселенной,
Души измученной исполнится мечта...
...Путём совсем несложных упражнений
Самовнушенье вскоре я постиг.
Коль долго в точку зреть до исступления,
То в психике происходит сдвиг.
После того в теченье получаса
Мой дух скитался волею небес,
Былое посещая раз за разом,
Но был не управляемым процесс.
И я, очнувшись, вспоминал едва ли
Калейдоскоп событий и времён.
Событья чередою пролетали,
Словно горячечный, бессвязный сон.
Возникло осознанье: лишь при смерти
Воскреснут все предшествующие Я.
Но мне хотелось жить, и уж поверьте,
Цеплялся страстно я за призрак бытия.
...Но вот пришла и эта СМЕРТЬ ПРИ ЖИЗНИ,
И этому меня учил Моррель.
Событие, толкнувшее до тризны,
Враз изменило всё теченье дней.
Мысль о зарытом где- то динамите
Начальнику тюрьмы мешала спать.
И он решился...чтобы дух сломить мой,
Меня в РУБАШКУ снова спеленать.
ЧАСТЬ 4
-Признайся, Стэндинг,- говорил смотритель,
-И обещаю- будешь ты прощён.
Сменю твою я скорбную обитель,
Ты будешь к людям сразу помещён.
Несчастный, если бы мог знать он,
Мой открывая камеры засов,
Что ничего не мог ему сказать я,
И вот РУБАШКА, снова - СТО ЧАСОВ.
Затем ещё, короткий промежуток,
И вновь в рубашку, стынет в жилах кровь.
От долгих и бесчеловечных пыток
Каждый мой мускул источает боль.
-Ты, надо полагать опять, в ПЕЛЁНКАХ,-
Мне ночью простучал вдруг Эд Моррель.
Ему носком ноги- ведь сил, как у ребёнка,
Ответил я по корпусу дверей:
-Да, брат, и кажется, сознание теряю,
РУБАШКА доконала мою плоть.
И сколько ещё выдержу, не знаю,
Он мне ответил:- Сохрани, ГОСПОДЬ.
Тогда готов ты...расскажу я способ,
Как можно эту муку претерпеть.
А ты подумай и задай вопросы,
В ПЕЛЁНКАХ тебе надо умереть.
Не жди, когда все онемеют члены,
Усильем воли умертви их сам.
С пальцев начни и дальше, постепенно
Их ОТКЛЮЧАЙ: и мышцы и сустав.
Но в это надо очень сильно верить,
Трудно начать, потом пойдёт легко.
Ты можешь это сей же час проверить,
Спросил я:- Ну, а смысл в этом каков?
-Когда вся жизнь покинет твои члены,
Душа твоя над плотью воспарит.
И не пройдёт и нескольких мгновений,
Как путь на волю для тебя открыт.
Ведь стены и решётки держат тело,
Но ДУШУ им во век не удержать.
Ты путешествовать отправляйся смело,
Покуда плоть будет во тьме лежать.
Я сам три раза УМИРАЛ при пытках,
И видел тело, как со стороны.
При всём при том, при этих всех попытках
Страдания и боли не страшны.
Ты главное, не позабудь вернуться,
Когда придут тебя РАСПЕЛЕНАТЬ.
А то наверно, сможешь не проснуться,
Я лично так боялся опоздать...
ЧАСТЬ 5
...Когда при помощи самогипноза
Я в транс входил, чтоб будни позабыть,
Сознание бродило где -то в грёзах,
А моё тело продолжало жить.
И плоть моя над разумом довлела,
Мятежный дух не отпуская мой.
И, память контролируя умело,
Его стреножила текущею судьбой.
По методу ж Морреля выходило,
Что первой умирала моя плоть.
А уж потом сознанье уходило,
Все связи с ним сумев перебороть.
...Наутро вновь смотрители ворвались,
На лицах злоба и садистский взгляд.
И вновь мой дух сломить они пытались,
От боли понял, буду смерти рад.
И я решился на совет Морреля
С улыбкою и вызовом во взгляде,
И изумлённо стражники смотрели,
Недоумевая при моей браваде.
-Тебя на десять дней в РУБАХУ СПЕЛЕНАЮТ-,
Смотритель Этертон мне злобно прошипел.
-Поверь мне, ты расскажешь всё что знаешь,
Я в этом очень сильно преуспел.
Вложив всю веру в дерзкую улыбку,
Я усмехнулся лёжа на боку:
-А если встречу Вас такою же улыбкой,
Сокамерникам дадите табаку.
От злости у него белели скулы,
Но он с иронией мне это обещал.
Я ж, не смотря на злобные посулы,
Ему в ответ с улыбкою вещал:
-Всё очень просто, так уж получилось,
И я хочу Вам это доказать.
Во мне так жизни много накопилось,
Что Вы не сможете её отнять.
-Посмотрим, - прорычал он, ПЕЛЕНАЯ,
Улыбка, верь, в разы станет дороже.
Но сдерживая волею сознанье,
Я только усмехнулся ему в рожу.
ЧАСТЬ 6
...Сосредоточив на мизинце волю,
Приказывал ему я умереть.
Борьба между сознанием и болью
Решилась вскоре...наступала смерть.
Я шаг за шагом продвигался дальше,
Нога, колено, мышцы и сустав.
Я не спешил, чтобы избегнуть фальши,
И вскоре чувствовать я ноги перестал.
В безумье разум приоткрыл мне дверцу,
Когда дошёл до уровня груди.
Боялся долго умерщвлять я сердце,
Со страхом мысль шептала:- Погоди…
Но отдышавшись, я продолжил опыт,
Груди нет и не слышен сердца стук.
Лишь Я моё за мозг цеплялось, чтобы
Сознанья лучик вовсе не потух.
И вдруг... я улетел в потоках света,
На плоть свою взглянув, умчался вдаль.
Было прекрасно ощущенье это,
И оказалось, прошлого не жаль.
Ребёнком ощутил себя в видении,
Бродил я по Вселенной вдалеке.
И звёзд касался в светлом упоении,
Хрустальный жезл, зажав в своей руке.
Неслись столетья, путь мой всё светлее,
Вселенской мудрости приблизилась мечта.
Любовью осенённый, став добрее,
Я понял, это- БОЖЬЯ КРАСОТА.
...Боль яростно швырнула дух обратно,
Я вновь себя в рубашке ощутил.
Моррель что- то стучал неоднократно,
А я молился, чтоб он прекратил.
Я так старательно уморил тело,
Что шевельнуть не мог и пальцем ног.
Сознание рвалось и прочь хотело,
Ему ответить я, увы, не смог.
Но лишь Моррель закончил всю тираду,
Я снова смог СКИТАНИЯ начать.
В своих мольбах просил я как награды,
Меня до срока вновь не отвлекать...
Продолжение следует…
Иллюстрация взята с интернета спасибо авторам.
poembook.ru
Стихотворение «Песнь о силе духа глава 5», поэт инок59
Песнь о силе духа глава 5
Инок59
По мотивам книги
ДЖЕКА ЛОНДОНА
«Звёздный скиталец»
ПЕСНЬ О СИЛЕ ДУХА ГЛАВА 5
ЧАСТЬ 1
Итак, наверно даже час известен,
Когда ущербной плоти приговор.
Я свыкся с мыслью, что меня повесят,
И оправданья- просто жалкий вздор.
Но, как ни странно, средь решёток пыльных
Я прожил жизнь, что не чета земной.
И в одиночке, среди плит *могильных*
Нарушил ВЕЧНОСТИ незыблемый покой.
Моррель, прослушав призрачные бредни,
Сказал, что слышал про резню в Лугах.
Но в общем, верил, рассказав в обед мне,
Что Ли повешен был у бивуака.
Его настигли судьи федералы,
И поплатились многие тогда.
Дети в повозке были очень малы,
Не поднялась у извергов рука…
Меж тем мой *отпуск* затянулся, право-
Тюремный врач ехидно намекал.
Садисту изощрённей нет забавы,
Но знал бы он, как я о том мечтал.
Что моя плоть! Как смятая бумага
В смердящих болью ранах и рубцах.
Им не добраться до моей отваги,
Коль скоро дух витает в облаках.
Прошло три дня, я снова был в рубашке,
И отказался от питья совсем.
Рассудку лишний раз так прерываться
Не хватит сил- я смерти не хотел.
* * *
Проснулись мы от страшного удара,
Корабль трещал по швам, пришла беда.
Я одевался в сумрачном угаре,
Ведь за бортом- холодная вода.
Спасенье лишь в баркасе, несомненно,
Ведь шлюпки- слишком утлые суда.
Раздавит льдами сразу, непременно,
Значит, нужна одежда и еда.
Я натянул на тело три рубахи,
Носок три пары, тёплое бельё.
Две куртки, брезентовку, не дал маху,
Упрочив положение своё.
Баркас спускался медленно и вяло,
Каждый хотел убраться, обезумев.
И побросав бочки с водой и салом,
Матросы бросились в него…но ветер дунул,
Огромная волна, расставив точки,
Всех смыла за борт, сразу, в одночасье.
Нам вновь пришлось катить к баркасу бочки,
В который раз мне улыбнулось счастье.
Наш капитан кричал:- Скорее в шлюпку!
Мы вместе с штурманом попрыгали туда.
Баркас меж льдинами казался очень хрупким,
Но за кормой уж пенилась вода…
ЧАСТЬ 2
Нортруп упал и очень неудачно,
Врач констатировал перелом бедра.
Но впрочем, было всё не однозначно,
Со смертью жуткая началась игра.
Наш бриг сдавило точно между льдами,
Но мы успели отойти вперёд.
А вьюга завывала голосами,
На наш баркас обрушив тонны вод.
Остаток ночи жуткою развязкой
Пред утомлённым взором нам предстал.
Надежда призрачна, не верили мы сказкам,
Спаслись двадцать матросов, капитан.
Провизии всего пятьсот фунтов мяса,
Бочонок пива, ещё три воды.
Коль по полфунта пользовать припасы,
Дней пятьдесят мы будем без беды.
Так как нет суши в проклятых широтах,
Осталось плыть нам в сторону тепла.
Мы, парус водрузив, как в банке шпроты,
Согреть пытались грешные тела.
В открытом судне ветер жёг морозом,
Хозяйничал проворно, словно тать.
Так что, мы сразу поняли угрозу,
Мы станем медленно, но верно замерзать.
С покойников мы враз снимали платье:
На свет нагим явился, так изволь.
А чтобы не пришлось потом нам драться,
Их капитан разыгрывал Николь.
И глупым сантиментам нету места,
Ведь это *передышка* для живых.
К тому же на баркасе не фиеста,
А смерть не выбирает из двоих.
Ей всё равно: заслуги и просчеты,
Когда явиться- в стужу или в зной.
И как не прячься, выполнит работу,
Коль это предначертано судьбой.
Вода замёрзла в бочках почти сразу,
И я клинком делил замёрзший лёд.
Кто знал, что это возбудит заразу,
И скоро много жизней унесёт.
В конечном счёте через две недели
Баркас наш очень сильно опустел.
Но, так как мы, по сути, мало ели,
Матрос затеять бунт вдруг захотел.
-Давайте пересмотрим норму пайки,
Добавим норму тех, кто за бортом.
Но мы резонно отвечали:- Спайки,
Съесть можно сразу всё, а что потом?
Плохой советчик голод для рассудка,
Но бунт на время затаился, стих.
И всё ж, инстинкт проклятого желудка
Коварной злобой вспыхнул в шестерых.
И через пять недель после крушенья
Был пойман ночью Джед на воровстве.
А остальные ждали, без сомненья,
И бросились с ножами враз ко мне.
Как я молил судьбу за все рубашки,
И куртки, что разумно нацепил.
А Вальтер Декон, штурман, встал отважно,
И нас, оставшихся, собою вдруг прикрыл.
Он был здоров в плечах *косая сажень*,
И вскоре выбросил их за борт, как котят.
Затем нас оглядел всех очень важно,
И мы услышали *солёный крепкий мат*.
Но из волны вдруг вырвался отчаянно
Один из них, вцепившись ему в грудь.
Баркас дал крен, и он, упав нечаянно,
Ушёл навеки в свой последний путь.
ЧАСТЬ 3
Всё было кончено: я, доктор с капитаном
Продолжили по морю скорбный путь.
И хоть у каждого были свои изъяны,
Не предавали, не пытались обмануть.
Нас семь недель носило в бурном море,
Но стало ощутимее теплей.
Казалось, что в коварном приговоре
Судьба нам улыбнулась чуть светлей.
С молитвы новый день мы начинали,
И свет надежды в сердце не погас.
Хотя, конечно, ведали едва ли,
Что случай приготовит нам подчас.
Наш провиант угас неумолимо,
И вот последний съеден был кусок.
Как в человеке жизнь не истребима!
Прохладный ветер гнал нас на восток.
Мы восемь дней в полубреду лежали,
Оттягивая страшный разговор.
Но без еды мы выживем едва ли,
Решили: жребий разрешит наш спор.
Я вырезал три лоскутка одежды,
Один в конце был с яркой бахромой.
Затем молиться стали мы в надежде,
Чтоб случай миновал злою судьбой.
Наш капитан, как водится, был первым,
И было небо благосклонно для него.
Он христьянином был порядочным и верным,
И мне в душе теплее оттого.
По этикету доктор тянет дальше,
Вся жизнь моя пред взором пронеслась.
Как много в ней наигранности, фальши,
Я нарушал заветы, грешил всласть.
Сознанье билось в слёзном покаянии,
О, ГОСПОДИ! Как хотелось жить!!!
Мы с капитаном с пристальным вниманием
Следили и молились:- *быть, не быть*.
Вот доктор с чёрной меткой руку вынул,
И я смирение ощутил и благодать.
Возблагодарив ТВОРЦА, что не покинул,
Я попытался дрожь души унять.
И вот уж доктор нож свой приготовил,
И к нам, прощаясь, обратился снова:
-Друзья мои, коль выживет кто- нибудь,
Перед семьёй замолвите Вы слово.
Он стал молиться, молча мы сидели,
Невольно слёзы капали из глаз.
Я вдруг вскричал:- Друзья, ну в самом деле…
Давайте отодвинем этот час!
Сейчас рассвет, а к вечеру, коль станет
Терпение совсем невмоготу,
Душа несчастного перед престолом встанет,
Перешагнув последнюю черту.
Мне капитан, протягивая руки,
«Спасибо» еле слышно смог сказать.
Он нравственные, как и я, изведав муки,
Хотел отсрочить участи печать.
ЧАСТЬ 4
Я страстно верил в милосердье БОГА,
Смерть не страшна, когда друзья с тобой.
И если к гибели нас ведёт дорога,
Дадим косой мы предпоследний бой.
И небо вняло: дунул свежий ветер,
Парус наполнив, нас погнал вперёд.
Ему мы радовались, словно дети,
И каждый верил: он не подведёт.
Но бриз крепчал, перерастая в бурю,
И всё труднее удержать руля.
Нас океан бросал в пучину, хмурясь,
И вдруг, о БОЖЕ, я вскричал: -Земля!!!
Греби же, Даниэль, ведь это чудо!
Пред нами был скалистый островок.
Промолвил капитан:- Угодно небу будет,
Там обретём укромный уголок.
Мы, взявшись за руки, прощались без иллюзий,
Ведь и здоровым в шторм к берегу не стать.
К тому ж ворох одежды тяжким грузом
Утянет под воду мгновенно, как пить дать.
Волна внезапно оборвала муки,
Вода солёная обожгла лицо.
Но на весле сомкнулись мои руки,
И я доплыл, дополз, в конце концов.
Наверно, в бессознательном порыве
Убрался я от алчущей воды.
Я долго бредил ночью в перерыве,
И молил ГОСПОДА, что спасся от беды.
Какой же ужас был и изумление,
Когда на землю пал рассветный лучик.
Если б не ВЕРА, посчитал глумлением
Попасть в такое место волей случая.
Скала и каменное плато взор пугали,
Ни кустика, ни пятнышка травы.
Здесь даже мха, увы, не произрастало,
И негде прислонить и головы.
Язык распух, давила жажда болью,
С камней пытался влагу я слизать.
И помолясь, бороться стал с судьбою,
Чтоб жизнью *подвиг* ГОСПОДУ воздать.
ТВОРЕЦ послал дождь тёплый и обильный,
Сперва я часть одежды разложил,
Но выжав, пить не смог, был привкус сильный,
Так океан все вещи просолил.
Тогда все углубления в округе,
Стал промывать, воды чтоб запасти.
Камнями закрывая их по кругу,
От солнца и от ветра чтоб спасти.
Но голод…голод требовал внимания,
Я по плато проползал целый день.
И всё же небо проявило сострадание:
Волной прибит был к берегу тюлень.
Такой удачи мог ли я представить!
Он пару дней разбился о скалу.
Я был спасен, да и чего лукавить,
Воздал молитвой БОГУ я хвалу.
ЧАСТЬ 5
Моей ГОСПОДЬ не желал кончины,
И в это твёрдо Я уверОвал сам.
Я обустроился, к унынью нет причины,
Вода есть, мясо…слава небесам.
Я аппетит держал в узде железной,
И пару дней соблазн в себе душил.
Обследовал весь остров, и одежду
Промыл, да и на солнце просушил.
За много дней скитания и горя
Мой организм обрёл еду и кров.
Я возрождался, и, минуя боли,
Ко мне НАДЕЖДА возвращалась вновь.
И вновь ГОСПОДЬ явил мне свою милость,
Проснувшись, не поверил я глазам:
Тюленье стадо на плато определилось,
Подарок- словно на сердце бальзам.
Схватив весло, я крался осторожно,
Но на меня им было наплевать.
Людей они не видели, возможно,
Так что их было просто убивать.
Вошёл я в раж, рассудок помутился,
Но через час они умчались вдаль.
Я, обессилев, тоже отключился,
Безумие прошло, пришла печаль…
Как мог я так поддаться искушению,
Как мог во мне проснуться дикий зверь?
Молился покаянно я в волнении,
Да только, что поделаешь теперь….
Четыре дня я вялил, резав, мясо,
Давая себе отдыху на час.
Переработав вскоре все припасы,
Я ГОСПОДА молил в который раз…
Семь долгих лет питаемый надеждой,
Я Робинзоном жил на островке.
И небо улыбнулось мне, как прежде,
Я вспомнил жребий доктора в руке.
И тот обет « спасенья быть достойным»,
Что дал мне сил безумье побороть.
Что заглушал унынья злого волны,
Отсрочив неминуемую смерть.
Я был замечен с корабля однажды,
И одиссею вскоре завершил.
Сквозь все невзгоды я прошёл отважно….
…Вновь лязг запоров к жизни возвратил.
* * *
Все десять дней в смирительной рубахе
Мятежный дух скитался по мирам.
-Скажите мне, да убоится ль плахи
В душе СВОБОДЫ выстроивший храм?
Скитался я в Египте и в пустыне,
Прожил я жизней всех не перечесть.
Но смело утверждаю я отныне:
С распадом тела не приходит смерть.
Нас ждёт бессмертия великая награда,
И каждому воздаст однажды БОГ.
Надеяться, Любить и верить надо,
Блажен тот, кто себя перевозмог.
Так Дэниэль нашёл своё спасение,
Хотя провёл на острове семь лет.
И лишь уныние без преувеличения,
Является страшнейшим из всех бед.
Хрупок сосуд физического мира,
Неисповедимы происки небес.
А мы- рабы страстей, всё ждём кумира,
И нас скупает за полушки бес.
Мы существуем в сотнях измерений,
А косность чувств- преградой на пути.
Но в череде перерождений
Должны мы все до истины дойти.
ЧАСТЬ 6
Коли тюрьмы мне не покинуть своды,
Хочу я с гордой головой уйти.
Пусть моя жизнь, как факелом СВОБОДЫ,
Сияет для потомков на пути.
Я ВЕРЮ: искрой БОЖИЕЙ воскресну,
Чтобы услышал снова этот мир
Чарующий мотив, СВОБОДЫ песню,
И я спою, чтоб ближний подхватил.
Падут иллюзии и оковы власти,
А люди чище станут и добрей.
И на земле мы строить станем счастье,
Вся жизнь для этого задумана, поверь.
Подобием мы созданы от БОГА,
Чтоб посрамить лукавого в конце.
Наш путь земной- младенчества дорога,
Вот и бредём с сомненьем на лице.
Время пришло, настала света эра,
Сознанье пробуждается от сна.
Зло в панике, рассеются химеры,
И попусту ярится сатана.
Ведь он, как все, рождённый волей БОГА,
Лишь атрибут БОЖЕСТВЕННЫХ идей.
Мы знаем сказки для детей, их много,
Но всюду побеждается злодей.
Тень над землёй развеется, и вскоре
Будут отсеяны все зёрна от плевел.
Отринет мир наветы, ложь и горе,
И муки страждущих несовершенных тел.
* * *
Пора! Увы, шагов затихли звуки,
С друзьями попрощался я с утра.
И не испытываю горести и муки,
Смерть не страшна, ведь жизнь- это игра…
poembook.ru
Песнь о силе духа — Литсайт.ру
По мотивам книги ДЖЕКА ЛОНДОНА «Звёздный скиталец»
ГЛАВА 1
Динамит…или история одной подлости.
ПРЕДИСЛОВИЕ
-« Не в полной наготе, не в полноте забвенья…».
Мне с рожденья казалось, что мир- это сон И я вынужден в нем находиться. Что ошибкою страшною мозг мой пленён, В теле душу заставив томиться. Но с годами уверили мысли меня, Что реальность верна, но сурова. И лишь сны до сих пор сердце в да ли манят, Чтоб раскрыть мирозданья основу. Мы, рождаясь, подспудно память прошлых времён За собою в мир новый приносим. Но пространства и времени ход изменён, От того возникают вопросы. Все мы в детстве частенько летали во сне, Открывая лазурные дали. И встречая знакомые лица, вполне, Сон прервав, оставались в печали. Но откуда же в памяти образы грёз, Живописных и точных в деталях? Шум прибоя и нежная свежесть берёз, Что с рожденья не видел в реале. Ну а сонм нежных чувств, что приходит порой, Объяснить как подобную тему. Нам твердят:- Это опыт,- усомнюсь я, постой, Описать как ,не видя, проблему. Ярких красок палитра, и <<чужие>> миры, Возникающие из подсознанья. Это жизней прошедших скупые дары, Заблокированные <<забываньем>>. ... <<Нас поистине тени окружают тюрьмы, Новорожденных - мы забываем>>. Страх и боли, кошмары, другие миры, И ведь разумом сны принимаем... Но ведь страх - это опыт, мы рождаемся с ним, Значит, с опытом перерождений. Но едва первый крик мир о нас возвестил, Пеленают нас сонмом сомнений. Сколько помню себя, всегда верил всерьёз, Что был в прошлом я <<звёздным скитальцем>>. Королём и рабом, сгустком нервов и слёз, В окружении <<протуберанцев>>. В три, в четыре, и в пять ещё <<я>> был не <<я>>, В этом теле <<я>> лишь <<становилось>>. В новой форме застыв, разум боль умалял, И...сознание тихо забылось. Я страдал, я от страха кричал по ночам, Чтоб сквозь смесь прошлых жизней прорваться. Но ведь сны, как известно не подвластны врачам, И в бреду БОГ сподобил остаться. *** *** *** -Я раскрою Вам тайну: погубил меня гнев, Хоть я был и умён и успешен. Через несколько дней, как решенье проблем, Дэррель Стэндинг в тюрьме был повешен. Но, беседуя с Вами через этот дневник, Уверяю Вас - это пустое... И мой дух, что когда - то как искра возник, Лишь сменил в жизни точку <<постоя>>.
ЧАСТЬ 1
Восемь лет как назад, я профессором был, Вы должны знать всё, чтобы поверить. Я в порыве <<багрового>> гнева убил, И тюрьма отворила мне двери. Тот убитый, коллега, но дело не в том, Я был пойман и не отпирался. Спор возник между нами из личных проблем, Я вменяем был, но не сдержался. Мне пожизненно дали, и мотая свой срок, Я в СанКвентине принял квартиру, Мне судьба за гордыню преподала урок, И отрезала доступы к миру. Я пять лет из восьми, в одиночке провёл, Словно заживо погребённый. Но по случая воле, свободу обрёл, Позабытый в миру заключённый. Мрак рассеяла вера, мой разум прозрел, И сквозь пытки и боль истязаний, Я БОЖЕСТВЕННЫЙ промысел в жизни узрел, И поднялся над гнётом страданий. Мне не страшен тот миг, что назвали концом, Я ведь знаю, пред нами вся вечность. Пусть в глазах надзирателей стану глупцом, Но не выдам, не сдам человечность. И когда выбьют стул, я покаюсь:- Готов… И сквозь шумы предсмертного хрипа, Прошепчу я с усилием несколько слов: -Прости, ГОСПОДИ, сумрачных типов. Я кончаю главу, уже девять часов, В коридоре убийц гасят свечи. Надзиратель дежурный проверил засов, Истекает ещё один вечер.
ЧАСТЬ 2. Очевидно, злой рок, вновь восстал на меня, Мою гордость терзая незримо. Жизнь внушала:- Смирись, моё тело храня, Но прослыл я здесь <<неисправимым>>. Невдомёк здешним <<псам>>, что полёты души, Не стесняют тюремные своды. Разве пытки способны ДУХ и ЧЕСТЬ сокрушить, У того кто рождён быть СВОБОДНЫМ. Я не буйствовал, нет, просто живость ума Против рамок восстала рутины. Но встречались в штыки все дела и слова, Унижая меня без причины. Мне бессмысленный труд очень стал нестерпим, Я пытался улучшить машины. Но того лишь добился, что стал <<не любим>>, И за признак ума стал <<гонимым>>. На меня донесли, и я в карцер попал, Где лишился и пищи и света. Но мой пыл к справедливости там не пропал, Был побоям подвержен за это. Я опять взбунтовался, снова карцер и вот Тюк соломы, побои и грубость. Как покой свой посредственность здесь стережёт, Как бесчинствуют подлость и тупость! Осознав, что не сломлен, озверели совсем Лишь за то, что на них не похожий. И в <<рубашке смирительной>> кончился день, И я думал, что <<кончился>> тоже. Изощрённее пытки не выдумал свет, Бросив на пол ничком, пеленали. И коленом сдавив, убирали <<просвет>>, Так, что б даже дышать мог едва ли. Мозг, взрываясь от страха, жаждет мышцы напрячь, Собирая последнюю волю. В ритме бешеном сердце срывается вскачь, Захлебнувшись ужасною болью На попытки вздохнуть... только сдавленный стон, И попыток бесплодных старание. Мысль в агонии бьётся: - Ну всё, обречён, Вот и всё... ускользает сознание. ...Сквозь кровавую дымку, боль в суставах и жил, Моё «я» возвращалось со страхом. Кто - то веки подняв, вдруг промолвил:- Он жив, Поскорей развяжите рубаху... Словно тыщи иголок вонзились мне в плоть, Онеменье проходит неспешно. Дрожь суставов и вен невозможно унять, В каждой клеточке боль повсеместно. -Ну довольно с него,- прозвучал баритон. -Доктор, дайте воды полстакана. Приказал наш начальник тюрьмы Этертон, И ушёл, забирая охрану. Я не в силах глотать, зубы, стиснув стакан, О стекло дрожью скрежет отбили. В голове чехарда, пред глазами туман, И я снова забылся в бессилье. Словно вечность прошла, а по времени час, Рассказал мне потом надзиратель. Так познал я рубашку тогда в первый раз, Но вернёмся к рассказу читатель.
ЧАСТЬ 3 Умный тоже бывает жестоким, Но посредственный злобен вдвойне. Он по жизни бредёт одиноким, Проигравши в духовной войне. Сторожа и другие начальники, Утверждались, насилье творя. Ведь ущербность души изначально Проявляется, мир не любя. Им не ведома суть сострадания, Безнаказанность портит сердца. И не люди они, а создания, Раз под маской живут подлеца. ...Был в тюрьме поэт - каторжник злобный, Трус, доносчик и подлый лгун, шпик. Надзирателям очень удобный, Он предательством <<славы>> достиг. Заслужить чтоб досрочно свободу, Он решил спровоцировать всех. Обманул он не мало народа, Имитировав ложный побег. Так как зеки его презирали, Он придумал коварнейший план. Убедить их в побеге в начале, Захотел он, подстроив обман. Выкрав сонник в тюремной аптеке, Усыпить он охранника смог, Чтоб поверили ироду зэки. А начальству представил подлог. Сторож был, несомненно, уволен, Сорок <<вечников>> стали мечтать. Сесиль Винвуд был очень доволен, Что всех ловко сумел оболгать. Но коварство подлейшего плана, Обрело свой законченный вид Лишь тогда, как подставив охрану, Он сказал, что в тюрьме динамит. Для меня ж откровением стало, Что я якобы был главарём, Что взрывчатку, ни много, ни мало, Мы зарыли с ним вместе, вдвоём. Сорок <<вечников>> схвачены были, В карцер брошены также, как я, День и ночь, нас пытали и били, Чтоб узнать, где взрывчатку таят…
ЧАСТЬ 4
..Я опишу, как сорок <<вечников> В тюремную ворвались тишину. Картина, скажем так, бесчеловечная… Избитый, в карцере, я отходил ко сну. Но стали с треском отворятся двери, Их волокли под стоны, ругань, крик. Глазам своим мне трудно было верить, В дверном проёме человек возник. Вместо лица кровавая сплошь маска, В глазах, отчаянье, страдание и боль. Мне для рассказа вряд ли хватит краски, Чтоб поделиться чувствами с тобой. Ещё не пал он на пол от бессилья, Как в коридоре снова топот ног. И снова измождённого вносили, От криков ужаса и боли стих острог. Лишь брань охраны, опьянённой кровью, В наших ушах звучала, приговором. Зализывая раны, к изголовью, Ко мне подсел избитый жутко вор. -А ты как здесь? Допрос неумолимый Мне предстоял, но, видно по всему, Меня узнали:- Он <<неисправимый>>,- Кто- то из узников ответствовал ему. ...Я в своей жизни многое изведал, Но ад кромешный наступивших дней Меня толкает здесь прервать беседу, Чтоб поразмыслить о судьбе своей.
Я восемь лет терпел тюрьму и пытки, Но дух мой не сломали, не смогли. Тогда они усилили попытки, К повешенью за <<драку>> подвели. После часов в <<рубашке>> и побоев Я мог ходить по <<стеночке>> едва. Хоть карцер был обителью изгоя, Но мысль о мести, в голове жила. Она мне придавала смысл в жизни, Хотел доносчику я сторицей воздать. За всех, от клеветы познавших тризну, Ему <<привет>> прощальный передать. Достал я две иголки в лазарете, И ими смог решётку подпилить. <<Работая>> ночами в лунном свете, Сумел <<свободу мнимую>> добыть. ...Я крался вдоль стены так осторожно, Что сердца стук мне заглушал шаги. И я б добрался до него, возможно, Но пред глазами вдруг пошли круги. За столько лет я в замкнутом пространстве Совсем отвык от воли, вот беда. Казалось, что пройти эту дистанцию, Я не смогу, никак и никогда. Катились слёзы от бессилья, стены, Казалось не дают мне сделать шаг. Предательски тряслись от страха члены, И понял я, что дело моё <<швах>>. Вперёд идти не мог, но и вернуться Уже не мог, рассудок подводил. И надо же ещё было споткнуться, А тут как раз охранник проходил. Я, потеряв спасительную стену Скатился с лестницы, как мячик под откос В его объятья, и сразу дерзновенно, Как он поведал:- <<съездил>> его в нос. Какой абсурд, но кто же мне поверит, И вот уже я <<смертник>>, <<как с куста>>, Моей судьбы <<распахнутые двери>>, Закрылись ложью, <<истина проста>>...
ЧАСТЬ 5 Эксперты медики стыдливо уверяют: Когда стул выбит жертве из- под ног, Верёвка в миг несчастному ломает Под весом тела шейный позвонок. Но жертвы не вернутся опровергнуть Все измышленья лживых подлецов. А мы здесь знаем очень достоверно, Повешенье - не лёгкий из концов. На стул поставив и сковав все члены, Жертве оденут чёрный балахон. Но выбив стул, стоят, боясь <<измены>>, Пока в конвульсиях до смерти бьётся он. Придержат тело обхватив руками, И стетоскоп свой приложив к груди Будут ловить момент, последний самый, Когда душа начнёт вдруг отходить. Бывает, что пройдёт минут так двадцать, Покуда сердце биться <<устаёт>>, И перестанет мозг за жизнь цепляться, И лишь тогда <<их>> время настаёт. Оформив смерть по правилам науки, Несчастного снимают, как с креста. Стыдливо так же <<умывают руки>>, Как и Пилат в заклании ХРИСТА. Всем тем, чьи души не блуждали в этом Кровавом и бессмысленном бреду, Вопрос хочу задать и жду ответа, Ведь скоро я дорогой той пойду. -Скажите Вы, по чьей я злобной воле, Повешен скоро буду палачом. Мешок зачем, последний взгляд мой скроет, Прервав общенье с солнечным лучом? Не потому ль, что со времён распятья, Последователи заповедей ХРИСТА, Не могут ни прощать, ни сострадать, А их риторика вся лжива и пуста? Вы, возомнившие себя богами, Ответствуйте же, отнимая жизнь: Завещанное милосердие к врагам где? Ведь сказано: <<судить ты не берись>>. Гуманность, доброта и человечность- Вот те столпы, что завещал ТВОРЕЦ. ЛЮБОВЬ - вот ключ, ЧТО ОТВОРЯЕТ ВЕЧНОСТЬ, Прощать учил ИИСУС и БОГ ОТЕЦ.
...Но возвратиться нам пора к рассказу, Последний лязг засова едва стих, Все обсуждать случившееся сразу Взялись, за что их <<пресс>> настиг.
ЧАСТЬ 6
После недолгих мрачных размышлений, Сошлись на Винвуде, как на причине зла. Его система гнусных измышлений Всех <<вечников>> сегодня собрала. -Нас взяли наготове и в одежде, Промолвил наконец им Скайсель Джек. Так что, отбросьте всяк свои надежды, Он выдал страже, что готовился побег. По одному пытать нас будут завтра, Но подлую мы ложь должны раскрыть. Как бы ни били, говорите правду, А бить нас будут, очень крепко бить. И в этой мрачной, человеческой юдоли, Все сорок клятвою скрепили свой союз. Не ведая всей скорбной своей доли, На плечи взяли неподъёмный груз. Но правда принесла им мало проку, Не дав нам утром и глотка воды, Эти садисты с лицами порока, Нас окунули в марево беды. ...Людей избитых, как известно, лихорадит, Нас без воды пытали часов семь. И многие взмолились:- Бога ради! Когда же ад закончится совсем? Поодиночке их из камер выводили, А возвращали сгусток боли, плоть Истерзана, они с ума сходили, Помилуй души грешные, ГОСПОДЬ. -Где динамит?- Садисты вопрошали, И избиеньям не было конца. Так сорок <<вечников>> чистилище познали, Не потеряв ни ЧЕСТИ, ни ЛИЦА. ...Меня подняли- я стоять не в силе, И с бранью потащили на допрос. -Где динамит?- С пристрастием спросили, Задав один единственный вопрос.
О том, сколько продлилась эта пытка, Моё сознание запомнило едва. Сменяясь, стража <<вторила>> попытки, Пытаясь выбить из меня слова... Мне предлагали то смягченье срока, То били, наказанием грозя, Я б отдал душу с радостью порочной, Чтоб этот динамит им показать... ...Когда пять лет спустя, проведши в одиночке, Я Скайсель Джека мимоходом повстречал, Я содрогнулся, как гигант дошёл до точки, Меня узнав, он тихо проворчал: -Ты славный парень, Стэддинг, не сфискалил, Ему шепнул я, что не знаю ничего. Он улыбнувшись, <<подмигнул>>, мне:-Знаю….
Неужто убедили и его? Все эти годы костью в горле было Властям тюремным мысль, что динамит Моё сознанье в тайне сохранило, И мною он действительно зарыт.
Продолжение следует… Иллюстрация взята с интернета спасибо авторам.
litsait.ru
Стихотворение «Песнь о силе духа глава 4», поэт инок59
Песнь о силе духа глава 4
Инок59
По мотивам книги
ДЖЕКА ЛОНДОНА
«Звёздный скиталец»
ГЛАВА 4
Часть 1
Сигнал был подан и повозки кругом,
По отработанному сценарию пошли.
Все дышлом к центру встали друг за другом,
Волы же отдых наконец нашли.
И мы занялись каждый своим делом,
Дети полынь сбирали на костры.
Женщины готовили споро и умело,
Оставив все заботы до поры.
Нам не в первой средь недругов ночёвка,
Поставив на повозки тормоза,
Колёса все опутали верёвкой,
Любую мелочь упустить нельзя.
Отец и ещё трое из обоза,
К местным отправились, чтоб поговорить,
Развеять подозренья и угрозы,
Воды и провианта закупить.
НасторожЁнность в воздухе повисла,
Под пристальными взглядами чужих.
Опасность, ненависть пронзали наши мысли,
К нашей повозке подошёл один из них.
Глаза холодные расцветки пыльной бури,
С издёвкою он тихо произнёс:
-Мечтаете вернуться вновь в Миссури?
-Мы с Арканзаса,- я ответил на вопрос.
-Я думаю, что у Вас есть причины,
Чтобы скрывать, откуда Вы пришли.
-Нас из Миссури Вы, изгнав, повинны,
И оттого участья не нашли.
-Из Арканзаса мы,- мать повторила,
Но был всё так же непреклонен он.
-Ни стар, ни млад из Вас не исправимы…
-Ты лжёшь-, в ответ я прокричал, -мормон!
Багровый гнев опять пронзил мой разум,
От материнской уклоняясь угрозы,
-Будь проклят ты, мормон,- кричал я раз за разом,
А мать тайком удерживала слёзы.
ЧАСТЬ 2
Вернувшихся мужчин мы взяли в круг,
Тревожное повисло ожидание.
Отец промолвил:- Отказали. Вдруг послышались проклятья и рыдания:
-До Калифорнии несколько месяцев пути,
У нас в обозе женщины и дети,
Пустыню без припасов не пройти,
Неужто правды нет на этом свете?
У них припасов на гОды вперёд,
Мы не причём, что их правительство прессует.
Не продают, давайте отберём,
Кто за мой план, давайте, голосуем.
-Я полностью согласен, Гамильтон,
Лишь об одном забыли мы, ребята,-
Пыл остудив толпы, промолвил он,
-Брайам Юнг не мальчик, у него солдаты.
Стереть мы Нефи можем в тот же час,
И даже провианта взять успеем.
Проблемою уйти будет для нас,
О том мы очень скоро пожалеем.
И чтоб пресечь остатки их сомнений,
Провозгласил:- это не последний пункт.
Есть до пустыни ещё пара поселений,
Хотя, конечно, нас и там не ждут.
На крайний случай, все повозки бросим,
Волов навьючим и пойдём пешком.
Чем кости здесь свои в бою отбросим,
Лучше в Калифорнию придём порожняком.
* * *
Сознанье медленно по капле возвращалось,
Вливая в вены боль, сбивая пульс.
-Воды,- я прошептал, и сердце сжалось
От страшных и мучительных конвульсий.
Мои мучители: доктор и смотритель
Злорадно ухмылялись мне в лицо.
Полёт прервав, вернулся я в обитель,
Моим не насладиться им концом.
Смотритель Этертон склонился надо мною:
-Признаньем душу хочешь облегчить?
Я прошептал:-Зачат ты сатаною,
Убить меня ты можешь…. не сломить.
Они ушли, лязг ржавого засова
Словно кинжал сознание вспорол.
Я быстро в *кому* погрузился снова,
Плоти истерзанной боль переборов.
ЧАСТЬ 3
Обоз наш снова плёлся по пустыне,
Глотая вёрсты, день сменяла ночь.
Хоть признаков жилья нет и в помине,
Сомнения мы волей гнали прочь.
Ещё проехав сутки, мы добрались,
Но Фильмор, как и все, встретил враждой.
Купить продукты вновь мы попытались,
Но в воздухе запахло вдруг бедой.
Стояли загнанные лошади у дома,
Дорогою измучены, в пыли.
А всадник показался мне знакомым,
Мормон из Нефи, звали его Ли.
Отец с Лабаном тоже подмечали,
-Следят за нами,- молвили они.
-Где он появится, враждою нас встречали….
И снова в путь, опять тянулись дни.
Вновь в пыльном мареве наш караван усталый
Плёлся уныло волею БОГОВ.
Казалось, небо зноем опросталось,
Но мы добрались до Горных Лугов.
На мили вдаль унылая равнина,
Зато росла трава, били ключи.
Впервые не боясь удара в спину,
Повозки в круг не ставились в ночи.
Люди измучены кошмарным переходом,
Волы тянули из последних сил.
Должны мы приготовить скарб и воду.
-Отдых неделю,- отец провозгласил.
Мормонов поселения далече,
Да и индейцев не должно быть тут.
Мужчины наши думали беспечно,
Не ожидая, что здесь нападут.
Постов не ставили, готовясь к переходу,
За много дней сошла тревога с лиц.
Стирали женщины бельё перед походом,
И очень рано все мы улеглись.
Казалось, что ничто не предвещало
Нам испытаний, но готовил рок
Развязку страшную, что небо начертало,
Кровавый и бессмысленный урок.
ЧАСТЬ 4
Тревожный сон кошмаром обернулся,
Шум, крики, плач слились в протяжный вой.
Я сел в повозке и, слегка пригнувшись,
Стал наблюдать вдруг начавшийся бой.
Гремели выстрелы, сквозь стоны, крик проклятий,
Отца в повозке голос прозвучал:
-На землю, быстро,- заключив в объятья,
Он нас вдруг вышвырнул через свинцовый шквал.
Мы под прикрытием колёс вгрызались в землю,
-Пальбу отставить!- прокричал отец.
И хаос кончился, приказам его внемля,
Атака захлебнулась, наконец.
Все моментально принялись за дело,
Повозки в круг толкали стар и млад.
Колёса цепью заковав умело,
К отпору приготовился отряд.
Индейцы нас застали на рассвете,
Открыв стрельбу по отблескам костров.
Убиты семеро, средь раненых есть дети,
Но хуже то, что увели волов.
В центре кораля вырыли мы яму,
Насыпав бруствер около колёс.
Работали все молча и упрямо,
-Что дальше?- на устах застыл вопрос.
Ведь без волов повозки лишь обуза,
Нам не пройти и четверти пути.
Обременённые детьми и скарба грузом,
Не сможем мы пустыню перейти.
Разведка донесла: нас обложили,
Вкруг лагеря индейцы залегли.
Нас предав, их мормоны натравили,
И мы с судьбою спорить не могли.
Мгла предрассветная рассеивалась споро,
Отец созвал мужчин совет держать.
-Беда для нас не стала приговором,
Умели мы невзгоды отражать.
Людей за помощью к мормонам мы послали,
Индейцы ведь для белых общий враг.
Будет предательство одобрено едва ли…
Немой вопрос читался на губах.
Солнце, поднявшись, иссушало влагу,
Сковало ощущение беды.
Мы, под обстрелом собирая лагерь,
Не взяли в круг источника воды.
ЧАСТЬ 5
Лабан с разведки поспешил устало
К отцу, и вкратце рассказал,
Что для спасенья шансов очень мало,
Следы других индейцев он видал.
Источник в ста шагах от укреплений,
Но бьют прицельно с ближнего холма.
Жара убьёт нас раньше, без сомненья,
Дети и раненые выживут едва.
Нас явно окружали планомерно,
Сомнений нет, и сговор налицо.
Мормоны и индейцы лицемерно,
Сужали вокруг лагеря кольцо.
На горизонте Ли вновь показался,
Мужчины соорудили белый флаг.
Но он от встреч, как видно, уклонялся,
Лабан шептал со злобой:- Подлый враг.
* * *
Сознанье возвращалось постепенно,
Кровоточило тело и душа.
Боль упивалась властью, я согбенно
Лежал, не смея пикнуть и дышать.
Запёкшимся губам вода наградой,
Но сколько сил уходит на глоток.
А гнев опять толкает на браваду,
И в жилах закипает кипяток.
Не в силах встать, шепчу слова проклятья,
А мелкой дрожи в членах не унять.
Тюремный доктор, осмотрев внимательно,
Кивнул начальнику, что можно продолжать.
Но человечья подлость безгранична,
-Рубашку снять!- последовал приказ.
-О состоянии докладывать мне лично…
Я ж угасал от смысла этих фраз.
Сознание мерцающей свечою,
То затухало, то дарило свет.
Но я боролся с призрачной судьбою,
Сбирая в памяти калейдоскоп из лет…
* * *
В яме средь женщин было очень тесно,
Солнце пекло, пот заливал глаза.
К тому же было так не интересно,
Что я тайком от матери сбежал.
Наши мужчины рыли яму ночью,
Чтобы добыть хоть толику воды.
Дети и раненые в ней нуждались срочно,
Больше чем в отдыхе, отсутствии еды.
Я стал просить отца:- Схожу к подножью,
Где у холма заветный бил ручей.
Конечно, буду очень осторожен я,
Не будут же они стрелять в детей…
Нас с Джедом решено было отправить,
Переодев в девчонок, за водой.
Конечно, стыдно было, что лукавить,
Но в тайне мы гордилися судьбой.
Мы, взявшись за руки шагали, не скрываясь,
И до ручья дошли без происшествий.
Враги наверно просто растерялись,
А мы с водой вернулись без последствий.
И лишь на третий раз выстрел раздался,
Мы все решили не испытывать судьбу.
К тому ж отряд индейцев показался,
И мы услышали мормонскую трубу.
Враг наступал, пули летали градом,
Сужалось неминуемо кольцо.
Мужчины в нашем маленьком отряде
Встречали смерть бесстрашно и в лицо.
Но ад кромешный стих так же внезапно,
Враг не предвидел получить отпор.
Отряд индейцев повернул обратно,
Мы у судьбы вновь выиграли спор…
ЧАСТЬ 6
Ночь принесла живительную влагу
В виде росы на ступицах колёс.
Но ей не напоить детей ватагу,
В глазах немой застыл у всех вопрос…
Что дальше, порох тоже на исходе,
Ещё атаки нам не пережить.
У Гамильтона нервы сдали вроде,
Он вёдра взял, просил благословить.
Шёл во весь рост, не кланяясь, не прячась,
Мы, затаив дыханье, смотрим вслед.
Ни выстрела, ни звука вот удача,
Неужто БОГ избавил нас от бед?
Он сделал ходки три, туда - обратно,
Как будто не было атаки, тишина.
Казалось это очень непонятным,
А впрочем, передышка нам нужна.
Отец, собрав последние припасы
Совет держал, как вдруг раздался крик.
Мы белый флаг заметили не сразу,
А к лагерю подходил старик.
То был мормон из Неффи, однозначно,
Смерть иль надежду нёс нам белый стяг?
Его поступок очень озадачил,
Мы убедились, как коварен враг.
Лабан степенно вышел его встретить,
И очень долго, что- то обсуждал.
-Вам не прорваться: женщины и дети…
И каждый это здраво понимал.
Нам предложили без условий сдаться,
Дав на раздумье сутки, до утра.
Кто не желает, может тут остаться,
Но это глупо- кончена игра.
Нет, страха не было, устали мы бояться,
Да и надежда теплилась едва.
Посовещавшись, стали собираться,
Без лишних слов, да и к чему слова.
-Детей младше восьми сажать в повозку,
Кто старше, с женщинами побредут пешком,-
Командовал мужчина односложно,
Гарцуя перед пленными верхом.
Мужчин вели поодаль от обоза,
А в ста шагах мормоны стали в ряд.
У женщин на глазах блестели слёзы:
Коварный и жестокий маскарад.
-Исполнить долг,- команда прозвучала,
И грянул залп сразу со всех сторон.
Избавившись от всех мужчин вначале,
Нас били, заглушая каждый стон.
Цветком нелепым кровь из ран хлестала,
Мы разбегались веером в холмах.
Но выживших индейцы поджидали,
И эхо в небо уносило страх.
В зверском экстазе злобой упиваясь,
Мелькали маски, прикрывая суть.
Я, вспоминая бойню, содрогаюсь,
Но дней давно минувших не вернуть.
* * *
В нас гены зверя побеждают разум,
Так призрачен налёт цивилизации.
Грехи извечные, всплывая раз за разом,
Полёт нашей души держат в прострации.
Стучал Моррель, и я, собравшись с духом,
Как мог, ответил, подавляя стон.
Нехитрых череду тюремных слухов
В моё *отсутствие* неспешно ведал он.
Я был разбит и, попросив прощения,
Пытался вновь уйти скорей в портал.
Но боль кромсала все мои стремления,
И я взмолился:- БОЖЕ, я устал…
Продолжение следует
poembook.ru
Стихотворение Все в состоянии ума читать полностью
Приветствую вас, дорогие читатели моего блога! Порой для того, чтобы поднять свое настроение и улучшить моральное состояние, вовсе не обязательно читать поучительные статьи и рекомендации. Зачастую наше настроение может значительно улучшиться от красивой и позитивной картинки, небольшого рассказа на отвлеченные темы, прочитанного стихотворения или цитаты. все в состоянии ума
На этой странице я размещаю для вас несколько очень позитивных стихотворений, которые несомненно вам понравятся! Наверное с некоторыми из них вы уже знакомы (все в состоянии ума), а что-то вы обнаружите для себя новым. Читайте, наслаждайтесь мудрой поэзией, и пусть эти строки принесут вам веру в себя и хорошее настроение!
Все в состоянии ума
Все – в состоянии ума.Коль решил, будешь бит – ты побит,А решил, что не смел – ты сбежишь.Если хочешь побед, но решил, что их нет,Будь уверен – не победишь.
Коль решил потерять – ты уже потерял,В этом мире есть правда одна –Успех начинается с воли твоей,Все в состоянии ума.
Было проиграно множество битвДо того, как решили играть,И множество трусов сдалось до того,Как хоть что-нибудь в жизни начать.
Думай по крупному – сможешь расти,Думай мелко – не слезешь со дна.Реши, что ты можешь и позже –ТЫ БУДЕШЬ.Все в состоянии ума.
Захотел быть крутым – ты будешь им,Нужно быть высоко, чтоб не грохнуться вниз.Должен быть ты уверен в себе для того,Чтоб когда-либо выиграть приз.
Не всегда битвы жизни идут в пользу тем,Кто весь мир на лопатки положит,Но всегда побеждает лишь тот человек,Кто знает, что он все может!
Автор неизвестен
Заповедь
Когда вокруг все голову теряют,Тебя кляня, в борении с судьбой,Уверен будь, сомненья им прощая;Спокойно жди, без злобы, – НАД борьбой.
Прощай тебя чернящих клеветою,Прими со снисхожденьем злобный крик —Ведь быть они привыкли ЗА спиною:Преследователь — следовать привык
Свой разум удержи в повиновении,Лелей мечту, не замыкаясь в ней,Будь равнодушен к взлёту и падению, —Двум символам из области теней.
Спокоен будь, когда твоим творениемХотят возвысить подлого глупцаПусть рухнет мир — ТЫ будь силён терпеньем,Возьми свой меч – и бейся до конца.
Поставь на карту всё, чем ты владеешь,Иди на риск – умея рисковать,А проиграв – пойми, что не жалеешь,Что вновь готов ва-банк с судьбой сыграть.
Надрывом сердца, нервов, сухожилий,Умей себя заставить рваться ввысь,Когда ты пуст, сгорел и обессилел,Но воля вновь твердит тебе «Держись!»
Будь публики достоин разговором,Собою будь, гуляя с Королём,К друзей, врагов, любовников уколамБудь безразличен — меру знай во всём;
В минуту смысл вдохни неумолимый,Секунд поставь себе на службу бег,Тогда Земля прошепчет: “сын любимый,Владей же всем, ты – Высший Человек!”
Р. Киплинг
Не бывает случайных падений
Не бывает случайных падений,Есть уроки, что нужно пройти.Отряхни, не стесняясь, колениИ уверено дальше иди.
Если в прошлом друзья предавали,Если жизнь поджигала мосты,Значит, звёзды тебе подсказали,Что не с теми общаешься ты.
Если много несчастий бывало,В одночасье, все планы круша,Не скули, а начни всё сначала,Если этого хочет душа.
И рискуй, за попыткой попыткаПриведёт к нужной цели потом.Ведь тепло не от золота слитка,А от чувств, что в сердечке твоём.
Нет, поверь, безнадёжных мечтаний,К ним навстречу хоть шаг совершиИ судьба без особых терзаний,Всё подарит тебе для души.
То, что в прошлом осталось, не трогай.То, что в будущем будет, как знать?Но шагая своею дорогой,Все дороги сумеешь познать!
Автор неизвестен Источник
Никогда не сдавайтесь
Никогда, никогда, никогда не сдавайтесь,Как бы не было трудно по жизни идти.На колени упав, вновь с колен поднимайтесь,Чтобы стиснув зубы до цели дойти!
Никогда, никогда никого не судите,Да не будете сами судимы тогда.Постарайтесь понять, а понявши, простите,Бог обидчикам Вашим единый судья!
Никогда, никогда ни о чем не жалейте,Пусть не всё, что хотели Вы сделать смогли.Всё зависит от Вас: захотите, сумейте,И преграды останутся все позади!
Никогда не жалейте о том то что было,Дней минувших, увы, нам уже не вернуть.Никогда не желайте того, что будет,Дней грядущих ещё не известен нам путь.
Никогда, никогда не копите обиды,Пусть обидчиков Ваших накажет судьба.Не дано им понять, что других обижая,Изначально они обижают себя.
Никогда, никогда не стесняйтесь любимымПризнаваться в любви и творить чудеса.Пусть Любовью и Богом по жизни хранимыВ Вашем сердце живёт лишь одна доброта!
Автор неизвестен Источник
С уважением к читателю, Алена
Понравилась статья? Нажми "поделиться" в социальных сетях
alenasurikova.ru
